Я тут не так давно, но меня уже тошнит от помещения, в котором я нахожусь. Глаза болят от всего светлого и вида лекарств. Уже тошнит от запаха медикаментов, да и вообще всё, находящееся тут меня бесит. Мои дни, которые я провела здесь, раскрасили только Феликс и не столь часто приходящая мама. А так вполне хорошее место, чтобы повеситься. На этот раз мне сказали, что состояние моё довольно плохое и стоило бы быстрее найти донора, но откуда его взять — загадка. Мне не разрешали много ходить, возили меня на каталке, начали следить за моим питанием и заставляли съедать всё до последней ложки. Это меня бесило. Так я и проживу последние дни? Спасибо.

Но после той ночи с Феликсом, как бы это неправильно не прозвучало, мне стало лучше. Хотя при этом я виню себя в том, что не поправляюсь и моё состояние ухудшается с каждым днём, а я ничего не делаю, чтобы остановить этот процесс. После того, как он сказал, что я ему тоже нужна, я не знаю, как ему сказать, что я уже не смогу пройти с ним все преграды и подставы этой жизни. Он то будет со мной до конца моих дней, а я? Буду ли я с ним до самой последней его минуты? Очень бы хотелось.
Мама принесла персики и говорила, что ждёт, когда меня выпишут. Я прекрасно знаю, что она всё понимает и ей всё рассказали, однако она продолжает меня утешать. А я и не буду против, ведь её голос меня подбадривал.

— Джиа, как ты себя чувствуешь?— Спросил врач, а я прислушалась к своему телу, как я себя чувствую и болит ли что-то.

— Немного голова болит, её будто сжимают,— Прокомментировала я,— А так нормально. А вы как?

— В отличие от некоторых, отлично,— Вздохнул он,— Я продолжу поиски донора для тебя, но не надо надеятся на это и сама прикладывай усилия для поправки. Отдыхай.

Он вышел, а я закрыла глаза. Если мне найдут донора, то что дальше? Я выпишусь, всё будет прекрасно, а Феликс тут один. Если бы у меня было здоровое сердце, я бы дала его для друга. Почему же мы познакомились при таких обстоятельствах, как же это неприятно и больно.
Ко мне заглянула светлая голова и он сел на край моей кровати. Парень взял меня за руку и улыбнулся.

—Как себя чувствуешь? Я надеюсь, твоё состояние улучшается,— Он так заботливо гладил мою тыльную сторону кисти, а я не знала, как ему сказать, что всё с точностью, да наоборот.

— Всё нормально, ты как?— Я тыкнула пальцем ему в нос.

— Дожил, как видишь,— Он сделал смешную рожицу и я засмеялась,— Мне сказали, что мне нужна будет операция с пересадкой, но донора нет.

Мне говорят то же самое...
Как бы я хотела быть твоим донором.

— У меня тоже так же,— Тихо проговорила я, а Феликс удивлённо посмотрел на меня. Он дотронулся до моей щеки и грустно улыбнулся.

— Если мне найдут донора, я откажусь от него и скажу, чтобы он стал твоим донором!— Заявил Ли, а я возмущённо уставилась.

— Мы вместе должны выжить,— Я прикусила губы, дабы не разреветься тут перед ним опять.

Его позвали в свою палату и он помахал, сказав, что увидимся во дворе.
В голове крутились его слова, от которых мне становилось плохо. Мне будет лучше и всё вернётся на свои места, а он будет лежать тут? Нет уж. Ни за что, я не оставлю его тут, я не хочу, чтобы он продолжал это. Я хочу, чтобы мы оба выжили, чтобы потом вместе пили кофе, встречали рассвет, смотрели фильмы,обменивались книгами и готовили попкорн.
Одноклассники порой спрашивали моё состояние, на что я отвечала не однозначно, либо просто "Нормально". Нет никакого желания общаться с ними, не знаю, они всегда были для меня второстепенными людьми, которые не будут для меня очень близкими друзьями.

Я поела фруктов и приподнялась, а то долго лежала и тело затекло. Закрыв глаза, я вдохнула полной грудью и выдохнула. Небольшое облегчение и прилив сил, но мне не разрешалось много ходить, как бы я этого не хотела, а я планирую ещё пойти во двор, мне стоит приберечь силы.
Мне ещё часто приносили лекарства и измеряли давление, результаты которого были не очень утешительные. Однако вечером мне разрешили пройтись по саду, где я увидела парня со светлыми волосами.

— Ты тут красишь волосы?— Спросила я, подойдя к Феликсу.

— Да, мне разрешают красить после того, как я решил не пить лекарства, если мне не разрешат красить волосы так, как я хочу,— Он засмеялся,— Это было не так трудно - переубедить их.

Это так мило, он как ребёнок, которому не хотели покупать ту игрушку, которую он хотел, но всё же добился слезами свою награду.
Мы прошли в шалаш и там сели.

— Ты дочитала ту книгу?—Спросил он, а я кивнула.

— Мне было жалко парня, который упал со скалы ради любимой,— Я поджала губы,— Откуда ты находишь такие прекрасные произведения. Ты сам их пишешь?

— Нет, это были рассказы Сынмина, он часто писал что-то подобное и наконец его шедевры увидели свет,— Феликс обнял книгу про девушку и врача,— А чем интересуешься ты?

— Эм... играю на гитаре,— Щёлкнула пальцами, вспомнив,— А ты?

— Танцевал,— Парень сделал губы трубочкой, что меня рассмешило,— Но потом меня поместили здесь. Моя карьера айдола обломалась, как титаник об айсберг.

Я вздохнула и посмотрела в его глаза. Феликс тоже перевёл взгляд на меня и как-то погрустнел. Не знаю, как так произошло, но вдруг произошло соприкосновение между нами, а точнее нашими губами. Феликс поддался вперёд , накрыв своими тёплыми и мягкими губами мои, в этом имелась некая нежность, он боялся сделать слишком резкое движение и поэтому каждое его действие было таким аккуратным, будто он боится меня спугнуть. Ли обнял меня и прижал ещё ближе, я же положила руки на его плечи и утонула в удовольствии.

Но этому не суждено длиться вечно, поэтому мы оторвались друг от друга и вот он, этот стеснительный момент, когда я боюсь посмотреть в глаза другу, который, видимо, теперь больше, чем друг.

— Прости, я не спросил разрешения,— Он провёл рукой по своим светлым волосам,— Боюсь, что потом у нас этого сделать не получится.

— Почему?— Удивилась я.

— У тебя очень запущенный случай и я не знаю, когда кто-то из нас оступится первым,— Грустно произнёс он,— Тебе пора. Доживём до завтра.

— Доживём...

Мы встали и парень проводил меня. Мы помахали друг другу и разошлись.