Дура! Какая же я дура! Мужчины неисправимы. Они заставляют нас почувствовать себя слабыми, уязвимыми, а потом этим нагло пользуются. Он обвел меня вокруг пальца. Я-то думала, что он заставит меня злиться, вспыхнуть как сухая листва от одной брошенной спички, но он решил застать меня врасплох, надавив на больное...

Захлопнув за собой дверь в комнате, пытаюсь отдышаться и привести мысли в порядок. Так ведь он не знает об этом, возможно, даже не догадывается. Я всегда отталкивала парней, боясь влюбиться не в того, кто приходил ко мне во снах, зная, что его не существует в природе. Не только потому что он был идеален внешне, это был скорее страх разочарования в любви, предательства, которого Диана никогда не испытывала. Вот я и вбила себе в голову, что должна ждать если не его, то максимально похожего на него. Подобное испытывают молодые девушки, насмотревшись на отношения в мелодраматических фильмах и сериалах. В моем же случае это был не фильм, я испытала все на себе. А теперь мне кажется, что эти сны строили во мне ту личность, которой не должно быть. Я не Диана, а Марк давно умер. Их не существует, а я могу жить так, как захочу и любить того, кого хочу, а Дэн... Он просто хотел меня разозлить или напугать, и не придумал ничего лучше. Я грубо оттолкнула его, а потом, когда огонь потух, влепила пощечину и убежала жалеть себя. И все-таки я дура.

Он тихонько стучится в дверь и просит открыть. Переживает. Гнев уже стих, и я молча открываю.

— Извини, пожалуйста, — с ходу говорит он. — Я хотел тебя разозлить, но не думал, что ты настолько разозлишься... Прости, я поступил некрасиво, и вообще убить меня за это мало. Я наверное только о себе подумал. А не о том, что тебе может быть неприятно, что тебя дома ждет парень, которого ты любишь, и вообще... Прости.

— И ты меня извини, — отвечаю я. — Мне не было неприятно, и парень меня не ждет, но да, ты перестарался. Но за удар все равно, извини.

— Да я, знаешь и не почувствовал ничего, — уже улыбается. — У тебя такие глаза были, я думал, ты меня сейчас на куски порвешь. Но я был готов принять весь твой гнев, потому что как бы я ни обдумывал свой поступок, он казался мне правильным ровно до того момента, как я это сделал.

— Ты не виноват, это мои тараканы, — решаю признаться я. Но рассказывать в чем дело не спешу. Когда Карл и Елена научат меня контролировать способности, тогда скажу. Если в этом будет необходимость. Потому что есть еще кое-что. Я боюсь привязаться к Дэну, зная, что в скором времени навсегда покину это место. — Давай забудем и все. Поедем, расскажем все Карлу, а он пусть сам решает, что ему с этим делать.

Сразу же едем обратно. Сначала пообедаем в столовой, а потом пойдем к Карлу сдаваться. Время обеда уже часа полтора как прошло, но столовая работает весь день, и еда еще осталась. Мы не одни. За одним столом сидит Виолетта с незнакомой мне рыжеволосой девушкой, за другим, подперев голову рукой, ковыряется в тарелке Ирина. Она выглядит уставшей, но, увидев нас, приветливо улыбается. Дэн, не спрашивая меня, садится напротив нее и интересуется у медика, в чем причина ее поникшего вида.

— Парня вашего опять спасала, — отвечает Ирина. — И еще все как один сегодня бегают, голова у них болит. Чему там болеть, там же нет ничего...

— А какого парня-то?

— Максим, у него опять это состояние, припадок.

— У него эпилепсия? — спрашиваю я.

— Не эпилепсия. Больше на контузию похоже, но он вообще не говорит ничего. В угол забился, глаза стеклянные, трясет всего. Второй раз уже такое на моей памяти. Может, у вас там война была недавно и он оттуда?

— Не было ничего такого. Да он сразу после института сюда попал. Насколько я знаю, — говорю я, понимая, что я, в принципе, вообще ничего о нем не знаю. При этом мне становится страшно. Наверняка это состояние неспроста, отголоски прошлой жизни? Может, он видит свою смерть, только не помнит об этом, вот и не говорит ничего. То же ожидает и меня? — А почему вам пришлось его спасать?

— Потому что я не знаю, чем это закончится, если никто не вмешается, — отвечает мне Ирина. — И можешь звать меня на "ты".

Есть совсем перехотелось, но я знаю, когда мне полегчает, аппетит вернется, поэтому с силой запихиваю в себя картошку с мясом и запиваю все чаем. Дэн замечает перемену в моем настроении, однако при Ирине он молчит, за что я ему премного благодарна. Только когда покидаем столовую, он принимается вправлять мне мозги.

— Ты чего так испугалась? Не будет у тебя так же, не переживай, Даш. А если и будет, то мы тебе поможем, походишь к Карлу на сеансы.

— Когда я вернусь домой, там Карла не будет. И почему Максим к нему не пошел?

— Откуда я знаю, почему. Это ты у него самого спрашивай. И дома у тебя может и не случится ничего такого. Раньше ведь не случалось.

— Раньше у меня и способностей никаких не было. Сны только эти дурацкие, чтоб они провалились. Хорошо, Дэн, я тебя поняла. Пойдем уже...

Карл встречает нас удивленно вскинутыми бровями. Как всегда с книгой. Предлагает нам присесть, Дэну на диван, а мне в кресло. Уютная обстановка успокаивает, мягкое кожаное сидение обволакивает тело, и, кажется, что все переживания остались за дверью этого кабинета.

— Ну и зачем вы пришли? Я так понимаю, у вас все получилось?

— Получилось, — отвечаю я.

— И как, рассказывайте, важна каждая деталь.

— Я ее поцеловал, — не дав мне раскрыть рта, бросает Дэн. Зачем психологу нужны такие подробности?

— *Oh, mein Gott! — Карл, сдвинув брови, недовольно смотрит на Дэна. Только сейчас понимаю, что раньше в его речи прослеживался акцент. Похоже на немецкий, но я, опять же, в языках совсем не сильна. — Ты совсем сдурел, Дэн Мейерс?

Сколько новостей сразу. Я раньше не пыталась узнать фамилию Дэна. Здесь уже больше смахивает на американщину, как имена у братьев. Наверное, их предки оттуда, и в семье пошла традиция называть детей так, как привык их народ. Но мне все равно, пусть фамилия у Дэна хоть из Папуа Новой Гвинеи, это никак не меняет его характер.

— Я уже извинился.

— А я приняла извинения, — говорю я, чтобы предотвратить дальнейшие нападки на Дэна.

— Хорошо, как скажете. Так что, насколько плохо все было? Я смотрю, ты живой, ожогов нет.

На самом деле было не так уж плохо. Я кричала, а потом сквозь пламя увидела приближающегося Дэна и поняла, что не хочу навредить ни ему, ни самой себе, и пламя погасло. Я была настолько зла на парня и совсем забыла удивиться этому факту. Впервые в моих руках загорелся огонь, а я смогла потушить его с помощью всего лишь одной мысли.

Карл, выслушав меня, качает головой.

— Не думаю, что ты сама с этим справилась. Запустили огонь эмоции, они же его и остановили. Сначала это был гнев или желание... Я не могу знать точно, а потом страх за него, — кивнув в сторону внимательно слушающего нас Дэна, говорит Карл. И от того, что он говорит, у меня постепенно краснеет лицо. — Тебе помогли не только эмоции. Чувства? Он тебе нравится?

Нравится? Дэн?!

— Нет! — совсем раскрасневшись, выпаливаю я. Руки, как назло, становятся горячими. Я пытаюсь сдержать огонь всеми силами, как приступ кашля, который рвется наружу в самое неподходящее время, но он все-таки прорывается. Благо, не сильный, только небольшое пламя в ладонях. Совсем не то, что было сегодня в лесу. Тогда я и чувствовала совсем другое. Злость, смущение, испуг, желание...? А теперь я просто смущена. Словно вывалили все мое белье из шкафа и роются в нем.

— Я больше не хочу так, — говорю я, когда пламя гаснет. — Либо кто-то один из вас будет рыться у меня в голове, либо никто, — конечно, я имею в виду Карла. Только он психолог, а Дэн и так узнал слишком много.

— На выход, — обращается к Дэну Карл. Тот нисколько не расстроен, наоборот, на лице легкая улыбка и взгляд, полный заинтересованности, пронизывающий. Чувствую, на обратном пути меня ждет разговор. Тогда и расскажу ему, что всю жизнь была влюблена в парня из своих снов. Планировала сделать это позже, но этот взгляд...

Когда мы остаемся одни, Карл занимает место Дэна, долго о чем-то думает, а потом говорит:

— Я не могу предложить тебе ничего, кроме как хотя бы попытаться вызвать огонь самостоятельно. Сначала нужно разобраться с этим, а потом искать все остальное.

— А если не получится?

— Если не получится, то завтра здесь будет Елена, введем тебя в транс и я буду выяснять причину. Первоисточник этой силы и рычаги, которые ее в тебе открывают. Пока что нет ничего плохого, наоборот, то, что ты, пусть и неосознанно, остановила огонь, уже очень неплохо. Некоторые хантеры поначалу едва справляются. Ладно, хватит болтовни. Вставай, снимай куртку и будем пробовать.

Делаю все, что сказал Карл и, согнув локти, чтобы руки оказались на уровне груди, начинаю рыться в памяти, вытаскивая оттуда все испытанные за день эмоции. Поцелуй уже не вызывает такую бурю в груди, только где-то внизу живота все сжимается в комок, а руки слегка теплеют. Страх, который я испытала, узнав, что у Максима бывают припадки, наоборот все гасит. Эмоции Дэна после моего смущения, его прожигающий взгляд, все возвращают, и руки вновь не то, что теплые, а уже горячие. Открываю глаза и, глядя на ладони, пытаюсь сосредоточиться на этом, но все идет коту под хвост.

— Не могу, — выдыхаю я.

Карл понимающе кивает.

— О чем ты думала?

Приходится рассказать Карлу обо всем. Он внимательно слушает и, взяв со стола ежедневник, что-то быстро записывает.

— А ведь я был прав. Но пока что я не могу понять, или ты неравнодушна к парню, или ты просто боишься показаться слабой. Может, ты мне скажешь? Его рядом нет, а все, что сказано в этом кабинете, останется здесь.

— Я совсем не понимаю, как это связано? Я только хочу вернуться домой, и вот это все мне не нужно.

— Ты думаешь, я этого не понимаю? Даша, *mein Liebling, я только пытаюсь помочь тебе. Огонь это твое естество, если мы обуздаем его, у нас откроется путь ко всему остальному. Это не быстро, может, болезненно, но это необходимость. Прошу прощения, если я где-то перегнул палку, тем более при Дэне. Я изначально не должен был разрешать ему оставаться здесь. Прости, это моя оплошность, поставил тебя в неудобное положение.

— Ничего, — отвечаю я. — Я уже сказала, что меня это все не интересует. Вернусь домой, и больше никогда не появляюсь здесь.

— Ну, не совсем так. Ты сможешь бывать здесь хоть каждый день.
Это сработало в одну сторону однажды, но если ты разовьешь свои способности, то и возможностей будет больше.

Этого я совсем не учла. Думала, что приобрету билет в один конец, а этот мир придется забыть. Оказывается, нет. Я догадывалась, зная, что многие хантеры запросто перемещаются между мирами, умудряются даже отдыхать на курорте, но не стала примерять это на себе, боясь сглазить, ибо я все еще не могу вернуться домой. И точно не известно, получится ли у меня.

— А если я не захочу?

— Это будет твое решение. Скажу тебе по секрету — кое кто расстроится. Но это уже не мое дело, так что, больше ничего говорить не буду, — отвечает Карл и сообщает, что сеанс на сегодня закончен. Не то, чтобы меня постигло разочарование, однако я еще сильнее во всем запуталась. Кое-кто расстроится. Он имел в виду Дэна? Теперь я не знаю, как буду смотреть ему в глаза. А когда вижу его в коридоре, болтающим с Максимом, который выглядит слишком хорошо для того, кого мучают приступы, внутри все переворачивается. Вновь повторяется мысль, что вся моя жизнь пошла не по тому сценарию.

Здороваюсь с Максимом и говорю Дэну, что свободна.

— Быстро вы, — опустив уголки губ вниз, произносит он. — Ну, хорошо. Домой, или...?

— Домой, а потом решим, — отвечаю я, внезапно ощутив желание где-нибудь расслабиться. Макс прощается с нами, а когда мы подходим к выходу, я невольно смотрю туда, где они стояли. Он по-прежнему там, провожает нас взглядом ярко-голубых глаз. Или только меня?

*нем. Боже мой

*нем. Мое солнышко