Неле нечасто доводилось бывать в Бездне и, положившись на чутьё Номарра, она вовсю глазела по сторонам.

А посмотреть было на что.

Нела проводила взглядом развесёлую компанию энвирзов, катавшихся по огненному озеру в стеклянной лодке. Нос судёнышка загибался над головами пассажиров сверкающей шипастой спиралью, а борта щетинились шампурами с шашлыком и ковшиками с расплавленным сыром. Затем взгляд кошки зацепился за криволапую медную ванну, к сливному отверстию которой присосался грязно-серый хобот водяного вихря. Плавно расширяясь, он уходил в тёмный пролом в потолке пещеры. Огромные массы грязно-серой воды вращались в нём с гнетущей бесшумностью. Всё впечатление испортил испитого вида мужичонка, вывалившийся из подворотни с мусорным ведёрком в руке. Выписав по камням площади замысловатую кривую, он бесстрашно приблизился к ванне и опорожнил ведро. Вихрь заискрился от множества всосанных стеклянных осколков. «Вознеслись», – прохрипел пьянчужка и, запутавшись в собственных ногах, пал ванне в лапы.

«Можно мозг сломать, разбираясь, что к чему в этой Бездне!», – фыркнула Нела. Вот мускулистый человек в белом фартуке неспешно катит стеллаж, полный румяной выпечки. Он то и дело останавливается, нагибается к батонам, указывает им на то или иное здание и что-то бормочет. Безумный пекарь? Ан нет. Приглядевшись, Нела заметила на его плече эмблему безднианских гидов. Не иначе проводит экскурсию для чьих-то личинок. А вот и родитель выводка нарисовался – из дверей таверны выплыл батон размером с лошадь, в пяти местах перетянутый медными лентами левитационных обручей. Уперев руки в бока, гид начал что-то выговаривать ему, тыча пальцем в одну из личинок – пыльную и какую-то помятую. Огромный батон заколыхался, качнулся вперёд и, выпростав из разверзшейся пасти длинный белый язык, сожрал провинившегося отпрыска. Нела поморщилась, посмотрела налево и... поморщилась снова.

В отходящем от улицы тупике торговца косметикой окружили девицы лёгкого поведения. Они щебетали без умолку, пританцовывая на выпуклых камнях мостовой, каждый из которых казался обтянутым блестящим малиновым шёлком. На высоких, утопленных в стены окнах покачивались гардины из сотен тонких бирюзовых щупалец. Одно из них, непомерно растянувшись, захлестнулось вокруг шеи притулившегося к колонне скелета. «Неудачливый вор», – мигом определила Нела. Две путаны-близняшки, присев на корточки, пробовали на черепе бедняги разные сорта помады. Прелестная картина...

Была бы, если бы девицы не пытались изображать из себя соплеменниц Нелы. Все они, кроме разве что желтоглазой крылатой илтейки, были одеты в платья, слизанные с любимых одеяний Аэллы ан Камиан, а их причёски с разделёнными надвое и закрученными конусами волосами напоминали алайские уши. «Жрицы любви» говорили измененными – в подражание алайским – голосами, но разве возможно было сымитировать чарующий говор кошек Аласаис?

Нела невольно потрясла лапами, словно стряхивая приставшую грязь. Недовольно фыркнув, она поспешила догнать своего косматого проводника.

Наконец путешествие закончилось.

– Здесь, – сказал Номарр, когда, перепрыгнув через улицу, кошки оказались на крыше пристройки ничем не примечательного жилища. В подтверждение своих слов кот шлёпнул лапой по крыше и уселся на хвост. Его пушистый живот покоился на кровле, белея между толстыми полосатыми лапами.

Нела расположилась рядом. Её морда приобрела хищное выражение – орган-анализатор в нёбе принялся за дело. Затем Нела плавно поднялась, прошлась туда-сюда и остановилась около маленького окошка.

– Заперто и зачаровано, – мысленно отметила кошка, задумчиво приподняв расслабленную переднюю лапку.

Ответом ей было недовольное ворчание Номарра. С трудом оторвав своё тело от крыши, он начал ходить по ней, словно ища что-то у себя под ногами. Потом остановился и принялся царапать покрытую мхом поверхность. Бурые ошмётки летели во все стороны вместе с кусочками отсыревшей древесины. Наконец, сунув морду в образовавшуюся ямку, кот извлёк оттуда склянку тёмно-зелёного стекла с большой выступающей пробкой. Взяв флакончик зубами, он положил его около лап Нелы.

Разглядев и как следует обнюхав склянку, кошка с благодарностью посмотрела на Номарра. Распушившийся от удовольствия кот стал казаться ещё больше. Не говоря ни слова, Нела зажала флакончик между передними лапами и зубами вытащила пробку. Из горлышка склянки повалил зеленоватый дым.

Изогнувшись и помогая себе лапами, Нела поспешно вылакала её содержимое. Потом, широко распахнув рот, дохнула на окно. Из её пасти вырвалась струя дыма. Он осел на стекле крупными каплями и стал расползаться по нему, пока не затянул его целиком прозрачной зеленоватой плёнкой. Нела, не отрываясь, наблюдала за этим зрелищем, в то время как Номарр с громким щёлканьем отдирал мох от когтей.

Решив, что время пришло, кошка вплотную приблизилась к окну и осторожно вытянула изящную лапку. Она исчезла за зелёной плёнкой, словно рама была не застеклена.

– Ну всё, старый хитрец, ты честно заработал свою крынку со сметаной! – повернувшись к Номарру, довольно хмыкнула Нела. – Дома будут рады услышать о твоей остроухой находке!

– Надеюсь, – кивнул кот. Он вернулся к ямке, из которой только что вытащил флакон, и извлёк оттуда тусклую золотую монетку.

– Быстрых лап тебе, Номарр, – пожелала ему Нела.

– Густых теней тебе, Нела, – зажав монету в пасти, отозвался кот, и через несколько мгновений мрак, обитающий на соседней крыше, с явным трудом поглотил меховой шар его тела.

***

Благодаря зелью Номарра, Нела смогла пройти сквозь стекло, не потревожив сигнализирующих заклятий. Притаившись за толстой бархатной портьерой, так удачно скрывшей зачарованный ею участок окна, кошка прислушалась. Где-то в глубине дома разговаривали трое. Просунув мордочку между шторами, Нела едва не чихнула – казалось, они впитали пыль всех эпох Энхиарга!

У противоположной стены что-то шевельнулось. Мышь. Нет – крыса. Сытая, довольная тварь не таилась, а восседала за ножкой комода, как матрона у фонтана. Рядом с ней на полу лежал кусочек чего-то съестного, запылённого до неузнаваемого состояния. Судя по ошейнику, крыса была ручной. А это означало проблему. Многие существа любят на досуге копаться в памяти своих питомцев – это так расслабляет! Может, Энбри или его подружка как раз из их числа. Кошка пребывала в задумчивости: пройти мимо крысы незамеченной она, может быть, и сумеет, но оставлять глазастую тварь у себя за спиной Неле не хотелось.

Бесшумно спрыгнув на пол, кошка пробралась под комод. Изготовившись к прыжку, Нела сжалась, как пружина. Стоило крысе чуть отвернуть морду, как кошка бросилась вперёд и закогтила добычу. Острые клыки сомкнулись на шее жертвы, и через мгновение крыса, не успев и пискнуть, отдала Бесконечному душу.

Сжимая зубами щетинистый загривок, Нела оттащила крысу поближе к стене – она вернётся сюда на обратном пути и захватит её с собой, чтобы выбросить где-нибудь по дороге. Брезгливо кривясь, кошка пошла на голоса.

Энбри с гостями – братом Орином и очередной дамой сердца, леди Домерой, – расположился на кухне, за большим, уставленным свечами столом. Выждав момент, Нела прошмыгнула под диван и вся обратилась в слух.

– Посиди, ты и так устала сегодня, – ласково сказал Энбри, видимо, забирая что-то у Домеры. – Хотела послушать запись, вот и послушай спокойно.

– Я могу лишь ещё раз выразить восхищение работой ваших подчинённых, патриарх, – проговорил Орин; голос его теперь звучал как-то глухо – наверно, Домера включила запись. – Жаль только, что трагедия в Канирали произошла до того, как они успели закончить свой труд. Многих жертв удалось бы избежать...

– Да. Удалось бы. Увы, разработка систем защиты от телепатических вмешательств – длительный и трудоёмкий процесс. Особенно когда ты не до конца понимаешь, что именно представляет собой твой противник, – пробормотал собеседник Орина. (Нела вытаращила глаза от изумления – это был голос патриарха Селорна!) – Вмешательство Веиндора не позволило телепатам Инаана разнюхать всё как следует, и это сильно усложнило нам задачу.

– Но не сделало её невыполнимой, – подобострастно возразил братец Энбри. – Приятно сознавать, что теперь жителям Наэйриана есть что противопоставить чарам этого каниралийского стравливателя.

– Нет. Им нечего противопоставить его чарам, – мрачно отрезал Селорн. – Совет закопает наш план в отхожем месте.

– Что?

– Наш план никто не увидит.

– Почему?

– Этот руалский выползок Амер намерен наложить на наш проект... вето. Он считает, что пришло время реванша. Нужно выждать, пока весь Энхиарг не приползёт к нам на коленях за помощью, и лишь тогда снизойти. Клыки Аласаис! Как объяснить этому идиоту, что не вмешайся мы сегодня, завтра, скорее всего, приползать уже будет некому.

Повисло молчание. Нела недоуменно пошевелила ушами.

– Я... я могу чем-то помочь? – выдавил наконец Орин.

– Можешь, – тут же ответил Селорн. – Для этого я и позвал тебя, мальчик. Я хочу, чтобы ты отвёз копию нашего плана в Элидан. Они смогут нанять телепатов-неалаев и осуществить его их силами.

– Вы хотите сделать это в обход вашего Совета?

– Да. Более того, я хочу, чтобы ты сказал элиданцам, что выкрал у меня эти документы.

– А если... А если они не примут всё это всерьёз – ну, посчитают, что таким образом вы просто хотите реабилитироваться в их глазах? – сбивчиво прошептал Орин. – Мол, не будете же вы разрабатывать план против самих себя. Простите за дерзость, патриарх, но это предположение напрашивается.

– Мне нет нужды реабилитироваться в их глазах! – рыкнул Селорн. – Мне плевать на мнение элиданцев. Моих котов захватили не они, а сам Веиндор. Чуешь разницу?..

Ответа не было.

– Это всё? – спросила Домера. – Ну что ж, всё именно так, как и рассказывал мне Энбри. Тебе, Орин, выпала величайшая честь!

– Видят наэй, я её не искал, – просипел Орин-не-из-записи. – А вы предлагаете мне всё... ещё и... усугубить. И зачем я только сюда приехал?

– Ты приехал, чтобы спасти мою жизнь! Если бы не ты, те охотники за головами уже презентовали бы шкуру бедного Энбри царю Аншогу! – возмущённо закудахтал Энбри. – Но я скажу больше, дорогой брат. Я считаю, что сама Тиалианна свела нас в этот поистине исторический момент. Сообща мы... мы можем превратить твою миссию в нечто действительно грандиозное! Разве только Элидан заслуживает защиты? Нет, нет и нет! Кто знает, может, элиданские лорды и вправду сочтут твой бесценный подарок провокацией и уничтожат документы? Что тогда? Нет, этого нельзя допустить! Мы должны позаботиться обо всех без исключения. Нужно разослать копии, много копий! Начать предлагаю с Элаана и Нель-Илейна. В Нель-Илейне у меня есть влиятельные друзья, а тётка леди Домеры – фрейлина леди Лаэтрилелл, одной из Светлейших Элаана.

– Нель-Илейн меня не смущает, а вот Элаан... Элаан – совсем другое дело, Энбри. Связываться с ними... опасно сверх всякой меры, – тяжело вздохнул Орин.

– Элаанцы опасны, они жестоки и высокомерны – я согласен с тобой, брат, – веско сказал Энбри. – Дети Света – угроза для всех, отбрасывающих тени. Однако вообрази себе, насколько опаснее они могут стать, завладей их умами этот – как Селорн назвал его? – каниралийский манипулятор. Что ждёт их соседей? Страшно подумать! Вот леди Домера отлично представляет себе масштаб угрозы, именно поэтому она и просит тебя дать ей копию плана Селорна.

– Вы готовы рискнуть, миледи? – с очередным вздохом спросил Орин. – Вы ведь знаете, чем обычно заканчиваются затеи моего брата.

– Это не только его затея. Идею насчёт копий первой высказала я.

– Вот как...

– Леди Домера – дама не только редкостной красоты, но и выдающегося ума! – с жаром воскликнул Энбри; Нела услышала звук поцелуя.

– Энбри, всё это, конечно, хорошо, – проговорил Орин, – но ты хотя бы представляешь себе нашу судьбу, да и судьбы многих других, если Элаан среагирует иначе, если что-то пойдёт не так, как ты думаешь?

– Не сомневайся, брат! Что здесь может пойти не так? Ты ведь не совершаешь ничего дурного! Разве не должны все мыслящие существа объединиться перед лицом такой страшной опасности?

Энбри вскочил с дивана и принялся ходить по комнате. Через несколько секунд чуткие ноздри Нелы уловили запах блюда, которое, видимо, готовил полуэльф. Это был знаменитый салат Энбри из помидоров и очень кислых плодов яру, щедро посыпанных жгучим перцем и заправленных маслом и уксусом. В общем – смерть желудку. Подавать гостям такое блюдо было как раз в духе Энбри: с одной стороны – весьма вкусно, с другой – дёшево, и много такого не съешь...

Орин молчал, и кошка знала почему. Он сейчас зачарованно наблюдал, как его брат танцует по кухне. Она и сама умела двигаться так же изящно, ловко и завораживающе мягко, убаюкивая, гипнотизируя собеседника, внушая ему чувство спокойствия и доверия к своей среброхвостой персоне.

– Я понимаю, – протянул Орин. – Но и ты пойми меня. Рано или поздно Селорн узнает о том, что его планы попали в Элаан, и ему не трудно будет вычислить виновника утечки.

– И пусть. К тому времени ты уже спасёшь мир, и мир этот не даст тебя в обиду, – уверенно заявил Энбри, как бы ставя последнюю точку на сомнениях брата.

Орин долго молчал. Даже через диван Нела чувствовала, что он всем телом излучает нерешительность, его терзали сомнения... Но прошло время и, до этого еще слабо барахтавшийся в океане очарования Энбри, Орин пошел ко дну:

– Хорошо. Пусть будет по-вашему.

***

Нервно подёргивая усами, Нела из дома Теней поспешила восвояси.

Нужно было срочно предупредить патриарха Селорна. Так вот, значит, с какой целью он нанял её! А она всё ломала голову, зачем ему этот Энбри.

Нела с котячества была чрезвычайно хваткой особой. Ей было не впервой работать одновременно на нескольких заказчиков, поэтому, получив от Селорна заказ на слежку за Энбри, она тут же вызвалась быть сменщицей Номарра, выполнявшего ту же самую миссию, только по поручению глав дома Теней. Как всё чудно сложилось! И как дурно могло закончиться...

Кошка заскочила под шкаф – забрать убитую крысу. Та была тяжёлой и такой большой, что Неле приходилось высоко задирать голову, чтобы хвост её жертвы и... то место, где он начинался, не волочились по полу, оставляя следы в пыли. Кошка едва не вывихнула челюсть, вспрыгивая со своей ношей на подоконник. Пробравшись через стекло, зелёная плёнка на котором уже начала блекнуть, Нела поудобнее перехватила крысу и двинулась дальше. Через три крыши они расстались. Серая тушка глухо шлёпнулась о камни мостовой далеко внизу, и тут же со всех сторон к ней хлынули вездесущие безднианские падальщики – жуки, многоножки, мелкие грызуны...

Нела настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила двух существ, притаившихся во тьме подворотни. Одно из них, едва заприметив алайку, направило на неё щипцы для колки сахара. Нела протестующе взвыла – незримые пальцы ухватили её за шкирку, вздёрнули в воздух. Они держали её пугающе плотно и в то же время бережно, как зубы матери-кошки, несущей своего котёнка.

Рискуя вывихнуть шею, Нела что было сил мотнула головой. Глаза заволокло кровавой пеленой, но даже сквозь неё кошка смогла проследить, откуда тянутся к ней ниточки вражеской магии. Нела раскачалась как язык колокола и резко извернулась, немилосердно скрутив своё гибкое, сильное тело. Незримые пальцы выдрали клок шерсти с её загривка, но удержать вёрткую дочь Аласаис не смогли.

Кошка отпрыгнула от края крыши, выгнула спину и зашипела.

Вот они на другой стороне улочки – её враги. Двое. Один – огромный, в тяжёлых доспехах, в плаще с капюшоном. Лицо безо всякого выражения. Тупая гора мышц, телохранитель, живой щит от стрел для второго – невысокого тщедушного существа с физиономией, похожей на оплывшую свечу. Оно выглядело ещё более жалко на фоне своей роскошной чёрной мантии, так и переливающейся в скудном свете фонаря, но, несмотря на свой нелепый вид, внушало кошке непередаваемый ужас.

Бока Нелы тяжело поднимались и опускались от сбивчивого дыхания, потерявшего свою бесшумность. Чародей быстро взмахнул каким-то белёсым корнем, и кошка увидела, что оказалась в западне: через магическую сферу, заключившую в себя и саму Нелу, и её преследователей, ей было не прорваться.

От ужаса ситуации Нела впала в оцепенение, замерла, словно на неё наложили парализующее заклятье. Она не могла колдовать: тело кошки, отлично выполнившее свою миссию – спрятать сияние глаз и многое другое, способное выдать в ней алайку, – накладывало на свою хозяйку сотни ограничений. И принять двуногий облик Нела была не в состоянии – на перевоплощение из такой формы ушло бы более получаса...

Маг снова поднял свой жезл. «Помешать!» – вспыхнуло в мозгу Нелы, она подобралась и прыгнула.

– Гадина! – от боли голос волшебника стал похожим на визг.

Задние ноги серой охотницы, метнувшейся ему в лицо, оставили на горле глубокие кровоточащие царапины. Плоть колдуна оказалась странно мягкой, словно воск. Оттолкнувшись от этого мерзостного блина, Нела снова взлетела на крышу, прижала уши и зашипела – гадюка и есть. Глаза её горели яростным безумием, а хвост серой плетью хлестал по напрягшимся бокам. Она порывисто оглянулась, и в этот момент сфера загудела и резко, судорожно сжалась, наподдав кошке по поджарым ягодицам.

Гневно заверещав, Нела попыталась уцепиться за край кровли, но трухлявые доски расщепились под её когтями, и она полетела вниз. Силясь найти опору, когти мерзко проскребли по стёклам в запертых рамах. Искрами блеснул влажный мох, разросшийся под выступающим козырьком. Нела приземлилась на мостовую как положено – на все четыре лапы, и тут её снова схватили за шиворот. Только на этот раз рука была вполне материальной – на помощь колдуну подоспел воин.

Чувство мэи подсказывало Неле, что ей не победить, но она продолжала выдираться, извиваться всем телом, рычать, размахивая в воздухе лапами и хвостом, пока чары волшебника не настигли её, и кошка не погрузилась в сон...

________________________

Автор иллюстрации Beholder_2004