Поездку в горы мы держим в тайне те пару дней, пока ведутся сборы. Сначала подумывали ехать уже после наступления нового года, осталось-то всего ничего, однако праздничного настроения нет ни у кого, собственно, и праздника никакого не будет, так что, никто не видит смысла затягивать. Ирина и Олег останутся в Фиэрлоне, здесь нужен опытный медик, а Олега не отпускает жена. Поедут Карл, Елена, Дамиан с братом, мы с Дэном, Таня, Тим и еще два молодых хантера — Эрик и Виолетта. Всего десять человек. Узнав, что с нами будет подруга Киры, я напрягаюсь. Наверняка Кира уже обо всем знает, однако Дэн убеждает меня в том, что все будет хорошо, и она не узнает, куда мы едем, Виолетта дала слово не болтать. Виолетта и не болтать — понятия несовместимые, и Дэн это знает, но другие хантеры настаивают на том, чтобы она ехала. Поскольку девушка обладает способностью к телекинезу, она будет полезна в походе. Поедем на трех машинах, и, поскольку пикап Дэна уже близок к тому, чтобы отдать богу душу и для таких поездок не годится, машина остается здесь. Дэн, впрочем, только рад этому — ехать далеко и хотя бы половину дороги он будет отдыхать и спать, если получится.

Елена нехотя отправляется в мой мир за походными принадлежностями, но не только за ними, когда идет разговор про лодку, мой положительный настрой улетучивается в миг. Зачем нужна лодка? Кто-то собрался рыбачить?

Все оказывается намного хуже. Гораздо хуже... В горах протекает река, которую никак не обойти и через которую, как думают хантеры, нет моста. Бурная она или тихая, широкая или нет, не знают — если кто-то из них и бывал в этих местах, то до реки не доходили, останавливались неподалеку. Дорога же заканчивается где-то у подножья гор, потому что туда все еще ездят любители подняться на вершину и просто полюбоваться красивым видом, а дальше не ступала нога человека.

"И почему только за все время не построили мост через реку, — мысленно возмущаюсь я. — Им вообще тут ничего не нужно и не интересно, засели в своем Дримморе. Или дело все же в другом? Что, если что-то или кто-то не дает построить мост? Маги отгородились ото всех с помощью волшебства. Ну, конечно. Как хантеры еще не поняли, что они где-то там. Только моя кровь определила более точное местоположение".

После случившегося Дэн был очень удивлен тому, как я смогла догадаться, что это поможет. А я и не догадывалась, мне это словно внушили. Произнесенное темным перед смертью, его жуткий пронизывающий взгляд — он будто хотел, чтобы я все поняла. Но не смог произнести больше двух слов, поэтому передал все невербально. Идея сама возникла у меня в голове, и я даже не задумывалась о причине возникновения.

Поездка одновременно и вдохновляет, и пугает меня. Кто знает, какими методами маги отгородились от других, может, любого, ступившего на их землю, ждет неминуемая смерть? Тогда все будет напрасно. С другой стороны — если все получится, мы найдем их и нас выслушают, появится хотя бы надежда на то, что все образуется. Готова ли я рискнуть? Конечно, нет, и иду я туда только ради того, чтобы вернуть свои способности. Одно другому не мешает, и я не скрываю своих намерений. Правда пока что только от Дэна. Мои слова немного задевают его.

— Ты все еще не считаешь этот мир своим домом, — произносит он утвердительно. Это последняя ночь перед поездкой, в которую, несмотря на то, что нужно выспаться, мы решаем насладиться друг другом. Уже близится полночь, а сна ни в одном глазу у обоих. Не торопясь одеваться, лежу на груди у Дэна, и больше не ощущаю ничего, кроме подскакивающего в груди сердца при мысли о завтрашнем дне.

— Не считаю. Обязательно считать домом то место, где находишься? — спрашиваю я. — Мой дом по-прежнему там. Если все будет хорошо, жизнь наладится и я останусь здесь, то дом будет здесь. Я просто боюсь, — добавляю я в конце. — Так что, ты не суди меня, пожалуйста.

— Мы все боимся. Но я тут кое что придумал, и лодка нам не понадобится, — говорит Дэн.

— Что ты придумал?

— Перенесу вас всех по очереди. Немного поднапрягусь, но у меня получится. Это лучше, чем плыть, неизвестно что там водится, в этой реке, раз строительство моста свернули и больше не пытались ничего строить.

— А ты откуда знаешь?

— Поменьше витай в облаках, Даш. Карл сегодня рассказывал об этом. И ты там тоже была.

Я не отвечаю, ибо он прав. Уходя в себя, я пропускаю много важной информации, хоть она мне и не особо нужна, все равно я иду за Дэном по пятам, куда он, туда и я, его решения — это мои решения, скоро я, похоже, сольюсь с ним, и буду жить, паразитируя. А все потому что я теперь всего лишь обычный человек. Как будто раньше была кем-то другим...

— Так, что насчет дома? — повторяет Дэн свой вопрос, когда я уже начинаю засыпать. — Ты останешься со мной, даже если вернешь свою силу?

— Тебе обязательно задавать эти вопросы прямо сейчас? — спрашиваю я сонным голосом, потирая глаза. Одеваться я уже передумала и решила просто остаться в постели, все равно сюда больше никто не вломится.

— Просто ответь. Хочу это знать, — говорит Дэн со всей серьезностью в голосе.

— Ну конечно останусь, о чем речь вообще? Ты сомневаешься в том, что я хочу быть с тобой или что?

— Нет, не в этом. С тобой много плохого случилось именно здесь. Я знаю, что ты хочешь быть в безопасности, как любой нормальный человек, — отвечает Дэн, и вдруг я понимаю, что он совершенно прав. Только он не учел одного — защиты от Марка нет нигде. От темных тоже, если кому-то из них взбредет в голову что-нибудь сделать мне, они найдут меня везде.

— Хочу, — говорю я. — И ты тоже, я не сомневаюсь. Попробуем добиться этого вместе.

Дамиан, Дэн и Елена готовят три автомобиля к отбытию. Мне надоело сидеть взаперти и поэтому я кручусь вокруг да около, для того чтобы изредка что-нибудь подать, подержать или сходить за термосом. Погода налаживается, стало значительно теплее, только не хватает солнца, плотные серые облака никогда не дают пробиться согревающим лучам. Выезжаем через полчаса и я уже в полной готовности, осталось только посетить уборную и проверить, не забыла ли я чего. Троица, прихватив меня с собой, возвращается в больницу. По отрывкам их разговора я понимаю, что они хотят хорошо подкрепиться перед дорогой. У меня самой сводит желудок, но аппетита совсем нет, однако на случай, если он придет в дороге, я прячу себе в рюкзак пару пирожков с мясом. Могла бы и не прятать, но так как я согласилась с тем, что с той самой минуты, как мы тронемся с места, вся еда сложенная в один рюкзак, автоматически станет общей, у меня не остается выбора. Сделаю вид, что совсем забыла про них и съем без зазрения совести.

Карл садится за руль черного внедорожника, рядом устраивается Елена, а нам с Дэном достается широкое заднее сидение. Первый час пути Дэн все время говорит о том, как ему непривычно, а потом расслабляется и смотрит в окно, так же, как и я. Дорога очень плохая, едем мы долго, и через несколько часов, когда Карл устает, Дэн садится за руль и опять причитает, уже по поводу того, что привык ездить на механике, и на автомате совсем неудобно. Однако мы его разговоры уже не слушаем, так как проваливаемся в сон.

Величественные горы встречают нас неестественно алым рассветом. Значит ли это то что сегодня прольется чья-то кровь? Я вздрагиваю и отгоняю от себя эту мысль, любуясь видом. Каждый раз я смотрю на них как будто впервые — нереальная красота, словно действительно созданная богом, а не временем и сдвигами тектонических плит. Впрочем, учитывая странность этого мира, еще неизвестно, кто все это создал.

Где-то через полчаса наш маленький кортеж останавливается. Дэн поворачивается к нам и с улыбкой говорит:

— Ну что, выспались? Приехали, вылезайте, доставайте пожитки, ничего не забывайте.

Я выхожу из машины и вдыхаю чистый горный воздух полной грудью, затем наступает небольшое облегчение. Рассвет уже не такой алый, и здесь не так холодно, как я думала. Идти будет немного сложнее, но мы хотя бы не замерзнем. Все выползают из машин сонные, ворчат что не выспались, меня это немного забавляет, но потом я вспоминаю что тоже спала очень плохо, и, скорее всего, в ближайшем времени начну клевать носом.

— Ничего страшного, — говорит

Дэн, — я вообще полночи сидел за рулем и не жалуюсь. К вечеру устроим привал и отдохнем как следует.

— Как к вечеру... как привал, а река, когда мы будем ее... пересекать? До привала или после? — от возмущения начинаю заикаться. Я не готова провести на ногах столько времени.

— Ты решила, что мы через два часа будем у реки? А зачем мы по-твоему провели столько времени, изучая карту? Или ты думаешь, что мы просто сидели и смотрели на нее?

— Я просто не думала, что будем идти так долго, — разочарованно отвечаю я и вдруг вижу, как из "Джипа Чероки" выходит Кира. Следом появляется белокурая шевелюра Виолетты.

— А она тут что делает? — выпучив глаза, спрашиваю Дэна. Он оборачивается, сдвинув брови к переносице, и, попросив меня оставаться на месте, подходит к только что вышедшему из-за руля Дамиану. Я подслушиваю их разговор.

— Что это значит, Дамиан? Какого хрена, мы же договаривались.

Коннор, делая вид, что все это его не касается, направляется в мою сторону, и, остановившись рядом, улыбается.

— Сейчас мой братец получит по щам.

— Да, когда она успела сесть к вам? — спрашиваю я, не сводя глаз с Дэна.

— Вы уже отъехали, она сама пришла и села в машину. Дамиан вообще ничего не сказал. Сговорились, — пожимает плечами парень.

— И тебе ничего не говорил? — прищурив глаза, смотрю на Коннора. Тот поднимает ладони в знак капитуляции.

— Вообще ничего. Они мутят что-то, я тебе точно говорю.

— Все нормально, никто со мной больше не разговаривает, — в разговор Дамиана с Дэном вмешивается Кира. Убеждает, что все будет хорошо. С одной стороны, я ей верю, Марк сейчас далеко, да и ничто не помешает ему так же ворваться, к примеру, в мою голову. Другое дело, если она помогала ему на добровольных началах. Однако Тим опроверг эту теорию.

— Если что-то случится, ты вернешься в Фиэрлон одна, пешком, — говорит ей Дэн и, бросив гневный взгляд на Дамиана, покидает их компанию. Чувствую, будет весело. Зачем она присоединилась? Неужто не хотела бросать подругу...

Дороги здесь почти нет, и мы идем по следам Карла, едва волоча ноги. К обеду небо затягивает тучами и начинается сильный снегопад, поднимается ветер, и это еще больше усложняет нам задачу. Я дала себе слово ни на что не жаловаться, даже если совсем невтерпеж, и держу его до последнего, даже когда едва ли не выбиваюсь из сил от недосыпа. К вечеру становится совсем тяжко. Снегопад превращается в настоящую метель, снег летит в лицо, мелкие замерзшие льдинки больно врезаются в кожу, видимость почти нулевая, мы идем только друг за другом, молча потому что у всех лицо закрыто насколько можно. Наконец, Карл поворачивается и складывает руки крестом, как сигнал о том, что нам нужно останавливаться. Я вздыхаю с облегчением.

Как только палатка более-менее готова я сразу же забираюсь в спальник и дрожу там как осиновый лист, с теплом на сердце, как я Дэн ночевали в палатке на берегу озера в Пандоре. Следом в голове всплывает образ Марка. Ощущение, что он повсюду и метель — его рук дело. Будто он пытается заморозить не только наши тела, но и души, мою в отдельности. Жаль, что нельзя развести костер. Мы едим и спим, прижавшись друг к другу под завывание ветра.

Утром я просыпаюсь первая и с трудом вылезаю из палатки, потому что снега насыпало будь здоров. Но тучи полностью рассеялись и рассвет сегодня не такой ужасающий. Мы разводим костер и завтракаем все вместе вокруг него, потом собираем все свои пожитки и снова выступаем. Идти сегодня несколько сложнее, чем вчера и хоть погода ясная, все еле передвигают ноги из-за рыхлого снега. Спустя какое-то время впереди нашей колонны разгорается спор, после которого Карл и Дамиан достают из большого мешка на санях, которые они тащат за собой, несколько пар снегоступов. С этими приспособлениями идти сразу становиться легче, появляется общее настроение.

Через пару часов после выхода мы доходим до пригорка, за которым раскинулся огромный по моим меркам хвойный лес. Пригорок очень крутой, поэтому идем, зацепившись за одну веревку, чтобы в случае чего, подстраховать друг друга, но что то идет не так, совсем не так, как мы предполагали, и мы все кубарем летим вниз. Я до самого последнего не отпускаю веревку, хотя держать ее уже нет никаких сил, сдираю себе кожу на лице, набираю снега за шиворот и вся запутываюсь в этой веревке так, что меня приходится распутывать троим людям. Сразу после пригорка мы делаем привал потому что Елена подвернула ногу, пока падала.

Пока мы доходим до леса уже темнеет. Я удивляюсь тому, какой короткий здесь день, хоть светает рано, но темнеет еще раньше. Около шести вечера уже кромешная тьма. Этой ночью на небо выходит огромная полная луна, к тому же немного теплеет и мы решаем посидеть у костра после того, как все палатки разбиты. Карл достает из рюкзака бутылку вина и мы передаем ее друг другу, делясь опытом своих походов. При этом все слушают меня. Впервые. Я рассказываю, как ездила несколько лет назад в горы, как была на море. Никто из них не видел море. В этом мире кроме большого озера в Пандоре ничего такого нет. Я рассказываю про горячий песок, про бескрайнюю водную гладь, про волны, про медуз, про вечерний закат, как можно вечно смотреть на то, как море поглощает солнечный свет. В конце своего рассказа я едва сдерживаю слезы. Потому что, скорее всего, я больше никогда этого не увижу.

Посреди ночи я открываю глаза и лежу так несколько минут, пытаясь понять причину такого резкого пробуждения. Здесь очень тихо, почти так же как в лесу Дриммора, только где-то вдалеке слышны звуки, напоминающие пение ночных птиц. Дэн спит, тихо похрапывая, а я борюсь с желанием выйти из палатки и понаблюдать за звездами. Возможно кто-то, кто находится здесь, но не рядом со мной, думает о том же. Возможно, он совсем рядом. Одергиваю себя, еще крепче прижимаюсь к Дэну, закрываю глаза и снова засыпаю.

Лес кончается быстрее, чем я предполагала, и уже днем мы доходим до реки. Она немного не такая, как я себе ее представляла, она шире и течение очень слабое, словно это не река а озеро в котором вода движется только засчет ветра. Мы все очень устали, может быть, кроме Дэна, и он с великим энтузиазмом перемещает каждого на другую сторону. Первый идет Карл, следом Елена, потом я, и так, пока на том берегу не остаются он и Коннор. Черная водная гладь все это время очень спокойная, и я уже начинаю думать, что все рассказы о том, будто в реке водится что-то плохое, всего лишь миф. До определенного момента...

Все стоят чуть поодаль от берега, только Дамиан и Кира решили отойти от нас и тихо поговорить о чем-то своем. Берег здесь очень крутой, сделав шаг, ты окажешься на глубине, и Дамиан опрометчиво встал спиной к реке примерно в метре от берега. Никто не обращает на это внимания, все уже расслабились и ждут, пока Дэн сделает передышку и перенесет Коннора, как вдруг что-то выпрыгивает из реки, хватает Дамиана когтистыми лапами и, так же резко, как и появилось, утаскивает его с собой. Существо полностью черное, размером с человека, но очень тощее и с длинными конечностями — все, что я успеваю разглядеть. Прихожу чувство только тогда, когда темная вода смывается над головой парня. На берегу начинается паника, и первым действует Дэн. Исчезнув и появившись на этом берегу, он скидывает с себя куртку и ныряет за другом. Меня начинает трясти от ужаса, когда вода снова становится спокойной. Их нет несколько секунд, но мне кажется, что проходит вечность перед тем, как я снова вижу движение.

Когда Дамиан выплывает на поверхность, надежда, что все образуется, вспыхивает в груди, но тут же угасает. Он один. Хантеры помогают парню выбраться на берег, а я, не отводя взгляда, с замиранием сердца, смотрю на воду. Дэна все нет. Он все еще там. Почему он не появляется?

Громкий стон вырывается из моей груди. Если Дэн не может телепортироваться, значит он уже без сознания, и, возможно, тонет.
И никто не сможет помочь...