Нейтан

Понятие веселья должно означать, что все присутствующие должны хорошо проводить время. И хотя бы немного нравится друг другу. Мисс Холден наверное плохо это понимает.

Аврора ничего не сказала мне, когда показала сообщение от нее. Лишь повернула машину в нужном направлении. А потом заказала почти все десерты из меню, и только это выдавало ее недовольство.

Три пустых стакана из-под мороженого стояли на краю стола, и еще два нетронутых были передо мной. Банановое мороженое и мороженое со смородиной. Не самый лучший выбор. Эта девчонка сделала это специально. Банановое мороженое... гадость.

Музыка в кафе тихо играла прилипчивую старую мелодию, которая крутилась уже по второму кругу. И я невольно стучал пальцами в такт ей, пока не заметил что делал. Аврора же поглощала очередное мороженое с малиновым сиропом. Ее ложка звонко стучала по стенкам стеклянной посуды, и казалось, что приложи она больше сил, то разбила бы ее.

Перед тем как начать есть все заказанное, она сфотографировала нас и полный стол мороженого, а потом отправила фотографию мисс Холден. Ответа от нее не последовало, поэтому следом за клубничным, вишнёвым и фисташковым мороженным последовали малиновое, банановое и со смородиной. И два молочный коктейля. Счет мисс Холден будет огромным. Но она сама дала карт-бланш Авроре и это была ее ошибка.

Банановое мороженое уже размякло и выглядело отвратительно. Воткнутая для украшения вафля опасно накренилась и была готова упасть на стол. Я отодвинул стакан дальше к Авроре.

— Я ухожу, — заявил я, собирая вещи. Потратить час из жизни на Аврору это большее, что я могу сделать за один день.

— Тебя уже давно никто здесь не держит, — проворчала она в ответ. Довольно вежливый ответ и это большее на что способна Аврора. Она не смотрела на меня, когда я встал, лишь закатила глаза и что-то беззвучно пробормотала. Как же меня все это раздражает.

— Хватит уже строить из себя жертву, это не поможет нам обоим.

— Все, что от тебя сейчас требуется, это молча уйти и не попадаться мне на глаза, Фармер. Справишься хоть с этим? — холод голоса, не шел ни в какое сравнение с милой улыбкой. Со стороны могло показаться, что она говорит со мной о котятах и радуге. Но с тем же успехом она могла проклинать меня и выглядеть при этом очаровательно. Гнилая конфета с красочной оберткой. Никому не посоветую зайти дальше этой упаковки.

— С тобой бесполезно разговаривать. Будто бьюсь головой об стену, ты как же пуста и никчемна. Всё, я ушел.

Я не знаю, какое выражение лица было у Авроры после моих слов, но я уже знаю, что это обернется для меня проблемами. Аврора — пустышка. Говорящая кукла с раздутым самомнением, смешной гордостью и злым сердцем. Она не думает ни о ком кроме себя. И ей доставляет удовольствие причинять проблемы и неудобства тем, кто ей не нравится. А я ей очень не нравлюсь.

Хейли всё время говорит, что люди многогранны и не однотипны. За каждым человеком стоят множество причин поступать так, как он поступает. Но иногда Хейли просто не может понять, что некоторые люди не так сложны. И им не нужны причины быть отвратительными.

Вытащив телефон из кармана джинсов, я сразу же набираю Хейли сообщение, кратко описав ситуацию с Авророй. Я уже мог видеть ее нахмуренные брови. Пронзительные глаза, которые были против ссор и слишком добрые, чтобы смотреть ими на этот мир. От одной мысли о ней в груди разливалось тепло, и мысли об Авроре затмевались.

Аврора просто глупый ребенок, считает, что все вокруг это ее игрушечный домик с куклами с которым она может играть когда угодно. Я просто подожду, когда жизнь расставит все по местам и ударит приливной волной по ее созданной иллюзии.

Синее платье лежало на моей крови, когда я пришла домой. Оно было упаковано, но даже так я могла заметить отблеск камней на корсаже. К платью была прикреплена записка от мамы, где она говорила, что я обязана примерить его в тот же момент, как достану.

Мама была тем еще диктатором, но вкус у нее великолепный. Пусть мне и не нравится, когда она решает такие вопросы за меня.

— Миссис Хилл еще заказала колье и сережки к платью, — добавила Ненси с порога.

— Еще бы она не заказала, — я освободила платье от чехла и повесила на дверцу шкафа. — Она сильно разорила отца?

— Он только два раза охнул и ворчал не больше пяти минут. Это меньше, чем когда ваша мать купила себе всю осеннюю коллекцию одежды от ее любимого дизайнера в прошлом году.

Значит, эта покупка не было сильно дорогой.

— И когда доставят украшения?

— Не раньше пятницы, — задумчиво проговорила Ненси, подходя к моему новому платью. — Выглядит очень красиво.

Ненси провела пальцами по подолу недлинной юбки, а потом по лифу из камней. Именно такого восторга и заслуживало столь роскошное платье. Мое же восхищение ограничивалось удовлетворительным кивком. Я бы выбрала для себя что-то в других более нежных оттенках.

Звонок в дверь вывел Ненси из оцепенения, поправив ткань, она ушла вниз. Я еще раз оглядела платье. В журнале, оно было темнее и поэтому сейчас выглядело лучше. Темно-синий оттенок никогда мне не шел. А вот на маме он смотрелся благородно и богато. На своем выпускном она была в длинном синем платье в пол, а волосы красивыми локонами обрамляли лицо и вплетались в маленькую корону, удерживая ее на голове. Уверена, что все взгляды на вечере были прикованы только к ней, так же как и взгляд ее спутника.

В семейном альбоме было множество ее фотографий со школьных дней, и на всех она выглядела очень красивой, властной и уверенной. На некоторых фотографиях она сияла своей улыбкой, на других лишь слегка поднимала уголки губ, пронизывая взглядом.

Фотографий папы же в школьные годы можно было сосчитать по пальцам. Он не очень любил камеру, даже сейчас маме приходилось заставлять его сделать семейные фото. Он и минуты спокойно не может простоять.

Но одна его фотография надолго просочилась в мою память. На ней папе было около семнадцати лет, он и еще трое его друзей сидели за столом в школе. Стопки бумаг были разбросаны, ручки и карандаши лежали рядом с исписанными листами. На полках позади парней был тоже бардак. Кубки и грамоты, почетные письма и цветастые листовки, все это было свалено кое-как и при малейшем движении грозилось свалиться на пол. И папа посреди этого хаоса со счастливым выражением лица. Он сидел посередине, его друзья расположились рядом и смеялись над чем-то, что он должно быть сказал. Волосы неряшливо взъерошены, рубашка слегка помята, а руки выпачканы в чернилах, но папу это казалось, совершенно не заботило. Он не смотрел в камеру, фотограф поймал его в тот момент, когда он что-то говорил, отведя взгляд в сторону.

На задней стороне фотографии была подпись:

«Президент школы и его свита».

Но на свиту это не было похоже, скорее, на компанию ботаников. Смотря на школьные фотографии папы мама всегда говорит, что никогда бы не обратила на него внимание, если бы они учились вместе. И что как хорошо, что в колледже он стал красавчиком.

На той фотографии папе было весело, он до сих пор рассказывает много историй связанных с его должностью президента. И это всегда звучит интересно.

Внизу послышался шум, а потом прогремел звонкий голос.

— Аврора, мы пришли!

Катрина никогда не умела быть учтивой и скромной.

Джина и Катрина появились в дверях моей комнаты слишком быстро, их глаза метались по комнате, от одной стену к другой, пока не остановились на мне.

— Вроде все в порядке, — полу повернув голову, пробормотала Катрина, но слишком громко и я ее слышала.

— Что ты делаешь? — я оглядела подруг, Джина под моим взглядом сжала губы и отвернулась к шкафу, делая вид, что он интересует ее больше. Это странно.

— Ты только не психуй, хорошо? — Катрина мимолетно оглядела висящее платье, подходя ко мне. — Смотрела оповещения?

Катрина крутила в руках свой телефон, прошла мимо меня и рухнула на кровать.

— Нет, а что с ними?

Свой телефон я оставила в сумке. После того, как я отправила фотографии мисс Холден и не получила ответа, я больше его не трогала. Сейчас моя сумка лежала на стуле возле рабочего стола.

— Это платье к балу? — Джина крутилась возле платья, рассматривая его со всех сторон. Свет из окна падал на расшитый камнями корсаж, и они переливались всеми цветами. На миг это отвлекло меня, может в определенном свете, на мне платье будет смотреться неплохо.

— Мама заказала, — ответила я, отворачиваясь от Джины. — Так что произошло?

Катрина молчала, но не успела я достать свой телефон, она выхватила его из моих рук.

— Сначала подготовка, — тон ее голоса меня и раздражал и настораживал. — Давай обойдемся без психов и ограничимся мстительным и стервозным планом. Идет?

Не знаю, что заставило ее так говорить, но это что-то не очень приятное, потому что Джина все еще делала вид, будто ее интересует платье.

— Телефон, — я протянула руку в ожидании. С глубоким я-тебя-предупредила вздохом Катрина отдала его мне.

Около десятка оповещений и сообщений всплыли на экране. Я прокрутила в самый низ, не особо вчитываясь, нужно найти с чего началась эта интернет атака. Вместо обычных «Вечеринка у меня в эту...» сообщений, были вопросы. Много вопросов. Пока я отматывала в самое начало, Катрина и Джина замерли, казалось, что они даже не дышали.

Найдя пост, с которого мне начали приходить сообщения и все остальное, я открыла его.

Сначала я увидела имя Элис Гинл, а потом ее улыбающуюся фотографию. Это была Элис. Недавняя наша стычка пронеслась в голове. Опустив взгляд ниже, я начала читать ее пост. Кровь холодела с каждым прочитанным словом.

Двое голубков были замечены в тихом и укромном уголке под названием «Зимняя сказка»! Звучит банально и не интересно, правда? А что если я вам скажу, что зовут этих голубков Нейтан Фармер и... Аврора Хилл. Теперь я уверена, что захватила ваше внимание ;)

Следом шли смайлы с шокированным личиком, удивленным, смайлик, который неоднозначно подмигивал и в конце много сердечек.

И внизу была прикреплена наша с Нейтаном фотография, сделанная в кафе. На ней отчетливо были видны мы с Фармером, и стоящие на столе бокалы с мороженным.

Не могу поверить, что это происходит. Несколько десятков репостов и куча лайков под постом заставили кулаки непроизвольно сжаться. Даже не хочу знать столько здесь комментариев.

— Твое лицо сейчас перешло от удивленного выражения до я-убью-эту-стерву лица. И, если что, я в деле, — выдала Катрина. Джина все еще переминалась где-то возле шкафа, я слышала тихие шорохи за спиной.

— Я ее уничтожу, — слова вышли тихим шёпотом. Катрина торжественно вскинула руками, соглашаясь на любой план действий, на губах расцвела улыбка.

— Покажем этой выскочке кто тут папочка!

— Это омерзительно звучит, — подала голос Джина. Она сморщила лицо, смотря на Катрину.

— Плевать, да будет кровь! На этой неделе и так было слишком скучно.

Элис всегда меня немного недолюбливала, но была достаточно умна, чтобы не выносить безвредные перепалки на новый уровень. Ее бы тогда никто не поддержал, она осталась бы в меньшинстве и стала изгоем. Нельзя спорить с властью, все карты лежат в моих руках. Если ее что-то не устраивало, то она молчала и терпела. Ссориться со мной опасно, это все знали.

Но после инцидента на химии я стала рассеянной. Этот новый психолог и ее причудливые методы меня подкосили, это невозможно выполнять. Мисс Холден вообще знает что-либо об устройстве старшей школы? Даже не смотря на нашу с Фармером неприязнь, мы вообще не должны контактировать. Это наказание! Стоило только кому-то сфотографировать нас вдвоем и выложить в сеть, как это моментально все испортило. Меня просто ударили по рукам, выхватывая карты, пытаясь устроить переворот.

Все ученики в школе знают, что мы с Фармером ненавидим друг друга. Появиться вдвоем в отдаленном кафе и в окружении мороженого кажется лицемерием. И не просто появится у всех на глазах, а униженно быть пойманными.

За несколько часов этот пост просмотрела чуть ли не вся школа. Я хотела уберечь себя от огласки, а не выставлять это на показ. Нельзя никому знать, что я общаюсь этим недоумком, так же как и нельзя, чтобы все знали о нашей совместной проблеме по имени мисс Холден. Это приведет к еще большим проблемам. Этот скандал может повредить моей предвыборной программе. Если Элис будет настолько умна, чтобы продолжить давить на меня и дальше, то она сможет стать угрозой для меня. Утешает только то, что она не сравнится со мной, ум еще ничего не решает.

— Может, стоит попросить того червя из клуба информатики, чтобы он удалил пост? — заговорила Джина прерывая мои мысли. — Он благоволит тебя и готов даже землю целовать, если ты прикажешь.

— Нет, — я решительно махнула головой. — Пристыженно удалять ничтожные посты, это значит признать, что все написанное правда. Это будет выглядеть жалко с моей стороны. Пусть он останется.

— Вот эта стервочка, которую я так люблю, — заявила Катрина, откидываясь на локти на моей кровати. — В твоей красивой светлой головке уже зарождается план расправы. Мне этого не хватало, — на последних словах она театрально всхлипнула, приложив руку к груди.

Джина недовольно покачала головой, но не смогла скрыть улыбку.

— Что ты вообще делала вместе с Фармером? — опомнившись, спросила Катрина. Я не рассказала им про глупый наказ мисс Холден. Я вообще не собиралась мысленно к этому возвращаться.

— Психолог, — недовольно буркнула, будто это все объясняло. Хотя так это и было. — Эта женщина меня с ума сведет, растопчет мою репутацию и весело пройдется по мне, напивая при этом глупые песенки. Это была ее идея, отказаться нельзя, ибо тогда она накинет штрафной день-вместе-с-Фармером. И потребовала глупые фотоотчет!

— Ого, — выдохнула Джина. — Да она помешанная.

Катрина лишь фыркнула, соглашаясь со словами.

— И я не могу отказаться от этого... — голос стал тише, пробралось отчаяние.

— Может ей нужно найти парня? — пытаясь развеять обстановку, сказала Джина. — Или как они в этом возрасте называют своих партнеров?

— Мистер Джессуп — учитель английского — очень даже неплох, — подхватила Катрина. — На его голове все еще много волос, что делает его привлекательным мужчиной. Они могли бы стать неплохой парой.

— Мне уже жалко мистера Джессупа, — со смехом фыркнула я, и подруги рассмеялись. Хоть и ненадолго, но это отвлекло меня от неприятных мыслей.

Я была не одна на перепутье проблем. Всегда приятно знать, что рядом есть люди, которые сумеют поддержать. Даже если речь идет о жестокой мести для глупой дурочки.