6 дней до войны:

  Дженни практически на носочках пробиралась через отвратительную пустоту бездны, которую Намджун любил называть «туннелем». Они шли по этому богом забытому месту целый день и ночь, едва останавливаясь, чтобы немного вздремнуть. Ее одежда была забрызгана грязью, а некогда шелковистые волосы спадали взлохмаченными волнами по спине. Она начинала думать, что стала единым целым с туннелем, и эта мысль очень пугала ее.

Крик вырвался из ее горла, когда летучая мышь пролетела над ее головой, словно насмехаясь и постоянно взмахивая своими крыльями. Пытаясь увернуться от злобного существа, она только сумела врезаться в спину Тэёна, но и шагнуть в кучу прохладной жидкости, которая уж точно не была водой. 

- Греба.., - она остановилась, когда Намджун неодобрительно повернулся к ней. Он утверждал, что у нее были проблемы с лексикой, и в настоящее время она пыталась доказать, что он неправ. Это стало чем-то вроде игры, чтобы помочь скоротать время в темных бесконечных туннелях. Намджун поставил 10 серебряных монет на то, что ее решимость улетучится, и она выругается перед войной. Тэён поставил 15, а Джин, идиот, решил поставить все свои сбережения. Не то, чтобы у него было много чего. Но все же.

- Ага! - Джин указал на нее с победоносной усмешкой. - Ты поклялась, ты проиграла, верни мои деньги, сучка!

- Я не закончила слово, поэтому оно не в счет, идиот, - Дженни прищурилась, взглянув на него и пытаясь почистить мокрые туфли.

- Раз ты уже сказала половину, можешь ли ты вернуть мне хотя бы половину денег?

- Это так не работает.

- Не знаю, Джен, для меня это звучит довольно логично, - решил высказать свое бесполезное мнение Тэён.

- Убийство принцессы тоже в какой-то момент показалось тебе логичным, так что, - Дженни пожала плечами, - твое мнение не засчитывается.

- Хороший аргумент.

Они улыбнулись друг другу, прежде чем продолжить следовать за Намджуном. Между постоянными философскими беседами Намджуна и громким пением Джина, она, по общему признанию, была рада, что Тэён оказался рядом, чтобы спасти ее рассудок. И хотя он постоянно спорил с ней и пытался рассердить ее, Дженни выработала к нему чувство терпимости, граничащее с привязанностью. Постоянные натыкания друг на друга в этом замкнутом пространстве не помогали рассеивать это растущее влечение. 

В течение следующего часа они наконец достигли входа в Ильсан. Дженни почувствовала большее облегчение, буквально бросившись через крошечное отверстие сверху низкого потолка. Она даже забыла задуть свой факел, чуть не опалив ноги Джину, когда последовала за ним, совсем не испытывая излишнего раскаяния по этому поводу.

- Наконец-то свежий воздух! - воскликнула она, глубоко вдохнув, когда осенний ветерок вошел в легкие. 

Возможно, она несильно задела Джина в попытке вырваться из туннеля как можно быстрее, отчего он даже не возразил. Удивившись даже самой себе, Дженни начала кружиться по огромному зеленому полю нехарактерно радостным образом, поглощая столько свежего кислорода, сколько могла.

- Бля-я, - пробормотала она, смущение охватило ее, когда Ким поняла насколько нелепо и растрепано выглядела. 

- Я слышал это! - Джин указал на нее с самодовольным смехом. - Ты проиграла.

- Бля, - повторила она снова, на этот раз с гораздо большей злобой. Отлично. Теперь она была несчастной и бедной.

***

5 дней до войны:

Лиса сидела в углу корабля, делая вид, что читает книгу с фонарем, который освещал темную ночь. На деле она пыталась справиться с укачиванием, используя все и вся, чтобы отвлечь себя от качающегося судна. Ранним утром у нее началось головокружение, за которым последовала тошнота, обжигающее горло и приступы рвоты на протяжении всей ночи.  

Музыка и чтение всегда были ее отвлекающими факторами, но на их корабле не было музыкальных инструментов, и единственной книгой, которую она смогла отыскать, была любимая книга Чимина «Искусство войны». Она не знала, впечатляться ей или раздражаться оттого, что ему удалось пробраться с таким полезным, но ужасно скучным отрывком литературы на и без того переполненный корабль.

Она была единственной девушкой на этом корабле, остальными оказались воины и Чимин. У каждого из их кораблей было три этажа и подземная зона, предназначенная для хранения, и большинство воинов ушли в поисках места для отдыха среди всего пространства. Некоторые из тех, кто не мог поместиться в другие секции, лежали на первом этаже в разных положениях. Она не могла не улыбнуться, глядя на них. Как ни странно, в этот момент ощущалась связь - как будто у них была своя ночевка. Справа от нее в сидячем положении заснул солдат, покачивая головой вперед-назад при каждом движении корабля. А в нескольких шагах выстроился ряд солдат, полностью растопыренных на полу, используя тела друг друга в качестве поддержки, и мирно похрапывая. Кто-то рассыпался по всему этажу, шепча и болтая, и делясь небольшими меховыми одеялами, сбившись в кучу. А в самой передней части стояли несколько наиболее терпеливых воинов, которые учились управлять кораблем, внимательно прислушиваясь к инструкциям Чимина. 

Наблюдение за мягким, но в то же время серьезным обучением Чимина только заставило ее улыбнуться. Почему-то казалось, что он хорош во всем, что только можно вообразить. Танцы, верховая езда, политика, преподавание - он был талантлив во всех делах. Но самым впечатляющим было то, как он держался. Чимин был собран и уверен в себе, и красив. И его доброта сияла в каждом мягком слове, которое он произносил, в каждой улыбке, во всем, что он делал. Все эти черты не позволяли поверить в существование такого человека, как он, в этом суровом мире.

Лиса продолжала наблюдать за ним, книга теперь была полностью забыта, поскольку ее отвлекло то, как он провел ладонью по своим темным волосам и передал штурвал одному из доверенных учеников. Он управлял кораблем последние два дня, и все же первое, что он сделал, когда его руки освободились, - принес воду и хлеб для воинов.

Ее сердце практически дрогнуло, когда она посмотрела на него через весь корабль. Он пробирался от одного конца корабля к другому, отламывая куски хлеба и наливая воду в чашки, пока для него почти ничего не оставалось. 

Он оставил Лису напоследок, приблизившись к ней с последней порцией и с непринужденной улыбкой на лице. Она отвела взгляд, когда он повернулся к ней, подняв книгу и притворяясь, будто погружена в нее, хотя единственное, что она полностью осознавала, - это каждый его шаг. Лиса никак не могла позволить ему поймать свой взгляд, потому что, каким бы добрым Чимин ни был с другими, он оставлял для нее особую игривую сторону, которая дразнила ее и доставляла ей неприятности.

- Прошу, только не говори, что ты захватила с собой один из своих эротических романов, - выдохнул он, усаживаясь рядом. 

Бросив на него долгий равнодушный взгляд, она показала ему книгу.

- Я читаю твою любимую. 

- О, - Чимин удовлетворенно кивнул, пытаясь сдержать смешок, - но, возможно, тебе понравится больше, если ты прочтешь правильно. 

Ее глаза расширились от унижения, когда она поняла, что, отвлекаясь, все это время держала книгу вверх тормашкой. 

- М-м, мне нравится читать так, - солгала Лиса, неловко посмеиваясь, - это сложнее, поэтому помогает тренировать мозг. 

- Да? - Чимин снова пытался не рассмеяться, ее оправдание не убедило его ни в малейшей степени. - Тебе понравилось бы больше, если бы ты не смотрела на меня все время. 

У нее от удивления отвисла челюсть. Это были именно те вещи, которые заставляли ее давиться воздухом с ошеломленным выражением. И она с уверенностью могла сказать, что он наслаждался каждой минутой этого. 

Прежде чем Лиса успела ответить, он предложил ей еду. Она немедля отвернула голову и поднесла руку ко рту, когда по ее горлу пробежал очередной приступ тошноты.

- Нет, спасибо,  - выдавила Лиса, борясь с желанием использовать все свои способности.

- Морская болезнь? - его голос был пронизан беспокойством, но улыбка наполнена весельем. - Хочешь, чтобы я спел тебе?

- Что? - шок от его вопроса на мгновение отвлек ее, когда она повернула голову к нему.

- В детстве, когда я испытывал укачивание мама пела мне, и это меня отвлекало, - объяснил он, улыбаясь искренне и нежнее, - это может помочь и тебе.

Она задумалась. Никогда бы не подумала, что Пак Чимин будет петь ей, но он постоянно удивлял ее.

- Хорошо, - согласилась она, отчаянно пытаясь найти решение, когда корабль начал раскачиваться вперед-назад с гораздо большей силой, чем раньше.

И когда он начал петь, его голос стал чуть громче шепота. Как будто он приберег это только для ее ушей, плавно переходя через народную песню. Его сладкий голос сразу успокоил ее, втянув в себя, так что единственное, на чем она могла сосредоточиться, - это его слова.  Тошнота стала лишь отдаленным воспоминанием, когда она закрыла глаза и потерялась в песне. Прежде чем она осознала это, ее голова медленно опустилась на плечи Чимина, и спокойствие перешло в глубокий, мирный сон. 

Последней ее мыслью было то, что она надеялась, что это не последний раз, когда она услышит его ангельский голос.

***

4 дня до войны:

Джин завернул за поворот темного туннеля, подслушивая приглушенный шепот Дэсона и Намджуна в поисках полуночной закуски..

- Был ли это успешный путь?

- Я бы сказал, что да.

- Вы нашли то, что нам нужно?

- Да, Айрин прислала подтверждение.

Джин в замешательстве нахмурил брови, ближе и ближе приближаясь, и чувствуя, как вторгается в сверхсекретную информацию.

Дэсон присоединился к ним несколько часов назад, захватив с собой около 3000 воинов из столицы. Пройдет еще 3 дня, пока они дойдут до Кэггёна, поэтому они ненадолго остановились, чтобы отдохнуть перед еще одним полным днем пути. Он казался достаточно надежным, особенно учитывая годы его службы в королевской семье. А Намджун? Намджун был самым надежным человеком, которого Джин когда-либо встречал, поэтому этот секретный союз между ними был весьма шокирующим.

Внезапно нога Джина скатилась по рваному камню в туннеле, заставив его вылететь на свет. Разговор Намджуна и Дэсона немедленно прекратился. Они удивленно взглянули на него, когда он неловко засмеялся и неуклюже восстановил равновесие. 

- Я искал перекусить, - объяснил он с застенчивой улыбкой.

- Ах, конечно, - ответил Намджун, и на его старом лице появилась веселая полуулыбка.

- Вы обсуждали войну? - спросил Джин непринужденным тоном, стерев все подозрения с лица. Вместо этого он сверкнул обычной очаровательной улыбкой, которая никогда не убеждала всех, что он безобидно глупый.

Намджун и Дэсон закашлялись и на мгновение взглянули в сторону, прежде чем кивнуть в знак согласия.

- Да, если можно так сказать.

- Не возражаете, если я присоединюсь? - спросил он, вставая между ними двумя. - Я всегда хорошо планировал.

- Это было бы здорово, но.., - Дэсон ухмыльнулся и приблизился ближе, похлопывая его по руке, - у нас есть для тебя другая работа, Сокджин.

***

3 дня до войны:

После того, как Джису разбила лагерь в Кэггён, первое, что она сделала, - утащила Юнги в свою далекую уединенную палатку в поле. То, что последовало за этим, можно было описать только как настоящее блаженство. 

Теперь, в самые глубокие часы темной ночи, когда он лежал рядом с ней в маленькой палатке, и только один фонарь освещал ее окрестности, он улыбался. Подлинной довольной улыбкой.

Юнги замер, когда Джису свернулась клубком на его голой груди. Никто из них не был мягким и ласковым человеком, их отношения носили только физический характер. Излишне говорить, что объятия не были частью их обычного распорядка, и он не знал, как с этим справиться. Никто из них не выражал потребности ни в чем, кроме физической близости. И хотя часть Юнги всегда задавалась вопросом, когда она позволит ему получить доступ к сложному разуму, который так непримиримо притягивал его, она никогда не говорила ему больше, чем несколько саркастических шуток и коротких взглядов на свой мир. 

Но Юнги не мог винить ее за то, что она держалась на расстоянии, потому что он был таким же. Возможно, поэтому он нашел ее такой интересной. Это было их сходство, которое связывало их и создавало связь, прежде чем они смогли что-то сделать, чтобы остановить это.

После короткой секунды колебания он натянул одеяло выше, чтобы прикрыть ее плечи, после надежно обвив рукой гладкую атласную кожу ее талии, удивляясь приятным ощущениям, которые в результате вторглись в его чувства. Все всегда казалось ему новым рядом с ней. Теплота в его сердце, постоянные улыбки, которые он изо все сил старался скрыть, его вновь обретенное терпение - он был совершенно новым человеком. И Джису была единственной виноватой. Отчасти доброта принцессы тоже сыграла свою роль, но Юнги никогда не признает этого.

Первоначально единственной причиной, по которой он отправился в это изнурительное путешествие, было то, что он станет ужасно  богатым, открыв свой собственный бизнес, и хотя это все еще было в его мыслях, по ходу дела начали развиваться другие приоритеты.

- Ты когда-нибудь был на войне? - спросила она нехарактерно мягким голосом, ее теплая рука слегка покоилась на его груди.

- Однажды. - Он вздохнул, и перед его глазами промелькнули образы ужасающих сцен сражения. - Когда мне было 18, нас заставили участвовать в войне с киданами. Но меня назначили на южную сторону, поэтому мы были там в основном в качестве подкрепления и не играли особой роли.

Это не означало, что он избежал ужасающей сцены с ранеными, умирающими телами и полным хаосом, но ей не нужно было этого знать. Еще нет.

- Это так же ужасно, как написано в книгах? - Джису смотрела на него ясными черными глазами, которые всегда поражали его своей красотой. 

Юнги вскинул бровь, удивленный искренней озабоченностью на ее лице. Она выглядела такой уязвимой, что резко отличалось от ее обычно сильной и храброй личности. Неужели он наконец преодолел ее суровую натуру и увидел настоящую Джису? Хрупкую, мягкосердечную девушку, боявшуюся высоты?

- Я не читаю много книг, поэтому не знаю.

- У тебя больше книг, чем у меня! - недоверчиво воскликнула она.

- Это не означает, что я их читаю.

- Тогда зачем ты их покупаешь?

- Очевидно, чтобы произвести впечатление на хорошеньких девушек.

- И как, работает? - усмехнулась Ким.

- Ну, это сработало на тебе, так что неплохо, я думаю.

Со стоном она начала отстраняться от него. Джису была очень раздражена, и по какой-то причине такая она нравилась Юнги. Это напомнило ему искру в ее духе с того момента, как он увидел ее.

- Подожди, - он пораженно вздохнул и потянул ее за руку, чтобы притянуть к себе, - не буду врать тебе, но война ужасна. Смерть всегда трудно засвидетельствовать, как бы сильным не был человек. А на войне, когда сотни людей погибают одновременно и все вокруг постоянно меняется в считанные секунды, смерть - единственная постоянная переменная. Так что да, война серьезна, она жестока, и каждый может умереть в любой момент. Но, несмотря на все это, я не был так напуган своей первой битвой, как этой.

Джису внимательно слушала, как он объяснял все это, беспокойство на ее лбу и ее рука занимала место на его груди. 

- И почему же? - мягко спросила она, хотя блеск в ее глазах говорил, что она знает.

- Потому что на этот раз там будешь ты. И единственное, что пугает меня больше, чем смерть, - это мысль потерять тебя.

***

2 дня до войны:

Чеён бродила по лесу Кэггёна в поисках Тэхёна. Большую часть дня она практиковала свои боевые навыки с Джису и Лисой, пока он был занят планированием стратегий и обучением воинов. В течение всего беспокойного дня они могли только украдкой взглянуть друг на друга и мимолетно улыбнуться друг другу. Всего несколько часов, которые они провели врозь, было достаточно, чтобы она почувствовала, что переживает ломку.

В конце концов она нашла его отдыхающим в небольшом уединенном горячем источнике на окраине города. Вдали от цивилизации и в полном молчании - именно так, как ему нравилось.

Только верхняя часть его обнаженной спины была видна над гладкими камнями, окружающими горячий источник. Облако пара закрывали воздух вокруг него, придавая ему неземное сияние под луной в форме полумесяца и звездным небом.

Он несколько раз стряхнул хорошо сложенными плечами, явно чувствуя себя неуютно. Когда это не помогло, Тэхён опустил голову и поднял руку к широким плечам, пытаясь помассировать напряженные мышцы. 

С внутренним вздохом она подошла к нему.

- Я говорила тебе не перенапрягаться, - пробормотала Чеён, становясь на колени позади него и заменяя его мозолистые руки своими.

Он едва успевал отдыхать в перерывах между постоянными тренировками, отчего его тел несло на себе последствия. Она даже не была уверена, ел ли он еще.

Медленными, но твердыми движениями Чеён массировала его плечи и шею. Мгновенно напряжение покинуло его мышцы. Он почти растаял от ее прикосновений, запрокинув голову и удовлетворенно вздохнув.

- Я только думал о тебе, - пробормотал Тэхён, и она не могла не поразиться тому, как из-за ее массажа его голос стал еще грубее, чем обычно.

- Когда ты не думаешь? - пошутила Чеён, не в силах сопротивляться желанию поцеловать его в плечо.

- Хороший аргумент, - из его груди вырвался легкий смешок. Он рассеянно поднял руку к ее лицу, пальцами лаская щеку, когда она прижалась еще одним поцелуем к его шее. - Ты когда-нибудь думала о далеком будущем? Что ты будешь делать через несколько лет, и куда приведет тебя жизнь?

Продолжая водить руками по его влажному торсу, Чеён ненадолго обдумывала его вопросы.

- Раньше, - призналась она, - я чувствую, что в последнее время все, что я могу делать, это проживать день за днем. На данный момент завтрашний день даже не гарантирован никому из нас. 

- Это не та оптимистическая принцесса, которую я знаю, - Тэхён с удивлением уставился на нее.

- У твоей оптимистической принцессы были очень напряженные несколько месяцев.

- Да, у нее были. И она стала еще сильнее и лучшей девушкой. Это нормально - продолжать мечтать, Че, иногда на войне мечты - единственное, за что мы можем держаться. Наша мотивация к выживанию.

- Ты - моя мотивация к выживанию, - мягко ответила она, и слова рефлекторно слетали с ее губ. 

- А ты моя, - он улыбнулся, взяв ее за руки и потянув вперед так, что ее грудь прижалась к его спине, - скажи мне, как будет выглядеть твой идеальный день? 

- Идеальный день?

- Да, если бы ты могла вести жизнь, которую всегда представляла для себя. 

- Хм, - она размышляла, прислонившись подбородком на его плечо, пока Тэхён играл с ее пальцами, - ну во-первых, я никогда не представляла себя королевой. Я никогда не хотела трона, желая как можно быстрее отделиться от дворца. В детстве я всегда мечтала о жизни в небольшом уютном домике в тихом уединенном месте в лесу. В окружении самого красивого и разнообразного сада, который только можно представить, и прозрачной водой. Утром солнечный свет проникал бы сквозь белоснежные кружевные занавески. Меня и моего мужа будило бы щебетание птиц и шелест веток деревьев. Он уходил бы на работу ранним утром, пока я гуляла в саду и заботилась о наших детях.

- И сколько детей? - спросил он, не сводя с нее глаз, полностью поглощенный этой невозможной фантазией, которую она придумала. 

- Пять, если у нас будет время, - ответила Чеён, - но троих, если не будет времени. Разумеется, мальчиков и девочек.

- Безусловно. 

Чем сильнее ее глаза загорались, тем глубже она терялась в этом сюжете:

- И, возможно, я бы подрабатывала учителем. О, и у нас были бы отличные, но полуконкурентные отношения со всеми нашими соседями. Они утверждали бы, что их дом лучше, хотя на самом деле было бы совершенно очевидно, что наш круче. 

Тэхён беззаботно рассмеялся, крепко обхватив ее руки так, что она ясно могла почувствовать, как его грудь дрожит от веселья.

- А я уже начал подумывать, что ты потеряла способность мечтать.

- Но это все, что когда-либо будет, - сказала она с тихим, удрученным вздохом, - останется несбыточной мечтой.

Они долго молчали, атмосфера сменилась на мрачное, стоило им задуматься о реальности своей ситуации. Через несколько дней они будут рисковать всем и сражаться в опасной битве. Даже если им и удастся пережить это, все равно останется препятствия наследования. Единственный способ, с которым они действительно могли быть вместе, - если она каким-нибудь образом внесет поправки в давний корейский закон и сделает его королем. Им предстояло преодолеть так много препятствий. Столько формальностей и ненужной политики, которые управляли их жизнью. Для них двоих жизнь никогда не будет такой легкой, как они хотели бы.

Еще через несколько секунд Чеён высвободилась и его хватки, поднимаясь на ноги.

- Мы должны отдохнуть до завтра, - заявила она, смахивая пыль со своих черных штанов.

Завтра. Слово эхом отозвалось в ее голове, немедленно наполнив ее ужасом. Утром Тэхён и Юнги возьмут половину своих воинов и отправятся на запад, чтобы выполнить свой план по окружению людей короля. Проведя каждые дни вместе в течение последних нескольких месяцев, их двоих наконец разлучат. Разделят. Одна только мысль об этом вызывала чувство беспокойства, переполнившее ее вены.

- Это очень расслабляет, - Тэхён повернулся к ней с широкой ухмылкой, указывая на воду из горячего источника, - присоединяйся ко мне.

- Нет, я не хочу мочить волосы.

- Но ты выглядишь так возбуждающе с мокрыми волосами.

Чеён бросила на него равнодушный взгляд, когда он схватил ее за запястье прежде чем она успела уклониться.

- Тэхён, нет, - едва слова сорвались с ее губ, он резко потянул ее за руку, заставив упасть прямо в воду. Подняв голову из теплой глубины источника и выплеснув воду, Чеён приготовилась его наказать. - Тэхён.., - она начала кричать, но тут же оборвалась прикосновением его губ к своим. 

Он держал ее за лицо, большими пальцами поглаживая капельки воды, заставляя ее замолчать. Ее разум опустел. И она больше не могла вспомнить из-за чего так разозлилась.

Сидя на выступе под водой, он тянул ее вперед, пока она не оказалась на его коленях.

- Это напоминает мне наш первый поцелуй, - прошептал Тэхён, улыбаясь ей в шею.

Чеён слегка усмехнулась, почти задыхаясь, когда почувствовала, как голая кожа его бедер касается ее полностью одетой.

- Я чувствую себя немного переодетой из-за этого.

- Я могу позаботиться об этом.

Тэхён был определенно более чем счастлив позаботиться об этом, губами жадно покрывая ее обнаженную кожу. Вокруг них клубился пар, усиливая жар, который без этого существовал между влажными телами. Его руки бродили по каждому сантиметру ее тела, оставляя за собой электрические следы. 

- Разве ты не устал? - она сумела спросить хриплым голосом между обжигающими поцелуями, забота о его здоровье пересилила ее физическую потребность в нем.

- Да, - вздохнул он, запутывая длинные влажные волосы, - но не с тобой. 

Чеён обняла его за лицо и поцеловала изо всех сил, надеясь всеми фибрами своей души, что это не будет их последней ночью вместе. Но надежды было недостаточно, чтобы изменить ожидающую их судьбу. Теперь даже любовь не могла их спасти.