Она должна была это предвидеть.
Эхо грубых голосов отражалось от высоких сводчатых потолков. По коридорам неслась тень, алые кудри были единственным светлым пятном в чёрном замке. Прерывистое дыхание и скрип кожаных сапог с легкостью могли выдать ее присутствие.
Ещё никогда в жизни она не была так неосторожна.
Пощадив принца, она подписала себе смертный приговор.
Очередной поворот, и она очутилась в полумраке. Этот коридор отличался от остальных, дверей здесь было больше. Она провела в замке достаточно времени, чтобы узнать крыло для слуг. Значит, выход был не так далеко. Ей нужно было лишь найти лестницу и спуститься вниз, к чёрному ходу, который, как она подметила много лет назад, располагался в основании самой восточной башни.
Не теряя ни минуты, она рванула вперёд, придерживаясь стены. Ее ладонь скользила по гладкому камню, то и дело упираясь в дверные проемы. Через окна, тянущиеся вдоль левой стены, почти не проникал свет — на улице стояла глубокая ночь. Она позволила себе краткий взгляд влево. Желтый диск луны стоял высоко в небе, едва ли освещая город, растянувшийся у горы, на которой возвышался замок.
— Сюда, — рявкнул один из стражников за ее спиной.
Послышались торопливые шаги и лязг доспехов. «Будь все проклято!» — пронеслась в ее голове мысль. Она дошла до очередного изгиба. Теперь коридор уходил влево. Девушка прищурилась. Неяркий лунный свет помог ей определить очертания перил.
Она готова была заплакать от облегчения.
Лестница вела вниз, на первый этаж. Девушка обернулась. Золотистый свет факела заплясал на тёмных стенах в самом начале коридора. Они уже здесь.
Девушка тихо выругалась и подбежала к лестнице. Разглядеть ступени было сложно, но времени у неё не было. Придётся довериться мышечной памяти. Девушке не раз приходилось преодолевать лестничные пролеты в кромешной тьме. Ей не привыкать.
Сделав глубокий вдох, она начала спуск, сначала медленно, затем увереннее. Сердце девушки гулко билось в груди, алые кудри спутались и лезли в глаза. Вот ее ноги достигли основания лестницы. Источником света в небольшом входном зале служил лишь один канделябр.
Девушка прищурилась, пытаясь адаптироваться к резкому свету, и увидела заветную дверь. Ее путь к свободе. Она поспешила дернуть за золотую ручку. Дверь со скрипом отворилась, и в следующую секунду в лицо девушке ударил ветер. Перед глазами предстал задний двор, окружённый скалами. Гора, на которой возвышался замок служила естественным препятствием, пробраться сюда при всем желании было невозможно. Замок возвышался на плоской вершине. Казалось, будто кто-то очень могущественный спилил острую верхушку горы с помощью своей магии столетия назад и воздвиг это величественное, но ужасающее строение.
Девушка прильнула к каменной стене башни и стала огибать замок, держась в тени. Гора была довольно высокой, поэтому, несмотря на весеннюю погоду, на вершине было намного холоднее. Хриплое дыхание девушки вырывалось изо рта облачками пара. Она глубже закуталась в свой темный плащ и подняла капюшон, пряча лицо и копну алых волос.
Она должна была предвидеть, что ее прикажут убить, как только она вернётся. Она должна была догадаться, что отказ выполнять приказы обречет ее на неизбежную смерть.
До ее ушей дошли размеренные шаги. Сердце девушки упало вниз. «Караульные,» — догадалась она и вжалась в стену, молясь всем богам, чтобы ее не заметили. Смена караула происходила каждые полчаса, она отметила это в самом начале своего пребывания в этом проклятом месте. Хоть острые скалы и служили отличной защитой, стражники все равно патрулировали территорию.
Караульный прошёл в нескольких метрах от девушки. Та мысленно поблагодарила небеса за то, что сейчас стояла глубокая ночь. Выждав ещё несколько мгновений и убедившись, что никто не приближается, девушка двинулась дальше. Вскоре она оказалась у задней части замка. Перед ней простиралось чернильное небо, зоркие глаза девушки даже различили серые облака, которые так низко нависли над горой, что можно было протянуть руку и дотронуться до них.
Девушка огляделась. Существовало лишь два способа спуститься вниз — с помощью магии или железной дороги, опоясывающей гору. Магией девушка не обладала, оставалась только дорога. Проникнуть к телегам тоже было сложно — вход и выход на платформу серьезно охранялись. Однако девушка обладала талантом в области незаконного проникновения.
Она двинулась к западным башням, где и располагался вход на платформу. Ей нужно только добраться до телеги и спустить рычаг. Остальную работу за неё сделает хитроумный механизм.
— Где она? — грубый мужской голос рассек ночную тишину и заставил девушку замереть.
— Внимание всем! — обьявил другой стражник. — Поймать беглянку!
Девушка ускорила шаг. Теперь вся стража была уведомлена о ее присутствии. Нужно было спешить. Тут беглянка разглядела два огонька — вход на железную дорогу. По двум сторонам от ворот стояли фонарные столбы, фитили покачивались на ветру, освещая плоскую прямоугольную платформу посреди скал и небольшие железные пассажирские телеги. Вокруг ворот сновали стражники.
Беглянка задержала дыхание и обнажила кинжал. Она замедлила шаг, когда заметила первого караульного. Тот стоял к ней спиной, его чёрный мундир превращал его в очередную тень. Все здесь было лишь тенью, безымянной, бесчувственной, безликой.
Девушка подкралась к своей цели. Она не ощущала тяжести, когда заносила клинок, не чувствовала жалости, когда поняла, что сейчас перережет несчастному глотку.
Кинжал прошёлся по шее стражника так же мягко, как нож сквозь масло. Раздался отвратительный хлюпающий звук, хлынула кровь, и тело караульного повалилось на холодный камень. Беглянка выдохнула и двинулась дальше. Она не знала точно, сколько караульных патрулируют эту часть заднего двора, — факт, заставляющий ее сильно нервничать.
Следующий стражник был неподалёку. Он с важным видом оглядывал огоньки столицы, то и дело почёсывая бороду. Девушка приготовилась к очередному убийству. Рука, сжимающая кинжал, напряглась, готовая к удару.
Вдруг кто-то высокий и крепкий сбил беглянку с ног. Дыхание оборвалось, в горле застрял крик. Боль пронзила правую часть тела девушки, и она рухнула на землю, кинжал выскользнул из ее руки и с лязгом откатился в сторону. Секунду беглянка пыталась прийти в себя. Затем ее лазурные глаза сфокусировались на нависшей над ней фигуре.
— Вот ты где, — усмехнулся стражник в тёмных доспехах.
Остальные караульные уже направлялись в сторону возникшего шума. Девушка сжала зубы и вскочила на ноги. Ей не справиться со всеми, нужно достичь телеги.
Стражник рванул к ней, обнажив клинок. Беглянка отпрыгнула назад, краем глаза поймав блеск собственного кинжала в нескольких метрах от нее. Караульный сделал очередной выпад. Девушка пригнулась, но холодное лезвие успело оцарапать ее щеку. Она зашипела от острой боли.
В полумраке она разглядела около десяти фигур, облачённых в имперские доспехи. Они все приближались, окружив ее и отрезав путь к отступлению.
Кровь стучала в ушах девушки, она судорожно оглядывалась по сторонам в поисках хоть какого-то выхода из ситуации.
— Тебе некуда бежать, — хмыкнул стражник.
По тону его голоса можно было понять, что он усмехался. Девушка скрипнула зубами. Как же ей хотелось стереть эту ухмылку с его лица.
— Взять ее, — приказал он.
Девушка встала в боевую стойку. Она умрет, но не без драки. Просто так сдаваться им она не намерена. Двое стражников подошли к ней справа, в руках у одного блеснули металлические наручники. Тогда беглянка атаковала. Она подлетела к одному из них и пнула его в живот. Стражник вскрикнул и согнулся пополам, судорожно глотая ртом воздух. Девушка выхватила у него из ножен меч и вовремя успела блокировать удар другого караульного. Раздался скрежет скрещённых клинков.
Остальные стражники не стали медлить. Они обнажили клинки, намереваясь вмешаться. Командир выкрикнул очередной приказ.
Девушка собрала всю волю в кулак и оттолкнула соперника, затем размахнулась и вонзила кинжал в его грудь. Тёплая кровь хлынула на ладони девушки, сжимающие рукоятку меча. Беглянка вынула оружие и рванула вперёд.
Ей удалось сделать лишь несколько шагов перед тем, как сильные руки впились в ее плечо. Девушка вскрикнула и попыталась высвободиться, но вот уже несколько стражников показались в ее поле зрения. Она занесла кулак, пытаясь разбить нападавшему лицо. Тут вторая рука больно схватила ее за предплечье. В следующее мгновение девушка почувствовала, как ударилась о холодный камень. Пульсирующая боль разлилась по всему телу.
Колено одного из стражников опустилось на ее спину, пригвождая ее к месту. Ее руки заломили за спину. Девушка дернулась и поморщилась от новой волны боли. Она зарычала и начала извиваться, отчаянно пытаясь высвободиться. Безрезультатно. Хватка стражника была железной.
— Поднять ее на ноги, — приказал командир.
Тут тяжесть исчезла с ее спины, и девушку одним резким движением потянули вверх. Все перед ее глазами поплыло. Она почувствовала, как на запястьях смыкаются холодные наручники. Девушка вновь забрыкалась, но пальцы стражников сжали ее плечи, лишая возможности сбежать.
Командир вновь предстал перед ней, и в этот раз фонарь осветил его испещрённое морщинами лицо. Губы командира скривились в презрительной усмешке, его темные глаза оглядели узницу с ног до головы.
Девушка едва удержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо.
— Мессеров огорчило то, что ты решила уйти, не попрощавшись, дорогуша.

Тронный зал представлял собой огромное прямоугольное помещение. С высоких сводчатых потолков свисали хрустальные люстры, от которых исходило слабое свечение. Вдоль стен из чёрного мрамора тянулись золотые канделябры. Пол был выложен бежевыми и чёрными плитами, светлый камень складывал герб Иммарусианской империи — два перекрещенных меча на фоне солнца.
Беглянку завели через парадную дверь. Лазурные глаза девушки сразу же приклеились к возвышению напротив входа. Там пустовал массивный трон, вырезанный из чистого обсидиана. Позади него тянулись три узких окна, открывающих вид на погружённую в сон столицу империи — Дрангар. Перед возвышением она заметила два знакомых силуэта.
Вдоль позвоночника девушки пробежал холод, осознание собственной обречённости волнами накатило на неё, ледяные когти страха впились в ее сердце. Беглянка огляделась и только заметила безмолвные фигуры, облачённые в чёрные доспехи. Имперские стражники были расставлены по всем углам в тронном зале, двое находились по обе стороны от возвышения с троном.
Девушка дернулась, проверяя на прочность наручники. Холодный металл больно впился в ее кожу, и она поморщилась. Сбежать ей не удастся. Более того, эти двое — не глупцы, чтобы оставлять ее без надлежащего присмотра.
Гвардейцы резко остановились на почтительном расстоянии от двух молодых людей и толкнули пленницу вперёд. Та забрыкалась, но один из стражников больно ударил ее по ноге, заставив рухнуть на колени. Беглянка зашипела.
— Гореть тебе в Инферне, hircus! — выругалась она, испепеляя взглядом стражника.
Тот лишь усмехнулся, но в следующее мгновение придал лицу бесстрастное выражение. Наступила тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием девушки.
— Ах, — раздался бархатистый голос. — Такие выражения не подобают благородной даме.
Девушка широко распахнула глаза, ее сердце подпрыгнуло от узнавания. Она медленно повернула голову в сторону молодых людей. Им было около двадцати трех, оба были высокие, статные, с аристократичными чертами лица. Один из молодых людей напоминал девушке сказочного принца, о которых дети читали в детстве. Он был самым настоящим совершенством — хорошо сложен, широкоплеч, с коротко стриженными волосами цвета ночи. Его темно-рубиновые глаза блестели, как два драгоценных камня, и изучали пленницу с такой внимательностью, что та невольно поёжилась.
Другой парень был полной противоположностью первого. Худощавый, бледнолицый, с кудрявыми светло-русыми волосами, почти достававшими до плеч. Его тонкие длинные пальцы барабанили по эфесу меча, прикрепленного к поясу. Выразительные губы тронула улыбка, алые глаза, такие же, как и у первого юноши, скользили по телу девушки, анализируя, оценивая.
Беглянка сглотнула. Она вспомнила, как ее впервые привели в замок. Перед глазами предстала картина из прошлого — маленькая худенькая девчонка со спутанными алыми волосами и измазанным грязью лицом, двое мальчишек в кафтанах из дорогих тканей...
— Что же ты так приуныла, дорогая? — вновь подал голос светловолосый.
Раздался скрежет доспехов, и тут голову девушки пронзила острая боль. Чья-то сильная рука схватила в охапку ее волосы и потянула назад, заставляя поднять голову. Девушка зарычала. Ее взгляд перехватил светловолосый юноша. Его улыбка померкла, глаза переметнулись в сторону стражника, схватившего девушку за волосы. Выражение лица светловолосого переменилось с умопомрачительной скоростью, уступая место маске холодной ярости. Молодой человек смерил стражника ледяным взглядом.
— Ты хочешь лишиться руки? — спросил он самым обыденным тоном, словно говорил о погоде.
Стражник заколебался, недоумевая, в чем дело. Затем он отпустил пленницу, отдёрнув руку так резко, словно обжегся. Девушка тяжело выдохнула. Она склонила голову, уперев взгляд в мраморный пол, пытаясь вернуть самообладание. Страх сковал все ее тело.
Не стоило ей возвращаться.
Не стоило ей жалеть принца.
Этот мир плохо обходился с теми, у кого был хотя бы намёк на сердце.
Вдруг по горячей коже девушки прошлись ледяные пальцы. Пленница вздрогнула, но не осмелилась отстраниться. Когда же длинные пальцы прикоснулись к ее подбородку и одним лёгким движением приподняли ее голову, девушка и вовсе забыла, как дышать.
Светловолосый молодой человек обладал неземной красотой. Он напоминал девушке о картинах, хранящихся в храмах, и фресках на стенах замков и дворцов. От него веяло изяществом, а высокие скулы на угловатом лице были настолько острыми, что можно было порезаться. Его глаза цвета красного вина изучали каждую чёрточку на побледневшем лице пленницы. Взгляд девушки переместился на его чувственные губы, которые вновь расплылись в усмешке.
Светловолосый покачал головой:
— Должен признать, я ожидал большего. Я видел, как ты выполняла невероятно сложные задачи бывшего императора, проникала в такие места, куда никто не осмеливался. И вдруг тебя ловят эти бездари.
Он кивком указал на стражников за спиной пленницы. Та тяжело сглотнула и невольно подумала, слышат ли остальные ее бешено колотящееся сердце.
— По-моему, — вклинился другой молодой человек, — ты уделяешь слишком много внимания предательнице, Ник.
Светловолосый хмыкнул и отстранился от пленницы. Холод его пальцев покинул ее разгоряченную кожу.
— И что ты предлагаешь с ней делать, м? — ответил Николас, разворачиваясь к собеседнику. — Согласись, Тристан, Амелия — случай исключительный. Здесь дело обстоит не так просто, как с другими предателями.
— Не понимаю, о чем ты, — пожал плечами темноволосый молодой человек, Тристан. — Мне кажется, решение очевидно. К тому же, всему можно найти замену.
Во рту у Амелии пересохло. Ее глаза метались от одного парня к другому, и на этот раз у девушки не получилось скрыть собственный ужас. Николас бросил на неё краткий взгляд, затем взмахнул рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи, и обратился к Тристану:
— Да-да-да, сейчас ты прикажешь пытать ее всеми интереснейшими способами, а потом казнить, — в его тоне слышалась издевка. — Но согласись, иметь под рукой такую, как Амелия, было бы весьма выгодно.
Тристан нахмурил чёрные брови и с подозрением прищурился.
— Ты ее защищаешь?
— Разумеется, — заявил Николас, заставляя Тристана закатить глаза. — Мне же больше делать нечего!
— Тогда в чем проблема?
Николас помедлил. Наступило молчание, растянувшееся на несколько долгих мгновений. Затем Николас захохотал. Его звонкий смех эхом отражался от высокого потолка и тёмных стен тронного зала, вибрировал в костях Амелии. Девушка не понимала, почему Николас не соглашался с братом, но ей хватало ума не озвучивать свои вопросы.
Наконец, Николас успокоился и сказал:
— Ты, действительно, не видишь всей картины, Трис. Девчонка знает путь во дворец Восточного принца, может с легкостью туда проникнуть, а ты предлагаешь убить ее! — он театрально приложил ладонь ко лбу. — Просто немыслимо, братец!
Тристан скептически приподнял бровь.
— Предала раз, предаст ещё, — невозмутимо парировал он, буравя пленницу глазами. — Ей нет доверия, Ник.
— О доверии речь не идёт. Я считаю, что мы должны использовать все наши...ресурсы.
Амелия выпучила глаза. Он только что назвал ее ресурсом?! На этот раз она не смогла удержать слова, сорвавшиеся с ее языка прежде, чем она смогла их обдумать:
— Этот ресурс может перерезать тебе горло, пока ты спишь.
Девушка сжала зубы, гордо задрав подбородок. Оба брата одновременно повернулись в ее сторону. На лице Тристана читалось раздражение, Николаса ситуация явно забавляла.
— Мэл, — позвал Николас. Прозвище вызвало мурашки по всему телу пленницы, напомнило о долгих годах в роскошной тюрьме. — Дорогая, есть тонкая грань между отвагой и глупостью. Смотри, не переступи ее.
— Вот так просто? — почти шепотом спросила девушка.
Братья поняли, что она имела в виду. Вот так просто они забудут все дни, проведённые вместе в замке? Так легко вычеркнут из памяти совместные тренировки в оружейной, тайные вылазки в город, бегство от побоев Фредерика, которое они втроём представляли, как игру в прятки. Ни у кого из них не было детства, и когда-то это помогло им сблизиться. А теперь...все это ничего не значило ни для Николаса, ни для Тристана.
— Ты не оставила нам выбора, Амелия, — отчеканил Тристан.
— Я не смогла, понятно?! — выкрикнула пленница.
«Не смогла убить Габриэля Ривза,» — мысленно добавила она. Жалела ли она об этом? Да. Совершила бы она эту ошибку снова? Нет. Габриэль Ривз был ей никем, очередным именем в ее бесконечном списке целей. Однако в этот раз она позволила себе немного человечности, и вот результат. Ее убьют, а принц Востока даже не узнает о ее существовании. «Дура!» — ругала себя девушка. — «Неужели жизнь тебя ничему не научила?»
Амелия осмелилась перехватить взгляд Николаса. Черты его лица смягчились, и он спросил:
— Не смогла или не захотела?
Мэл невесело усмехнулась и отвернулась.
— Давайте покончим с этим, — бросила она.
Тристан радостно хлопнул в ладоши.
— Превосходно, — обьявил он, затем расправил плечи и осмотрел ряды королевских стражников. — Казнить предательницу на рассвете.
Сердце Амелии рухнуло вниз. Она не смела двигаться — боялась, что даже малейшее движение даст трещину в ее фасаде. Она выстраивала этот щит с самого детства, медленно, постепенно. Он был сложен из предательств, разочарований и слез. Благодаря этому фасаду она смогла так долго протянуть при дворе императора. Теперь ее время вышло.
— Увести ее, — отдал новый приказ Тристан.
Раздались шаги и скрежет доспехов. Одним резким движением Амелию подняли на ноги. Острая боль пронзила скованные за спиной руки, кровь застучала в ушах девушки. Она хотела высказать своим палачам все, что она о них думала, но слова застряли в горле.
Пленницу поволокли к выходу. «К лестнице,» — додумалась она. — «Той, которая ведёт в подземелья.» Холод прошёлся по всему телу девушки. Смерть нависла над самой ее головой, протянула к ней свои костлявые пальцы, готовая схватить ее и унести навсегда, в мир тьмы и безмолвия.
Амелия едва достигла больших дверей, ведущих из тронного зала, как голос Николаса прорвался сквозь звон в ее ушах:
— Стоять!
Стражники мгновенно повиновались и развернулись к молодому человеку. Мэл с трудом сфокусировала взгляд на долговязой фигуре. Николас вальяжной походкой направлялся к девушке, его взгляд не покидал ее лица.
Несколько мгновений спустя он уже возвышался над Амелией. Та ошеломлённо моргнула, не понимая, что происходит.
— Ты хочешь ее смерти, брат? — спросил Николас у Тристана, все ещё изучая Мэл с ног до головы. — Считай, она мертва.
— Ник... — хотел было возразить Тристан.
— Отныне Амелия будет подчиняться исключительно мне. Она будет моими глазами и ушами в Анирии. Она — живое оружие, прирожденная убийца. Я не упущу такой талант.
Амелия приоткрыла рот от шока. Прислуживать Николасу, но сохранить жизнь? Только безумец откажется от такой возможности.
— Ты совершаешь ошибку, — покачал головой Тристан.
— Мне и расплачиваться, если что-то пойдёт не так, — парировал Николас.
Раздался вздох.
— Поступай как знаешь. Но будь уверен, девчонка вонзит тебе нож в спину.
С этими словами Тристан проследовал к выходу из тронного зала. Он бросил последний, предупреждающий взгляд в сторону Амелии и скрылся из виду.
Николас приказал стражникам снять с пленницы наручники. Мэл поспешила потереть раздражённую кожу запястий. Она недоуменно посмотрела на молодого человека.
Тот довольно ухмыльнулся.
— Ну, что ж, — проговорил он, — начнём?