- В синем углу ринга..., - судья сделал театральную паузу. - Демид!
  Стоящие вокруг самодельного ринга засвистели и захлопали, приветствуя вышедшего на ринг крепкого восемнадцатилетнего парня. Когда шум немного стих, судья снова заговорил:
- Против него выступает сегодня наш новичок... Как там тебя?, - спросил он, ткнув рукой в мою сторону.
  Присутствующие засмеялись. Я же вышел на ринг и сказал:
- Олег меня зовут.
- Против Демида выступает наш новичок Олег, - закончил судья.
  Хлопков и посвистывания не последовало. Я не удивился. Меня здесь никто не знал ещё, кроме моего знакомого Мишки. Он же и притянул меня сюда. Подпольный бойцовский клуб где-то на окраине города.
  С Мишкой мы вместе ходили на тренировки по рукопашному бою и, соответственно, общались нормально. После одной из тренировок он поинтересовался, чего я такой напряжённый. Мне нужны были деньги. У моей девушки Полины должен был быть на днях День Рождения. Хотелось подарить что-то небанальное. Но вот деньги были проблемой.
  Мишка мне по секрету рассказал про этот бойцовский клуб. Там часто тусовался его брат да и сам Миша начал туда захаживать. Мол, ничего особенного. Те же соревнования, только не за медали и грамоты, а за реальные деньги. Я не особо горел желанием связываться с нелегалом, но все же согласился сходить. Деньги и правда нужны были.
  Окраина города, злачное место. Возле входа в какой-то подвал стоял грозного вида вышибала. В этом подвале и был тот самый клуб. Заплатив по полсотни за вход, мы попали внутрь. Я удивился тому, как много там было народу самых разных возрастов. От моих одногодок до где-то тридцатипяти-сорокалетних мужиков. На меня особо никто не обращал внимания. К нам подошёл парень, которому на вид было лет двадцать. Это был Мишкин брат. Объяснив, что тут и как, он спросил буду ли я сегодня драться. Хоть с каждой минутой мне все это нравилось меньше и меньше, я согласился. Тот ушел куда-то. А через десять минут я уже стоял на ринге.
- Пусть победит сильнейший, - крикнул судья, уходя с ринга. Бой начался.
  Демид тут же ринулся на меня. Я увернулся от пары его ударов. Зрители кричали что-то, свистели. Люди не меняются. Что тысячу лет назад готовы были смотреть на то, как кто-то дерётся, что сейчас. Демид попытался ударить меня ногой, я отклонился чуть в сторону, уворачиваясь, ответив классическим прямым в челюсть. Он покачнулся, на пару секунд дезориентированный. Из разбитых губ потекла кровь. Толпа заулюлюкала.
  Я пошел в атаку, воспользовавшись замешательством противника. Хук справа в скулу, но не тут-то было. Демид был опытным бойцом. Поставив блок, он ударил меня под дых и, едва я согнулся, в висок. Я упал на маты, но тут же вскочил, смахивая кровь с рассеченной брови. Один-один.
  Я уклонился ещё от нескольких ударов Демида, пару раз контратаковав. Один из моих ударов разбил ему нос. Я заметил, что Демид выдыхается. Всё-таки он был крупнее меня да и ударов больше наносил, чем я. Последняя его попытка зарядить мне в корпус была уже совсем отчаянной. Я блокировал его удар левой рукой, а правой нанес свой точно в солнечное сплетение. Демид согнулся пополам, а последовавший за этим мой апперкот заставил его грохнуться на маты. Бой был окончен.
- Новичок побеждает, - крикнул выбежавший на ринг судья.
  Толпа снова засвистела. Зрелище вышло хорошим, а большего им и не нужно. Я смахнул вновь выступившую кровь. Судья протянул мне стопку денег.
- Твоё, заслужил. Отлично дрался.
- Спасибо, - ответил я.

  Я пришел в сознание и открыл глаза. Я понял, что находился в бункере под зданием Горкома партии в Мертвом Городе. Знакомое место... Я лежал на кровати, стоявшей в углу довольно большой комнаты. Возле кровати стоял стул, на котором спала Элис, уронив голову на стоявшую рядом прикроватную тумбочку. В дальнем углу комнаты в обрезанной бочке горел костер. Возле него сидели спиной ко мне Ротор с Сергеевым и о чем-то негромко разговаривали. С потолка свисала небольшая люстра. Естественно, она не работала. Электричества не было здесь и в помине. На стене рядом с кроватью висела картина "Девятый вал". А за картиной была довольно солидная ниша в стене, где мы с Ротором и сделали свой схрон, когда впервые нашли этот бункер. Место приличное для схрона. Если не знать, где искать, не догадаешься, что за картиной. Как говорила мама дяди Федора в мультике про Простоквашино:
- От этой картины на стене очень большая польза, она дырку на обоях загораживает.
  Только в нашем случае не дырку на обоях, а нишу с схроном. Я невольно хохотнул, вспомнив мультик.

  Проснувшаяся Элис схватила меня за руку, сказав:
- Наконец-то очнулся. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально, - ответил я, улыбнувшись девушке. - Горло только сушит да слабость в теле.
- Это побочные эффекты от лекарства, - сказал подошедший Сергеев.
- Если сушняк в горле, значит, накануне погулял хорошо, - сказал Ротор, став рядом с ученым.
 
  Мы все посмеялись. Элис протянула мне флягу воды. Отвинтив пробку, я сделал несколько жадных глотков, после чего вернул флягу девушке, поблагодарив. Сев на кровати, я почувствовал лёгкое головокружение. Ничего, терпимо.
- А что случилось вообще? А то я как на утро после дня первокурсника, - усмехнулся я. - Ни фига не помню.
- Вообще? А меня помнишь?, - спросил Ротор, улыбаясь.
- Тебя хрен забудешь даже после потери памяти, - ответил я под общий смех. - Я помню, как мы исследовали то поле, потом сели перекусить. Потом начался Выброс и мы побежали сюда, - я на несколько секунд замолчал, вспоминая последующие события. - Я помню, как Петровского убил зомбированный. Потом я убил того зомби и снова побежал в укрытие. А потом..., - нет, как я не силился, я не помнил что было дальше. - Все, пустота.

- Когда мы услышали выстрелы Петровского, ты остановился, - начала рассказывать Элис. - Мы с Ротором и Сергеевым побежали дальше. Я не знала куда, поэтому подождала Ротора и последовала за ним. Прежде чем повернуть за угол, мы глянули на тебя. Ты уже бежал следом за нами. Ротор привел нас в этот бункер. Мы думали, что ты через несколько секунд присоединишься. Но тебя все не было, - она вдруг замолчала, отвернувшись.
- И? Что было потом?, - осторожно спросил я.
- Элис побежала наверх, - заговорил Ротор. - Я побежал следом за ней. Наверху уже рос уровень пси-излучения. Едва я вышел, как у меня все начало плыть и двоиться перед глазами, в ушах шум. Я слышал, как Элис кричала: "Командир!". Шел  на этот звук. Потом увидел ее и тебя. Ты уже был без сознания. Элис пыталась тебя тащить в бункер. Я взвалил тебя на плечи и мы пошли обратно. Сергеев тут же сделал тебе какой-то укол, сказал, что поможет. Ну и все, дальше ты несколько часов был без сознания. Элис осталась сидеть с тобой. Ты был как в бреду. Что-то шептал, трясся весь.
 
  Я молча дослушал Ротора, переваривая информацию. Постепенно ко мне возвращались воспоминания. Я врезался в зомби... Уже почти добежал... Резкий толчок, а за ним рост пси-излучения... Шум в ушах, голова раскалывается... Крики "Командир!". Элис... Это ее я видел прежде, чем отключился. Ротора я уже не увидел там...
- Спасибо вам, - сказал я, посмотрев с благодарностью сперва на Ротора, потом на Элис. Они рискнули своими жизнями, чтоб меня вытащить. Поднялись туда, где каждую секунду росло пси-излучение. Не каждый на такое способен, далеко не каждый.
- Сочтемся, Лейтенант, - сказал Ротор, положив руку мне на плечо. - Не чужие люди.
  Элис просто улыбнулась мне, смахивая блестевшие в глазах слезы. Или мне показалось?

- Сергеев, и тебе спасибо, - сказал я, посмотрев на ученого.
- Не за что, - ответил тот. - Я же просто вколол вам лекарство. Спасли вас ваши друзья.
- Все равно спасибо, - сказал я упрямо. - В Зоне и лекарством не каждый поделится. И да, хорош выкать мне. Не люблю я этого да и разница в возрасте у нас мизерная. Сколько тебе?, - спросил я.
- Двадцать семь, - ответил учёный.
- А мне двадцать пять, так что хорош выкать, - сказал я, протянув ему руку. Сергеев ее пожал, кивнув.
 
  Я посмотрел на наручные часы. Половина одиннадцатого ночи. Ничего себе. Я провалялся почти десять часов в беспамятстве. Лихо меня срубило то ли от пси-излучения, то ли от лекарства, что Сергеев мне вколол. А может, от того и другого.
- Выброс закончился?, - спросил я.
  Бункер под зданием Горкома располагался на глубине порядка десяти метров, так что здесь Выброс не ощущался никак. Один раз мы с Ротором пережидали здесь это природное явление. Ничего, даже звука не было слышно.
- Да, пару часов назад, - ответил Ротор.
- Что?, - удивился я. - То есть Выброс длился почти восемь часов?
- Да, - сказала Элис. - Мы даже здесь ощущали лёгкую дрожь земли. А пару часов назад все затихло.
 
  Ничего себе. Это что-то новенькое. Ну, во-первых Выбросы длятся от силы пару часов. Да и то, такое бывало раза три за всю мою сталкерскую "карьеру". Обычная длительность Выброса - час, предел - полтора. Но восемь... Это что-то необычное. А во-вторых, на такой глубине, на которой располагался бункер, Выброс вообще ощущаться не должен. А тут Элис говорит, что они чувствовали лёгкую дрожь.
- Удивительное дело, - заключил я после небольшого раздумья.
- Чудна Зона на сюрпризы, - точно подметил Ротор...

  Тихо щёлкнуло колёсико зажигалки. Появившийся язычок пламени поджёг сигарету. Убрав зажигалку и пачку сигарет в карман костюма, я закурил. Прошло уже три часа моего ночного дежурства. Часы показывали 3:10. Я продолжал сидеть. Ротора я будить не собирался. После того, как я пришел в себя и мы поговорили, я вызвался дежурить до утра. Спать мне совершенно не хотелось. Десять часов мне хватило с головой. Выспался на три дня вперёд. Ротор немного повозмущался, но потом согласился. Элис поспорила подольше, но тоже сдалась. Девушка легла на кровать, а Ротор с Сергеевым легли вальтом на лежащий на полу старый матрас. Мерное похрапывание Ротора было единственным, что нарушало тишину, если не считать периодического треска горевших веток в костре, возле которого я и сидел.
 
  Когда моя сигарета дотлела где-то до половины, я услышал шаги за спиной. Обернувшись, я увидел подошедшую Элис. Она села напротив меня, протянув руки к огню.
- Доброй ночи. Ну или утра уже, - сказала она.
- Тут как в философии, - сказал я, улыбнувшись. - Смотря с какой стороны посмотреть.
- Ты философ оказывается?, - спросила она с улыбкой.
- Ну знаешь, не зря я на первом курсе универа философию декану на отлично сдал.
- А что за университет?, - спросила девушка.
- Медицинский, - ответил я, выбрасывая окурок в костер.
- Ничего себе, - сказала Элис. - В медицинский поступить сложно. А почему же ты не доучился?
- Не сложилось, - ответил я уклончиво. - А ты? Училась где-то?
- Да, - сказала девушка. - На юриста. Хотела адвокатом стать.
- Тоже не сложилось?
- Типа того, - грустно кивнула девушка.
 
  Я замолчал. Элис тоже притихла. Вообще в Зоне даже такие короткие разговоры о прошлом были очень редки. Здесь это не играло никакой роли. А лезть в душу другому человеку часто было чревато синяками на лице. Раньше я ни с кем не говорил о своем прошлом даже вскользь. Элис стала первой.
- Командир, а можно ещё вопрос?, - спросила девушка, посмотрев на меня.
- Задавай, - сказал я.
- Зачем ты в Зону пошел? Что тебя сюда потянуло?
 
  Такого вопроса я совсем не ожидал. Тоже очень редкий вопрос в Зоне. Потому что почти никому не интересно зачем ты сюда пришел. Пришел, значит нужно тебе. Приключений на задницу захотелось, от закона спрятаться или просто заработать денег. У каждого свои причины. Моя причина не была оригинальной.
- Как и многие, заработать, - ответил я. Элис кивнула.
  Я не стал спрашивать о ее причинах, хоть мне и было интересно зачем молодая девушка пошла сюда, в очень опасное место, где человек меняется до неузнаваемости, где ты каждый день находишься на волоске от смерти, где, чтобы выжить нужно быть готовым убивать. Через несколько минут я вдруг сказал:
- Знаешь, Элис, мне иногда кажется, что жизнь мне не оставила другого выбора, кроме как уйти в Зону.
- Почему?, - удивлённо спросила девушка, а я неожиданно для себя, заговорил:

- Я с детства много времени проводил на улице. Очень часто дрался. Мать постоянно вызывали в школу. Дрался не просто так. Меня в начальных классах часто дразнили сиротой. Я рос без отца. Моим обидчикам доставалось крепко. Друзей у меня не было. Потом я стал ходить на рукопашный бой. Там я сдружился с одним пацаном, его звали Миша. В одиннадцатом классе я с ним начал ходить на нелегальные бои, чтоб заработать денег. И мне это удавалось. Потом университет. Но после окончания первого курса умерла мать. Инфаркт. После ее смерти я остался один. За университет платить мне было нечем, я забрал документы. Спустя какое-то время я узнал про Зону. Вот так я тут и оказался, - закончил я краткую автобиографию.
- Прости, командир, что заставила тебя все это вспоминать, - виновато сказала девушка, дослушав меня.
- Да ладно, - махнул я рукой. - Все в порядке.
  Мы ненадолго замолчали, а потом разговорились снова. Просто о какой-то ерунде. За этими разговорами мы и не заметили, как наступило утро.

  Путь на Янтарь был подозрительно спокоен. В Мертвом Городе не было слышно привычного невнятного бормотания зомбированных, их даже не было видно. Не то, чтобы я очень хотел с ними пересекаться, просто странно все это как-то. Лишь на выходе из города мы столкнулись с несколькими гражданскими зомби. Те, заметив нас, начали что-то злобно бубнить. Стрелять мы не стали, поспешив уйти.
 
  В бункере учёных тоже все были какие-то странные. По словам торговца, учёные закрылись в лаборатории и с тех пор, как закончился Выброс, не выходят оттуда. Я послал Сергеева сходить в лабораторию и привести Сахарова. В конце-концов, нужно ведь было доложить о выполнении задания, сообщить о смерти Петровского и получить свои деньги. Минут через пятнадцать Сергеев вместе с Сахаровым вышли из лаборатории. Главный учёный выглядел очень бледным, под глазами были мешки. Бессонная ночь в лаборатории давала свои плоды. Его взгляд, направленный на меня, был каким-то отстранённым. Казалось, что он смотрит не на меня, а сквозь меня.
- Пройдёмте в мой кабинет, - сказал тот на автомате.
  Когда мы все, включая Элис, оказались в кабинете профессора, я начал доклад:
- Замеры поля прошли успешно. До Города добрались без происшествий, во время замеров тоже все было спокойно. Все результаты у Сергеева. На обратном пути начался Выброс, мы вынуждены были укрыться в одном из зданий Города. Петровский погиб, не добежав до укрытия, - закончил я.
- Да... Хорошо... Спасибо вам, Лейтенант, - сказал учёный. - Свой гонорар заберёте у торговца. На этом всё.
 
  Мы переглянулись с Ротором и Элис. Даже Сергеев посмотрел на меня удивлённо. И все? То есть даже не будет вопроса почему мы не уследили за Петровским? Не будет вопросов Сергееву относительно результатов замера? Это было что-то уж совсем из ряда вон.
- Молодые люди, можете идти, - сказал Сахаров, посмотрев на меня. - Сергеев, задержитесь пожалуйста.
 
  Я попрощался с учёными, выходя из кабинета. Когда мы с Ротором забирали свои деньги у торговца, я спросил:
- Что с Сахаровым? Чего он как будто контуженный?
- Самому интересно, - ответил тот. - Я ж говорю, они, как Выброс кончился, закрылись в лаборатории и сидели там всю ночь. Один раз только Сахаров зачем-то бегал к себе в кабинет. Я проснулся и услышал, как он только шептал испуганно:
- Не может быть!
- Мда уж, - вздохнул я. - Интересно, что он такое увидел там... Ладно, до встречи, - попрощался я с торговцем.
- Что-то здесь не то, - сказала Элис, когда мы вышли из бункера. - Что-то случилось.
- И явно нехорошее, - поддержал девушку Ротор. - Я таким Сахарова ни разу не видел.
- Я тоже так думаю, - согласился я. - Что-то явно не так...

  Мы подходили к Периметру. Элис пошла с нами. После возвращения из Мертвого Города она решила продолжать путь с нами. Мы были не против. Возле колючей проволоки, которая была границей Зоны, сидели несколько солдат и что-то копали. Один из них заметил нас, мгновенно направив в нашу сторону ствол автомата Калашникова. Я поднял руки вверх, показывая, что не имею намерения с ними стреляться. Мои спутники сделали то же самое. Солдат махнул рукой, подзывая нас ближе. Мы послушно подошли. Когда на тебя на расстоянии тридцати метров смотрит ствол автомата, готовый при малейшем намеке на агрессию с твоей стороны проделать в тебе лишние отверстия, лучше не спорить.

- Сталкеры?, - спросил сержант, когда мы подошли к нему.
- Да, с Янтаря идём, - пояснил я. - В "Шти".
- Идите через блокпост, - сказал сержант. - Здесь больше хода нет.
- Почему?, - вежливо поинтересовался я.
- По качану, - грубо бросил солдат. - Идите через блокпост. А про этот проход теперь забудьте навсегда.
 
  Я решил больше не искушать судьбу и повернул в сторону блокпоста. Краем глаза я все же заметил, что солдаты ставят мины. Интересно... Вряд ли это мера от сталкеров. Столько лет было на нас пофиг, а тут вдруг мины... Не верю, как говорил Станиславский.
 
  Мы вышли из леска, направляясь на блокпост военных. Я очень надеялся на то, что нас пропустят. Очень хотелось бы, чтоб ещё без шмона, но это уже было бы слишком сказочно. Оружие что у меня, что у моих спутников висело на плече еще со встречи с минерами. Солдаты с блокпоста нас заметили. Мы подошли к посту. К нам вышел какой-то прапорщик. Из-за его плеча виднелся ствол АКС-74.
- Кто? Куда? И откуда?, - спросил он.
- Сталкеры, - заговорил я. - Идём с Янтаря в бар "Шти".
- Что в рюкзаках?, - задал вопрос прапор.
- Артефактов немного в контейнере, патроны, еда на пару дней. Несколько аптечек, - перечислил я.
- Рюкзаки к осмотру!, - скомандовал он.
Мы втроём скинули рюкзаки. Тщательно осмотрев каждый, прапорщик разрешил нам пройти. Поблагодарив его, мы собирались уже идти, но он вдруг спросил у меня:
- Слушай, сталкер, а что там случилось?
- Ну, Выброс был, - ответил я, не совсем понимая к чему он. - А что?
- Да Зона расширилась, вот что, - ответил он. - На несколько километров. Где-то на два, где-то на четыре. На нашем участке самое серьезное расширение. Пять км. Чернобыль-4 и несколько поселков южнее - все, Зона.
- Нихрена себе, - присвистнул Ротор.
- Вот вам и нихрена себе. Ладно, идите, - махнул рукой прапорщик.

- Вот что случилось, - сказала Элис, когда мы отошли от поста. - Выброс расширил границы Зоны.
- Да, но такого ведь не было с 2012-го года, насколько я знаю, - сказал задумчиво Ротор. - Сколько уже было Выбросов, но Зона оставалась в прежних границах.
- Но факт остаётся фактом, - заметил я. - Зона расширилась. И Выброс этот был совсем не обычный. Ты раньше когда-нибудь видел, чтоб Выброс длился восемь часов? Я вот нет.
  Ротор ничего не ответил. Мы с Элис тоже не стали поддерживать этот разговор. Что было раньше теперь смысла не имело. Зона расширилась. Это есть железный факт.
 
  По мере приближения к городку я увидел несколько БТР-ов и бронеавтомобилей. Автоматические пушки БТР-ов, как и крупнокалиберные пулеметы бронеавтомобилей, грозно смотрели в сторону бывшей границы Зоны, готовые в любой момент ощетиниться свинцовым ливнем. Солдат тоже стало заметно больше. Если раньше военные были лишь на посту и неподалеку от казарм, то сейчас они были почти на каждом шагу в Чернобыле-4.
 
  Возле входа в "Шти" стояла моя Юля. Заметив нашу группу, она бросилась ко мне. Через секунду я крепко обнимал свою девушку.
- Господи, Олег, - причитала она, - как я боялась, что с тобой что-то случилось.
- Все хорошо, я здесь, - шептал я, пытаясь успокоить девушку.
- Я так испугалась вчера. Это было что-то страшное.
- Все хорошо, все позади, - приговаривал я, гладя ее по волосам.
  Ротор с Элис ушли в бар. Я же остался с Юлей. Она успокоилась, уткнувшись мне в грудь. Я продолжал гладить ее по волосам, шепча что-то. Отстранившись, она взяла меня за руку и повела в бар. Но внезапно я услышал писк ПДА. Вытащив его и включив, я обомлел.
 
  По общей сети прошло сообщение от Сахарова:
"Внимание, внимание! Со стороны Агропрома на южные границы Зоны движется большая волна мутантов. Ориентировочные пути следования - Кордон и Чернобыль-4."
  Мне показалось, что кто-то ударил меня под дых. Это казалось просто абсурдом. Но я знал, что Сахаров не будет врать. Да и не за чем ему это. Что же случилось в Зоне, что она так ополчилась на человека?
 
  Весь городок превратился в растревоженный улей. Дело в том, что сообщения в общей сети читали все, так как это была грубо говоря "тревожная сеть". То есть если в Зоне происходило что-то, что угрожало большей части людей, находящихся в ней, то туда сразу же прилетало сообщение.
  Военные занимали оборонительные позиции. БТР-ы запустили двигатели, на бронеавтомобилях солдаты спешно заряжали пулеметы. Из бара один за другим выбегали сталкеры. Все готовы были биться против этой опасности. Выскочили и Элис с Ротором.

- Нам прям везёт последнее время, - сказал мой друг, досылая патрон в патронник.
- Ты лучше молись, чтоб нам выжить повезло, - сказал я, заряжая гранату в подствольный гранатомёт.
- Ничего, прорвемся, - бодро сказала Элис, но я увидел в ее глазах испуг.
- Юль, спрячься в баре, - заговорил я, обращаясь к своей девушке. - Только прошу тебя, что бы не произошло, не выходи, пока я не приду.
- Олег, будь осторожен, прошу тебя, - сказала она, пытаясь сдержать слезы.
- Буду, обещаю, - сказал я . - Иди!
  Юля ушла в бар, а я сказал своим бойцам:
- Ну, ребятки, с Богом! Не геройствуйте сильно.
 
  Мы побежали с другими сталкерами. Мимо проезжал БТР, стараясь никого не задавить. Сейчас каждый ствол был на счету. Элис запрыгнула на бронетранспортер, а я прыгнул следом. Он ехал к блокпосту, который мы совсем недавно прошли. Теперь казалось, что это было во сне. В чужом и странном, как пел Андрей Державин в своей песне "Чужая свадьба".
 
  БТР затормозил недалеко от блокпоста. Мы десантировались с него, занимая позиции за мешками с песком. Неподалёку от нас с Элис сжимал в руках автомат прапорщик. Завидев нас, он махнул рукой.
- И снова здравствуйте, господа сталкеры, - добродушно усмехнулся он.
- И тебе не хворать, - ответила ему Элис.
 
  Но продолжить диалог не получилось. Мы увидели их. Мутанты. Слепые собаки, псевдособаки, чернобыльские псы, чернобыльские кабаны, плоти - мутировавшие домашние свиньи. Я даже не пытался подсчитать хотя бы примерное их количество. Их было просто очень много. Все эти мутанты объединились в одну огромную стаю. Зачем? Я не знал. Возможно, бежали на новые территории Зоны. Подобное в Зоне происходило давным-давно. Последний раз подобный гон был в 2009-ом. Всё. Но вот сейчас вся эта живая масса бежала, стремясь сокрушить все на своем пути.
 
  Внезапно первые мутанты стали подрываться на минах. Отлетевшие конечности и куски плоти разлетались во все стороны. Но их было так много, что небольшое минное поле, рассчитанное больше на запугивание сталкеров, чем на отражение нападения, сколь-нибудь существенной преградой не стало.
- Огонь!, - крикнул кто-то.
 
  Тишину разорвало звуками десятков автоматов, винтовок, крупнокалиберных пулеметов БТР-ов и бронемашин. Я видел, как трассирующие крупнокалиберные пули врезались в эту живую массу, разрывая на куски мелкую живность вроде собак. Мой автомат не замолкал ни на секунду. Лежавшая рядом Элис поливала мутантов из своей черной, как и ее волосы, винтовки М-16.
 
  Когда мой магазин опустел, я послал одну за другой все мои пять подствольных гранат в мутантов. Те разрывались в толпе монстров, кромсая их. Но это была капля в море. Чтоб остановить такую волну, требовалась установка ГРАД, не меньше. Перезарядив автомат, я продолжил поливать свинцом мутантов. Но они все приближались. Когда нас разделяла всего сотня метров, какой-то военный приказал отступать.
 
  Мы с Элис подскочили, как ошпаренные, не переставая посылать пули в монстров. Их было так много, что можно было даже не целиться, просто палить в белый свет, как в копеечку. Те сталкеры, что стояли с нами на блокпосту, побежали к следующей точке обороны. Мы с Элис вновь запрыгнули на БТР. Тот не прекращал поливать тварей из своего КПВТ. Звук его пальбы был таким громким, что заложило уши. Повезет, если не оглохну нафиг.
- Отходим!, - крикнул капитан, перезаряжая автомат.
 
  Несколько солдат с блокпоста прыгнули рядом с нами на БТР, который поехал назад. Не все, однако,  услышали капитана. Несколько солдат и сталкеров остались на посту, продолжая сокращать численность мутантов. Миновав ещё одно минное поле, мутанты прорвались на блокпост, смяв незначительное сопротивление оставшихся там людей.
 
  Из-за спины уже вовсю стреляли. Новая линия обороны открыла огонь. Там были почти все, кто стоял на первой линии, которой больше не было. БТР проехал чуть назад, став за обороняющимися. Мы спрыгнули с него, вновь вступая в бой. Мутанты вре́зались в колючую проволоку, распарывая себе животы, из которых вываливались внутренности. Но старая ржавая колючка вскоре не выдержала.
 
  Наша позиция ощетинилась огнем, словно еж иглами. Все стоящие здесь понимали, что если эту линию обороны мутанты прорвут, дальше придется воевать уже в самом городке. Именно поэтому сюда подкатили все БТР-ы и бронеавтомобили. Я стрелял одиночными, стараясь экономить стремительно заканчивающиеся боеприпасы. Элис стреляла короткими очередями. Где-то позади Ротор бил из своей СВД. И ещё десятки стволов.

- Ааа, нет, нет, нет, - закричал кто-то рядом. Я и не заметил, что рядом со мной стояла бронемашина. Кричал сидевший в башенке пулеметчик. Ему на вид было лет 19-20. Когда он увидел стремительно приближавшихся мутантов, у него сдали нервы. Он выпрыгнул из машины и побежал к городку.
- Стоять, - пытался кричать какой-то сержант, но куда там.
  Я мигом залез в башенку, крикнув ошалевшему мехводу:
- Пулеметчик я новый, расслабься.
 
  Я открыл огонь из крупнокалиберного М2 Browning. Американский пулемет рычал, как дикий зверь, выплёвывая пули калибром .50 BMG ну или же 12,7х99 мм. Кому как больше нравится. Я водил стволом грозного пулемета из стороны в сторону, поливая мутантов. Я видел кучи их трупов. Страшных, переломанных, с оторванными головами, лапами, разорванных на части. Их было очень много. Но было достаточно и живых. Они были все ближе и ближе к нашей позиции.
- Назад, отступаем!, - снова приказал капитан.
 
  Оборона была прорвана. Все, кто стоял на позициях, побежали к городу, надеясь просто на то, что не погибнут. Автомобиль, из которого я стрелял, дал задний ход. Мимо прокатывал БТР. Сидевшая на нем Элис крикнула мне:
- Командир, патронов нет!
  Я кинул ей свой SCAR, следом кинул несколько оставшихся магазинов. Пока я стою за пулеметом, он мне без надобности. Пусть Элис поможет.
- Будь аккуратна, - крикнул я ей. - Не умирай.
- Ты тоже, - крикнула она мне.
 
  Я вновь открыл огонь. Бежавшие позади машины сталкеры уже становились жертвами прорвавшихся мутантов. Я старался помочь, но выходило не всегда. Внезапно пулемет заглох, проглотив всю ленту. Я крикнул мехводу:
- Нужны патроны!
- Что?, - переспросил тот.
- Патроны, твою мать!, - гаркнул я что есть мочи.
  Он передал мне короб патронов. Перезарядив пулемет, я передернул затвор так сильно, что чуть не оторвал. Оружие вновь готово плеваться смертью пятидесятого калибра. Несколько кабанов повалились замертво, встретившись с американскими пулями. Их судьбу повторили ещё несколько собак. Но часть мутантов уже пробежала мимо бронемашин целыми и невредимыми. Я обернулся. Мы подъехали к городу.
"Нет, - подумал я. - Дальше вы не пройдете. Все здесь подохнете!"
 
  Мутантов осталось уже немного. Они встретились с созданиями страшнее по своей сути. Людьми. Человечество за годы эволюции отлично научилось лишь одному - убивать. В создании оружия мы достигли небывалых высот. И по жестокости ни одно животное не сравнится с человеком.
 
  Со стороны бывшей границы Зоны больше не было мутантов. Мы отбились. Осталось лишь добить прорвавшихся. Сталкеры и военные убивали мутантов в городке. Я спрыгнул с броневика, пожелав создателю пулемета М2 земли пухом. Подобрав у погибшего военного автомат Калашникова, я побежал искать своих, по пути отстреливая встреченных мутантов.
  Вскоре я увидел Элис. Она постреливала из моего SCAR. Убив двух собак, она подбежала ко мне и обняла.
- Ты цел, командир.
- Куда ж я денусь от вас?, - усмехнулся я, держа в одной руке автомат, а второй приобняв девушку. - А где Ротор?
- Он в сторону "Штей" двигался, - ответила девушка, отстранившись от меня.
- Значит, и нам туда, - сказал я, перезарядив Калаш.
 
  Неподалёку от бара слышалась интенсивная стрельба. Мы поняли, что там остатки "армии" мутантов. Сталкеры добивали оставшихся монстров. Те хотели лишь спастись. Вдруг я увидел, как из бара выбежала... Юля. Она, казалось, не понимала, что делает. Она побежала вглубь города, зажав руками уши. Два шока подряд - это слишком. Вчера Выброс, которого девушка никогда не видела, а сегодня непрекращающаяся пальба. У девушки сдали нервы. Я видел, как несколько оставшихся собак побежали за безоружной девушкой, стремясь отыграться за столько погибших впустую сородичей.
 
  Я видел все словно в замедленной съёмке. Три собаки почти догнали Юлю. Мой автомат пускает длинную очередь в одну, Элис посылает несколько пуль в другую. Они падают замертво. Но последняя прыгает на спину девушке, повалив ее, и перекусывает шейные позвонки, словно нить. Хруст костей казался таким громким. В тот момент мне даже звук атомного удара не показался бы таким громким.
 
  Все оставшиеся в магазине патроны я всаживаю в эту собаку. Даже когда я слышу сухой щелчок, оповещающий о том, что патронов больше нет, я продолжаю жать на курок. Мертвое тело псины падает рядом с моей девушкой. Подбежав, я отшвырнул собаку на несколько метров. Я даже не ощутил ее массы, а ведь такие псы весят порядка пары десятков килограмм. Мои ноги подкосились. Я упал на колени перед телом своей девушки. Мир рухнул.