Перед моим взором предстала просто потрясающая картина, мечта любого ботаника. Начнем с того, что зацвел мой кактус! Ей богу, зацвел! Впервые за все пять лет, что он красуется у меня возле компа. Странно, что фикус еще не цветет... Зато вот шкаф просто благоухал! Его покрывали десятки мелких беленьких цветочков, пробивающихся даже сквозь завалы книг на полках. Эльф же нагло спал, откинувшись на этот же шкаф, а под ним и вокруг него, зеленилась молоденькая травка.

Кое-как совладав с собой, я всё же поднялся с пола вместе с пакетами и двинулся к холодильнику. Только после этого, уже уровняв дыхание и досчитав до ста, я направился к Лу.

— Э! Груздь маринованный! — пнул его по щиколотке. — Подъем!

Ноль на массу.

— А ну просыпайся, срань ты ушастая! — снова пнул.

Парень, наконец, открыл глаза, недоуменно уставившись на меня. Глаза были зеленые, и взгляд был такой, будто он даже не видит меня, будто вообще ничего не видит. Прям не по себе стало. Брр...

Но стоило ему моргнуть пару раз, как глаза прибрели привычный темно-карий цвет. Вот ведь...

— Ты пришел? — негромко поинтересовался он.

— Заметил? Неужели! Как тебе тут одному было? Хорошо?

— Да, — кивнул. — Всё хорошо, я в порядке.

— А вот мой дом нет! Не в порядке! — я ударил ладонью по полке шкафа над его головой. Лу аж передернуло.

— А что не так? — он повернул голову и, наконец, узрел всю красоту. — Ой...

— Ой? Ой? Это всё?

— Я должен извиниться? — подскочил, топча траву под собой.

— Да что ты! — махнул рукой. — С чего бы тебе извиняться?

— Правда?

— Нет, конечно! На колени! — я указал рукой на пол.

Парень тут же бухнулся кланяться мне в ноженьки. Прям как-то неловко стало.

— Дурак, — процедил я сквозь зубы. — Вставай, пошутил я.

Лу поднялся, виновато опустив глаза.

— Прости.

— «Прости» избавится от этого не поможет, — я сел на кресло, закинув ногу на ногу.

— Я... — голос его вдруг задрожал. — Я попытаюсь убрать... Я вырву всё... — и по щекам его вдруг крупными каплями побежали слезы, капая в траву, где тут же прорастали синие васильки.

— Ну и молодец, — я немного стушевался. — А чего ревёшь тогда?

— Мне жалко, — Лу всхлипнул. — Жалко их убивать.

— Да брось, подумаешь! Вон на улице сколько травы, и цветов тоже хватает.

— Как ты можешь так говорить! — вдруг воскликнул он, поднимая на меня сердитый взгляд. Я аж вздрогнул от неожиданности.

— Каждая травинка, каждый цветок — это отдельная жизнь. Ты же не можешь убить людей, проживающих в этом здании, сославшись на то, что в городе еще полно других людей.

— Ну да, — я кивнул, взлохматив челку рукой. — Может ты частично и прав. Но то люди, а это просто растения. Не чувствуешь разницу?

— Нет, не чувствую.

— Ладно тебе, не сердись, — я встал с кресла и присел, срывая василёк. — Дом это не то место, где должна расти зелень, разве что только если в горшках.

— Хорошо, — снова понуро опустил голову. — Я понял.

И Лу стал срывать со шкафа по цветочку, при этом, едва не захлебываясь слезами, от чего зеленая полянка грозила превратиться в синюю.

***

— Всё, заканчивай уже, — не выдержал через час я. — Ты тут скоро целое озеро наплачешь, не то, что поляну васильков.

Лу, не обращая внимания на мои слова, упорно продолжал срывать бесконечные цветы со шкафа. Обиделся что ли?

— Раз уж всё равно рвешь, то хоть охапкой рви, а не по одному. Так до старости будешь, — я сидел на полу, переключая каналы на пульте. Ничего интересного по телеку. Эх...

— Эльфы не стареют, — прогундосил в ответ.

— Ну да, кто б сомневался. Хватит! Заканчивай, сказал ведь! — швырнул в него подушкой с пола.

Лу, обернулся, переводя взгляд с подушки на меня, изумленно выпучив глаза.

— Ага, — я улыбнулся. — Это подушка, — пояснил вкрадчивым тоном, будто маленькому ребенку. — Никогда не видел?

— Ты бросил ее в меня? — выделил последнее слово.

— А ты какой-то особенный? В тебя уже и подушкой кинуть нельзя? Всё, забудь, — я похлопал по полу рядом с собой. — Садись, давай дорамку вместе посмотрим.

***

Ночь упала на город резко, настолько резко, что ее веса не выдержали и мои веки, грозящие вот-вот сомкнуться насовсем.

— Ну что, шпинат, где спать будешь?

— Тут, — неопределенно обвел взглядом комнату, а потом вопросительно взглянул мне в глаза.

— Нет, ну конечно тут, на улицу я тебя не выгоняю. Я ж не изверг какой.

— Правда? — вздернул брови.

— Это сейчас сарказм был или мне показалось?

— Я в смысле, правда не выгонишь? — наивно захлопал глазёнками.

Ну да, а что я ожидал. Откуда в этом фрукте-овоще может быть сарказм?

— Я, понятное дело, буду спать на своей кровати. Всяким там гостям из берлоги уступать ее не собираюсь. Так что, — хлопнул по полу. — Твоё место здесь. Можешь лечь на свою травку, а могу постелить тебе одеяло, у меня старое есть, еще бабушкино.

Лу, молча, кивнул.

— И что это значит? Ладно, постелю, - двинулся к шкафу.

— Вот держи, — протянул эльфу синюю футболку, трусы и полотенце.

Тот недоуменно уставился на мои руки.

— Ты же не собираешься в таком виде спать, правда? Марш в душ! — развернул его к нужной двери и подтолкнул в спину.

— Вот здесь нажмешь — пойдет холодная вода, здесь — теплая, — инструктировал я.

— Понятно, — Лу кивнул.

— Вот шампунь, мыло, мочалка.

— Разберусь.

— Надеюсь, — я развернулся, собравшись к выходу из ванной. — И смотри мне, чтоб потом у меня тут водоросли не проросли, и рыбки не заплавали, ясно?

— Хорошо, — затеребил край своей рубашки.

— Может, мне остаться и помочь тебе, — я хитро сощурился, сделав обратно шаг к нему навстречу. — Спинку потру.

— Я сам, — щёки Лу покрылись милым румянцем. – Иди, — кивнул на дверь.

— Выгоняешь? — я сделал еще шаг к нему, приблизившись почти вплотную, и ухватившись пальцами за верхние пуговки его рубашки, начиная их расстегивать.

Парень аж дар речи потерял. Стоял, округлив и без того большие глаза, и дышал через раз.

— Ладно, — остановился на четвертой пуговице. — Мойся, я пошел, — и я, подмигнув, вышел за дверь.

— Всё, спи сладко, — я щелкнул выключателем, когда Лу, выйдя из душа весь благоухающий моим мылом (и не знал, что он так вкусно пахнет), с растрепанными мокрыми волосами и в футболке, едва прикрывающей задницу, сразу залез под тонкое одеяло на полу.

— И тебе приятных снов, — выглянули из-под одеяла одни глаза.

— И смотри, чтоб наутро...

— Хорошо, — перебил меня. — Цветов больше не будет.

— Ну вот и отлично, — я перевернулся на бок, лицом к стенке.

— Только, чтобы их не было... — послышалась возня. — Я буду спать с тобой, — и он, юркнув ко мне под одеяло, обнял меня за талию, сунув руки под майку.

Что за извращенца я в дом пустил? Ей богу...