Идти было трудно. Я не привыкла ходить по неустойчивым камням, да ещё и в темноте. Каждую минуту спотыкалась, и только необъяснимое чудо удерживало меня в вертикальном положении. Минут через десять уже была не рада нашему путешествию. Если покалывания одного бока были терпимы, то ужасная боль в обоих стала настоящим испытанием. Легкие рвало от нехватки воздуха, по виску стекла капля пота.

Друзья были в таком же плачевном состоянии. За исключением Рэна. Он, как ни в чём не бывало, шёл вверх уверенным шагом и постоянно разговаривал.

Первой не выдержала Мелида. Она остановилась и прислонилась спиной к стволу столетней ели, тяжело дыша, как старый астматик.

— Оставьте меня умирать здесь, — прохрипела она.

Рэн удивленно оглянулся на неё, а потом захохотал. Я воспользовалась нежданной передышкой и блаженно опустилась на ближайший камень.

— Серьёзно? Нам ещё немного осталось.

— Если там не портал в другой мир, то я тебя удушу голыми руками, — хватая ртом воздух, опершись на колени, заявил Сол.

Рэн натянул маску таинственности.

— Это ещё круче, уж поверь мне! Поднимайтесь, слабаки! У нас не так уж и много времени до рассвета!

И он за шкирку поднял меня с камня, толкая впереди себя. Так идти было намного легче. Откуда столько выдержки? Хотя чего я удивляюсь? Он ведь рудокоп.

Рэн работал в серебряной шахте. В нашем мире серебро — одно из самых дорогих веществ. Фактически, этот металл помогает выживать. Из-за активной индустриальной деятельности Империи ресурсы на исходе, а условия для жизни практически непригодны. Серебро – фильтр, который делает воду пригодной для употребления; оно очищает грунт от токсинов; его используют в медицине, как антисептик и оно обладаетм множество других полезных свойств.

Рудокоп — одна из самых престижных и нужных профессий в Талитане. А так же одна из самых физически тяжёлых, а ещё опасных. Каждый день шахтёры преодолевают десятки километров пути, в поисках естественных жил. Каждый день сквозь их руки проходят тонны породы. И каждый день семьи рудокопов молят вселенную, чтобы их сыновья, мужья, братья и друзья вернулись домой. Потому что тоннели поглотили не одну жизнь взамен на свои дары.

Мы вышли уже практически на саму вершину холма, как дорога стала уходить вниз.

— Превосходно, — проворчала Мелида, придерживая подол плаща.

За деревьями виднелся тусклый свет.

— Что это? — шепотом спросила я.

— Тс-с. Идём.

Рэн взял на себя роль первопроходца. Он начал аккуратно спускаться вниз, заходя немного влево. Деревья расступились, парень остановился, но загораживал спиной весь обзор. Как только я поравнялась с ним, взору открылось нечто странное: внизу находилась небольшая поляна, окаймлённая мрачными старыми елями. И почти всё её пространство занимал шатёр.

— Никогда не видел ничего подобного, — выдохнул Сол.

Вокруг белого шатра были установлены небольшие фонари, которые напоминали грибы-переростки, доносились голоса и даже смех.

— А теперь объясни нам, что это такое? И ради чего ты нас сюда притащил? — потребовала подруга.

Рэн прошёл ещё несколько метров и присел под кустами, призывая поступить так же. Как только тень растения скрыла нас от нежелательных глаз, парень заговорил:

— Вчера прошел слушок, что в наши края приезжает цирк.

— Цирк? Что это такое?

— Точно не знаю, сам никогда не видел. Старик Маар рассказал мне, что цирк – это представление.

— Концерт что ли? — хмыкнула Мелида.

— Да, только не совсем обычный. Там выступают странные люди с необычными талантами. Например, огненные танцоры или силачи, которые одной рукой поднимают лошадь, девушки, которые завязывают свои тела в морские узлы.

— Он наврал тебе с три короба, а ты поверил, да ещё и нас подбил на это, — фыркнул Сол.

Рэн сверкнул на него обиженным взглядом.

— Да, Маар тот ещё сказочник, но меня привлекло не это.

— А что же? — скептически поинтересовался парень.

— В этом цирке выступают уроды, — его голос дрожал от возбуждения.

— Ты шутишь! — неожиданно для себя воскликнула я.

Мелида тут же зажала мне рот рукой и прошипела:

— Замолчи, ненормальная!

Сердцебиение стремительно учащало ритм. Было страшно, волнительно и до безумия интересно. Страшная сказка, которой нас пугали с самого детства, сейчас находилась под самим носом.

Уроды, монстры, обозлённые на весь мир.

Я притихла и с жадным интересом разглядывала шатёр. Внутри было заметно шевеление, да изредка доносившийся гул голосов свидетельствовал о том, что там кипит жизнь. Уродцы готовились к выступлению.

— Никогда не думала, что они существуют на самом деле. Всегда считала это выдумкой, — взбудоражено прошептала Мелида, обдав мою щеку жарким дыханием.

Где-то в глубине души я тоже так считала. Их территория находилась за Эстуарами, где я никогда не была. Ни с кем из жителей южных земель никогда лично не встречалась. И истории об этом казались миражом, фантомом, который придумали, чтобы пугать непокорных.

Привитый с самого детства страх перед уродами брал своё. Я была напряжена до предела, ожидая увидеть что угодно. Но ещё такая близость захватывала дух.

На них не распространялись законы Белой Империи. Они – живое доказательство того, что свобода существует. Живут в своем мире, не имея к нам никакого отношения. А ещё они смелы, раз рискнули сунуться в наши края. Возможно, император Зейн боится их не меньше. И все эти истории, рассказанные на ночь, на самом деле, правда.

— Идём ближе, — скомандовал Рэн и стал спускаться ещё ниже.

Сердце напоминало перепуганную птичку, но я упорно следовала за парнем. В душе поселилось тревожное чувство и навязчивая мысль, что ничем хорошим это не закончится.

Наверное, моё смирение практически загрузилось до конца.

Мы снова спрятались за кустами. Отсюда было видно намного лучше. Прямо напротив был вход в шатёр.

— Вот бы посмотреть, что там внутри! — прошептал Сол.

— Это ведь незаконно! Ты представляешь, что с тобой сделают, если узнают?

— А кто узнает? Здесь только мы.

В этот момент из шатра с визгом вылетело «нечто». Моё сердце, казалось, остановилось вовсе. Спина покрылась испариной, а волосы на голове зашевелились.

Существо отдаленно напоминало человека. Оно было высоким. На грушевидной голове «красовался» небольшой хвостик. Руки были длинными и крепкими. Правда, тусклого света не хватало, чтобы чётко рассмотреть лицо. Оно было одето, как девочка: простая юбка в красный горошек и блузка с рукавами-фонариками. Но больше всего меня удивила ложка в руке этого создания.

А ещё оно бежало прямо в нашу сторону.

Тело было напряжено до предела, готовое в любую секунду сорваться в позорный бег.

От нашего укрытия его отделяло около шести метров, как вдруг из шатра появилось другое существо. Оно так же напоминало человека. Только на этот раз ростом едва достигало пояса предыдущему. На голове у создания (подозреваю, женского пола) была странная блестящая шапка, похожая на зеркальный шар. А одето оно было в... халат.

Ночную горную поляну разрезал крик:

— Мышка! А ну стой!

Уж чего не ожидала, так этого того, что кроха окажется такой голосистой!

Существо, именуемое Мышкой, остановилось где-то в трёх метрах от нас. Оно забавно втянуло непропорционально большую голову в плечи. Складывалось впечатление, что Мышка боится той крохи.

— Вернись немедленно!

Мышка с огромной неохотой повернулась к нам спиной и мелкими шагами, словно на эшафот, зашагала в сторону шатра.

— Не хочу! – заявила она, продолжая шагать.

Было немного смешно наблюдать за тем, как такой гигант боится столь маленького существа.

— Это ещё что за фокусы? — строго спросила коротышка.

— Не буду! — усердно замотав головой, ответила Мышка.

— Ты хочешь, чтобы я Люцие всё рассказала? Или сразу Бумфису?

Мышка ещё больше втянула голову в плечи и покорно направилась в шатёр. За ней последовала и грозная коротышка, переваливаясь с боку в бок.

Моё сердце вспомнило о своих прямых обязанностях. Напряжение понемногу стало отпускать.

— Что это было? — ошарашено выдохнул Сол.

— Уроды. Самые настоящие живые уроды, — таким же тоном ответил Рэн.

— За красочное зрелище полагается оплата, — мрачно прозвучало у нас за спинами.

От неожиданности Мелида пискнула, а мы сразу же вскочили на ноги.

На нас смотрел человек. Или не человек. Его лицо скрывал капюшон. Орды мурашек снова покрыли всю мою кожу. Против воли я спряталась за спиной Рэна, не отводя взгляда от незнакомца.

— Пошли вон! — рявкнул тот.

Дважды повторять не пришлось. Мы рванули с места, оставляя за собой только пыль в воздухе. Я совершенно не разбирала дороги и спотыкалась на каждом шагу, но чудом удерживала равновесие. Но удача не бездонна: подвернувшийся корешок стал причиной грандиозного падения, и я кубарем покатилась с горы. Острые камни царапали и сдирали кожу, земля забивалась в нос, рот и глаза. Я бы так катилась до самого своего дома, но руки сумели уцепиться за какие-то ветки.

— Анаит! Где ты?

— Здесь, — вяло отозвалась, распластавшись на земле. Всё тело болело и жгло. Сил, чтобы подняться на ноги, совершенно не было. Я слышала, как друзья бежали, земля слегка вибрировала от их топота.

— Жива, — с огромным облегчение выдохнула Мелида.

— Только слегка потрёпана, — констатировал Сол, внимательно меня оглядывая.

В лицо бил луч холодного белого света, от коротого я невольно скривилась.

— Всё так плохо? — уныло поинтересовалась я.

— У меня для тебя две новости. С какой начинать?

— С хорошей, — простонала, хватаясь за плечо Рэна.

— Ты жива, ничего не сломано, жизненно важные органы не задеты. Отделалась испугом, — отчеканил он.

— Это обнадеживает. А плохая?

— Как ты объяснишь маме ссадину на лбу и разбитую губу? Скажешь, что страдаешь лунатизмом?

— Ну, как вариант, — задумчиво протянула Мелида.

Мне конец.

— Идём. Рассветёт совсем скоро. Нужно обработать раны, — без тени юмора сказал Рэн, забрасывая мою руку себе на плечо. Он обнял меня за талию, и мы зашагали вниз. Левая нога простреливала болью, идти приходилось, стиснув зубы.

Дорога назад заняла около часа. Небо над Талитаной медленно просыпалось.

Мы вернулись к развалинам школы. Там уже было пусто. На второй этаж подниматься не стали. Рэн подхватил меня на руки и усадил на подоконник, а затем повернулся к друзьям.

— Вы можете идти. Я ещё обработаю раны Анаит, — сказал парень, доставая серебряный пузырек и вату из внутреннего кармана.

— Откуда это у тебя? — удивилась я.

— Позаимствовал у Ахнара.

— То есть, украл.

— Не думаю, что он очень сильно расстроится, даже если обнаружит пропажу, — хмыкнул он, выливая немного жидкости на вату и прикладывая к моему лбу, над бровью. В том месте защипало.

— Ты уверен, что справишься сам? — на всякий случай уточнил Сол.

— С чем, с царапинами? Или ты имеешь в виду Анаит? — хмыкнул он, за что поплатился, получив тычок в плечо.

— Только потом не обвиняй нас в том, что мы вас бросили, — заявил Сол, уже на выходе из школы.

— Не буду, — отмахнулся Рэн, даже не оборачиваясь.

Мы не говорили до тех пор, пока были слышны шаги. И в этой полной тишине на меня, словно пощёчина, свалилось осознание всего происходящего.

— Мне конец, — тихо прошептала я.

Рэн заглянул в мои глаза. Насмешливое выражение пропало. Он понимал, что я права. И понимал, что никак не может помочь. Наказания не избежать. Мама закроет меня дома до самого прихода герэндов, а когда они придут — вздохнет с облегчением. И это последние минуты, которые мы проводим вдвоём. Возможно, мы больше никогда не увидимся.

В этот раз невыносимо щипали глаза.

Его ладонь скользнула по моей щеке. Большой палец вытер выступившую слезу.

— Это конец. Всему конец, — с огромным трудом выдавила я.

Рэн резко подался вперед. Его рука скользнула мне на талию, а теплые губы прикоснулись ко лбу. Ещё ни разу мы не были настолько близко. От неожиданности и новых, странных ощущений, я даже перестала плакать.

— Не говори ничего. И наслаждайся последними минутами свободы.

Ничтожно мало времени на изучение целого мира прежде неведомых чувств. Как такой простой жест может вызывать ураган эмоций? Таких приятных и волнительных.

Не знаю, что делать. Не знаю, как вести себя в подобных ситуациях, ведь со мной такого никогда не происходило. Этому не учили в школах, об этом не писали книги и не рассказывали долгожители.

Его губы медленно перемещались со лба, всё ниже и ниже. Дотронулись до виска, затем до щеки, а потом накрыли мои губы. Было интересно, что будет происходить дальше, и я полностью отдалась во власть его действий.

Сердце переместилось в район желудка. Оттуда разливалась жаркая слабость. Почему я не попробовала этого раньше?

Его губы захватили в плен мои, а язык упорно пытался пробраться внутрь моего рта. И я позволила. В тот же миг поцелуй приобрел совершенно иной оттенок. От нахлынувшей лавины чувств шумно выдохнула.

Рэн резко отстранился. Он был напряжён.

— Ответь мне на один вопрос, Анаит.

— Хорошо, — согласно кивнула.

Он потянул с секунду, заправив мне прядь выбившихся волос за ухо.

— Ты любишь меня?

Эта фраза послужила ведром холодной воды на голову. Все слова подло растерялись, мысли спутались, и всё что я смогла, так это только таращиться на него с приоткрытым ртом.

Что ему ответить?

С трудом собрав разбежавшиеся мысли, всё же заговорила:

— Я люблю то чувство свободы, которое ты мне даришь. Рядом с тобой всегда светло и тепло. Мне нравится то, что я чувствую, когда ты рядом. И адреналин в крови, который испытываю только с тобой.

По мере того, как слова слетали с языка, его лицо менялось. Он отодвинулся и даже слез с подоконника.

— Ты чего? — удивленно спросила я.

Он грустно улыбнулся.

— Знаешь, а ведь есть способ убедить секретарей выбрать тебе в спутники именно того человека, которого ты хочешь.

— О чём ты? Это невозможно. Секретари даже слушать тебя не станут. А меня тем более, — отрицательно покачала головой.

— Возможно. Был один случай.

— Не понимаю...

— Целитель Ахнар. Он был влюблен в Ведару ещё до того, как его отлучили. Её родители выращивали лаванду, а Ахнар целитель по наследству. Он убедил секретарей, что брак с ней — очень разумное и выгодное решение, потому что лаванда является компонентом многих лекарств.

— Хорошо, если у них ещё и было хоть что-то общее, то что может быть общего у рудокопа и работницы полей? Какую выгоду из этого можно извлечь?

Я не верила в это. Такого не может быть. Только не со мной.

Рэн пнул камень.

— Какая разница? Я бы что-нибудь придумал. Тем более, что у меня был козырь в рукаве. Я нашел самородок весом в полтора килограмма. Об этом никто не знает.

— Шутишь... — изумлённо выдохнула я.

— Нет. Не шучу.

Это действительно могло очень сильно повлиять на решение секретарей. Ведь полтора килограмма серебра намного дороже, чем пятьдесят тонн свёклы. А учитывая редкость этого металла в природе, то шанс на успех повышался в три раза.

Неужели это возможно?

— Так это же отлично! — воскликнула я, наблюдая за Рэном.

Но он почему-то не разделял восторга. Парень и не смотрел на меня, предпочитая пинать мелкие камешки.

— Рэн? Почему ты молчишь?

— А потому, что теперь это не имеет смысла, — резко выпалил он.

— Что ты говоришь?

Его странное поведение начало пугать. Я не понимала такой перемены в настроении, да и вообще происходящего. Что его так расстроило?

— Всё не имеет смысла. Я задал тебе вопрос, ты на него ответила. Я всё понял, — отчеканивая каждое слово, говорил он. Его взгляд похолодел. Так же, как и мои руки.

— Но ведь, я же...

— Нет, Анаит. Ты любишь себя. Ты слишком зациклена на дилемме «покориться или взбунтоваться», а я для тебя лишь средство по достижению иллюзорной свободы. Игла, через которую ты вводишь адреналин себе в кровь. Впрочем, знаешь, я рад, что Империя так распоряжается нашими жизнями. По крайней мере, она не делает нам больно. В отличие от нас самих.

Это были те слова, которых я никак не ожидала услышать. Тем более от Рэна. Мне всегда казалось, что мы понимаем друг друга даже по одному единственному взгляду. И сейчас он отгородился огромной стеной.

Он просто неправильно меня понял.

— Ты абсолютно права. Это конец. Нам и нашей иллюзии.

И в этот момент хлынул дождь.