Мне смешно слушать глупости о благородстве и геройстве окружающих. Все мы грешные. И есть грехи, простить которые не в силах даже самый милостивый Бог. Но люди молятся. Продолжая нарушать заповеди. Ведь потом можно раскаяться.

Каждую неделю ходят в церкви, мечети, синагоги. Замаливать грехи. Они опускают руки в карман при виде нищего с мыслями о том, что когда-нибудь это им зачтется. Не знаю, сколько атеистов занимаются пожертвованиями? Я бы пожал руку каждому и превозносил бы на пьедестал человеческого благородства, как воплощение безупречной морали и гуманности. Где они, бескорыстные благодетели? Творящие добро не ради прощения или пиара.

А еще, люди просят. Молятся, надеясь, что будут услышаны. Не только потому что верят. А просто так, на всякий случай. А вдруг и правда, получится!

Я хотел бы верить в то, что каждому воздастся, но не могу. Скорее, чем больше мы стараемся идти по правильному пути, тем больше испытаний отправляют небеса. А это глупое утешение: "Всевышний дает каждому испытание, которое только он сможет пройти!" Значит, я должен быть пресмыкающейся тварью, чтобы на мою долю выпало меньше страданий?

Всю жизнь моя мать ходила в церковь, помогала беднякам и молилась Господу. Но она была одной из самых несчастных людей, которых я знал. Никогда не жаловалась. Напротив, делала вид, что счастлива. Когда отец бросил нас, я не видел ее слез и жалоб. Она не очерняла бывшего мужа.

Она любит этот мир. Добра к окружающим, несмотря на их жестокость.

Настолько добра, что заставляет меня ходить на праздники к Нике. Это самые ужасные дни в моей жизни. Завтра восьмое марта. Мама приготовила нечто, завернутое в красивую розовую обертку, и поставила на полку у изголовья моей кровати.

За что она так жестока? Ее доброта, порой, бесит...

Но я бесконечно люблю маму. Не могу отказать. Не могу раскрыть свою сущность, ведь это разобьет её доброе сердце. Может, я похож на отца? Но она не заслужила такого сына. Господь должен был подарить ей лучшего ребенка.

Я не верю в Него! Мне кажется, если Он и есть, то не менее жестокий, чем человек.

А мама верит!

Не знаю, воздастся ли ей?