- Трент, тот сквернодей сняголовый добрался до Вишенки? Зельно плохи дела...

В данный момент это вся доступная нам информация - дела плохи.

Я молчу. То ли не могу разжать зубы, то ли не хочу.
Яс тоже смолкает, уходит в себя. Мне нужна эта тишина, я пытаюсь выудить из нее светлые мысли. Как мне отыскать Бинди, как провернуть всё так, чтобы она не пострадала.

- Наконец-то! - бас Набата, стремительно прошагавшего к кровати, взрывает тишину комнаты, словно гонг. - Мы не богаты на время, достопочтенный выявитель!

Выбрасываю ногу вперед, не успевая осознать, что делаю: прямо под коленную чашечку, Набат подкашивается и грузно падает. В миг оказавшись возле него, прижимаю его голову к полу:

- Вы отрезали себя от поверхности! Там остались твои люди!

- Мои люди мертвы, там осталась одна лишь твоя девчонка. И той наверно уже нет в живых.

Сдавливаю его череп из остатков сил. Правая рука вдруг начинает ныть, будто её кромсают изнутри. Меня сшибает кто-то из людей Набата. На него набрасывается Яснозор.

- Прекратить! Всем! Приберегите силы! - Набат, поднявшись на ноги, прикрикивает на подземников, и уже тише добавляет в мою сторону: - Еще одна подобная выходка, и ты станешь первым, на ком мы отработаем механизм смертной казни. Усёк, выявитель?

- Что тут происходит? - Кира вбегает в комнату, бросает пучок травы на кровать, освобождая руки, подлетает ко мне, как какая-то квочка, хватается за предплечье, переворачивает его и цедит сквозь зубы: - У тебя шов разошелся! Прочь, отойдите! Яс, помоги, он не дойдет!

- Не дойду, - выдергиваю руку, - потому что никуда не пойду, не возись со мной, как с ребенком! Хочется почувствовать себя нужной - найди другой объект для заботы, здесь убогих хватает.

Яснозор с укоризной качает головой. Но главное, что докторша, покраснев, стремительно покидает комнату, хлопнув дверью.

- Какой у тебя план? - обращаюсь к Набату.

- Ничего не поменялось в моих планах. Ты ведешь моих людей на мусорный лагерь, мы захватим его и перекроем прием мусора из мегаполисов. Пусть почувствуют, что значит жить в дерьме и дышать дерьмом.

- Как мы выберемся наверх?

Внимательно смотрю в глаза Набата, ожидая развернутого ответа, но он замолкает.

Он, черт возьми, замолкает!

- Ты даже не знаешь, есть ли запасной выход!

В висках пульсирует, руку будто кто-то рвет изнутри, в глазах начинает темнеть. Стискиваю зубы, перевожу дыхание. Сейчас нельзя отключаться.

- Если есть система экстренного завала входа, значит, он есть! - попытка Набата звучать уверенно такая же жалкая, как видок у его сына, стоящего позади.
Тупомордый подземник.
Неудивительно, что сын у него такой скудномозговый. Прячет глаза, не высовываясь из-за спины папаши.

- Возле твоего дома, - вытаскиваю карту, которую сунул под подушку, и тычу пальцем в место, которое показала Дана, - здесь что-то есть.

- Ничего там нет, мы проверяли.

- Как?

- Копали.

- М, то есть, просто копали? И насколько глубоко рыли? А что-то вроде крышки от люка в полу в твоем кабинете не замечал? Прости, в свете последних событий, сильно сомневаюсь в ваших умственных способностях.

- Я проверил и с улицы, и из кабинета! Прибором смотрели, окуляром. Ничего нет! Может, просто планировали что-то, передумали, а с чертежей не убрали.

- Яс, - он понимает без слов. Подставляет плечо, я опираюсь на него и подымаюсь. Напрасно я был груб с Кирой, боюсь, скоро придется наведаться к ней.
- Дальше я сам.

Нужно добраться к резиденции Набата и проверить, что и где у него скрыто. Бинди была права: те, кто так тщательно готовили это место, не могли не подумать про оружие.

Бинди у Плешивого.

Всё, о чем я могу думать.

Бинди у Плешивого.

В прошлый раз он рассек ей руку. Садистские наклонности приветствовались на отборе в академию. Тесты четко выявляли тех, кто способен причинять беспричинную боль жертве, за это накидывались дополнительные баллы. На что этот псих изощрится теперь, когда у него есть причина? Бинди всадила в него две пули, одну за другой, не моргнув. Чокнутая. Жаль, что Лу этого не видела.

Я прокручиваю в голове моменты, где Бинди была сильной, чтобы не свихнуться? Чтобы убедить себя в том, что она выживет? Что она сможет? Даже если ей вдруг удастся сбежать от Стефа, куда она подастся? Первый же встречный выявитель схватит её просто из-за отсутствия чипа. Если каким-то чудом не узнает в ней социально опасный объект номер один.

- Едрить вашу в коренья...

- Ты озвучиваешь мои мысли, Яс.

- Братец, оставь ты мысли, на руку свою погляди...

Проклятье.

- Трент?

- Чего ты орешь?

Яс придерживает меня, с тревогой вытаращившись на сочащуюся из меня кровь.

- Ты только что отключился!

- Яс, доведи меня к Набату. Это сейчас важнее всего. Если мы найдем оружие, мы сможем провернуть всё быстро.

- Едреный Набат, он же выход завалил! Егда бы ведал, дурень сняголовый, про запасный! Дык может и нет запасного!

- Яс, твоя паника мне совсем не помогает.

- Трент?

***

Глаз еле отлипается, и я вижу темные волосы, свисающие прямо у моего лица. Бинди...

- Нет, всего лишь жаждущая быть хоть кому-то нужной убогая докторша.

- Мне не нужна помощь.

- Нужна, братец, - тихо раздается где-то рядом голос бракованного провидца.

- Яс, подай руку, - не могу оторвать свою тушу с кушетки. Чертова слабость сковала конечности. Если они ещё все при мне.

- Послушай, мы практически слепили тебе новую руку, второй возможности не будет! Ты никуда не уйдешь отсюда. По крайней мере в ближайшие сорок восемь часов.

- У меня нет столько времени!

- Смирись и прими как данность.

- Ярилины лучи! Егда бы дар при мне был...

Яс со злостью бьет кулаком в стену, тонкая гипсокартоновая перегородка трескается в месте удара, и сквозь щель из нее в наш полумрак проникают белые лучи света из соседнего кабинета.
Что там Яс только что говорил про лучи?...

Под землей мне перестали сниться сны.
Яс перестал видеть будущее.
Бинди не мучили кошмары.

Может, мы, находясь там, куда не достигает солнце, Ясово Ярило, потеряли способности?

- Яснозор, тебе нужно на поверхность. Тогда ты вернешь свой дар.

- Откель тебе знать...

- Кира, кажется, я понял: дело в солнце. Мелатонин.

- ...Без солнечного света он не вырабатывается! А значит, эпифиз не получает питания и перестает функционировать, - подхватывает ученая. Как я раньше не догадалась! За всё, что в не силах объяснить наука, отвечает шишковидная железа.

- Едрить вашу в коренья! Причем тут шишки? Мне в сосновый бор за даром надобно попасть?

- Яс, пусть Набат ломает пол в своем кабинете. Даже школьники знают, что есть способы препятствовать приборам, та же медь.

- Мы активно использовали медь, - кивает докторша.

- Знаю, видел вашу медную лабораторию.

- Моя племянница, - начинает она и смолкает.

- Кира, я бы самолично вживил такой же чип Ветровой, чтобы она сейчас была где-то в безопасности, без угрозы для её жизни. Смирение иногда удерживает в... живых.

Докторша кивает, сглотнув ком. Кажется, её глаза наполняются слезами, но дальше - картинка мутнеет.

- Братец Трент, ты был прав!

- Сколько я был в отключке?

- Полдня, может, немногим дольше.

Открываю глаза и не могу им поверить: кто стоит передо мной? Яснозора, одетого в защитный черный боевой костюм, не узнать. Даже лохмы пригладились. Я бы присвистнул, но сил нет. Грудь и живот провидца перекрыты пластинчатым материалом - я помню, это бронированная форма элитных подразделений личной армии президента, я изучал её в музее вооружений.

- Сего добра там не счесть! И до тоннеля дороем, окулюс узрел под землей проход.

- Нужно скорее подняться наверх! Если мои предположения верны, и твой дар вернется, мы узнаем, как действовать дальше.

Он не отвечает. Или я не слышу.
Хотя слышу голос докторши:

- Я вколола ему морфий, иначе...

***