- Ты должна поехать с нами в Северный Храм, - начала говорить Аара. Принцип «все и сразу» никогда ей не нравился, но столь отстранённое поведение девушки загоняло ее в отчаянное положение. - Останешься здесь - Юг непременно тебя найдет, а потом захватит в плен и убьет. Если поедешь с нами, будешь в безопасности, научишься контролировать силу и поможешь восстановить мир.

Аара ждала любой реакции: она могла представить ее оцепенение, ее страх или ее отторжение. Но она не ждала смеха, такого искреннего и раскатистого, словно ее слова были какой-то шуткой.

- Думаешь, я этого хочу? - брови на ее отбеленном лице сошлись на переносице. - Бегать как ненормальная по степям, без постоянного дома или семьи? Бороться за навязанную идею равновесия? И в итоге, либо быть убитой злыми духами, югом, своими собственными соратниками, либо просто сойти с ума от своего божества?

- Ты шаман. Тебя выбрали духи.- Собственные аргументы рассыпались перед Аарой, а неуверенность сочилась в каждом ее возражении. - Ты обязана служить божеству и быть мостом между миром духов и людей.

- И ты в это веришь? Никогда не пыталась сопротивляться? Неужели, все чего ты хочешь в жизни, это быть каким-то сосудом? - Дагара начала злиться, и недопонимание, такое яркое и ослепительное, повисло между ними.

Аара пришла в недоумение. Кто она такая, чтобы говорить с ней в такой манере?

- А ты чем лучше? Хочешь выйти замуж за эту толстую свинью, нарожать отпрысков и прогибаться под решениями мужа? Об этом и подумать жалко, не то чтобы стремиться к этому. - Слова вырывались с ее губ так быстро, что она и не успела их обдумать. Если Дагара посмела поставить жизненные ценности Аары под сомнение, то она с легкостью может ответить тем же.

- Хоть знаешь, чего мне стоило выйти за губернатора? Думаешь, мы всегда жили в такой роскоши? - она усмехнулась. - Ошибаешься. Если бы он меня не заметил, я бы навсегда осталась в той грязи, в которой и была рождена. Для меня счастье - не видеть родителей в бедности, а сестер под постоянной опасностью улиц.

- Но это твой долг перед народом! - голос Аары почти сорвался.

- Мой единственный долг - мой собственный! И это защита моей семьи. Я его выполнила, став невестой, пусть и нелюбимого, но богатого человека.

- А как же народ? Ты эгоистична, если ставишь свои цели и желания выше, чем желания богов и храмов.

- Где были храмы, когда моя мать слегла от болезни, а мне пришлось идти в другую деревню чтобы добыть лекарства? Где были боги, когда на меня напали и обесчестили в пути? Где был народ, когда я валялась вся в пыли и крови, моля о помощи? Где они были? - Дагара почти кричала. Ее некогда керамическая маска, так тщательно скрывающая ее чувства, треснула, обнажив все ее чувства. - А знаешь, что ты должна отдать этим богам и духам? Ты должна им отдать свое сердце.

Аара не могла двигаться. Слова с небывалой силой обрушились на нее. Сказать ей больше было нечего.

- Езжай туда, откуда приехала. Не смей снова появляться перед моими глазами. - Подол ее шикарных платьев скользил по снегу, она и сама в нем затерялась, уходя все дальше и дальше.

Мир словно начал исчезать, оставляя лишь горькую правду.

«Ты должна им отдать свое сердце». - эти слова крутились перед нею, горели пламенем и душили.

А что еще она должна отдать им? Ответ Аара знала.

Свою душу.

Свое имя.

Свою жизнь.

Казалось, прошли века, прежде чем к Ааре подошла Умида.

- Ты потрудилась на славу, - похвалила она Аару. - Невеста бежала так, словно ты пыталась ее зарезать.

Аара неровно улыбнулась, на ее лице читалось явное беспокойство. И только тогда она обратила внимание на подступающую темноту. На почти черном небе ярко плясали одиночно-рассыпанные звезды, такие далекие и холодные. Ей так хотелось до них дотянуться.

- Она не была напугана, скорее рассержена, - призналась Аара.

- Неужели, нет никакого шанса убедить ее?

- Нет, это то, с чем справиться нам не по силу.

- Тогда нам нужно идти обратно, - заключила Умида, слегка притрагиваясь к небольшой ране на нижней губе Аары. - Я ее раньше не замечала.

- Должно быть, прикусила, когда стреляла из лука, - догадалась она, встречаясь со взглядом Умиды.

За последние несколько недель, она очень сильно с ней сблизилась. Они не были близкими подругами до этого путешествия, не стали и после. Но связь, крепкая и прочная, словно невидимыми нитями их связала. Одна из немногих и единственных вещей, которую Аара обрела, а не потеряла.

- Что же, идем?

- Нет, - ответила Аара. - Осталось одно незаконченное дело.

Найти третьего стрелка было несложно. Он стоял в кругу других молодых людей, попивая вино и развлекаясь. Уверенной походкой, столь решительной и быстрой, она ловко лавировала в толпе людей, приближаясь все ближе и ближе. Аара должна была сделать все быстро, иначе эта уверенность могла с легкостью испариться под тяжестью здравых мыслей.

- Ты! - она подозвала его. - Проси прощение.

Другие люди, все с бокалами красной выпивки, окружили их и начали внимательно следить, надеясь повеселиться над Аарой. В основном, конечно мужчины, девушки здесь все образовали свои собственные небольшие круги, обсуждая всякие побрякушки и вышивку. Подобные деревни всегда придерживались древних правил, где воля мужчин ценилась гораздо больше, чем желания женщин. Но смотря на этих девушек, Аара не могла и подумать о том, что они были против этого уклада, а наоборот, стремились к нему и осуждали всех тех, кому он был чужд. Но она не позволит к себе так относиться. Вытирать об себя ноги. Она уже натерпелась этого в прошлом - и никогда не допустит в будущем.

- Просить прощения? - эхом повторил он.

В его глазах мелькнуло удивление, но его тут же стерла волна злобы.

- Да, ты посмел меня оскорбить. Я такое просто так не оставлю.

- Кто ты вообще такая? - он начал смеяться. Его смех отдавался в голове у Аары скрипучим эхом, словно половицы расшатанной избы. - Дура - если думаешь, что я буду просить прощения у какой-то девки, подобной тебе.

Теперь смеялись все. Гоготали словно гиены, готовящиеся напасть на беззащитную лань. Вот только Аара не беззащитная.

- А ты идиот, раз думаешь, что я оставлю твои оскорбления просто так.- Слова вырвались так стремительно, как и ее рука, которая ударяет его нос. Он отшатнулся, а кровь мелкими брызгами опоясывала ее кулак. Кажется, она сломала ему нос.

Сорвалась с места так быстро, насколько могли позволить ее неокрепшие ноги. Приятное чувство возмездия ее охватило. Она вдруг поняла, как чувствовала себя Умида, когда боролась на арене. Совершенно глупо и нерационально - зато как приятно. Кровь ее кипела, а мысли были необузданными. Что, если он схватит ее и швырнет на землю? Что, если будет бить так сильно, что ее внутренности стянутся в узел? Эти вопросы придавали ей скорость, она бежала не останавливаясь, пока не выбежала далеко за пределы дома, где ее ждала Умида.

- Ты в порядке? - спросила она, гляди на ее своими зелеными, словно свежая трава на лугу, глазами.

- Нет, - ответила она, останавливаясь и сгибаясь. Все тело так сильно болело. - Я сделала что-то очень глупое.

- Что же, тебе повезло что с тобою я, а не Хасар. - Неторопливо растянула губы в улыбке, взяв ее за руку и таща подальше от большого деревянного дома.

В этой пронзительной и холодной ночи, они все дальше шли по узким, слабоосвещенным улицам, редко встречая прохожих. На секунду Аара почувствовала себя победительницей, когда выиграла в соревновании и ударила стрелка прямо в нос, будто стала первой в некой важной безмолвной борьбе между ними. А потом она поняла, что упустила самое важное - шамана. Ее отказ звенел в ушах.

Не победила. Даже не успела выйти на арену.

Добравшись до постоялого двора, Аара только сейчас заметила, каким убогим он был. Хоть и стояла ночь, она все же могла различить облезлую зеленую краску на его стенах, раскачивающиеся красные фонари с мелкими дырочками от ветхости, и ставни, впускающие холодный ночной воздух и являя два ряда столов внутри, за которыми все еще сидело несколько постояльцев. По сравнению с Дворцовыми покоями, где они недавно останавливались, это было просто ужасной лачугой. Но Ааре попадались постоялые дворы и похуже.

- Где лошади? - спросила Аара у Умиды, поднимаясь по шаткой лестнице на третий этаж в их комнату.

- Мы заплатили отдельную плату за хлев, - недовольно сообщила Умида. - Хоть гостиница расшатана и бедна, цены здесь довольно высоки.

Масляная лампа, которая была в руке у Аары, слегка дрогнула, стоило Умиде отворить дверь в их номер. Она увидела Хасара. Он сидел за небольшим деревянным столом, возясь с жидкостями разного цвета и травами. Запах корней женьшеня стукнул ей в нос, прежде чем она облегченно выдохнула. Хоть Умида и сказала ранее ей о том, что он пострадал меньше всего, так хорошо было увидеть его целым и невредимым своими глазами.

- О, вы пришли, - заметил он и встал, вытирая руки об грубую ткань. - Я вас долго ждал.

Он бросил взгляд на Аару и улыбнулся.

- Рад видеть, что с тобой все хорошо.

- Я тоже, - сказала она, а потом плюхнулась на небольшую кровать. Здесь было всего две спальные комнаты. Цветная ширма в углу отделяла ночной горшок от спальной зоны, а тусклый свет от небольших масляных ламп несильно освещал комнату.

- Что же, она решила не идти с вами? - с небольшой горечью спросил он, еще раз осматривая присутствующих, словно в желании убедиться, что они и вправду не взяли с собой шамана.

- Нет, она выходит замуж и хочет остаться в деревне, - тяжело вздохнула Аара. - Мы ее упустили.

- Одного шамана больше, одного меньше. Какая разница? - Умида скользила по комнате, отворяя окно и впуская ночной свет в помещение.

- Такое правило работает, когда у тебя изначально несколько человек. - Скептически произнес Хасар, а потом добавил: - В любом случае, это ее собственная воля, кто мы такие, чтобы идти против?

- Да, это не наша вина, - проговорила Умида.

Вот только груз с плеч Аары не упал. Им придется вернуться в Храм с ничем.

***

Стоило утренним лучам протиснуться сквозь небольшие окна в спальной комнате, Аара сразу же поднялась с кровати. Вчерашняя слабость все еще была при ней, отзываясь болью в ноге и жжением в спине. Но она старалась ее игнорировать.

- Ты не спал? - с удивлением произнесла Аара, стоило ей зайти в комнату, где обосновался Хасар. Он сидел за деревянным столом, перебирая многочисленные колбы со странной жидкостью. На нем располагалась и горелка, и баночки с травами, и пузырьки с разноцветными порошками.

- Нет, - ответил он, переливая голубую жидкость в небольшой пузырек, а потом разбавляя ее водой. - Наконечники на стрелах остры, но не всегда смертельны. Будет намного эффективней, если я нанесу на них яд.

Аара не успела и поразиться, как жидкость вдруг начала гореть тусклым пламенем. Он довольно ухмыльнулся, записав что-то на смятый листок бумаги. А когда Аара начала расспрашивать о том, что он намешал в яд, его ответы варьировались от «сам не знаю» до «разных штук».

Они выехали из деревни в праздник поклонения предков.

- Пока духам умерших не воздана честь, живым процветания не видать! - кричали люди, выходя из своих небольших домов и развешивая на них особые подвески с инициалами умерших родственников.

Сердце Аары болезненно сжималось, стоило ей подумать о своей семье. Она так по ним скучала. Она сдерживала скорбь по родителям так долго, что сейчас она едва не просачивается сквозь высокие барьеры, которые она сама же и возвела. Стоило ей встретить неудачу, она вспоминала все предыдущие, и это ее душило. Но она не позволяла эмоциям дать власть над собой, убеждая себя, что чувства могут потерпеть. Ведь она может дать им волю позже. Но эти такие ощутимые, хоть и невидимые барьеры, уносили все невысказанные слова и чувства так далеко, что она и в правду на некоторое время про них забывала. Они не имели определённых сроков или благоприятных исходов, словно завершаясь в течение одного оборота земли вокруг своей оси и в тот же исчезая. Но горькая правда была в том, что никуда они не исчезали, а лишь маячили на горизонте сознания, медленно накапливаясь. И Аара знала, что в один день они на нее навалятся и задавят, если она будет продолжать их упорно игнорировать.

«Но это будет потом, сейчас есть дела поважнее», обещала она себе, а потом с ужасом представила, что испытывают духи ее родных видя все ее опрометчивые поступки.

Из-за отсутствующего трактирщика в публичном доме им пришлось задержаться - выехали они далеко за полдень. И лишь спустя несколько часов дороги они наконец вошли в лес. Аара с небольшой тревогой пыталась вглядеться в кипарисовую гущу. Было в лесу что-то устрашающее, что-то определенно вызывающее волнение; даже небольшой ветерок терялся в толще высоких сосен.

Спустя некоторое время начало темнеть, и темнота эта сбивала с толку, теряя след на каменистой почве. После восхода солнца лес наполнился гомоном птиц и шелестом маленьких лапок. А когда в лесу окончательно стемнело, они снова сошли с прежней тропинки.

- Разве мы не должны были оказаться у ручья? - спросила Аара, когда они решили ненадолго остановиться.

- Должны были, - отозвался Хасар, все больше всматриваясь в карту. - В прошлый раз мы пробрались сквозь него за несколько часов.

- Может быть, мы заблудились? - с небольшой опаской сказала Умида, когда они вновь проехали мимо большого изрезанного клена.

- Невозможно, мы ехали строго по указанному маршруту.

- Заблудились, - заключила Аара. - Который раз мимо этого клена проезжаем.

Аара попыталась прислушаться, но бывалые звуки животных и гомон птиц канули в пустоту. Стояла лишь тишина - мерзлая и тяжелая, все больше оседая в кронах высоких деревьев. Ни птичьего крика. Ни шелеста ветра. Только звук хрустящего снега под равномерным стуком копыт, который в этой тишине был подобно треску молнию.

- Тени? - с ужасом предположила Умида.

- Чудовище? - с замиранием сердца ужаснулся Хасар.

- Нет, - проговорила Умида, прося ветер о помощи. Он ей ответил коротким рывком, подобно небольшому воплю или крику. Она и сама чуть не вскрикнула, улавливая приближающийся стук копыт.

В глубинке леса, совершенно недалеко от них, едва заметно показались всадники. Лица закрыты, доспехи ярко-красные, словно впитавшие кровь от прошлых битв. Шумное дыхание Аары прерывает их смех, а потом ей в глаза бросается символ, который переворачивает все ее внутренности.

Золотой дракон.

- Солдаты Юга, - догадалась она, и эта догадка словно стрела поражает Умиду и Хасара. Им нужно бежать.