— Я хочу ещё раз извиниться за поведение моей сестры, Видар. Она практически всю жизнь была такой, но у неё хорошее сердце.

«Или, по крайней мере, было», — добавляет про себя король Брайтон. Он располагается в удобном кресле кабинета Короля Первой Тэрры, окидывая его уставшим взглядом.

Видар расслабленно шёл к дубовому столу, на ходу поправляя ворот рубашки. Брайтон внимательно следит за ним, отмечая, что он совсем не изменился с последней встречи. Даже в летах не прибавил. Тот же волевой подбородок, напряженно сомкнутые губы, ледяная ненависть и мрак в глазах. Всё так же скрывал от живых душ руны исцеления и шрамы.

«У неё нет сердца», — хмыкает про себя Видар.

— Пока она будет добросовестно выполнять свои обязанности – проблем не предвидится, — заверяет король Первой Тэрры, отходя к огромной арке за креслом.

Он снимает с головы корону, прокручивая в руках.

— Как жизнь? — интересуется Брайтон, подмечая, как былой друг по войне замирает. — После последнего визита несколько лет назад, ты будто пропал с радаров.

— Было много дел, чтобы восстановить разруху. — Видар разворачивается лицом к Брайтону, все ещё держа Ветвистую Корону. — Я знаю, что вы с Паскалем приехали лишь на Посвящение, но у меня к тебе дело государственной важности.

— Разве ты больше не собираешь Совет по таким поводам?

— Собираю. Только я не доверяю им. Не всем им, — уклончиво тянет король.

— А как же Советница? Уж она-то должна быть в курсе...

— Будет. После Посвящения.

— Тогда, когда твой вопрос уже решится? — хмыкает Брайтон.

— Возможно. — Видар присаживается напротив малварца. Он пододвигает разложенную карту ближе к нему. — Давно на карту смотрел?

Брайтон внимательно изучает карту Тэрр. Самыми внушительными территориями по-прежнему оставались Халльфэйр и Малварма. Обители никсов, саламов и сильфов существенно отличались.

— Третья Тэрра. Великий Бассаам. Он находится практически между нами. Земли Бассаама беднеют от набегов Узурпаторов. Если они захватят территорию, то смогут урвать лакомый кусочек, откуда удобно направлять свои войска к нам.

— Ты предлагаешь ударить первыми? — выгибает бровь Брайтон.

Война – последнее, чего бы он хотел.

— Я предлагаю уничтожить Третью Тэрру, — спокойно выдаёт король, встречаясь с изумлённым взглядом малварца. — Война с Узурпаторами грядёт. Я не собираюсь ждать, пока они вторгнутся ко мне.

— Почему ты думаешь, что они это сделают? Может, им лишь нужно золото Бассаама...

— Ты чумеешь только от одной мысли, что снова начнется война.

— Да! Да, Видар! Я помню, что это такое! И собственноручно стирать живых существ с лица Тэрр я не посмею!

— Я не прошу тебя об этом, — хмыкает Видар. — Я прошу Вас не вступать в антикоалицию со Второй и Четвёртой Тэррами. В этом случае, Великий Бассаам мы поделим поровну и породнимся.

— Издеваешься? Хочешь откупиться горсткой земли, покрытой пеплом?

— В противном случае, я сотру с лица земли всех вас.

Видар сурово поджимает губы, смотря на оппонента жёстким взглядом.

На его стороне Верховная. Мощнейшая машина для убийств. От одной мысли об этом у Брайтона заколотилось сердце. Сестра еле пережила двадцатипятилетнюю Холодную войну. Если он согласится на условия Видара, то не только станет соучастником, но и последним лгуном, подлецом, что некогда клялся сестре всегда хранить мир.

— Ты хочешь использовать её?

— Ты же понимаешь, что она на моей стороне. Выбор за тобой: почти бескровный раздел земли или огромная война с Узурпаторами и мной.

— Если я примкну к тебе, она возненавидит меня. И тебя.

— Уж я-то переживу такую потерю. Корона обяжет её подчиниться мне.

— Как же ты слеп, Видар!

— Слеп? — смешок украдкой слетает с губ. — Протри глаза – наши Тэрры – прямой выход к людям! Генерал наверняка мечтает разрушить границы, чтобы владеть ими.

— Тебе с этого что? Я не понимаю...

— О, всего лишь повод быть рядом с моей Верховной. Видишь ли, она носится от меня по всему замку, как от огня, — лениво протягивает Видар.

Брайтон внезапно поднимает взгляд на Видара. Он рдел не за благополучие Тэрр. За своё и только. Но Брайтон и понятия не имел, что именно король хотел получить. Видар же не мог просто так отдать какому-то Узурпатору своё по праву. Ему нужен вовсе не выход к людям, что-то более сокровенное. Их души.

— Если ты всерьёз намерен поглотить целую Тэрру, то чем ты лучше Генерала Узурпаторов?

— Я моложе, — скотски пожимает плечами Видар. — Ты либо со мной, либо тебя нет. Твоя сестра вряд ли обрадуется такому раскладу.

— Выходит, легенда о благородном Антале для тебя пустой звук?

— До вас дошла не та легенда.

— Ты же понимаешь, что я могу расценить все твои слова, как государственную угрозу для Малвармы, не взяв в расчёт, что чту свой долг перед тобой со времён Холодной войны?

Брайтон слегка приподнимает подбородок, внимательно оценивая реакцию Видара. Тот лишь растягивает губы в дьявольской улыбке, а затем вынимает сигарету из портсигара.

— Будешь? — Брайтон отрицательно кивает. — Я уже знаю твой ответ. — Он чуть склоняет голову, чтобы поджечь сигарету. — За столько лет войны я хорошо изучил тебя, Нот. Очень хорошо. И знаю, что семьей, вы – дом Бэримортов, способны жертвовать с таким размахом, что всем стоит позавидовать. На самом же деле, плевать вы хотели на чувства друг друга, а потому – одной обидой больше, меньше, тебе всегда было всё равно. Вам не привыкать, поэтому ты согласен.

— Это не так, Видар. Наш дом умеет прощать. Кому, как не тебе, знать об этом, — дёргает уголком губы Брайтон. — Но я примкну к тебе не поэтому. Моя сестра вынуждена стоять подле твоей правой руки. А я – её старший брат, что всегда будет стоять за спиной и следить о благосостоянии. И если войны не миновать – я не пойду против сестры.

— Умоляю! — Видар делает затяжку. — Она – Верховная, отречённая от престола и семьи!

— Семья не отрекалась от неё.

Взгляды королей снова пересекаются. Тонкая струйка дыма скептично растворяется в воздухе.

— Но, — продолжает Брайтон. — Я поддержу тебя только в случае малой крови. И будет, весьма, честно, если ты расскажешь, как хочешь прибрать к рукам Тэрру, не истребив всех саламов на ней и не привлекая к этому внимания.

— Что ты знаешь о бесе Кванталиане?

Лицо Брайтона вытягивается в такт стряхиваниям пепла.

— Какое это имеет отношение к делу?

— Видишь ли, мои шпионы донесли, что не так давно он прибился к берегам Великого Бассаама. Входит в круг приближённых короля. И не раз интересовался моей Верховной.

— Интересовался ей он по другой причине, — раздражённо фыркает Брайтон. — С захватом земли это никак не связано.

— Я знаю, — довольно улыбается Видар, снова затягиваясь. — И судя по твоей реакции, мужская половина Бэримортов его не жалует. Почему?

— Потому что он лживый, изворотливый и беспринципный. Бес – одним словом.

— Не ровня, да? И имел связь с твоей сестрой...

Брайтон играет желваками.

— ...По правилам, ты должен был отдать её замуж, так ведь? Но ни разу не поймал их, хотя отношения безумно очевидны.

Видар докуривает сигарету до фильтра, а затем изящно отбрасывает окурок, попадая чётко в хрустальную пепельницу.

— Забудь об этом слове, говоря о моей сестре! И скажи уже конкретно. Я не понимаю, к чему ты клонишь.

— Допустим, наш Кванталиан узнает, что её держат на прицеле в Бассаамском Огненном лесе. Ей грозит опасность... С какой вероятностью он примчится?

— Со стопроцентной. Я всё ещё не понимаю...

— Если ты хочешь малой крови, то мы добьёмся её через беса. Верховной нужно будет лишь попасть в замок и привести войско ко мне.

— Она не согласится.

— Тогда я перейду к своему первоначальному плану. Они либо добровольно отдадут корону, либо Советница выкосит их земли. Я заставлю её, — пожимает плечами Видар.

Брайтон точно знал, что Видара постигнет неудача с планом по поимке беса на живца. Оставался лишь единственный вопрос – как именно он принудит Эсфирь и на что способен пойти ради этого. Но почему-то в эффективности не сомневался.

Спустя несколько минут молчания, Видар поднимается с кресла.

— Ты доверяешь Паскалю? Он очень... ветреный.

— Он мой брат, Видар. Чтобы он не сделал и каким бы он ни был – он мой брат.

Глаза Видара до краёв наполнились насмешкой.

— Интересно, твоя сестрица считает так же?

— Стоит напоминать, что Паскаль первый вступился за твою кандидатуру много лет назад? Мясник поручился за отщепенца-альва, — тон Брайтона становится угрожающим.

— Это было давно и неправда, — усмехается Видар, обнажая явное желание перевести всё в шутку.

— Когда ты планируешь наступление?

— Ну, сначала мне предстоит обрести Советницу, выбрать невесту, поругаться с Советницей, собрать Совет, может быть, подраться с Советницей, объявить о своём намерении развязать наступление, выслушать порцию оскорблений от Советницы и только тогда наступать.

По мере того, как Видар лениво растягивает слова, в глазах Брайтона искрятся смешинки. Ему искренне жаль этого короля.

— Слишком много Советницы, не находишь?

— Вот и я о том же... Совершенно о том же...

— Видар, могу я попросить тебя кое о чём?

— Только если это не касается Советницы, — ухмыляется Видар, но видя серьёзный настрой короля Пятой Тэрры, поджимает губы. — Она – теперь моя собственность, прими это, Брайтон.

— В светских вопросах – да. Но не в личных. Помни: она – моя сестра и компрометировать её – я не позволю. В противном случае, поиск невест тебе не пригодится.

В первую секунду Видар глупо хлопает глазами, а потом разражается звонким раскатистым смехом.

— Это слишком смешно, чтобы принимать за угрозу, Брайтон! Мы с твоей сестрой не переносим друг друга. И будь она последней особью женского пола в Тэррах – я скорее переключился бы на простых смертных. Не в обиду твоей семье.

Брайтон поднимается с места, облизывая пересохшие губы.

— Я жду дальнейшего расклада.

Видар чуть ухмыляется, провожая Брайтона безжизненным взглядом до двери. Отчаянно хочется закурить. Снова.

— Конечно... Нот, — он окликает старого друга. Тот замирает, оборачиваясь на короля, не смея стоять спиной к действующему правителю Халльфэйра. — В шахматах только два короля – белый и чёрный, помнишь?

— Как быть, если мы оба на стороне зла?

— Ты на стороне нежити – да, но не на стороне зла.

Видар довольно надевает корону, наблюдая за тем, как Брайтон коротко кивает и выходит из кабинета.

Здесь Видар оказался безукоризненно прав. Зло здесь он. 

⸶ ⸙ ⸷

Альвийская таверна разрывалась от громкой музыки, яркого смеха альвиек и возмущений альвов. Калейдоскоп разнопёрых одежд и лиц закручивал любого в атмосферу беспечной разнузданности. Именно в такой и нуждалась Эсфирь. Или, по крайне мере, Паскалю так просто казалось.

Благодаря мороку Брайтона – настоящими в троих остались только глаза. Волосы братьев завивались на манер добропорядочных альвов – светлые, со множеством косичек и побрякушек в них. Эсфирь же одарили тёмно-каштановым оттенком. Черты лица изменились так, чтобы никто со двора не смог признать в беспечной троице – могущественную и влиятельную семью. Если хочешь спрятаться – располагайся на виду. Так они и делали, намеренно занимая чуть ли не центральный дубовый стол, громко смеясь.

— А потом она сказала, что без ума от меня! — гоготал Кас. — И это после того, как цветы в её букете обернулись уродливыми жабами!

— Мы никогда не найдём ту великомученицу, что вытерпит твои выходки, — обречённо выдыхает Брайтон под заливистый хохот сестры.

Ей так не хватало домашнего тепла. Бесконечного уюта, что обволакивал её, когда они втроём оставались наедине. Тэрра Видара отличалась невыносимо жарким климатом, в его доме сновало огромное количество слуг, от которых буквально кружилась голова, но... всё было овеяно какой-то ледяной аурой, что не позволяла искренне радоваться ни прислуге, ни самому королю. Будто бы замок из века в век тонул в бесконечной скорби. Возможно, так он отплачивал за былое восстание. Эсфирь не знала. Но, что по-настоящему удивляло ведьму – это то, как форма разительно отличалась от содержания.

В некогда её Тэрре, в противовес – промёрзлые земли, да разноцветный лёд, овеянный смертью, но отношения малварцев окутывали в ауру семейности, как в ватное одеяло. Малварма гордилась горячими сердцами.

— А, может, ему не нужна невеста? — хитро сверкает глазами Эффи.

— Вот этого не надо, сестрёнка! — фыркает в ответ Кас. — Я люблю женщин! Женщины, вы слышите? — нарочито громко выдаёт он, заставляя половину таверны посмотреть в сторону стола. — Я люблю вас, женщины! Вы – прекрасные существа! За вас! До дна!

Его предложение встречается огромным гомоном в ответ. Все вокруг начинают подбадривающе шуметь и чокаться.

— Кто же тост без выпивки раздаёт? — смеётся Брайтон.

— Судя по всему – наш братец.

Эффи изящно поднимает руку, дабы альвийка в фартуке подошла к их столу.

Спустя четверть часа и принятие организмом цветочного эля – общий смех семейства и вовсе превратился в задорный гогот. Они весело перебивали друг друга, умудрились даже поссориться.

— Ну, вот, ты замацала мой камзол! — разочарованно фыркает Брайтон, когда Эсфирь случайно проливает на него эль.

— Я могу исправить...

Эсфирь уже заносит пальцы, как старший брат перехватывает их.

— Не надо.

Нот обаятельно ухмыляется краешком губы. Только в глазах плещется смущение и отчаяние. Он собирается действовать за спиной собственной сестры. Быть в сговоре с тем, к кому её ненависть достигала гигантских масштабов.

— Но я...

— Говорю же, отстань от меня!

Он шутливо отбрасывает её руку, получая за это лёгкий подзатыльник.

— Прошу прощения...

Посторонний голос пытается расколоть семейную атмосферу. Трое поднимают глаза, а рука Эсфирь замирает на плече старшего брата.

Перед ними стоит белокурый молодой юноша. Длинные платиновые волосы спадают на плечи ровным ливнем. Разноцветные глаза смотрят с неподдельным восхищением на обладательницу того же порока, что и у него. Длинный шрам рассекает левую бровь, обходит глаз и исчезает под подбородком.

— Могу я пригласить столь очаровательную особу на альвийскую плясовую? — Незнакомец оголяет ряд ровных жемчужных зубов, учтиво кланяясь. — Конечно, если госпожа не связана узами брака.

— Давай, госпожа, потанцуй и забудь про его камзол! — улыбается Паскаль. — Мы старшие братья.

На лице подошедшего играет удовлетворённая улыбка.

Эсфирь всё же поднимается с места, недовольно окидывая братьев взглядом. Паскаль весело присвистывает, поигрывая бровями. Он внимательно смотрит за тем, как его сестра в компании блистательного незнакомца удаляются к центру таверны, дабы примкнуть к большому количеству танцующих пар.

— Дело хрень, — резюмирует Паскаль, когда она отходит на приличное расстояние.

Он залпом глотает содержимое бокала.

Брайтон резко оборачивается в сторону Эсфирь, думая, что брат имеет в виду непристойное поведение её спутника, но убедившись, что тот держится галантно и по-джентельменски, возвращает недоумённый взгляд на Паскаля.

— Хватит пилить её взглядом. Он-по крайней мере не лицемерный трусливый бес, как Кванталиан...

— Не напоминай мне об этом недоразумении... — Снова тянется к бокалу. — Сегодня, когда мы были в тронном зале... Когда Эффи-Лу решила испытать терпение короля... — Паскаль закусывает губу, учтиво отмалчиваясь, пока официантка меняет посуду.

— Ну? — сверкает властью в глазницах Брайтон.

— Я увидел их ауры. Нот... Они идентичные.

— И что?

— А то, что не бывает двух идентичных аур, понимаешь? Как у людей не бывает двух одинаковых отпечатков пальцев или у нас форм хрящей в ушах...Их ауры черны настолько, что эта блестящая темнота щиплет глаза, а по краям... они сверкают переливами маржанского серебра и альвийского изумруда. Они одинаковы... Совершенны и охрененно невероятны.

— Но... как такое возможно? — тихо шепчет Брайтон, позабыв о том, что вокруг слишком шумно и брат мог попросту не услышать вопроса.

— Ты сам знаешь...

— Нет! — Брайтон слишком резко ударяет кружкой по столу. Несколько зевак оборачиваются на него. — Нет. Этого не может быть, Кас! Сказка, всего лишь дрянная сказка! Она не связана с... ним...

Оба брата переводят взгляд на улыбающуюся сестру, что парит в объятиях лощёного альвийского щёголя. Её разноцветные глаза искрятся смехом и счастьем, будто по возвращению в замок тяжёлая служба не поджидает на каждом углу.

— Но если связана, если это правда... Она умира...

— Замолчи! — травяные глаза впиваются в ледяные. — Даже не смей говорить мне об этом! Ты не знаешь наверняка.

— Я видел ауры! Этого мне достаточно. Мне плевать – сказка это или быль, я видел их! Видел их одинаковость, величие... переплетённость... Они созданы единым целым...

— Они ненавидят друг друга!

— Это мягко сказано!

— И не примут друг друга! Уж лучше бы был Кванталиан...

— По легенде...

— Вертел я эту легенду знаешь где? — взрывается старший брат, устало откидываясь на спинку деревянной лавки.

— Только демонстрировать не надо! — сверкает льдами в глазах младший. — Они могут свести друг друга в могилу!

— У меня есть одна идея...

Паскаль внимательно вглядывается в лицо брата, сразу же раскусив его.

— Она возненавидит тебя.

— Поверь, это будет не в первый раз. Я отдал свой положительный голос Видару по прихватизаии Третьей Тэрры.

— Ты придурок, Нот?

— Я – Король Пятой Тэрры.

— Что ж, нахрен... Поздравляю! Наш король придурок!

Паскаль резко подрывается с места, но тяжёлый взгляд брата останавливает его.

— Куда намылился?

— Расслабиться, — фыркает младший.

Мало того, что его брат когда-то дал клятву Эсфирь лишить её жизни, в случае, если могущество ослепит разум, так теперь это... Глупый старший братец! Ещё раз окинув его взглядом, он направляется к давно заприметившейся альвийке.

Брайтон делает несколько глотков, вскидывая руку вверх, дабы обновить стакан. Он неотрывно следит за сестрой, готовясь заранее прочувствовать её гнев на собственной шкуре. За то, что никогда не сможет поднять на неё руку. За то, что попытается спасти её жизнь, даже если сам при этом распрощается со своей.

Эсфирь же с широкой улыбкой на губах кружилась в плясовой. Чтобы знать танец – достаточно уметь грациозно двигаться, с той самой плавностью, которая присуща нежити Пятитэррья.

— Вы местный? — очаровательно приподнимает бровки она.

— Не совсем, милая госпожа! Но знаю эти места, как свои пять пальцев.

— Вы не похожи на альва, — чуть склоняет голову. — Не сочтите за грубость.

— О, да, я наслышан о Вашей предвзятости к залётным птицам, — галантно отвечает юноша, ловко меняясь местами с партнёршей.

Танец с ним – сплошное удовольствие. Он уверенно вёл Эсфирь, много шутил и улыбался, не обращая внимания на остальных альвиек.

Эсфирь поправляет тёмные локоны прямых волос, хитро стреляя глазами.

— Я – сильф. Прямиком из Четвёртой Тэрры. Со дня на день Кровавый Король устраивает приём, я приглашён.

— Так Вы из знати? — Эффи ловко подделывает удивление.

— Получается так, а Вы – из Столицы?

— С окраины. Мы с братьями привозили саженцы цветов для предстоящего приёма. Верховная настаивала на чёрных лилиях. Король, хотя и с осторожностью относится к данному цвету, разрешил, — ложь слетает с языка быстро и непринуждённо.

— Получается, я не смогу наслаждаться Вашим обществом на празднестве?

— Увы, — пожимает плечами цветочница.

— А есть ли шанс на ещё одну встречу?

— Конечно, если Вы знаете о здешних Старожилах, — Эсфирь оголяет ровные зубы, кокетливо ведя плечиком.

— Для чего они Вам?

— О, я увлекаюсь старинными цветами, профессия такая. Хочется выудить у них древние гербарии, быть может, что на границах с Междумирьем, или с людским миром, я смогу отыскать то, что меня тревожит.

— Насколько мне известно в этих краях остался один Старожил, но где он – знает лишь король. О местоположении остальных – неизвестно, так что дорога Вам к Чёрному Инквизитору!

Музыка плясовой заканчивается, но юноша не спешит убирать горячие ладони с талии партнёрши. Оба застывают, глядя друг в другу в глаза. Эсфирь очаровательно улыбается, мастерски скрывая то, что почувствовала в партнёре. Словно он, как и сама она, пользовался сейчас мороком, дабы скрыть истинную внешность и сущность. Она вовсе не замечает, что из глубины таверны за ней неотрывно наблюдает сапфировый взгляд.

— Как Вас зовут, прекрасная цветочница? — юноша прижимает Эсфирь так близко к телу, что та чувствует исходящий от него жар.

— Совершенно цветочным именем, — хохочет она, запрокидывая голову и оголяя перед ним шею, чтобы показать, что ни капли не боится. Юноша бегло облизывает губы, мельком пробежавшись взглядом по красивому изгибу. — Моё имя – Нарцисса Весенняя, принадлежу дому цветочников у южных границ Столицы.

Она отходит на шаг, склоняясь в книксене. Приподнимает взгляд чарующих глаз, чтобы околдовать без магии.

— Таттиус Имбрем Орфей Цтир, герцог Тропы Ливней.

Эсфирь улыбается скромнее обычного и исчезает в круговороте альвийских лиц.