Рэймонд

— Не клуб существует для охраны, а охрана для клуба, — с философским видом проговорил коротко стриженный мужчина.

Я сидел за столом и рассматривал моего будущего начальника, мысленно прозвав его "Каток". Квадратные плечи, свисающая нижняя губа и тяжёлый взгляд исподлобья делали его похожим на ремонтную машину. Наверняка, здоровяк до повышения в ранг обладателя тесного кабинета решал проблемы в клубе, неминуемо двигаясь на нарушителей порядка, как техника, закатывающая асфальт.

— В случае провокации типа "пошли выйдем" - лучше отмолчаться или прикинуться выдрессированным дурачком, — продолжал инструктировать Каток. — Но когда конфликт неизбежен, ты должен решить его максимально незаметно для других посетителей. Выведи виновника торжества в пустой туалет или гардероб и только там его нейтрализуй. Понял?

— Принял, — ответил я на его вопрос, когда он сверлил меня глазами асфальтового цвета.

— Ознакомься и поставь в конце подпись, — толстые пальцы положили передо мной трудовой договор.

— Где пункт с оплатой труда? — мои глаза пробежались по бумажке.

— Переверни страницу, — ответил здоровяк, с некоторой долей гордости поправляя запонки на строгом костюме. — Оплата почасовая, на руки наличными в конце каждой недели. Сумма за час указана в договоре. Советую внимательно изучить систему штрафов, чтобы не возникло недопонимания в дальнейшем.

"Все равно это временно", — подумал я, прочитав все пункты, и поставил подпись.

— Стэлфорд? — мужчина с любопытством глядел на меня. — У зама мэра такая же фамилия. Я слышал у него сынок с придурью, уж не ты или это?

— Однофамилец, — бросил я, вставая из-за стола. — Когда можно будет начать?

— Первая смена завтра, — он потерял ко мне интерес и сверился с заметками в блокноте. — При себе иметь чёрную футболку или рубашку, брюки и обязательно аккуратный внешний вид.

— Знаю, пятый пункт, — произнёс я, поравнявшись с входной дверью.

— Ты первый из охраны, кто ознакомился с договором, — хмыкнул он мне в спину, а я закатил глаза. Неужели я произвожу впечатление кретина, который подписывает бумаги, перед этим не прочитав их?

***

Не сказать, что мой отец сильно обрадовался, узнав, куда и кем я устроился. Роберта больше огорчал тот факт, что его сыночка со скандалом уволили в первый же день. Он считал, если я не гожусь для работы официанта, то получаю звание фееричного имбецила. И теперь меня не возьмут даже драить полы. По словам Роберта этот случай "отбрасывал гигантскую тень на весь знатный род Стэлфордов". Поэтому, новость, что меня взяли охранником в ночной клуб, он принял в своей лучшей традиции.

— Если продержишься больше месяца на новом месте, то в моих глазах ты поднимешься с фееричного имбецила до обыкновенного, — заключил отец, бросив трубку.

Поражаясь его предсказуемости, я начал искать более-менее сносные брюки, чтобы отправиться в них на работу. В основном весь мой гардероб состоял из чёрных или синих джинс, через одних порванных на коленках. Откопав строгие брюки, я подумал, что буду смотреться, как деревенщина, если надену их с повседневной чёрной футболкой. Вариант с рубашкой отсеивался сразу. Её я не собирался покупать даже на собственные похороны.

Начальник охраны ничего не сказал, увидев на мне джинсы. За него это сделали хмурый взгляд и сведенные к переносице брови.

— И для кого мы составляли этот договор? — проговорил он, открывая пасьянс на мониторе. — Вали на обход.

Через несколько часов я уже был в курсе, где курилка, где комната для отдыха и по каким местам утыканы камеры, чтобы не быть зафиксированным в момент ковыряния в носу.

Настало время очередного перерыва, и я отправился в служебную комнату. Кинув в чашку две ложки растворимого кофе и добавив воды и сахара, я сделал глоток.

— Ну и дрянь, — я поморщился, выливая содержимое кружки в раковину. И как только остальные парни в смене могут пить эту гадость?

Часы показывали три ночи, а мой организм привык в это время спать. Мелькавшая перед глазами толпа людей, постоянно заходившая и выходившая из клуба только утяжеляла веки, и мне нужно было срочно подзарядиться. Во время обхода я заметил за барной стойкой приличную кофемашину. Мои ноги сами потащили меня в сторону стоящих на полках коллекции бутылок и пьяных рож, развалившихся на высоких стульях.

У бара зависала темноволосая девушка с полностью набитым рукавом, и когда я попросил двойное эспрессо, засмотрелся на узоры пламени, выходившие из пасти дракона.

— Первый день? — барменша положила салфетку с двумя пакетиками сахара на блюдце и рядом поставила полную чашку с ароматным напитком.

— Да, готов вырубиться прямо у входа, — я убрал сахар в сторону и немного отхлебнул, наслаждаясь крепким кофе, — сколько я должен?

— За счёт заведения, — она усмехнулась и опрокинула в себя стопку клюквенной водки. — Это все гребанные издержки профессии. Вскоре твои биологические часы настроятся на новый ритм, и ты будешь дрыхнуть в обед. Это ужасное ощущение, когда весь город занят делом, а ты пускаешь слюни в подушку.

— Я надеюсь, это временная работа, — я нахмурился от её слов, заметив стоящего невдалеке от барной стойки одинокого парня, разговаривающего по телефону. Не знаю, какой именно деталью он выделился из массы, что заставил меня дольше обычного его рассматривать. Черная майка открывала худые руки, которые засунули мобильник в карман белых чиносов, а его взгляд лениво бродил по танцполу.

За болтовней барменши, представившейся, как Челси, я искоса наблюдал за парнем. Чтобы откровенно не палиться, делал вид, что изучаю танцовщиц на сцене. Но мои глаза все равно возвращались к мужскому тощему силуэту. Минут через пять рядом с ним поравнялись две девушки. Перекинувшись словечками, незнакомец, тряхнув в бок выкрашенными в белый цвет волосами, просунул руки в задние карманы джинсов одной из девиц. Может кому-то такой жест показался бы вполне приемлемым для ночного клуба и трёх часов ночи, но этот доходяга не имел цели пощупать женский зад.

Если приглядеться, одной рукой парень вытащил купюру, а другой, отодвинув край джинсовой ткани, засунул внутрь микро-пакет с таблеткой. Похлопав новоиспеченную обладательницу марки по заднице, он двинулся прочь, огибая стороной танцпол.

Вспоминая слова начальника охраны, я незаметно последовал за белобрысым, быстрым шагом догнав его в коридоре. Согнув парня в довольно неудобной позе с заведённой за спину рукой, я направился с ним в сторону безлюдного гардероба. Из дилера вырывались потоком красноречивые маты, и мои руки самопроизвольно усилили захват, опуская доходягу ниже к полу. Новая порция оскорблений полилась в двойной дозе вместе с болезненным кряхтением, что заставило меня улыбнуться. На середине пути наша милая парочка столкнулась с коллегой, имени которого я не помнил.

— Рэймонд, — широкими плечами он загородил проход и уставился на меня тяжёлым взглядом. — Тебя не предупредили что ли?

— Насчёт чего? — я все ещё держал белобрысого задницей кверху, прочитав имя Зейн на бейджике широкоплечего.

— Отпусти его, — Зейн положил руку на хребет дилера, но я, как упёртый баран продолжал наклонять парня мордой вниз, вспоминая свои трудовые обязанности по договору.

— Он толкал наркоту, — сказал я, но охранник не обратил на этот факт внимания.

— Похоже, тебя не посвятили в курс дела, — равнодушно произнёс коллега, пропустив мимо ушей нескончаемую брань доходяги.

Захват ослаб, и белобрысый мигом вынырнул из моих рук. Он болезненно потёр локоть и принялся тыкать пальцем в мою грудь, как дятел.

— Тебе хана, урод, ты только что сорвал мне сделку, — его узкие глаза сверкали яростью. — Если покупатель меня не дождётся, будешь должен сто баксов!

— Вэл, пошёл вон отсюда, — Зейн скрестил перед собой накаченные руки, грозно посмотрев на дилера. — Парня не успели предупредить, у него сегодня первый рабочий день.

— Мне плевать, хоть первая брачная ночь, из-за него я встрял на сотку! — верещал белобрысый, продолжая сжимать свой покрасневший локоть, и морщился.

— Ноешь, как баба, а мог бы давно уже загнать своё дерьмо, — здоровяк махнул рукой в сторону, жестом указывая, чтобы тощий, как можно шустрее исчез.

Выдавив еще пару "любезностей", дилер развернулся, направившись в сторону танцпола.

— Что за херня тут творится? — я не ожидал, что в приличном, на первый взгляд клубе, будет покрываться продажа наркотиков.

— Тебя это не должно волновать, отработай и вали домой, — мои глаза глядели в след равнодушно удаляющейся широкой спине.

***

Вторая смена началась с обхода и просмотров видео с камер наблюдения. Охрана должна была отправлять "жаркие" моменты прошлой ночи начальству. Может для остальных парней это стало обычной рутиной, но я чувствовал себя не комфортно, наблюдая, как пьяные девицы отдаются первому встречному в кабинке туалета или приват-комнате. После первых двух минут видео я схватил сигареты и выскочил на свежий воздух, не обращая внимания на пересмешки коллег.

Облокотившись на перила пожарной лестницы на втором этаже и выпуская дым, я вспомнил слова Линдси, что нужно иногда позволить себе развлечься. Но я никогда не относился к тем людям, которые считают секс в туалете клуба весёлым приключением. После Мии у меня не было серьёзных отношений, хотя я не слепой осёл и прекрасно замечал, как в мою сторону глядят девушки. В моей голове не укладывалось, как могу целовать чьи-то губы, не ощущая лавандового аромата. Ровно до того момента, пока долбанный старина Барет не сподвиг меня на танец с Линдси.

Комната наполнилась звуками трубы Армстронга, а Линдси стояла опасно близко. В голове кто-то отыскал выключатель и нажал на него, когда она подняла на меня дымчатые глаза. Рядом со зрачком цвет с серого менялся на тёмный, темнее, чем ночи в пустыне. Тяжело сглотнув, я завис на губах девушки, поймав себя на мысли, что попался.

Я стоял, как вкопанный, а мой лишенный здравого смысла разум бешено прокручивал единственный вопрос: какая эта девушка на вкус? Такая же невыносимая и непонятная?

Музыка оборвалась, напоминая, что передо мною была Линдси Коултер. Бестия из группы психологической поддержки с неизвестным прошлым и сложным характером в настоящем.

Не считая временного помутнения в пансионате, к Линдси я хронически испытывал весь спектр злости. Я злился, потому что девушка постоянно устраивала проверки моему терпению, пуская острые шуточки. Злился на самого себя, когда обижал её, грубя в ответ. Злился, потому что не знал, почему именно эта ненормальная смогла расшевелить во мне интерес, дремлющий несколько лет. Злился, потому что не имел ни одного вразумительного ответа на кучу вопросов. Зачем я спрашивал про её прошлое? Зачем предложил подбросить домой? Зачем вообще говорил с ней?

— Стэлфорд, мы тебя по всему зданию ищем, — на лестницу вышел начальник охраны, протягивая мне папку. — Сегодня корпоратив у одного журнала, вход строго по списку. Стоишь на контроле с десяти до двенадцати, потом перерыв двадцать минут. После него меняешься с Зейном и идёшь в зал.

Здоровяк исчез за скрипучей дверцей пожарного выхода. Я хотел последовать за ним, но решил открыть папку со списком гостей. Пробежавшись по фамилиям, мои глаза напряглись до предела, что заставили бы зашкаливать любой тонограф. Номер десять занимала строчка Коултер плюс один, и я снова потянулся за сигаретой.