Такого шума и безостановочного ропота, наверное, никогда не видело Грозовое племя прежде. Голоса, тонущие в печальных стонах, похожих на скрип ломающегося старого дерева, сливались с шёпотом листвы над лагерем.

Холодок пробежал по всему телу Искролапки, смакуя каждую клеточку, каждую жилку и каплю крови. В мгновение ока она вылетела из палатки и застыла у входа. Всё племя давно столпилось перед телом серебристо-белого полосатого кота, неподвижно лежащего на земле. Под телом уже успела образоваться лужица чего-то странного, багряно-красного и вязкого.

На ватных лапах Искролапка подошла к этому непохожему ни на кого коту и, долго вглядываясь в его израненное и грузное тело, с трудом узнала в нём Орлокрыла.

Глаза Искролапки расширились от ужаса и следом наполнились обжигающими слезами.

- Папа! - обезумев, она бросилась к нему, по пути оттолкнув нескольких котов, словно букашек.

Кошка упала рядом с отцом и, уткнувшись в его мягкую полосатую шерсть, принялась негромко скулить, как подбитая охотником лиса. Она до безумия боялась открыть глаза и хотя бы ещё раз окинуть взглядом то, из-за чего Орлокрыл даже не мог встать и что растекалось под их телами густой тёмной субстанцией. Ноздри уже защекотал характерный металлический запах, от которого мгновенно затошнило.

Тем временем испуганная шумом Траволапка уже подбежала к ним вместе со Змеехвостом. Целитель хотел подойти к раненому, но столпившиеся коты не давали прохода, так тесно сцепившись друг с другом боками, что образовывали непроходимую шерстяную стену.

- А ну-ка все разошлись! - взвизгнул тёмно-бурый кот.

Тут же коты разом вздрогнули и отошли в стороны, освобождая ему место и пряча взгляды. Никто в этом лагере не хотел навлечь на себя гнев старого целителя!

Раздосадованный Змеехвост подобрался к Орлокрылу, тщательно обнюхав его раны. Из распоротого серебристого бока кота потоками вытекала тёмная кровь, а его белый живот и лапы порозовели. Можно было бы провести осмотр тщательнее, если бы не прижимающийся к воину жалко скулящий меховой комок, который закрывал своим телом многие другие ранения. Словно так он мог закрыть собой отца от остального враждебного мира, принимая все удары жизни на себя.

Буро-белый кот нахмурился и попытался отодвинуть от Орлокрыла Искролапку в сторону. Та подняла на него заплаканные голубые глаза, но не тронулась с места.

- Мне нужно отнести его к себе в палатку, - холодно сказал Змеехвост. - Брысь отсюда.

Искролапка мигом вскочила на лапы, готовая сделать всё за целителя.

- Я могу чем-то помочь?

- Помочь? - кот насмешливо покачал головой и сразу добавил, увидев, что кошечка уже открыла рот для возражения. - Ты лишь будешь путаться под лапами. Иди лучше успокой Зарянницу, там от тебя будет хоть какая-то польза, - он кивнул в сторону детской, где рыдала от горя дымчато-серая кошка. - Давай, живо, живо!

Искролапка хотела было снова возразить, но, подумав, нехотя кивнула. Она ещё раз скользнула краем глаза по отцу. Тот тяжело и прерывисто дышал, будто ему не хватало воздуха, и морщился от боли. Вряд ли Искролапка смогла бы ему помочь, проливая слёзы на его и без того влажный от крови мех.

Всё это походило на очередной кошмар.

Змеехвост попросил нескольких воинов отнести Орлокрыла в его пещеру и, бросив ничего не выражающий взгляд на Искролапку, отправился вслед за ними.

- Змеехвост! С ним... с ним всё будет хорошо? - с надеждой в голосе крикнула вслед целителю ученица. Её живот свело от леденящего душу нехорошего предчувствия.

- Сейчас его жизнь находится в лапах Звёздного племени, - не оборачиваясь, только и бросил он.

***

Огненный шар клонился к горизонту, окрашивая небосвод в алые краски заката. Деревья протыкали чёрными пиками макушек облака, которые неслись куда-то от неведомой опасности. Словно с приближением захода солнца за горы они бы рассеялись, как туман по утру. Узкие и кривые стволы отбрасывали длинные тени на землю, жара постепенно спадала. Эта клубящаяся над землёй тишина, словно ядовитая змея, окутывала каждого кота в овраге, готовая в любой миг смениться скорбным воем воителя.

Змеехвост весь день не покладая лап пытался вылечить Орлокрыла, однако всё было тщетно. Кровь удалось остановить, но воин потерял её слишком много. Вдобавок ко всему потоку несчастий, в рану попала инфекция, послужившая началу тяжёлой лихорадки у измученного кота.

Теперь Орлокрыл лежал в пещере целителей, в беспокойном сне метаясь по подстилке. Змеехвост не надеялся на его спасение, ведь он в самом деле сделал всё, что мог. Ему лишь одно оставалось, что с мрачным видом перебирать запасы трав, которых, по его мнению, всегда недоставало. Одна только Траволапка не оставляла надежды на спасение и не отходила от больного ни на секунду, зорко сторожив его подстилку, как орлица своё гнездо.

Остальные коты хмуро маячили по поляне, смотря на корчившегося в муках Орлокрыла. Зарянница, узнав о состоянии друга, впала в настоящую истерику. Сколько бы Искролапка ни успокаивала мать, всё бесполезно: она никого даже слушать не желала. Забившись в угол воинской палатки, кошка громко рыдала там, не обращая внимание на соплеменников, приходивших к ней, чтобы подбодрить и разделить печаль.

- Ох, какое горе, - покачала головой Калина из тени палатки старейшин. Она вытянула косматую шею, чтобы получше взглянуть на то, что творилось в целительской. - Бедный, бедный! Такому славному воину, и так закончить.

Валун, проходящий мимо, услышал слова старухи и ощетинился.

- Нечего хоронить его раньше времени! - недовольно прорычал серый крапчатый кот. Он искоса взглянул на Кремнелапа. Его ученик тоскливо сидел вместе с Соволапкой около кучи с дичью и без аппетита ковырял лапой добычу. - Как будто без вас здесь атмосфера не такая, как перед потопом.

Тёмно-рыжая старейшина со смущённым видом что-то пробормотала и скрылась в глубине палатки.

В лагере было немало котов, но все они как будто не существовали. Был только один Орлокрыл, чьи невероятно живые и громкие хрипы и шорох разбрасываемой подстилки могли бы услышать даже в соседних племенах.

Искролапка не находила себе места. Когда они с Соволапкой и Кремнелапом хотели проведать отца, Змеехвост сердито вытолкал их из пещеры. Складывалось впечатление, будто он винил себя в беспомощности, но не показывал этого.

В первые минуты, когда в лагерь ввалили тело отца, Искролапка была так поглощена этой суматохой от неожиданной новости и страхом, что даже не задумалась о самом главном: что же, всё-таки, произошло? Отчего Орлокрыл теперь лежал в целительской, а не отдыхал в палатке воинов, как обычно после тяжёлого дня? И почему все соплеменники ходят с такими мордами, будто знают что-то неприятное, но не хотят делиться этим с окружающими, которые, впрочем, и сами всё знали?

В какой-то момент, когда Искролапка хотела взвыть от душевной боли от стольких вопросов и событий, появился Волнистый, вернувшийся из своего патруля. Белоснежный полосатый кот выглядел растрёпанным, а взгляд его синих глаз был не таким, как прежде. Однако Искролапка была так измучена, что не стала цепляться к нему с расспросами.

К удивлению, Волнистый подошёл к ученице сам.

- Как насчёт того, чтобы развеяться? - преувеличенно бодро спросил воин, но его голос был напряжён. Искролапка почувствовала это, стоило только наставнику открыть рот. - Сегодня я научу тебя парочке боевых приёмов.

В любой другой день она бы, наверное, обрадовалась, с энтузиазмом вскочила на лапы и огласила весь лес счастливым визгом. Однако сейчас Искролапка лишь мрачно кивнула и направилась за котом к песчаному оврагу, где обычно проводились тренировки.

Ей была до того неприятна мысль, что сейчас она будет резво бегать и тренироваться, а её отец - лежать и биться в лихорадке, что Искролапка вздыбила густую полосатую шерсть на загривке. Её мучили вопросы один страшнее другого, но задавать их вслух она почему-то не решалась, находясь в лагере. Казалось, Орлокрыл даже не приходя в сознание мог услышать её, а после упрекать в том, что та допустила мысль о его слабости, когда выздоровеет.

Когда... Когда же?

Словно подслушав эти тревожные мысли, Волнистый положил свой пушистый хвост на плечо Искролапки, но перед этим, казалось, на пару секунд замешкался.

- Не волнуйся, Орлокрыл сильный, он... он выкарабкается, - ободряюще мяукнул кот и натянуто улыбнулся. Он старался держать взгляд уверенным, но вскоре не смог и просто увёл его в сторону, словно учуяв на вершине дерева какую-то дичь.

Искролапка опять не заметила его странностей. Или заметила, но не желала связываться. Она просто не ответила. Все и так знали, что у Орлокрыла практически не было шансов на будущее. И, получается, у неё тоже?

Наставник и ученица молча вышли из лагеря, и стоны серебристого кота за ежевичной оградой были их спутниками до самого песчаного оврага.