Прошло уже три года, за это время многое изменилось, как и я сама. Например, я выучила пару техник стихии огня, эти техники чем-то похожи на технику великого огненного шара. Так же я стала лучше драться, все эти годы и месяцы, мама брала иногда выходной и обучала меня, первое время, ничего не получалось, а потом наоборот, становилось только лучше.

Мне девять лет, порой кажется, что смотрю на мир другими глазами, не как в свои шесть лет. Мама говорит, что это обычный возраст, так как я расту и всё меняется во мне.

Я так же дружу с Харуми и Наруто. Харуми тоже немного изменилась, мы вместе тренируемся в лесу, когда наши мамы на задании, иногда даже Узумаки берём с собой.
Сейчас у нас выходные, и мы с Харуми и Наруто направлялись в лес. Мама, а что мама? Она ведь в АНБУ, у неё нет времени на меня, и я понимаю, что она зарабатывает средства, чтобы обеспечивать, но перетруждаться я её не прошу.

На улице была весьма хорошая погода, не смотря на то, что на земле уже лежали пожелтевшие листья, воздух был прохладным, уже приближалась осень.

Даже небо, было серым, оно подавало знак, что, возможно, будет дождь.

— Изанами! О чём задумалась? — перед моим взором стояла Харуми, у которой отдельные волосы спадали с лица, а остальные заплетены в пучок. Сегодня она нарядилась в брюки и кофточку.

— Не обращай внимания, Харуми, ты забыла, что наша любимая, — Узумаки обхватил меня и продолжил. — Что наша любимая, Иза, всё время впадает в раздумья.

Затем послышался смех, а я всего нахмурилась, а затем дала подзатыльник Наруто.

— Ничего такого, я не в раздумьях.

— Ну да, ну да, — смеялась Харуми.

— Чья бы корова молчала, — буркнула я себе под нос.

— Ну мы же не виноваты, что ты всё время о чем-то думаешь, в твоём возрасте это слишком рано, — начала философствовать Никко.

Я закатила глаза, и тяжело вздохнула. Ничего не рано!

— Кстати, если не секрет о чём думаешь? — спросили одновременно ребята.

— Не ваше дело, — я поправила волосы и прошла мимо них по заросшим тропинкам к тому месту, где я впервые научилась огненной технике.

— Вот, я так и знал! — закричал недовольно Узумаки. Я прошла мимо кустов с ветками и уставилась на этих овечек.

— Вы так и будете стоять на одном месте?

Они стояли бок о бок на одном месте.

— Ну как хотите, я пошла одна, — махнув им через плечо, я направилась дальше.

Но не успела, я опомниться, как с двух сторон шли они. Боже, помоги мне...
Как только мы пришли на место, где вокруг лишь деревья с высокими холмами.
Наруто уселся на пенек, Харуми весело скакала вокруг меня, напевая какую-то песенку.

— Всё, мы на месте, наконец-то, —потянулся парень.

Я закинула голову к небу, которое было не голубым, а серым. Бр-р-р, не по себе. Посмотрев на Харуми, которая уже сделала пару техник, я улыбнулась.

— Ну, Наруто? — посмотрела на него, он уже разминался.

— Да? — он взглянул на меня.

— У тебя не получается ниндюцу, а именно техника теневого клонирования. Я могу тебя поучить, если хочешь? — я пожала плечами.

Блондин задумался и улыбнулся.

— Давай, а то как-то не получается. Одни лишь какие-то жалкие клоны, — он опустил голову, но затем продолжил. —Научи, Изанами-чан!

Я приятно удивилась, но потом сделала серьезное лицо.

— Начнем!

После долгого времени, я поникла, боже нужно маму звать, пусть она учит. В итоге, я так и не смогла, Харуми смеялась, Наруто почесывал затылок и широко улыбался, а я устало сидела на пне.

— Хватит смеяться!

Но она продолжила, я соскочила с пня и пошла на Харуми.

— Так, так, так, тихо! Стоять на месте! - она выставила руки передо мной, а затем побежала от меня. После долгой беготни, мы с ней упали на землю, настала очередь смеяться Наруто.

— Наруто, — я тяжело дышала, лёгким нужно больше воздуха. — Узумаки, сейчас отдохну и твоя очередь будет бегать от меня.

Когда мы с Харуми отдохнули, она пошла тренироваться с Наруто, а мне самой надо с парой техник поработать.

Мои навыки в печатях наравне с  Саске. Быстрота и скорость складывания печатей, это самое главное.

Прошла половина дня, приближался вечер. Наруто пошёл домой, а мы с Харуми остались. 

Она легла на холодную землю, в виде звезды.

— Слушай, Харуми, а тебе не холодно? — спросила я, нависая над ней.

— Не-а, — ответила она.

Я приподняла одну бровь и продолжила:
— А мама, ругать не будет?

Харуми закатила глаза и встала, отряхнувшись.

— Зануда, пошли в Ичираку что ли. Кушать хочу, — она поставила возмущенно руки в боки.

— А дома?

Харуми стукнул ногой по земле.

— Ты невыносима! Живо, пошли!

— Ладно, ладно, только не бей.

Мы пошли обратно по той же недотропинки.

Мы подходили к Ичираку Рамен, я шла спокойно пешком, а вот Харуми... А что она? Она побежала, но резко взяла меня за руку, двинувшись вперёд.

— Здравствуйте, дедуля, — весело сказала Харуми, садясь на стул. Я приземлилась с боку от нее и поздоровалась с лапшичным поваром.

— Что хотите? – любезно спросил дедуля.

— Мне большую порцию рамена, — Харуми стукнула кулачком по столу и широко улыбнулась. Я косо взглянула на неё, аля: ты с ума сошла? Но девочка просто улыбалась.

— Мне тоже рамен, но, — я взглянула на эту довольную мадам и продолжила. — Но не такую большую.

Старик посмеялся и ответил:
— Понял. Ждите.

Он начал делать самое прекрасное дело - еду.

— Ну что? — Харуми хитро посмотрела на меня.

— Что? — спросила я, странно посмотрев на черноволосую.

— Что завтра будешь делать? Ты же в курсе, что в академии завтра нам будут рассказывать про мемориал павших воинов?

Я тяжко отпустила голову, мама говорила, что мой отец находится там. Этот камень был необычным, там было высечены имена героев со Второй Мировой Войны шиноби.

Надо будет спросить у мамы, как зовут моего папу, даже сейчас она не хочет говорить, а сама когда-то проболталась, что он мёртв.

— Да, в курсе, — грустно ответила я.

— Эй, ты чего? — она положила руку на плечо, и сделала сожалеющее лицо.

Никто не знает, кто мой отец, они вообще не знают, что он погиб на войне, но знает его третий Хокаге, мама, ну и естественно, старейшины деревни, и некоторые шиноби Конохи, кто был лично знаком с папой.

— Просто, там на этом камне высечен мой отец. Мама мне не говорит как его зовут, видите ли, она хочет уберечь меня, но я должна узнать его имя. Любой ценой, — я улыбнулась, но улыбка была не счастливой, а грустной.

— Мне жаль, я не хотела, — она тихо сказала и опустила голову.

— Э-эй, всё в порядке, — я взяла её за руку. — Он погиб воином, он останется в моём сердце, хоть я даже и не знаю, как выглядит он, но его имя я узнаю у мамы, как бы она не хотела этого. Всё хорошо.

После, мы забыли об этом инциденте, и весело уплетали вкусный рамен. Всю дорогу Харуми жаловалась, что переела и обвиняла меня, почему я её не остановила.

— Нет, серьезно! Почему ты меня на остановила, а сама заказала маленькую тарелку?!

— Я была не голодна.

— Ты всё время не голодна, — пискнула она.

Я посмеялась и похлопала её по спине.

— А-ха-ха... Просто я не ем как ты. Ладно, пока. Завтра увидимся в академии, — сказала я и мы разошлись по разным сторонам.

Я зашла в дом, и поняла, что мама дома. Её не было на кухне, а была мама в своей комнате и сидела за своим столом.

Аккуратно зашла к ней в комнату и встала сзади неё, она не видела меня, а что-то увлечённо писала на листочке. Ужасный скрип от ручки, но зато аккуратный почерк мамы, не то, что мой.

На кровати по парам лежали папки, некоторые были открыты и листы разложены. На листах были написаны разные задания и ранги, а самое главное, сколько дают денег, рё. Но самое интересное, у мамы лежало на столе. Это была книга под названием «Книга Бутта» . Нам о ней рассказывали в академии. Это не простая книга, их всего несколько. Они находятся у каге, старейшен, и у таких как мама, то есть, у АНБУ.

В этой книге находятся самые опасные преступники, нукенины. Наверное, там находится и он, тот кто вырезал клан, Учиха Итачи. Мама говорила, что он хороший и способный мальчик, но только вот не тем людям послужил и не правильно пошёл, но судьбу уже не изменить. Я не понимаю её слов, но мама поистине умная женщина. Мама говорила, что в моём возрасте в академии, она была самая лучшая среди учеников. 

Так вот, эта книга не обычная, там нукенины и сколько выдадут денег при поимки их. Как только он умирает, то вычеркивается.

Мама помассировала виски, затем продолжила писать.

Я наклонилась, чтобы посмотреть, что она пишет, но зря это сделала. Мама сразу же почувствовала и резко повернулась, но перед этим закрыла, что писала на листке.

От этого, я испугалась и отпрыгнула от неё. Мама вдохнула с облегчением и с легкостью в груди.

—Ты меня напугала, милая. Когда пришла? С кем гуляла сегодня?

Я подошла к кровати и отодвинула бумаги, что бы сесть.

— Пару минут назад, тебя не было на кухню, поэтому я пошла сюда, а ты тут, — я осмотрела вновь мамину комнату, которая была в коричневом тоне, на столе у мамы стоял светильник и он освещал бумаги. — А ты тут работаешь. Гуляла как обычно, с Харуми и Узумаки.

— Почему, ты не хочешь с другими общаться? — она сделал брови "дугой". Ну конечно, ведь она хотела, что бы я дружила со всеми, чему не быть, тому не миновать. Она встала со стула и села перед мной, взяв мои руки в свои. —Ты же понимаешь, дорогая, ты должна окружать себя друзьями, настоящими. Если тебе будет одиноко или плохо, то они помогут.

— А ты? Ты так говоришь, будто прощаешься! — я сжала мамины руки, они настолько родные, что не хочется даже отпускать. – Настоящие друзья, мама ты о чём? Настоящая дружба? Поверь, я знаю, у меня чуйка на плохих людей. Например про того же Саске, у него в глазах можно прочитать, что он что-то, да плохое сделать хочет. Пока, кому я доверяю, это Харуми и Наруто, тем более навязываться, я не собираюсь. Захотят дружить со мной, пожалуйста, но я никогда не полезу первая.

Мама опустила голову, ее черные волосы выпадали из хвоста.

— Пойми, когда будет тебе тяжело, тебя сможет понять человек, тот кто, это чувствовал однажды. Эмоции, особенно негативные, это худшее оружие, — мама встала, пододвинула стул ко мне и села на него, так же взяв меня за руки. — Пойми, я старше тебя и опытней, я знаю, когда плохо, а когда нет. Но я рада, что можешь понять людей.

— Мама, да что с тобой? Ты год ходишь сама не своя, ты даже дрожишь от шорохов.

— Послушай, милая, любимая доченька, — она обняла меня, прижав к груди. — Когда тебе будет тяжело, обратись к друзьям, а не к гневу. Иногда полезно поплакать, но не принуждай плакать каждый день. Если что-то случится со мной, то знай, я всё время приглядываю за тобой. Запомни: мама, тебя никогда не кому не даст обидеть.

Он протянула мне мизинец свой, я смотрела на неё, в горле застрял ком, и не могу сказать любые слова. Я держу в себе слёзы, но мама уже давно тихо плачет. Как я сглотнула ком, рискнула спросить:
— Мама, скажи, что случилось?

— Это я тебе на будущее, — она вытерла слёзы и встала. — Иди поешь, а я продолжу работать.

— Я зайду потом к тебе, — я встала с кровати и пошла на кухню, как только я вышла из комнаты. Я прислонилась спиной к стене и просто закрыла глаза, успокаивая внутреннюю «я» . После этого я пошла ужинать.

Почему мама так говорит? Почему она говорит со слезами? А самое главное, что с ней?
Даже еда не лезет.. Я не буду плакать! Не буду!

Всё же я поела, а затем вновь вернулась к маме в комнату. Она так же сидела за столом и устало зевала. Я нахмурилась, и побежала на кухню налить ей кофе, затем пришла обратно с чашкой.

— Мама, отвлекись и выпей, — я протянула ей чашку кофе, она одобрительно взяла и отпила глоток.

Я села вновь на кровать, и решительно вздохнула. Мама, тебе любой ценой не избежать вопросов о моём отце...