В некотором смущении я топталась перед дверью кабинета. Она всё так же была неприступной, огромной и твёрдой. С единственной новой маленькой деталью: вместо обычной железной ручки красовалась её серебряная копия. Новый владелец так ненавязчиво пометил свою территорию.

Рука вопросительно висела в воздухе, не решаясь постучаться. Я не знала, как Аргес отреагирует на мой незапланированный визит — отложит ли дела или выпроводит за порог, чтобы не мешалась под ногами. Я не знала, как власть повлияет на то странное буйство чувств и красок, что происходило между нами в последнее время. Сердце тревожно трепетало, передавая дрожь по всему телу.

Глубоко вдохнув, постучала, больно отбив костяшки.

— Войдите, — приглушенно прозвучало с той стороны.

Пальцы коснулись гладкой серебряной поверхности ручки. Было что-то в этом очень интимное. Словно я смогла лично дотронуться до его проклятой руки.

Кабинет, всегда погружённый в полумрак, встретил меня ярким светом и распахнутыми окнами. Тяжёлые шторы загадочно колыхались от ветра, который так же гулял по разбросанным бумагам и волосам нового главы Тинаана.

Аргес был полностью занят заполнением какого-то журнала и не замечал ничего вокруг.

— Привет, — робко поздоровалась я.

Взгляд сапфировых глаз устремился прямо на меня. Вена на его лбу исчезла, а уголки губ вздрогнули, пока не поползли в стороны и не явили миру прекрасную улыбку, от которой под рёбрами разлилось приятное тепло.

— Привет, — негромко ответил он.

— Если ты занят, то я зайду позже. Я просто хотела...

— Всё хорошо. Убийственно скучные бумажки, — заверил Аргес, кивнув на журнал.

— Помощь нужна? — наигранно будничным тоном поинтересовалась я.

— Пока что нет. Но предложение принимается, — хмыкнул он, переведя взгляд на стол. В эту короткую секунду я смогла сделать глубокий вдох. Всё стало ещё намного громче, чем было раньше.

— И как оно? — тихо спросила я, присаживаясь в кресло напротив.

— Всё почти так же, только теперь не нужно каждое действие согласовывать с Бумфисом. Да и бумажной работы прибавилось. Ему Люция обычно помогала с этим.

— Я помогу, только запасись успокоительным, потому что ученик из меня не самый лучший, — хихикнула я.

— Знаю, — хмыкнул он, поднимаясь из-за стола.

— Не могу не припомнить, что ты не согласовывал абсолютно все свои действия с Бумфисом.

Аргес ничего не ответил, подойдя к шкафу за моей спиной. Он начал что-то там ворочать, а я пыталась заполнить собственное напряжение глупой болтовнёй. Так было всегда: стоило только волнению охватить меня, как язык пускался в неуклюжий пляс.

— Это был один единственный случай. И причиной тому послужила ты. И не нужно сейчас возмущаться и говорить, что меня никто не заставлял этого делать. Сам знаю. Но что сделано, то сделано. Стороны, вроде бы, не возражают.

Только мой рот открылся, чтобы выдать возмущенную трель, как тут же закрылся сам собой.

Я вздрогнула, когда его руки легли на мои плечи едва ощутимо, почти невесомо. Жаркое дыхание обдало мою щёку, пробудив орду мурашек.

— Глупая талитанка, которая сама повязала себе петлю на шею. Что ты делаешь, Анаит? Зачем ты жертвуешь всем ради меня, зная, что я не поступлю так же? — прошептал Аргес мне в самое ухо.

Все слова и мысли спутались, и мне казалось, что я больше походила на кисель, который расплылся по тарелке.

— Потому что... не могу... иначе.

— Ты безвольная...

— Ты явно не способен выдать комплимент получше, — едва шевеля языком, проговорила я.

Его пальцы медленно заскользили по моей щеке, убрали волосы и перебросили их на другую сторону, обнажая шею. Веки приобрели свинцовую тяжесть и томно опустились, свалив всю работу на осязание.

— Слабая...

И готова быть ещё слабее, лишь бы это не прекращалось.

Его губы коснулись мочки моего уха, заставив судорожно выдохнуть.

— Единственное, чем я могу и хочу пожертвовать, так это собой.

Груди коснулось нечто холодное и твёрдое, пальцы нащупали острые углы. Но сил разлепить веки не было, потому что горячие губы заскользили вниз по шее, оставляя влажный след любви. Терпкое чувство зародилось глубоко внизу, опаляя каждую клеточку тела. Это вызвало слабость и дрожь. Его правая рука, казалось, случайно соскользнула с моего плеча и коснулась груди. Возбуждение прилило с новой силой, и я ощущала почти физическую боль.

Альфа Тинаана был голоден и точно знал, чего он хочет прямо в этот миг. Его добычей была я. Но такая волнительная гибель от его руки казалась мне высшей наградой.

— Разве... — через силу выдохнула я.

— Хм? — точно промурлыкал Аргес мне в самое ухо.

— У тебя... нет... дел?

— Мне прекратить?

Я отрицательно покрутила головой. Эгоистично и глупо, очень безответственно, но я бы ни за что на свете его не остановила. Мир снаружи остановился, оставив нас наедине с нашими распаленными телами, горячим дыханием и редкими стонами, которые с каждым разом становились все более несдержанными.

Аргес оказался передо мной. Прямой взгляд океанических глаз проникал в самую глубину моего естества, и выдержать было это тяжело, но я не могла отвернуться или опустить веки. Крепкие руки обхватили мои бедра, и он без особых усилий поднял меня. Я не понимала, где нахожусь, куда он меня несет, потому что его аромат, отдающий сандаловым деревом и морским бризом, заполонил все моей сознание. Не сдержавшись, я прикоснулась губами к его шее, чувствуя, как сильно пульсирует его вена. Эта приятная вибрация заставила улыбнуться и вызвала внезапное желание укусить правителя Тинаана. Но стоило мне только приложиться к его шее, как Аргес коварно не то хмыкнул, не то засмеялся и бросил меня на кровать.

— Тинаанцы, конечно, поймут наличие синяков у меня на шее, но хотелось бы свести количество сплетен о нас к минимуму.

Я виновато опустила глаза и сказала:

— Извини, я не подумала.

Матрас возле меня продавился, а пальцы ухватили подбородок и заставили заглянуть ему в глаза.

— Они ничего не будут говорить, если ничего не увидят, — заявил он и просиял самой коварной и соблазнительной улыбкой, которую мне еще не доводилось видеть. Дыхание перехватило, а к лицу прилил еще больший жар.

После этих слов он принялся расстегивать свою черную рубашку, демонстрируя мне крепко сложенное тело, тронутое бронзовым загаром. Я могла бы смотреть на это вечно, поскольку даже сам океан и светящиеся цветы казались уродоством, в сравнение с открывшимся мне видом.

Мои пальцы потянулись к пуговицам рубашки, но Аргес, просунув колено между моих ног, навис надо мной и поймал мою руку.

— Это моя работа, — проговорил он мне в губы.

Аккуратно, неспешно, даже слишком медленно он расстегивал пуговицы одну за одной. Его взгляд не отрывался от действа, а на губы растянулись в едва заметной улыбке. Говорило ли это о том, что альфа доволен происходящим? Отвлекся ли он хоть немного от проблем всего мира, что лежали на его плечах? Под конец его терпение закончилось, и он рванул ткань так, что пуговицы рассыпались по полу. Но на этом он не остановился, а умело расстегнул ширинку моих штанов и стащил их без особых усилий. Я предстала пред ним в одном лишь тонком, полупрозрачном белье, но чувствовала себя так, будто вытащила наружу душу.

Аргес слез с кровати, но его руки скользнули на мои бедра. Цепкие пальцы держали крепко, а затем одним резким рывком придвинули меня к краю. Я не понимала, что он делает, но отдалась во власть его фантазий. Потому что точно знала, что они унесут меня за пределы этого мира.

Я мало что знала о сексе. Только то, что рассказывала Мелида и другие подруги. Иногда мы тайком рассматривали всякие картинки и видео, которые удавалось раздобыть самыми невообразимыми путями. До Аргеса у меня был лишь один парень, с которым все было максимально целомудренно, как и завещала Империя.

Горячие требовательные губы начали покрывать каждую пульсирующую точку моей кожи, начиная от шеи, спускаясь все ниже, пока незамысловатый топ не был снят и не улетел в глубины комнаты. Прикосновение языка к чувствительному месту ощущалось разрядами тока, и я протяжно простонала. Левой рукой, сокрытой под перчаткой, он старался не касаться меня, но правая заявила свои права на исследования моего тела. Я жаждала, хотела большего, хоть и сама до конца не понимала, чего именно.

Аргес опустился на колени, и первый поцелуй пришелся на внутреннюю часть бедра, отчего я вздрогнула и ощутила тягучее горячее чувство в месте, к которому его лицо находилось очень близко. Это снова было похоже на то, будто я тону, зная, что умею дышать под водой. Кислород редко поступал в легкие, отчего голова кружилась. А возможно это происходило из-за движений его пальцев, которые точно знали, что делать и куда нажимать, чтобы сердце билось, как сумасшедшее. Последняя часть моей одежды скользнула вниз и тоже оказалась отброшенной в неизвестном направлении.

О, этот совершенно бесстыжий и искусный язык!

Эта мягкая ласка была самой мучительной пыткой, самым лучшим ощущением, которое заставляло меня вздрагивать и вскрикивать. Я чувствовала, как электрический заряды со всего тела стекаются к одной точке, которая была будто оголенный нерв и отзывалась на каждое прикосновение. Аргес будто точно знал, что именно нужно делать и от чего ощущения обострялись.

Как только последняя искра добралась до точки возбуждения, они взорвались одним мощным фейерверком, снова разлетаясь по всему телу. Спину выгнуло дугой, я уцепилась в простыни, чтобы не позволить рассудку улететь окончательно.

— Прекрасно, — прошептал Аргес мне прямо в губы, а затем впился поцелуем, и я ощутила привкус собственного желания. Было в этом что-то настолько интимное, что руки скользнули ему на плечи и притянули ближе, чтобы углубить поцелуй.

Он оказался у меня между ног, и я почувствовала его прикосновение прямо у места, которое все еще немного пульсировало.

— Ты... когда-нибудь... — начал альфа, глядя мне прямо в глаза.

— Нет.

— Ты уверена, что я могу...

Но я не дала ему договорить, притянув к себе и впившись поцелуем. Неужели для тебя все еще не ясно, что я готова тебе доверить не только свое тело, жизнь, но и чувства? Я счастлива, что это именно ты станешь моим проводником в мир физической любви. К тому же практика показывает, что это до головокружения приятно.

Я ощутила его прикосновение. Легкое поглаживание вызвало приятную и волнительную дрожь. А затем он начал продвигаться внутрь медленно, стараясь принести мне как можно меньше боли и дискомфорта. Со свистом втянув в себя воздух, я старалась привыкнуть к ощущениям, но Аргес успел поймать мой стон губами. Легкие поцелуи были словно извинениями за болезненные ощущения и обещаниям, что он сделает все, чтобы не причинить мне вреда.

Неземное чувство единения выбивало воздух из легких. Мне все равно хотелось раствориться в нем полностью. Аргес медленно двинул бедрами, и я испустила протяжный стон. Лицо пылало, а сердце трепетало от слов, которые он наговаривал мне в ухо:

— Я так... хотел этого. Дотронуться до тебя, ощутить мягкость кожи.

Я вскрикнула, когда он сделал резкий толчок.

— Мне больше нравится, когда ты кричишь из-за меня, а не на меня.

Задохнувшись от этих слов, я обвила его ногами и руками, стараясь растворить в себе. Правитель Тинаана воспринял это, как благоприятный знак перестал себя сдерживать. Я уже не различала, где мои вздохи и стоны, а где его, где чьи руки и губы. Это длилось будто бы всю вечность, которая с каждым новым движением зарождала внутри совершенно новые, гораздо более глубокие чувства, чем мне уже довелось испытать немногим ранее.

Я была близка к грани и понимала, что вот-вот упаду в пропасть. Аргес ускорился. Попытка удержаться и подстроиться под его темп потерпела крах. Мощный взрыв чувств и ощущений заставил тело онеметь на несколько мгновений, а затем обмякнуть. Мышцы альфы напряглись так сильно, что еще бы немного и кожа порвалась, а затем он обессиленный лег на кровать рядом. Вмиг стало пусто и как-то одиноко.

Но через мгновение его нос уткнулся мне в шею, а рука обвилась вокруг талии. Какое-то время мы молча лежали в обнимку, пытаясь привести мысли, чувства, сердцебиение и дыхание в норму.

— Если и потеть, то только так, — со смешком проговорил Аргес мне в шею, отчего по коже пробежались мурашки.

— Когда я пришла к тебе в кабинет, то определенно не ожидала такого... развития событий.

— Сам не думал, что подарок тебе выльется в подарок мне, — хмыкнул парень и прикоснулся губами к моему плечу.

Точно, подарок.

Открыв глаза, я оглядела вещицу. Это был серебряный цветок с продолговатыми лепестками. Пальцы похолодели, а настроение вмиг упало куда-то в подвал.

— Зачем ты это сделал?

— А зачем люди делают подарки друг другу? Просто потому, что мне захотелось тебе его подарить.

— Это ведь убивает тебя, — с трудом подавив подступающий ком, проговорила я.

— Это мелочь, — отмахнулся Аргес.

Я слезла с кровати и принялась искать свои вещи под гробовое молчание Аргеса, который явно не понимал, что происходит.

— Что ты делаешь?

Но я не отвечала, а продолжала одеваться, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Анаит, — в голосе прозвучали нотки стали, требующие объяснений.

— Получается, что всё, что ты сказал перед этим — лицемерие и враньё.
Он нахмурился, на лбу снова вздулась вена.

— Я, конечно, слышал, что женская логика — вещь очень странная, но не думал, что настолько, — проворчал он в ответ.

— Если бы ты был готов пожертвовать собой ради всеобщего блага, то не стал бы убивать себя ради такой чепухи. А значит всё, что ты сказал — ложь.

Я чувствовала своё пылающее от злости лицо, но впервые не хотела скрывать настоящих чувств. Буря грозила вырваться наружу, и во избежание этого, развернувшись на пятках, пулей вылетела из кабинета. Кулон болтался на шее и бился о грудь, раздражая ещё больше. Глаза предательски щипали от подступивших слёз.

Всё это настолько бессмысленно, что сводило челюсти. Король угрюмости сам себе готов перегрызть глотку, только бы всем остальным было хорошо.

Это худший подарок в моей жизни. Это самая прекрасная вещь, которую мне только доводилось видеть. От этой двойственности хотелось непритворно взвыть.

Треклятый Аргес со своей никому не нужной жертвенностью! Умрёт кукловод, умрёт и кукла. Нация потеряет своё лицо и станет обычной серой массой без своего яркого лидера. Но он упорно игнорировал этот факт, растрачивая себя на пустышки.