То, что произошло после взрыва, привело полный хаос. Быстро распространились слухи о том, что Тэён инициировал атаку, в результате чего армию Чеён нахлынуло чувство вины, а армия Мингю отомстила. Но каким бы жестокими ни были их атаки, ущерб уже был нанесен. Они потеряли большинство оставшихся у них генералов и тысячи солдат. Они были в отчаянном безумии, используя все до единой части оставшихся ресурсов, чтобы сопротивляться поражению.

Поле битвы было в кровавом беспорядке, но стало ясно, что недавно усиленная армия Чеён начала все брать в свои руки. И впервые с тех пор, как началась эта война, Чеён смогла увидеть ее конец.

Пока большинство ее генералов по-прежнему были заняты сражением с Мингю на юге, Джэхён, Чонгук и Чеён использовали эту возможность, чтобы отправиться на север с воинами Джэхёна, и противостоять другому врагу. Кидани. И несмотря на то, что ливень на время обезоружил их пушки, шторм утих, а это значило, что скоро пушки снова выстрелят. Им нужно было действовать быстро, чтобы это было выгодно для всех. Им нужно было перемирие.

И кто же сможет лучше заключить действительное соглашение, кроме самой будущей королевы и ее новоиспеченного жениха. Армия за спиной была демонстрацией силы и устрашения. А Чонгук? Что ж, он был там только для моральной поддержки. Кроме того, он больше не мог выдержать ни минуты с Джису.

- Должен сказать, я обижен, - довольно драматично заявил Чонгук, когда они быстро направлялись к северной границе Корё, где находились кидани.

Чеён бросила на него настороженный взгляд, прежде чем сосредоточиться на несколько метров впереди, где Джэхён вел своих воинов вперед. Каждый раз, когда она смотрела на него, перед ней мелькали образы Тэхёна. Боль в его глазах, когда он услышал, что они обсуждали о браке на балу. Она могла только представить, насколько глубже станет эта боль, когда он обнаружит, что его худший страх сбылся. Чеён наконец сдалась и приняла предложение Джэхёна. Что она поменяла помолвку с Тэхёном на другую, вроде простой сделки как на пищевом рынке. И снова она предпочла государственные дела своему сердцу. И снова Тэхён испытает боль из-за нее.

- Что тебя обидело? - рассеянно спросила Чеён, ее мысли кружились от вины и боли.

Чонгук раздраженно усмехнулся и повернулся, чтобы посмотреть на нее с надутым и хмурым выражением.

- Мне обидно, что ты помолвлена с ним. Я был уверен, что, если твои отношения с Тэхёном когда-нибудь прекратятся, я буду вторым в очереди к твоему сердцу.

- С чего ты это решил? - этого было достаточно, чтобы вывести Чеён из захламленных мыслей. Она повернула голову, уставившись на него.

- Думаю, это просто чувство, - ответил он, пожав плечами, - или, возможно, потому что, хотя я знаю тебя всего несколько недель, я чувствую себя более связанным с тобой, чем любая из моих трех жен вместе взятых.

Чеён улыбнулась. Действия, которые стали для нее редкостью за последние несколько дней стресса. Она презирала Чонгука при первой встрече, особенно когда он вынудил Тэхёна вступить в битву, которая едва не стоила ему жизни, но, когда они сражались бок о бок на прошлой неделе, он медленно оправдал себя. И их связь нельзя было отрицать. Как будто они разделяли невысказанное понимание. То, которое Чеён не могла описать, только чувствовала. Это была не такая глубокая любовь и связь, которую она разделяла с Тэхёном, но она действительно чувствовала связь с ним каким-то странным, необъяснимым образом.

- Что ж, мне жаль разочаровывать тебя, - ответила Чеён, снова повернувшись лицом к лицу, когда северная граница стала ясной, - но это не то, что я хотела.

- Должен ли я убить его? - прошептал он достаточно громче, чтобы она услышала, и заставив ее усмехнуться. - Отсюда я прекрасно вижу его спину, это займет всего несколько секунд.

- Спасибо, но он тоже этого не хотел. Мы оба всего лишь марионетки в планах наших семей.

- Отлично, теперь я третий в очереди за твоим сердцем, - Чонгук драматично вздохнул.

- Ты даже не в очереди.

- О! - воскликнул он. - Моя гордость задета, принцесса. Ты ранила меня своей ложью.

- Очередь состоит из Тэхёна и его 12 других личностей, - невольно рассмеялась она.

Чонгук сжал зубы, отвернувшись. Он молчал несколько короткий секунд, прежде чем ответить.

- Ты что-нибудь слышала о нем? - его тон стал нехарактерно мягким, как будто он прочувствовал ее боль.

- Нет.., - она прерывисто выдохнула, - но я уверена, что он все еще жив. Как бы странно это ни звучало, я думаю, что смогу почувствовать, если с ним что-нибудь произойдет. Словно мое сердце мгновенно разорвется на части, или душа медленно растворится в воздухе, заставив бы меня чувствовать себя пустой. Я просто чувствую, что знаю.

- Это не прозвучало странно, - тише заявил он, - это похоже на любовь.

Чеён одарила его грустной улыбкой, рада, что он все понял, но убитая горем из-за реальности ее нынешней ситуации и того, от чего она отказывается.

Слегка покачав темной головой, она быстро моргнула, чтобы прочистить слезящиеся глаза. Сейчас не время позволять эмоциям брать над собой верх. У них была задача выполнить и управлять страной. Ее слезы могли подождать.

Она снова взглянула вперед и расправила плечи, постукивая Полночь сбоку по спине, чтобы лошадь двигалась быстрее. Граница становилась все более и более отчетливой, поскольку Чеён практически летела через мокрый лес, ветер давил на ее уже замерзшее тело сильными порывами. Как будто пытался предупредить ее, чтобы она повернула назад. Как будто пытался предотвратить очередную трагедию.

Но было слишком поздно. В следующие несколько мгновений они достигли границы и столкнулись лицом к лицу с тысячами здоровых монгольских воинов. И все были готовы воевать.

***

- Это самый ужасный результат из всех, - надулся Джин, галоп его лошади идеально соответствовал лошади Айрин, когда они мчались к полю битвы на юг, - как мне сказать принцессе, что враг, которого она, возможно, больше всего презирала, добился мирной самоубийственной смерти?

- Женщине такого статуса и могущества, как наложница Ким, потребовалось немало времени, чтобы принять такое роковое решение, поэтому могу заверить тебя, что это была не счастливая смерть. Она провела всю свою жизнь, борясь за трон и тот факт, что она перестала сражаться, означает, что она действительно сдалась. Иногда поражение бывает более разрушительным, чем явная потеря.

- Не понимаю, как ты всегда можешь быть такой рациональной, - Джин покачал головой, понимая, что Айрин права. И хотя он посчитал ее мудрость довольно милой, он все еще не знал, как относиться ко всей ситуации. - Все, о чем я мог думать - это как бы я хотел наказать ведьму за все ее преступления, но здесь ты находишь лучшую сторону и строишь мотивационные цитаты из воздуха.

Айрин ответила лишь коротким удивленным смешком, после ускорив бег от него к входу в южный лагерь Чеён. Джин застыл на месте в течение нескольких секунд, пытаясь запечатлеть ее смех в своей памяти, пока ее строй женщин-воительниц и остальные его люди быстро проезжали мимо него.

У нее был красивый смех. И, следуя за остальной группой на поле битвы, он поставил своей личной целью чаще вызывать ее улыбку.

Но все мысли о веселье и счастье исчезли из головы Джина, когда они вышли на поле. Потому что то, что их окружало, было полным хаосом. Тела лежали друг на друге почти на каждом сантиметре поля, одни были в красном, другие в синем. Пятна крови, грязи и мутной дождевой воды окрашивали землю. Сильный осенний ветер разнес остатки взрыва по воздуху, отчего пепел, куски сгоревшей одежды, листья и ветки прилипали к его коже. Присмотревшись, он все еще мог видеть небольшие вспышки огня, протекающего по вражескому лагерю.

И среди всей этой смерти и грязи воины продолжали сражаться.

Но прежде чем Джин смог присоединиться к ним, к нему подошли Дэсон и Намджун.

- Я вижу, что наше подкрепление уже здесь! - воскликнул Дэсон с легкой улыбкой. - Твоя задача выполнена?

- Да, - уверенно ответил Джин, - мы захватили столицу и пришли помочь на поле боя.

- Хорошо, нам нужна твоя помощь. Мы только что потеряли двоих, поэтому моральный дух очень пал. Боюсь, что Юнги, Чимин и Тэхён не в своем уме, возможно, твоя энергия сможет помочь, - Намджун нежно похлопал его по спине.

- Кого мы потеряли? - с трудом спросил Джин.

- Дженни и Тэён возглавили взрыв. К сожалению, они пожертвовали своими жизнями, чтобы мы все могли сохранить свои.

- Ясно, мы сделаем все, что сможем, - он глубоко вздохнул. Джин никогда бы не смог представить даже в своих самых смелых мечтах, что Дженни и Тэён, два самых сомнительных воина, окажутся самыми храбрыми. Самыми верными. Теми, кто наконец положит конец войне. Герои.

Они разошлись. Каждый из них вступал в бой с первым замеченным солдатом в красном. Горячая мстительная кровь хлынула по венам Джина, когда его меч снова и снова встречался с плотью. Сожаление о неверной оценке Дженни и Тэёна мелькнуло в нем, когда он заметил, насколько ослабла вражеская армия - большинство из них либо уже были ранены от взрыва, либо измучены бесконечной войной. Всего за несколько мгновений он оставил за собой тела и двинулся к середине поля. Где проходили все действия.

Он мог только различить знакомые фигуры Тэхёна, Чимина и Юнги, безжалостно рассекающих врага спиной друг к другу, образуя для себя треугольник защиты. Вспышка беспокойства охватила его, когда он заметил, с какой злостью сражаются трое мужчин - как будто единственный способ оплакать потерю своей подруги - это выпустить свой гнев на свои клинки и отомстить.

Вытащив свой меч из другого тела, Джин взял на себя задачу присоединиться к их треугольнику, образовав квадрат. Ему хотелось бы надеяться, что прерывание придаст им некоторый смысл.

- Джин? - Тэхён уставился на него перед тем, как уклониться от удара меча по голове. - Где, черт возьми, ты был?

- Черта с два! - крикнул Юнги за его спиной. - Мы начали думать, что ты тоже мертв.

- Нет, если бы я погиб, вы бы почувствовали сдвиг во вселенной. Это было бы душераздирающим, разрушительным, колоссальным.., - как только он произнес последнее слово, враг быстро приблизился со стороны и разрезал его правое бедро стальным мечом. Острое жжение охватило его чувства, заставив его схватиться за большую раненую область двумя руками и упасть на колени. - Ублюдок.., - шипение Джина было прервано криком нападающего, когда меч Тэхёна мгновенно пронзил его грудь.

Убедившись, что непосредственных угроз больше нет, Тэхён бросился поддержать извивающееся тело Джина.

- Ну, в этом не было ничего колоссального.

- Это ты получил за злорадство. Как я люблю карму, - Юнги на самом деле усмехнулся, когда они с Чимином подошли к нему.

И хотя у Джина начинала кружиться голова от непреодолимой боли, отчасти он был рад, что смог вызвать эмоцию, отличительную от ярости, по крайней мере, в одном из них.

- Нам нужно вернуть тебя в палатку, - властно заявил Чимин,- эта рана выглядит довольно глубокой. Ты можешь идти?

- Бро, - выдохнул Джин, его зрение начало размываться, а мир вращаться, - я едва могу дышать, не говоря уже о том, чтобы ходить.

Словно по команде, его веки полностью закрылись, голова откинулась набок, а тело обмякло. После его мир потемнел, а жадные щупальца смерти задержались недалеко от него.

***

Чеён ехала к самому фронту армии, Джэхён и Чонгук следовали за ней.

- Мы пришли с миром, - заявила она ясным, громким голосом ряду воинов, тела которых были едва покрыты различными оттенками монгольского меха.

Солдаты продолжали смотреть на нее с непреклонным выражением лица, их позиции были оборонительными, а мечи твердо держались в ожидании. Их охватила напряженная тишина. Только слабый шелест листьев на ветру можно было расслышать в течение нескольких долгих секунд.

- Меня зовут Пак Чеён, - снова заговорила она, пытаясь разрядить напряжение, - и я пришла, чтобы договориться о перемирии.

Несколькими секундами позже низкий голос в самом конце строя произнес приказ на иностранном языке, который, как предположила Чеён, был монгольским. Кидани отступили в сторону, образуя узкую тропу, по которой могла пройти армия принцессы.

Крепко сжимая поводья Полночь, она осторожно повела своих людей длинной вереницей по тропинке, пока кидани смотрели на них с ненавистными сердитыми глазами. Будучи единственной женщиной среди таких дикой внешности мужчин, было сложно не бояться, но Чеён держала подбородок поднятым. Ей просто хотелось так же легко избавиться от узла страха в животе, но, скорее он останется там, пока война не завершится.

В конце концов достигнув конца тропы, они столкнулись лицом к лицу с лидером клана - массивным пожилым мужчиной с седыми полосами, проходящими через его длинные влажные от пота волосы, и почти полностью белой длинной бородой, соответствующей этому.

- Я не знал, что жители Корё теперь допускают женщин на поле битвы, - мужчина прищурился, глядя на нее и оценивая так, как он делал со всеми своими противниками. - Принцесса?

- Это принцесса Пак Чеён, - произнес Джэхён раньше, чем она успела это сделать, - дочь покойного короля Хёнджона и королевы Бом. Я Чон Джэхён - ее жених.

Чеён чуть не вздрогнула, но вместо этого крепко сцепила руки вместе, сохраняя самообладание перед врагом, как ее учили.

- Ах, король Хёнджон, который предал своего отца ради престола, - мужчина начал слегка шагать впереди них на своей лошади, как будто он вспоминал теплые воспоминания, - отличный способ начать свое правление, не так ли?

Ногти впились в ее светлую кожу, с тем, как крепко она теперь сжимала руки. Ее семейная история не была для нее предметом гордости, и она боялась, что ее и без того хрупкое самообладание треснет, если он продолжит.

- Мы пришли вести переговоры о перемирии, - уверенно заявила она.

- Мы уже договаривались о перемирии с вашим отцом 7 лет назад - перемирие, которое истекло, как только он умер. Ваша земля, какими бы странными ни были ваши обычаи, является богатой, область, которой мы наблюдаем в течение десятилетий. Ждем, пока мы не объявим ее нашей. Пока мы не сможем отомстить за резню, которую вели ваши мерзкие короли на протяжении веков, когда они крали наши ресурсы, чтобы добавить к своим. Теперь мы закончили ждать. Поэтому, у вас есть два варианта. Либо вы сдадитесь мирно, либо мы захватим вас силой.

- Если вы захватите землю сейчас, от нее не останется ничего, чтобы править, - рационально ответила Чеён, - даже если вы победите нашу недавно набранную армию, вам нужно будет восстановить ​​большую территорию страны, чтобы компенсировать войну, что только обанкротит ваше богатство и истощит ваши ресурсы.

Глаза мужчины наполнились блеском. Как будто она наконец заговорила о деле - на языке, который он с легкостью понял.

- Итак, вот мое предложение, - ее голос стал твердым, а глаза ожесточились, - дать нам еще 5 лет. Мы восстановим страну и будем управлять ею с новой властью. Мы увеличим торговлю между нашими двумя странами и внесем поправки в законы о поездках, чтобы обеспечить большее взаимодействие и удовлетворение между нашими двумя культурами. Мы возместим вам потерянные ресурсы и предоставим вам ресурсы для восстановления вашей собственной страны. И через 5 лет, если вы все еще не будете удовлетворены нашими отношениями, вы вольны поступать так, как хотите. Но позвольте нам учиться на своих прошлых ошибках и двигаться в будущее. Наши люди по обе стороны этой границы слишком долго страдают от постоянных войн, и все, что они ищут, - это мира. Так что давайте, наконец, предоставим это им.

Новая тишина охватила поле, пока лидер обдумывал ее слова. Ладони Чеён начали мокнуть от нервов, чем дольше они стояли так, расчетливо глядя друг на друга. Не помогло и то, что некоторые из его воинов начали протестовать, отказываясь от ее условий.

Напряжение нарастало с каждой секундой, и Чеён была уверена, что, если лидер не произнесет ни слова в следующие несколько секунд, кидани нападут на них.

- Я принимаю ваши условия! - мужчина объявил достаточно громко, чтобы все его воины смогли услышать. - Принесите чернила и бумагу!

В мгновение ока предметы, которые он просил, были переданы ему в руки, и он начал писать на бумаге идеальным хангылем с монгольским переводом по бокам. Чеён глубоко вздохнула и обменялась облегченным взглядом с Чонгуком и Джэхёном, прежде чем подписать свою часть пергамента и заключить перемирие.

Несколько воинов начали протестовать лидеру, но он заставил их замолчать взмахом руки.

- Этому соглашению должны следовать все мои люди, - прорычал он восставшим киданам, - соблюдайте его или будете убиты за измену. Выбор за вами.

Поле снова затихло, хотя воинам было не до умиротворения. Чеён сглотнула, развернув лошадь и следуя за остальными воинами по узкой тропе разгневанных киданей. Кивнув их лидеру в последний раз, она уехала, желая проникнуть на родную территорию как можно быстрее.

Чонгук остался, ожидая, пока она благополучно пройдет, прежде чем последним последовать за ней. Она бросила на него вопросительный взгляд через плечо, когда он подозрительно осмотрел киданей. Соглашение было подписано, сделка заключена, они должны быть освобождены, они должны были чувствовать себя в безопасности.

- Мне не нравится эта атмосфера, - пробормотал Чонгук в качестве единственного объяснения.

- Расслабься, ты слышал лидера. Любые повстанцы будут убиты за измену, - хоть Чеён и сама поняла его чувство, она постаралась ответить иначе.

Он все еще выглядел неуверенным, когда уговаривал ее ехать быстрее по тропе, но, по крайней мере, смог наконец разжать стиснутые зубы.

Они продолжали двигаться к границе с такой скоростью, которую могли только позволить с таким количеством воинов вокруг. Все это время узел в животе Чеён продолжал расти. От разочарования она нахмурилась, пытаясь сохранять спокойствие. Но ее сердце все еще громко колотилось в груди, а ладони все еще не высохли.

Только когда она почти пересекла границу с Корё, она наконец обнаружила, откуда исходит страх.

Джэхён вместе с большинством солдат уже пересекли границу и продолжали движение вперед, пока Чонгук и Чеён были двумя из самых последних. Они были так близки.

Но как только она собиралась покинуть землю киданей, громкий крик заставил ее развернуться.

- Чеён, берегись! - Чонгук закричал рядом с ней, когда один из воинов справа направил стрелу к нее.

Она могла думать только о том, что было слишком поздно, в шоке наблюдая, как стрела летит на нее, и приближалась слишком быстро. Но реакция Чонгука была быстрее. За долю секунды он повернулся на движущейся лошади, столкнув Чеён с ее жеребца.

С громким стуком она ударилась о влажную грязную землю, боль пронзила ее ноги и бедра, а мир завертелся. С недовольным стоном она взглянула на верх, как раз вовремя, чтобы увидеть, как стрела пронзает грудь Чонгука.

Она слабо слышала разъяренный голос лидера, приказывающего убить своего воина, но она едва могла сосредоточиться ни на чем, кроме падающего тела Чонгука. Ее глаза наполнились слезами, а разум затуманился, когда инстинкт взял верх, и она бросилась к нему.

Упав на окровавленную землю рядом с ним, она оценила глубину и расположение раны. Немного не по центру, влево по четвертому ребру. Прямо в сердце. Слезы мгновенно скатились, когда она осознала, насколько смертельным был выстрел. Трясущимися, онемевшими руками она пыталась остановить кровотечение, но яркая жидкость за несколько секунд просочилась сквозь щели между ее пальцами.

- Чеён, - выдохнул Чонгук, медленно поднимая руку, чтобы накрыть ее ладонь и прижать к своему слабеющему сердцу, - не трать на меня слезы, я все равно не прожил большую жизнь.

Она взглянула в его темные глаза и только сильнее начала рыдать, когда увидела его трепещущий взгляд и слабую улыбку.

- Чонгук, - вздохнув, необъяснимая боль пронзила ее. Она почти не знала этого человека, и тем не менее, с каждым прерывистым вдохом, который он делал, она чувствовала, как ее собственные легкие готовы лопнуть. - Прости меня...

- Не извиняйся, - прошептал он между тяжелыми вдохами и выдохнул, - возможно, в следующей жизни мы встретимся как герои другой истории. Может быть...тогда...я мог бы стать...первым в очереди за твое сердце.

Пока она сидела, беспомощная и чувствуя, как теряет частичку собственного сердца, слова гадалки эхом отозвались в ее голове.

- Я вижу здесь знаки, которые говорят мне, что ты одинаково предназначена для двух разных мужчин. Замечательно. Две родственные души, каждая любовь такая же сильная и крепкая, как и другая.

- Получу ли я того, кого хочу?

- Да, ты разделишь с ним эту жизнь. Но в следующей жизни ты будешь с другим.

Волна осознания накрыла ее, когда она поняла, кем была вторая родственная душа все это время. Это было единственное возможное объяснение множества внутренних эмоций, захлестнувших ее в этот момент. И когда она в последний раз посмотрела на Чонгука, сделавший последний свой вздох, она смахнула слезы и заставила себя улыбнуться. Ради него, ради себя.

- Если твоя улыбка - последнее, что я увижу, то я умру счастливым человеком.

Чеён рассмеялась сквозь слезы и изо всех сил старалась не допустить, чтобы на ее чертах был отпечаток грусти, пока они смотрели друг на друга в последний раз.

- Увидимся в следующей жизни, Чонгук.

Она крепче сжала его руку и смотрела, как его глаза медленно теряют фокус, пока не останавливаются на месте, пока его грудь не перестала двигаться и его пальцы не выскользнули из ее рук. И когда его сердцебиение под ее рукой полностью затихло, она наконец опустила голову и сломалась.