Эмили

Впереди были выходные, а это значит, что на носу единственный день, когда мы с Ником смогли бы остаться наедине. Без его отца, который не мог переносить моё присутствие в их доме. По какой-то причине этот человек возненавидел меня с самой первой нашей встречи. Его пронизывающий взгляд всегда вселял в меня страх, потому я старалась с ним не пересекаться.

Мне нужно было серьёзно поговорить с Ником, ну а ещё поделиться некоторыми переживаниями, потому как я безумно нервничала перед самым первым настоящим свиданием в жизни. К тому же с самим Джейми Доунсоном. Ну а тот факт, что мне предстояло произнести вслух ужасное предложение Аманды, только усиливал мою тревогу.

Я оттягивала этот момент истины столько, сколько могла. Но понимала, что не смогу себе простить, если промолчу. Ведь когда уже завтра настанет мой звёздный час, буду чувствовать себя виноватой обманщицей, предавшей доверие подруги.

Поэтому сегодня сразу же после того, как вернулась со школы, я собралась с духом и направилась к Нику. И вот, мы сидели уже добрых двадцать минут в его комнате молча. На фоне тихо играл один из альбомов группы «Creed». Ник был чем-то увлечён в своём телефоне, лёжа на кровати, а я занята поиском нужных слов, сидя рядом.

— Это.... Ник... — слабо позвала я, не желая больше тратить время и надеясь, что слова сами собой придут на ум, а тянущее чувство вины, наоборот, убежит куда подальше.

— М? — подал голос он, всё так же не отрываясь от телефона, что-то быстро печатая.

— Я завтра иду на свидание, — выпалила я на одном дыхании.

Эта фраза определённо возымела эффект и привлекла внимание карих глаз ко мне.

— С Джейми, — решила добавить такую несущественную уточняющую деталь.

Ник наградил меня тяжёлым взглядом, а затем снова переключил внимание на телефон.

— Поздравляю.

Я поджала губы, чувствуя, как глаза начинают гореть.

Не знаю, чего я ожидала от Ника. Но точно уж не такой реакции.

Ему будто всё равно.

Сцепив руки в замок, пыталась успокоить эмоции. Возможно, они так разбушевались лишь на фоне предстоящей встречи, от мысли о которой я безумно нервничала. Ведь так продолжалось всю неделю. Легче всего было списать всё на это, чем на то, что меня задело равнодушие друга.

— Ты же знаешь, что вам нужно будет поцеловаться в конце? — после нескольких минут молчания спросил он.

— Что? — мои глаза распахнулись, и я в шоке уставилась на друга.

— Ну, у вас же свидание, — словно это всё объясняло, добавил Ник. Но подмечая, что ответом ему служит лишь тишина, оторвал взгляд от экрана телефона и снова посмотрел на меня. — Эм, ты выглядишь так, будто я тебе только что сказал, что Земля на самом деле плоская, а всё, чему нас учили до этого, полный бред. И космос —это лишь выдумка, а мы фантомные копии чизбургеров, которые были съедены столетие назад.

— Что?! — пискнула я, от чего губы Ника слегка дрогнули в улыбке.

— Эмили. Ты целовалась когда-нибудь?

— Нет... — тихо пробормотала я. — Ты бы знал.

— Выходит, и целоваться ты не умеешь, — констатировал он.

Мне всегда казалось, что неумение целоваться в пятнадцать лет не является чем-то ужасным, но, когда на это указал Ник, мне стало немного стыдно, от чего шея и щёки залились обжигающим румянцем.

— Выходит, что так... — я в панике уставилась на друга.

Похоже, в моих глазах бегущей строкой проносились мысли о том, что моё завтрашнее свидание с Джейми будет полнейшим провалом, а потом ещё вся школа узнает о том, какая я неумёха, и будет смеяться с меня с объектом моего обожания во главе.

Ник отложил в сторону телефон и глубоко вздохнул. Впервые в его пасмурных глазах промелькнул тот огонёк, которого я не видела уже долгое время.

— Хорошо, что у тебя есть я. И запросто могу научить тебя.

Значит ли это, что Ник уже целовался с кем-то раньше?

— Ты с кем-то целовался? Ты мне не говорил, — не подумав, выпалила я всё, что всплыло в голове, звуча при этом совершенно не так, как хотелось бы.

В моём голосе отчётливо слышались нотки недовольства и обиды. Но вместе с тем меня накрыло возмущение от того, что я ему всё доверяю, а он не считает нужным поделиться столь важным моментом из своей жизни.

— Забыл, — он пожал плечами, садясь рядом со мной. — Эм.

Я смотрела на друга, который в свою очередь сосредоточенно изучал моё лицо. Невозмутимо выдерживать его взгляд оказалось как никогда сложно.

— Да, — откликнулась я, едва различая собственный голос поверх тихой музыки, наполнившей комнату. Но Ник, кажется, уловил каждое слово.

— Я научу тебя целоваться? Для этого я поцелую тебя. Ты согласна? — он пристально смотрел в мои глаза, а мне вдруг стало трудно дышать.

Хорошая ли это идея? Но ведь это всего лишь Ник. Так почему я так волнуюсь?

— Да, давай попробуем, — кивнула я и нервно облизнула внезапно пересохшие губы. Ник уловил это движение, и, готова была поклясться, его и без того тёмные глаза стали ещё темнее.

— Хорошо, — сипло сказал он и придвинулся ещё ближе.

Его ладонь мягко скользнула по моей щеке, проследовав к затылку, и слегка сжала волосы.

Расстояние между нами сократилось ещё больше.

Я раньше не заостряла внимание на том, что мой друг довольно красив. Карие глаза, длинные чёрные ресницы, тёмные брови, одна из которых украшена тонким шрамом, придавая его мягким чертам более мужественный вид. А губы... Эти губы, которых мне впервые предстояло коснуться, были немного покрасневшими из-за дурной привычки постоянно их кусать, когда Ник задумывался. Они не были пухлыми или слишком тонкими. Наверное, они идеально подходили для поцелуя.

Ник был от меня на расстоянии выдоха. Казалось, он настолько близко, что способен услышать моё бешено грохочущее сердце и смущающие мысли.

Я никогда не могла подумать, что когда-то Ник, мой Ник, мой друг, сосед, тот, с кем знакома с детства, тот, кто был всегда рядом, вызовет во мне такое странное трепещущее чувство.

Не могла подумать до тех пор, пока его губы, те самые, идеальные, уверенно не соприкоснулись с моими.

Тёплые и сладкие. От него пахло шоколадом, которым я угостила его, как только пришла сегодня.

Он слегка прикусил мою нижнюю губу, а затем ласково прошёлся по ней языком, от чего я невольно вздрогнула и подалась навстречу. Он продолжал мягко покусывать и посасывать мои губы. Если это показалось мне приятным, то, когда его язык проворно проскользнул в мой приоткрывшийся рот, поняла, что наш поцелуй вышел совершенно на иной уровень.

По телу растеклось тепло от вкуса шоколада на моём языке, от его запаха, который окутал меня, словно кокон, от его рук, которые прижимали меня всё ближе к твёрдой груди.

Я не могла дышать. Не могла двигаться. Не могла думать.

Лишь чувствовать. Остро ощущать потребность в его касаниях, сама не понимая, откуда во мне проснулась эта жажда. Я схватилась за его футболку на талии, чтобы попробовать удержаться в реальности. Не забывать, что он всего лишь показывает мне, как надо целоваться. Но это было так приятно. Так хорошо.

Мои глаза были крепко зажмурены и, когда Ник отстранился от меня, пришлось приложить максимум усилий, чтобы поднять налившиеся свинцом веки и встретиться с ним взглядом.

Ник сидел рядом, тяжело дыша. Его рука, что направляла наш поцелуй, путаясь в моих волосах, медленно исчезла, и я почувствовала холод там, где всего пару мгновений было обжигающее тепло.

— Видишь, всё просто, Эм. — Никогда я ещё не слышала такой голос Ника. Хриплый и низкий, запускающий волну мурашек по спине вместе с разрядами тока. И то тепло, что разлилось внутри, стало ещё горячей.

— Да, — только и смогла прошептать в ответ. Я непроизвольно стиснула ноги вместе и слегка поёрзала на кровати. Мои пальцы разжались, выпуская ткань футболки, и Ник тут же отпрянул.

Он быстрым шагом направился к выходу из комнаты, будто его кто-то подгонял.

— Я, э, принесу попить. Чай. А ты пока подумай. Всё запомнила? И всё ли понятно, — он выскочил, так и не обернувшись, захлопнув за собой дверь.

Я сидела и ошарашенно смотрела на то место, откуда только что испарился Ник. Ещё мгновение назад он был уверенным в себе парнем, а потом внезапно превратился в обычного замкнутого друга. Такого привычного.

— Ничего себе... — я коснулась кончиками пальцев горящих губ, ощущая, как они изгибаются в застенчивой улыбке.

Я чувствовала, как внутри всё порхает и цветёт. Покой и в то же время невероятный мандраж. Даже тянущее чувство внизу живота казалось приятным.

Так вот на что похож настоящий поцелуй?

Никогда бы не подумала, что это может быть так приятно. Ведь чужие слюни и язык в твоём собственном рту не могут ощущаться правильно. Но в том, что случилось сейчас, не было ничего неправильного.

Я витала в своих мыслях до тех пор, пока с кухни на первом этаже не донёсся шумный грохот, возвращая меня обратно в дом Миллеров.

Быстро соскочив с кровати, я с несвойственной себе скоростью понеслась вниз, боясь представить, что могу увидеть.

Вдруг вернулся отец Ника? Он же меня ненавидит и выпихнет отсюда.

А вдруг кто-то вломился, а мы здесь одни?

Но я ошиблась во всём. На кухне стоял Ник, держа руку под струёй воды. Заметив меня, он раздосадовано зашипел от боли.

— О, Господи, Ник! Что случилось? — я подбежала к нему, замечая, что чайник валялся на полу, а вода, от которой поднимался горячий пар, разлита по плитке.

— Чайник. Обжёгся. Случайно, — между перерывами сквозь зубы проговорил он, не убирая руку от струи холодной воды.

— Ник! Это очень серьёзный ожог! Смотри, уже начали появляться волдыри. Тебе нужно в больницу! — я смотрела на покрасневшую руку, стараясь унять страх и поднимающуюся по горлу тошноту.

— Ерунда. Перебинтую и всё будет хорошо, — резко отрезал он.

— Нет, Ник. Это же серьёзно! Тебе нужна профессиональная медицинская помощь: перевязка, мази, обезболивающее! — не унималась я.

— Эмили, я же сказал, это ерунда. Прекрати сейчас же, — на его скулах заиграли желваки, будто он сердился на меня. Но за что?

— Но, Ник...

— Нет, Эмили. Хватит, — он выключил воду и встряхнул рукой, немного морщась. — Иди домой. Скоро вернётся отец. Я сам со всем справлюсь, — он развернулся ко мне спиной, хватая со столешницы несколько тряпок.

Но я не пошевелилась, оставаясь на месте, и, заметив это, он хмуро сдвинул брови.

— Уйди, Эмили. Сейчас.

Я чувствовала, как внутри что-то, дрогнув, треснуло. Он никогда не разговаривал со мной так. И то, каким он сейчас был, причиняло нестерпимую боль. Он всегда отвергал любую мою помощь. Любую попытку участия в его жизни. И сам никогда об этом не просил. Не подпускал к себе, вечно отгораживаясь. Как сейчас.

Я устала от этого.

Устала от этих перепадов настроения. Когда в один момент всё бывает так хорошо, даже идеально, а уже в следующий всё горит огнём или вовсе покрывается коркой изо льда.

Я не знала, чего Ник ждал от меня. Я не знала, что могла дать ему.

Я не могла больше играть в «Дружбу» в одиночку. Не могла больше тянуться за ним, пока он убегал. Не могла быть рядом, когда он отталкивал.

Не могла.

Одинокая слеза скатилась по щеке, но я быстро вытерла её, стараясь не обращать внимания на вспышку боли, исказившую черты лица Ника. Моего друга. Моего лучшего друга. Бывшего друга?

Не говоря больше ни слова, я развернулась и быстро направилась к двери.

Ник ничего не сказал. Не остановил.

Ему снова всё равно.

Он снова стал чужим.

Этот день стал одним из первых, когда мы осознанно не попрощались на ночь, закрыв свои окна шторами.