Текст 1:

Есть страна восходящего солнца,
Где в цветах сакуры купаются сады,
Когда у хижины буддийского монаха,
Где встретились судьбою я и ты.

Наполненный гармоней,
В прекраснейшим саду,
В порядке церемонии,
В руках узрели мы звезду.

Из шелка сткан мой кимоно,
Порывом ветра окрыляя,
И латы самурайские твои,
Откроют врата Рая.

По середине большой пруд,
Там карпы красные живут,
И в тишине растёт бамбук,
Храня покой ушедших мук.

Вокруг пруда, во всех садах,
Ковры из камня круглого,
Покой природы сторожат
От зноя безрассудного.

Цунами с моря прихватил,
Осадки в виде пламени,
Что Сакурадзима подарил
Потомкам в назидание.

Устало вечером вздохнув,
Я сброшу гэта с ног,
Пройдя развилки всех дорог,
Усядусь прямо на песок.

Ты тоже скинешь все доспехи,
Оставив маску на лице,
Уставшим взором окинешь вечер,
И скажешь «айшитеру» в тишине.

Не сожалея о разлуке,
Что разделяла нас века,
Смахну печать и горесть скуки,
С уставшего плеча.

В акварели божественных красот,
Где в мудрости купается земля,
Вернусь, чтоб насладиться в прок,
Любовью, о Япония моя.

Текст 2:

Безмолвна Аокигахара*,
Зловещей тишиной полны леса —
Невольные свидетели кошмара,
Что каждый раз встречают небеса,

Когда огонь своей никчёмной жизни
Решает погасить очередной дурак,
И призрак женщины* в печальной укоризне
Взирает на него сквозь полумрак.

Горит фонарь в вечерней полутьме,
Взывая к призракам, маня заблудших душ,
Нехитрая еда на шкуре кицунэ*
Встречает тех, кто брёл в такую глушь.

Пригревшись у огня, старик* ведёт рассказ,
Он помнит правила, сказанья этих мест,
Табличку с именем* на сакуре как раз
Повесит он, покуда путник ест.

И дальше побредёт по лесу наш герой,
Подобно рыбам в призрачной воде,
Пока не скроется в низине под горой,
Исчезнет в Ёми*, в жёлтой пустоте.

* Аокигахара — равнина синих деревьев (яп.). Лес к северо-западу у подножья горы Фудзи. Известна как лес самоубийц — второе по популярности место в мире для совершения самоубийства.
* Призрак женщины — считается, что к человеку, решившему покончить с собой в Аокигахаре, часто является призрак женщины, когда-то совершившей здесь самоубийство и пытающейся отговорить от того же человека.
* Еда на шкуре кицунэ — считается, что человек, отведавший в стране жёлтых вод (японская страна мёртвых, Ёми) еды с очага мёртвых, не может вернуться в мир живых. В Аокигахаре много лис. Считается, что оттуда пошли легенды про женщину-оборотня, кицунэ.
* Старик ведёт рассказ — до 20 века бедные семьи привозили и оставляли в Аокигахаре умирать стариков и детей, которых не могли прокормить. Возможно, душа старика задержалась здесь и встречает вновь прибывшие души.
* Табличка с именем — в японской погребальной традиции принято на алтарь божества ставить табличку с именем усопшего.

Текст 3:

Ткань кимоно как февраль холодна,
За веером прячется взгляд дикой кошки.
Она неприступна – крепостная стена...
Её нимбу опорой служат алые рожки.

В чёрном шелке волос отражается ночь,
И взгляд дорогой, никому не подарит.
Гордость отца, самурайская дочь,
Скромностью и хладнокровием манит.

Целый полк женихов у отцовских дверей,
Но Востока дитя, как всегда, непреклонна.
Зажжет поздней ночью хоть сто фонарей,
И загадает всегда быть свободной:

"Под сакурой день за днем проводить,
Смотреть, как в пруду плескаются кои,
Учиться бороться и не тормозить!
Тогда мой отец мною будет доволен...."

Текст 4:

Её он ждал сквозь сотни лет,
Ища во всех мирах.
Когда-то дал он ей обет
С улыбкой на устах.
Ему судьба дала лишь шанс:
Найти свою любовь;
Пожалуй лишь один ньюанс
Тогда он не учëл.
Он принц погоды, сын земли,
Слуга других богов.
Он рыжий лис весь во плоти,
Хозяин трёх миров
Ему положено прожить
Ещё тут сотни лет;
Покой природы сторожить,
Даруя тень и свет.
Она всего лишь человек:
Обычная душа,
Однако сердце горных рек
Украла навсегда.
Он ей готов был обещать
Любые чудеса;
И в адском пламени гореть
За это иногда.
Он сотни раз её терял
Ведь жизнь всего лишь круг
Но та любовь, что получал,
Наверно стоит мук.
Ведь в каждой жизни, что судьба,
Дарила ей на срок,
Они встречались, и она
Дарила свой кивок.
Под звёздным небом лишь она
Была его звездой,
И только с ней он иногда
Испытывал покой.
Её он ждал сквозь сотни лет,
Ища во всех мирах.
Дождём прольëтся их обет
О жизни и мечтах.