Ник

— Эмили?! Что ты здесь делаешь? Уйди оттуда! — я смотрел на свою прекрасную зеленоглазую нимфу, стоящую посреди замёрзшего озера, покрытого коркой снега.

— Как что? Ты же сам позвал меня сюда вчера. Помнишь? — ответила она с нежной улыбкой, но эта улыбка, вместо привычного ощущения лёгкости и счастья, наоборот лишь подстегнула к паническим действиям.

— Уйди оттуда! Скорее!

— Но почему? — на её глазах выступили слёзы. — Почему ты всегда гонишь меня? Почему всегда отталкиваешь?

Я метался по краю водоёма, боясь ступить на замёрзшую поверхность. Я был поглощён собственным страхом, поэтому даже не понимал, что нужно хоть что-то ответить.

— Но уже поздно, Ник. — Ветер всколыхнул русое облако её волос, скрывая лицо. — Ты опоздал.

Я замер, затаив дыхание. Треск льда подобно грому прокатился по воздуху, и спустя какое-то мгновение раздался плеск воды, а Эмили исчезла.

— Нет... Нет-нет-нет! — меня сковал страх, чувствуя солёные слёзы на губах, я понял, что нельзя медлить. Плевать, что провалюсь следом. Она нужна мне. Я не дам ей погибнуть там! — Эм! — я помчался к месту, где она исчезла, слыша, как позади ломается лёд.

Быстрее.

— Где же ты? — рухнув на колени, я всматривался в помутневшую глубину, пытался найти её взглядом в этой зловещей бездне, но ничего. — Эмили... — из меня вырвался удушливый крик, а следом жуткий треск, что следовал по пятам, достиг и лёд подо мной провалился.

Меня встретила холодная вода.

Холодно. Как же холодно.

Где она?

Осмотревшись вокруг, заметил лёгкое движение сбоку и сразу же устремился туда.

Это была она. Эмили. Моя Эмили.

Но её глаза были закрыты, а кожа бледна как снег.

Нет. Нет-нет-нет.

— Ты опоздал, – позади послышался голос Джеймса. — Она утонула в твоей тьме. Ты утащил её на дно. Ты. Виноват только ты.

Сердце заходилось в бешеном ритме, судорожно сжимаясь и разжимаясь, с каждым разом всё больнее и тяжелее.

Это было нестерпимо.

Покачав головой, я поймал Эмили за ледяную руку и что есть сил начал грести на поверхность, но Джеймс не собирался отпускать, цепляясь за моё запястье.

— Куда ты, братишка? Не бросай меня! Не бросай! — он кричал так громко, так истошно, что посмотрел вниз на него. — Не бросай меня снова! Мне так холодно и грустно, Ник!

Кислород в лёгких таял с каждой драгоценной секундой, как и время, которого у нас с Эмили было мало. Так мало времени.

С болью я разжал руку, отпуская её. Наверх. Наружу. На волю. И уже вскоре её силуэт стал ничем иным, как размытым пятном.

— Братишка, — резкий рывок, и я ухожу всё глубже, пока не погружаюсь в беспросветную темноту.

— Эмили! — я резко сел в кровати, ощущая дикую дрожь во всём теле.

Зубы стучали друг о друга. Бешено барабанящее сердце и пот, градом стекавший по шее и лбу, давали понять, что это был очередной кошмар.

Но он был настолько настоящим. Настолько реальным. Дарящим невозможную боль, что узлом стянула все внутренности.

Задыхаясь, я открыл тумбочку и, уже не раздумывая, достал скальпель. Дрожащими руками скинул с себя футболку и надавил инструментом на кожу, но обычного облегчения не последовало.

Ещё раз.

Ещё.

Все руки были в крови, но на этом всё. Мне не легче.

Почему не легче?

Почему так больно?

Я сполз на пол, прислонившись спиной к кровати и пряча лицо в ладонях.

— Что делать? — Слёзы и пот, смешиваясь, стекали по лицу. — Что же мне делать! — громко закричал, не ожидая ответа на свой вопрос.

Ты знаешь.

— Нет-нет-нет...

Да, знаешь. Ты готовился. Больше нельзя тянуть. Эта боль уже невыносима. А Эмили? Ты вчера чуть не утащил её за собой.

Всхлипывая, я полез под кровать, где уже пару лет стоял заветный коробок, терпеливо ожидавший своего момента. Этого момента.

Открыв его, уставился на кучу белых баночек с таблетками, которые, по идее, должны были дарить счастье, но не делали этого.

Ты же знаешь, что поступаешь правильно. Ещё есть шанс всё исправить.

Есть шанс спасти Эмили от твоей тьмы. Спасти всех. Пока не стало слишком поздно.

— Д-да... — Вытерев щёки, взглянул на время. Два часа дня. Значит, отца уже нет дома.

Какое-то время я изучал содержимое коробки, размышляя о том, что бы хотел сделать в свой последний день.

Наверное, хотел бы снова поцеловать Эмили. Но вчерашний поступок едва не разрушил всё. Если бы тогда полностью поддался, то у неё бы не было и шанса жить дальше.

Да. Нужно действовать. Пока не поздно. Теперь-то ты это понимаешь.

Телефонный звонок вырвал меня из оцепенения. Посмотрев на экран, понял, что это была Эм.

Мне так отчаянно хотелось услышать её голос в последний раз.

Кашлянув и сделав глубокий вдох, я принял вызов.

— Ник! Привет! Мы через два часа уже должны выбирать тебе костюм. Но я уже в торговом центре. И... я, кажется, нашла себе платье! — её радостный визг ворвался в мои уши, одновременно вызывая улыбку и удушливый приступ слёз, отчего я укусил себя за запястье, пытаясь держаться. — Ник? Ты тут?

Спокойный выдох.

— Да, — сдавленно ответил я.

— Всё в порядке? У тебя какой-то голос больной. — Слыша нотки беспокойства, сморгнул слёзы и уставился в потолок.

Скажи ей.

Долгий выдох.

— Всё в порядке. Проснулся только что.

— Ничего себе. Уже половина дня прошла, вот ты соня! — она тихо засмеялась. — Э-э... Ну ладно, давай собирайся. Я тебя жду. Приходи пораньше. Хочу показать тебе платье, пока магазин открыт.

Скажи ей.

Нет. Нет-нет-нет.

Скажи! Она поможет!

Нет.

Мне никто не поможет. Только я сам. Сам.

Ты устал.

Да.

Я так устал. Мне так больно. Чертовски больно.

— Ник? — не слыша ответа, позвала Эмили.

— Да, хорошо, — быстро сказав, я завершил звонок, не желая выдать то, что не нужно.

Собрав пузырьки с таблетками, отправился в ванную. Это моё место, где сделаю всё.

На этот раз не облажайся.

Да-да.

Сев на холодный пол, горсть за горстью забрасывал в рот таблетки, запивая их водой из бутылки, постепенно опустошая пузырьки. И, когда уже весь запас был исчерпан, выдохнул, ощущая лёгкое головокружение.

Что если снова вырвет и ничего не получится?

Пошатываясь, я подполз к ванне и включил воду.

— Какая ерунда. Даже так много не могут подарить счастье, — бурча, отшвырнул в сторону один из опустошённых пузырьков. Тот, подпрыгнув несколько раз, покатился дальше по полу в сторону двери.

Лёгкий плеск воды и ощущение тепла мгновенно окутали меня, даря успокоение, но этого было недостаточно.

Мой верный друг, который выручал столько лет, облегчая боль, снова был рядом.

— Помоги мне в последний раз. Спаси. Подари свободу... Свободу от этой боли, — коснувшись лезвием запястья, я протянул долгую кровавую дорожку, ощущая сильное жжение.

Пытаясь проделать то же самое с другим запястьем, почувствовал, как пальцы непослушно подрагивали и немели, словно отчаянно сопротивлялись моей воле. Но это не остановить. Не в этот раз. Больше нет.

Опустив руки в ванну, я заворожено наблюдал, как прозрачная вода постепенно окрашивается в алый цвет. Видел, как моя жалкая жизнь вытекает из запястий красными толстыми спиралями.

Красиво.

Да. На этот раз всё правильно.

Ты молодец.

Слабая улыбка расползлась на моих губах.

Сегодня я приветствую эту боль как старого друга. Восхваляю её. Сегодня я благодарен ей. Сегодня я наконец-то буду свободен от всего. Сбегу из этой клетки.

Судорожно выдохнув, откинул голову на край ванны, ощущая невыносимую усталость. Казалось, веки налились свинцом, настолько тяжёлыми они были. Комната перед глазами постепенно начала терять свою чёткость, расплываясь в мутное, белое пятно. Голова кружилась так, что казалось, тело становится одновременно и тяжёлым, и невесомым.

Волны умиротворения и блаженства омывали моё тело, постепенно унося его и разум в безмятежную тьму, так давно зовущую меня в свои тёплые объятия.

Теперь я свободен.

Прости.