Школь­ная сто­ловая как обыч­но на­пол­не­на тол­па­ми го­лод­ных школь­ни­ков, чьи го­лоса, сли­ва­ясь, соз­да­ют шум, по­доб­ный рою сот­ни ты­сяч пчел. Чи­мин и Ви пол­ностью за­пол­ни­ли свои под­но­сы едой и те­перь ос­матри­вали по­меще­ние в по­ис­ках сво­бод­ных мест. К их удив­ле­нию, сво­бод­ные мес­та бы­ли толь­ко воз­ле но­вень­ко­го, что с ут­ра был пред­став­лен учи­телем.

— Чим, смот­ри, — об­ра­тил­ся Тэ к дру­гу, — там Чон­гук один си­дит, идем, поз­на­комим­ся с ним.

— Ну пош­ли, мест-то все рав­но боль­ше нет, — сог­ла­сил­ся ша­тен, нап­равля­ясь вслед за дру­гом к мес­ту, где в оди­ночес­тве нас­лаждал­ся обе­дом брю­нет.

— При­вет, — на­чал Ви, об­ра­ща­ясь к Гу­ку, — ты не про­тив, ес­ли мы ся­дем с дру­гом здесь?

— Ва­ляй­те, — не от­ры­вая взгля­да от та­рел­ки, про­из­нес брю­нет.

— Мы од­ноклас­сни­ки, — вме­шал­ся Чи­мин, — ме­ня Пак Чи­мин зо­вут, а эту ры­жую ка­лан­чу Ким Тэ­хен.

— Ага, — не­за­ин­те­ресо­ван­но отоз­вался «оме­га». — Мое имя вам из­вес­тно.

       Чим и Тэ пе­реки­нулись па­роч­кой не­чита­емых взгля­дов, пы­та­ясь без­мол­вно спро­сить друг у дру­га, ка­кого чер­та здесь про­ис­хо­дит.

— Эм, Чон­гук, а рас­ска­жи по­чему ты при­ехал? — за­ин­те­ресо­вал­ся Тэ­хен.

— Се­мей­ные об­сто­ятель­ства, — спо­кой­но от­ве­тил Чон­гук, под­ни­мая чер­ные очи, всмат­ри­ва­ясь в со­бесед­ни­ка.

— Яс­но, ты ведь жил в Ки­тае, да? — ре­шил­ся на воп­рос Чи­мин.

— Да, — так же от­ре­шен­но от­ве­чал брю­нет. — Из­ви­ните, мне по­ра ид­ти, — встал с мес­та Чон­гук, за­бирая под­нос с пус­той по­судой. — Был рад зна­комс­тву, — Гук уда­лил­ся.

— Стран­ный он, — вы­дох­нул Тэ­хен, — но все рав­но прив­ле­катель­ный.

— Ты толь­ко об од­ном ду­ма­ешь. Но сог­ла­сен, он прав­да очень стран­ный. И зна­ешь, что са­мое ин­те­рес­ное?

— Что? — уди­вил­ся Тэ­хен.

— У не­го нет за­паха, во­об­ще ни­како­го. Я не мо­гу оп­ре­делить его при­над­лежность. Но выг­ля­дит он, как аль­фа. Ты все еще изъ­яв­ля­ешь же­лание ох­му­рить его?

— А по­чему нет? Мы же не на сто про­цен­тов уве­рены, что он аль­фа. По­пыт­ка — не пыт­ка.

— Друг, ты псих, са­мый нас­то­ящий. Но быть мо­жет, те­бе удать­ся его раз­го­ворить. В чем я сом­не­ва­юсь. О, а да­вай пос­по­рим? — в гла­зах Чи­мина бе­гали бе­сята.

— Нет, Чим, это глу­по.

— А рань­ше ты не от­ка­зывал­ся от та­ких игр.

— То бы­ло рань­ше. Я был глу­пым и нес­мышле­ным.

— Как буд­то сей­час что-то из­ме­нилось?

— Воз­можно и нет, а воз­можно и да.

       Ре­бята еще дол­го про­сиде­ли в сто­ловой, каж­дый пог­ру­жен­ный в свои мыс­ли. Тэ­хена не от­пуска­ла идея стать бли­же к Гу­ку. А Чи­мин ду­мал над тем, что его как-то не­обыч­но тя­нуло к но­вень­ко­му. Весь­ма стран­но, ведь у Па­ка уже был лю­бимый. Как жаль, что друзья со­вер­шенно не по­доз­ре­вали, что скры­ва­ет­ся за лич­ностью Чон Чон­гу­ка.

       С са­мого рож­де­ния ма­лень­кий омеж­ка рос в од­ной из про­вин­ций Ки­тая под прис­мотром серь­ез­ных и вли­ятель­ных лю­дей. Чон Хо­сок, в уз­ком кру­гу J-Hope, са­молич­но за­нимал­ся вос­пи­тани­ем ди­тя, при­вивая лишь те ка­чес­тва, ко­торые в бу­дущем не­сом­ненно при­годят­ся Гу­ку. Чон­гук рос не как по­доба­ет оме­гам, в нем вос­пи­тыва­ли ка­чес­тва нас­то­ящих во­левых альф, спо­соб­ных в нуж­ной си­ту­ации убить. Бесс­тра­шие, хо­лод­ность, жес­то­кость — вот что при­вива­ли Чо­ну.

       В пять Гук спо­кой­но дер­жал ог­нес­трель­ное ору­жие, а в де­сять уп­равлял­ся с ка­таной так, слов­но в его ру­ках обыч­ный нож. Чон­гук вла­дел все­ми ви­дами бо­евых ис­кусств. Для не­го не проб­ле­ма вы­рубить че­лове­ка, не при­меняя слож­ных тех­ни­чес­ких уда­ров. Па­ра лов­ких на­жатий на со­от­вет­сву­ющие точ­ки — и про­тив­ник по­вер­жен.

       Так­же ре­бен­ку вну­шали, что при­вязан­ностей к лю­дям у не­го в  этом ми­ре быть не мо­жет. До­верять мож­но лишь из­бран­ным, что вхо­дили в круг поч­те­ния Хо­сока. Кста­ти, о нем. Чон­гук счи­тал его сво­им нас­то­ящим от­цом. Имен­но ему ма­лень­кий оме­га до­верял свои тай­ны и пе­режи­вания. Чон­гук был за­висим от Хо­сока. Он лю­бил стар­ше­го аль­фу, как от­ца и то­вари­ща.

       И вот, спус­тя сем­надцать с по­лови­ной  лет от­ро­ду Чон­гук впер­вые выб­рался за пре­делы стра­ны, в ко­торой вы­рос. Его зна­ний хва­тало для то­го, что­бы спо­кой­но жить в Ко­рее. Проб­лем с язы­ком не бы­ло, так как с рож­де­ния в их семье го­вори­ли сра­зу на трех язы­ках: ки­тай­ском, ко­рей­ском и ан­глий­ском. Мож­но ска­зать, что Кук в ка­кой-то сте­пени — по­лиг­лот. Вот прав­да брю­нет не сов­сем осоз­на­вал, с ка­кой имен­но целью отец от­пра­вил его в «чу­жую» стра­ну. Единс­твен­ное, о чем про­сил Хо­уп, — не за­водить дру­зей и не вы­давать сво­ей при­роды. А Чон­гук и не про­тивил­ся, друзья ему не нуж­ны вви­ду то­го, что он лю­бил оди­ночес­тво. 

А омежья при­рода — вро­де прос­той дол­жнос­ти. При­нимая по­дави­тели, Чон млад­ший с лег­костью из­бавлял­ся от ес­тес­твен­но­го аро­мата, так­же и пре­дот­вра­щая се­бя от воз­можнос­ти ощу­тить чу­жие.
Все вро­де бы скла­дыва­ет­ся от­лично, но вот толь­ко Хо­сок не учел од­но­го важ­но­го фак­та, про­вора­чивая свою афе­ру. От­прав­ляя Гу­ка учить­ся в ту же шко­лу, где обу­чал­ся Чи­мин, Хо­упи да­же не пред­став­лял, что от­да­ет сы­на в ру­ки ис­тинно­му. Он поп­росту не знал о пар­ности брать­ев. Сог­ласно его пла­ну, двой­няш­ки не уз­на­ют прав­ды, по­ка не бу­дет вы­пол­нен фи­наль­ный штрих его опе­рации. Ин­те­рес­но, как ско­ро вскро­ет­ся?