Карта Флерии

Не забывате смотреть на карту, чтобы понять, о чём идёт речь:)

Недалеко от Крабона,

Второй месяц Дождя, 1282 г. От В.В.

Выбицкий ехал в своей карете уже около часа. Мало того, что дорога была размыта от недавнего дождя, так ещё и количество ухабин на квадратный метр было больше, чем деревьев в лесу. В этой части Флерии пейзаж не особо радовал путников разнообразностью: поля, леса, деревни, поля, деревни, леса. Однако здесь хорошо прослеживался болезненный отпечаток войны, идущей уже три месяца. Повстанцам, или белым (так они себя называли), удалось без особых проблем захватить восток страны, благодаря огромной поддержке всех слоёв населения. Гористый полуостров, который назывался так из-за обильного количества одноимённых объектов, сам снял королевские флаги и сдался без боя, так как не видел смысла сопротивляться неизбежному.

Автономная территория Нипостат отказалась поддерживать какую-либо из сторон, заявив, что им нет разницы, кому подчиняться. Эти земли Флерия захватила ещё триста лет назад, но, по политическим соображениям, дала им статус автономии. Нипостатцы были известны своим горячим нравом и безмерной любовью к родине, из-за чего не раз приходилось подавлять их восстание за независимость.

Изначально планировалось, что революция охватит все части страны, но, если б всё всегда шло по плану, то жизнь была бы скучна. Армия короля не дала искре недовольства разжечь костёр открытого сопротивления в центре и на западе Флерии. Правительство разрешило карательные операции, приговоры без суда и следствия, а любая группа из трёх человек, даже если они просто стоят рядом, называлась террористическим отрядом. Такие действия породили возникновение активного партизанского движения, которое играло огромную роль в ведении войны: проблемы со снабжением, ночные нападения, перехват приказов и многое другое – всё это получила королевская армия. Если в центре действительно крупных побед добиться не удалось, то на западе под контролем повстанцев оказался важный торговый город. Через порт Ганьска ежедневно проходило около тысячи товаров. Отсюда поступал огромный доход в казну государства, который был так необходим для успешной военной кампании. Белые, можно сказать, лишили правительство крови, необходимой для работы организма. Но, как и следовало ожидать, король не стал просто так на это смотреть. Все пути, ведущие к Ганьску, были перекрыты, и город оказался в полной экономической и продовольственной блокаде. Единственный путь снабжения – через море – много еды не приносил.

Что касается восточного театра, то тут всё было гладко: белые медленно, но уверенно толкали линию фронта всё ближе и ближе к Мирску. К началу периода Хладов планировалось выйти к реке Иша и там переждать до потепления. Осложнялось это тем, что большая часть прилежащей к ней территории являлась непролазными болотами. Кроме того, по словам местных, в этом году гнильцы там особенно буйные. Собственно, поэтому Выбицкий и направился в „замок на болотах" (так местные называли замок барона Букенвальда).

Постепенно за окном кареты поля начали сменяться болотами. Сначала появлялись маленькие лужицы, потом чуть побольше, а вскоре вообще стало большой удачей разглядеть какой-нибудь даже самый обычный цветок. Въезжая в густой, тёмный, зловеще манящий лес, Грегору казалось, что он пересекает границу привычного и погружается по ту жуткую сторону Завесы. По преданиям, Завеса была создана после Сопряжения Миров много тысячелетий назад, когда все твари, ныне населяющие и терроризирующие планету, попали в этот мир. Сохранилось малой достоверных сведений о тех древних временах, поэтому приходится доверять легендам и вечному источнику информации - деревенским бабушкам. Никто не знает, кто сотворил Завесу, но точно известно, что она служит стеной между этим миром и другими.

После Сопряжения появилась необходимость защищаться от внезапно нахлынувших диких тварей, поэтому и была создана Школа Белых стражей. Под словом „школа", дорогой читатель, я имею в виду не обычные двух-трёхэтажные здания, где все миленько сидят за партами и забивают голову абсолютно ненужными вещами, а целую систему, механизм. Действовала она на территории всех стран и была выше любых законов, а воспитанники её пользовались огромным уважением среди разнообразных слоёв общества. Брали туда только по желанию и только самых лучших. И неважно, в прошлом убийца ты или вор – если хочешь посвятить свою жизнь защите мира сего и готов отказаться от многих благ, то добро пожаловать. Изначально государство финансово поддерживало Школу, но потом постепенно отказалось от этой затеи, потому что довольно опасно содержать никому неподконтрольную армию элитных воинов. Поэтому Белым пришлось брать оплату за свои услуги, чтобы просто выжить. Со временем, когда монстров стало гораздо меньше, необходимость в большом количестве данного типа людей отпала. Рекрутов набирали только раз в двадцать лет. Сейчас на каждую страну приходится около десяти Белых стражей и Школу переименовали в Орден из-за того, что новых учеников почти нет. Грегор закончил своё обучение уже давно.

Когда экипаж Выбицкого подъезжал к небольшой деревушке под названием Новая Провка, было уже часов девять вечера. На улице окончательно стемнело, отчего зловещий лес казался ещё более жутким. Но Грегору всегда нравились такие пейзажи, ведь они напоминали места из детских сказок, в которых жили страшные ведьмы и колдуньи. Мне кажется, ни для кого не секрет, что взрослых сказки привлекают гораздо больше, чем ребёнка. "Если это Новая Провка, то интересно, как выглядит Старая", - усмехнулся граф, глядя на потихоньку гниющие деревянные избы со скошенными крышами.

- Шод, долго нам ещё ехать? – окрикнул насвистывавшего себе под нос неизвестную мелодию кучера Выбицкий.

- Не менее часа, господин, - отозвался бородатый старик.

- Тогда останови возле корчмы, а то надоело уже тут сидеть.

- Слушаюсь, - ответил кучер и замедлил четырёх коней, ведущих карету.

Корчма оказалась всего через несколько избушек. Подъехав и припарковав экипаж, кучер слез, привязал лошадей и намеревался открыть дверь графу, но тот сам распахнул её и спрыгнул на землю со словами: „Ну неужели свобода". Если бы не свечи, зажжённые на входе в корчму, можно было бы потеряться в царящей вокруг темноте.

- Ты со мной? – спросил Грегор.

- Да, только покурю сначала, - ответил Шод и достал из кармана хлопчатых широких брюк мешочек табака.

- Я, пожалуй, тоже присоединюсь, -сказал Выбицкий, вытащив гравированную трубку бардового цвета из небольшой сумки, прикреплённой к железному поясу. Посмотрев на этого мужчину, никто бы не сказал, что он граф.Кожаное сюрто поверх плотной фуфайки, скрывающей кольчугу, длинные кожаные перчатки и те же сапоги - такая одежда не сковывала движения, а это всё, что нужно было Грегору.

Шод, хорошо затянувшись из своей трубки, спросил:

- Господин, это, конечно, не моё дело, но разве можно доверять барону Букенвальду? Он ведь не выступил против короля. Что ему мешает сдать вас армии?

- Хороший вопрос. Но дело в том, что барон и не должен был идти против правительства. Его задача – давать нам информацию. Если бы Букенвальд открыто заявил о своей поддержке революции, то его замок захватили бы в течение недели. А так он снабжает нас сведениями и помогает партизанам.

- Двойной агент? – улыбнулся кучер.

- Именно. А о том, что меня кто-то сдаст, можешь не беспокоиться. Моё лицо здесь никому незнакомо. Тем более синие (армия короля) точно не думают, что один из лидеров восстания по совместительству является Белым стражем и суётся на их территорию, чтобы отхерачить пару тройку голов монстрам.

- Это точно. А как вы вообще им стали?

- Кем? Белым? Это длинная история, друг мой... - сказал Грегор, печально опустив глаза вниз. Выражение его лица стала такое, как когда ты вспоминаешь что-то не очень приятное.

- И наверняка очень увлекательная, - Шод не обратил внимания на нежелание графа рассказывать об этом. – Может как-нибудь потом поделитесь ей со мной?

- Может быть, может быть, - уже веселее отозвался Грегор.

- Кстати, зачем Белые скрывают своё лицо перед заказчиком?

- Понимаешь, мы сейчас не в почёте. Есть люди, которые считают, что Орден наживается на чужом горе. Встречаются даже те, кто говорит, что мы не нужны: мол, монстры уже не так опасны. Только вот почему тогда каждый день в Оплот приходят заказы? У нас не хватает людей на их выполнение, а героев, готовых отречься от мирской жизни и вступить в наши ряды нет.

- Отречься от мирской жизни? Я в вашем ордене не смыслю, но разве вы отреклись от неё, граф? – с лёгкой иронией и смысловым ударением на последнее слово спросил Шод.

- Я – поставщик денег в наш бюджет. Если б я отрёкся от титула, то Ордену бы пришлось ещё хуже, чем сейчас.

- И вот опять всё решают деньги, - с улыбкой заметил кучер и выдохнул последнюю затяжку. – Ну, я всё.

- Я тоже, - сказал Выбицкий и засунул трубку обратно в сумку. – Пойдём.

В корчме стоял запах курева, копчёной рыбы и мёда, добавляемого в эль. „Почему все заведения подобного типа всегда одинаково пахнут? Я даже с закрытыми глазами смогу определить, что меня завели в корчму", – отметил Грегор и направился к столику в дальнем углу. Здание напоминало деревянный дом с одной большой комнатой и другой поменьше, для хранения припасов. Стены были расписаны типичными для Флерии деревенскими узорами, крыша покрыта соломой и горизонтально подпёрта балками между стенками. В середине стояла побеленная печь, вокруг которой располагалась небольшая кухня, обнесённая по периметру деревянным столиком, напоминающим барменский. За ним сидело пару пьяных мужиков, один из которых то опускал голову, то поднимал, явно пытаясь не уснуть. Посетителей было немного – человек восемь. Что совсем неудивительно, ведь население деревушки не превышало тридцати душ.

Грегор заметил, как на него исподлобья косились сидящие здесь мужики. Вероятно, их привлёк блестящий из ножен меч графа, никак не сочетающийся с простым одеянием. Он был сделан из рения, одного из самых редких, но самых прочных металлов, цветом напоминающим серебро. Специальное вещество, нанесённое на оружие, позволяло всегда держать его в идеальном состоянии так, что им можно было заменить зеркало. Этот меч передавался из поколения в поколение на протяжении многих веков и был выкован легендарным мастером Гонуром как подарок роду Выбицких за спасение его жизни. На клинке была выгравирована надпись: „Koresta um el dale", что на древневерденском означало: „Мирному спасителю, грозному воителю". На концах слегка загнутой к лезвию крестовины находились цветки пассифлоры, сделанные из рения. Рукоять была обмотана куском шкуры драниды – одной из самых свирепых тварей юга, напоминающей огромного ящера, но без чешуи. При контакте с кожей выделялось специальное вещество, почти склеивающее руку с мечом, что делало невозможным выбить оружие из рук обладателя такой обмотки. Из рукоятки выходил прозрачный конусообразный кристалл размером с большой палец руки. Имя сего шедевра – Арктур.

Грегор не в первый раз столкнулся с такой реакцией, поэтому просто прошёл в дальний угол и уселся за столом; Шод снял с лысой головы шляпу и сел напротив. Выбицкий отстегнул меч, чтобы было удобней сидеть, и положил его к стенке. Через минуту к ним подошла объёмная женщина лет пятидесяти в заляпанном фартуке и пышном, выцветшем, бледно-зелёном платье, голову её украшал серый чепчик.

- Что будем, мальчики? - весело спросила она, уставившись на Грегора.

- Я так думаю, что отужинаем мы лучше в замке? – поинтересовался Выбицкий у кучера, старательно избегая взгляда хозяйки заведения.

- Господину решать. Но я бы предпочёл в замке.

- Вот и решили. Тогда мне, пожалуйста, литр эля и рыбку копчённую, - потёр руки граф.

- Мне тоже, - недолго думая сказал Шод.

Женщина смотрела на Грегора, как на добычу, которую хочет разорвать и сожрать прямо здесь. Выбицкий проглотил слюну и отвернулся к окну по правую сторону, опёршись на левую руку, тем самым прикрыв лицо. Только тогда хозяйка отошла от них.

- Какая женщина! – отметил кучер, провожая хищницу взглядом.

- Прам ахонь баба, - спародировал сельский говор Выбицкий, вернувшись в нормальное положение. – У меня появилось чувство, что она вот-вот набросится.

- Эх... Если б на меня так женщины смотрели... - мечтательно сказал Шод. – Хотя не, меня б тогда дома Лора скалкой убила.

- Это точно, - усмехнулся Грегор. – Она у тебя женщина серьёзная.

- Но добрая. Не променял бы ни на какую молодуху, - заключил кучер и похрустел спиной. – Лучше бы поехали на вашей обычной карете, а не на этой развалюхе: все мышцы болят.

- Я б сам с радостью. Но, по-моему, экипаж, сто́ящий больше, чем любая деревня, привлекает внимание, – с иронией произнёс Выбицкий. - Тем более нам недолго осталось ехать.

- Насчёт дороги, господин. Мне кажется, что уже слишком темно. Может лучше завтра утром продолжим путь?

- Если честно, то я бы хотел побыстрее добраться до замка и переночевать на мягкой постели. Но карету ведь не мне вести, так что ты выбирай.

- Тогда, с вашего разрешения, останемся здесь. Надеюсь, что нам найдётся местечко для сна.

Женщина в чепчике уже стояла рядом с мужчинами, держа в руках огромные кружки эля и рыбку.

- Мёда в пойло не желаете? – спросила она, опять уставившись на Выбицкого.

Грегора разрывало изнутри: он безумно любил медовый эль, но понимал, что если согласится, то хозяйка ещё раз вернётся к ним.

- Желаю, - резко и немного жестковато протараторил граф.

- А я нет. Не люблю эти бабские штучки. Мёд убивает настоящий, горький, хлебный вкус эля. Пойло должно быть пойлом, - как эксперт сказал Шод.

Женщина поставила каждому по кружке с напитком и положила рядом рыбу, виновато объяснив, что тарелок не хватает. Она подмигнула Грегору, отчего тому стало не по себе, развернулась и пошла за мёдом. Мужчины с нетерпением подняли кружки:

- Ну, чтоб всё стояло, кроме сердца! – объявил счастливый Шод и сделал пару глотков. – Ух! Какой ядрёный.

- Это точно, - сказал сморщившийся граф. По телу разлилось приятное тепло, и Выбицкий откинулся на заднюю стенку.

К ним снова подошла хозяйка и поставила небольшую деревянную ёмкость с мёдом:

- Угощайтесь, - улыбнулась женщина.

- А можно вас спросить? - начал Грегор, вытирая с губ пену. – Может вы поможете нам найти место для ночёвки?

- Хм... У нас тут редко бывают путники, так что в корчме кроватей нет. Но... - чему-то неистово обрадовалась женщина, чьи глаза расширились от появившейся в голове идеи. – У меня муж уехал на недельку, так что есть свободная постель.

„Твою ж мать. Зачем я спросил? Теперь ведь не откажешься!" – упрекнул себя Грегор.

- Спасибо. Думаю, Шод с удовольствие согласится, - произнёс граф и вопросительно, даже умоляюще, посмотрел на кучера.

- Конечно, - смекнул мужик и подмигнул Выбицкому. Последний еле заметно вздохнул с облегчением. А вот хозяйка, наоборот, расстроилась.

- Тогда подойдите потом ко мне, - обиженно сказала она и ушла.

Грегор добавил мёда в эль и предложил выпить:

- За мужиков!

- За мужиков! – повторил кучер.

Едва кружки опустились, дверь в корчму распахнулась, и в неё вошли четыре человека. Одеты они все были в синюю геральдическую накидку с короткими рукавами и изображением трёх жёлтых лилий на груди и короны чуть выше. Под этим их тело защищала кольчуга с латными прикрытиями ног и рук. На голове находился металлический шлем с полями. Каждый был вооружён мечом и треугольным деревянным щитом, висящем на спине.

- Этого ещё не хватало, - тихо сказал себе под нос Грегор. – Шод, не оглядывайся.

Гости остановились, неспешно осмотрелись в поиске подходящего стола и двинулись в направлении Выбицкого. Справа от графа, в углу, как раз был пустовавший столик. Мужчины спокойно уселись, подозвали хозяйку и заказали по чарке крепухи.

- Чёрт бы побрал эту войну. Мог ведь сидеть сейчас дома в тепле да кушать картошечку с бараниной. А вместо этого шляюсь в патруле по грязным болотам! – яростно воскликнул сидящий в углу армеец преклонного возраста.

- Успокойся, а то распугаешь всех, - тихо сказал сидящий напротив него парниша лет двадцати пяти.

- Да я уже два месяца дома не был! Ты понимаешь, что в свои шестьдесят мне не очень-то хочется мечом махать?

- Ну знаешь ведь, что времена сейчас такие. Призывают всех: от мальчика до старика. Ты не один такой, – спокойно продолжал парень.

- Мне от этого не легче... - тяжело вздохнул дедок.

- Тебе ещё повезло: у тебя сыновья уже взрослые. А вот мне пришлось жену с годовалой дочкой оставить. Сказали, что если в армию не пойду, то тогда под трибунал. А мне ж вообще всё равно, кто там у власти. Один хер, нам, простым людям, лучше не станет. Белые ведь только прикрываются благородными намерениями. Всем известно, что они воюют не за страну, а за власть над ней, – сказал снявший шлем сосед старика по скамейке.

- И вот так всегда. Войну развязывают те, кто вверху, а страдаем и умираем за них мы, – тяжёлым, басистым голосом произнёс четвёртый.

Мужикам принесли крепуху, которую они тут же выпили со словами: „Чтоб это всё скорее закончилось".

Грегор с кучером просидели ещё минут тридцать, болтая на разные темы, а потом подошли к хозяйке и попросились на ночлег. Выбицкий сказал, что поспит в сенях. Женщина ответила, что корчму она оставить не может, так что предложила подождать полчаса до закрытия.

Граф согласился и пригласил Шода прогуляться по деревни. Тот не отказался. Выйдя из корчмы, мужчины направились налево, откуда приехали. Кое-где в домах горел свет, позволявший не заблудится в кромешной тьме. Вид деревушки оставлял желать лучшего: разбитые дороги, дряхлые избы с упавшим в некоторых местах забором, безжизненные улочки (если сплетения песчаных путей можно так назвать) с двумя-тремя домами. Лишь лай собак и громкие голоса из корчмы напоминали о наличии жизни в этом месте. Где-то недалеко, на болоте, квакала лягушка и жужжали стрекозы.

- А кто такие эти ваши гнильцы? – внезапно поинтересовался Шод.

- Как бы проще объяснить... - задумался Грегор. – Они представляют собой ходячие гнилые тела. Никто так и не смог объяснить, каким образом они оживают, но данная тварь характерна только для болотистой местности, так что, вероятно, всё дело в природных условиях. Чаще всего гнильцы получаются из непохороненных тел. А во время войны таких много. Они похожи на человека только очертаниями: две руки, две ноги, торс, голова. Но выглядят совершенно по-другому: тёмно-зелёный цвет разлагающейся кожи, покрытой нарывами и волдырями; длинные пальцы с когтями; стопа становится гораздо больше; голова сильно раздувается, пропадают глаза и язык. А самое интересное, что просто порубить эту тварь нельзя, ведь из головы потом отрастёт новое тело.

- Так разве люди не могут просто собраться толпой и разрезать его на мелкие кусочки? – озадаченно спросил Шод. – Зачем нанимать Белого воина?

- Если б всё было так легко. Гнильцы никогда не ходят по одному, всегда сбиваются в стаю по десять штук. А у нас, Белых, есть свои приёмы против них.

- И какие же? – спросил кучер.

- Сложные. Давай лучше уже назад возвращаться, - предложил Грегор и направился обратно к корчме.

Когда они подошли к зданию, хозяйка как раз закрывала его на ключ.

- Ну как вам наша деревушка? – поинтересовалась женщина, старательно пытаясь повернуть заедающий замок.

- Не слишком у вас тут весело, – ответил Выбицкий.

- Ха! Ещё бы. Кто захочет селиться на болотах? – сказала хозяйка, наконец разобравшись с дверью. – Ну, пошли.

Хата её ничем не отличалась от остальных, разве что забор был цел. Грегор сообщил, что очень устал и попросил проводить его в сени. Женщина покорно отвела туда гостя, заявив, что придётся спать на соломе, ведь лишней подушки и одеяла у неё нет. Выбицкий понимающе кивнул и устроился поближе к стенке. Он смог найти какое-то дряхлое полотенце и положил его под голову, чтобы солома не так сильно мешала. К счастью, в ту ночь было относительно тепло, поэтому холод не помешал обессилевшему Грегору довольно быстро погрузится в долгожданный сон.