Нейтан

Я поджидаю Хейли у класса, где проходил ее последний урок. Сквозь небольшое окно в двери я вижу, как она собирает вещи в свою небольшую сумку с множеством нашивок. Моя самая любимая нашивка — это черный замок «Дисней», который выглядит как убежище при зомби апокалипсисе. Мы даже как-то придумали отдельную историю, сюжету которой позавидуют все режиссёры сериалов.

Несколько листов Хейли оставляет на столе и как только убирает последнюю тетрадь в сумку, то идет с ними к столу миссис Гривн. Ученики спешно выходят из класса, и шум заполняет коридоры, мне приходится отойти назад, чтобы не мешать остальным. В небольшое пространство открытой двери я наблюдаю за Хейли и учителем. Она отдает листы и что-то говорит, размахивая руками, как обычно она делает, когда нервничает или взволнована. Все это время я жду ее у двери, проверяя время на телефоне. У Авроры сейчас должна быть тренировка и мне на пушечный выстрел нельзя приближаться к спортзалу. Она четко дала это понять в сообщении присланном ранее. И ближайшие часы мне придется околачиваться где-то по школе, избегая вездесущую мисс Холден, а потом ждать Аврору у ее машины, чтобы скрыться как можно быстрее.

Единственное убежище в школе, что у меня есть так это литературный клуб. Там я чувствую себя собой. Там нам позволяют делать, что душе угодно: мы сами придумываем занятия, устраиваем соревнования по рассказам, рецензиям и многое другое. И там нет Авроры. Она, конечно, появлялась там несколько раз, чтобы напускной добротой и пустыми обещаниями заполучить голоса, но в остальное время она предпочитает не сталкиваться с помешанными на литературе типами.

Мне нравится писать, это у меня в крови. Страсть к текстам мне привил отец, и излечиться от этого я уже не в силах. Но в отличие от отца я понимаю, что это всего лишь хобби. На недолговечном вдохновении и музе далеко не уедешь. И на деньги с продажи книг нельзя позволить себе хорошую и богатую жизнь. Я люблю папу, но его мечты приносят нам только вред. Сколько денег он потратил на презентацию своей книги? Почти все до цента. Он представил публике свою новую работу, ею заинтересовались, но до сих пор никто не оттаптывает наш порог, умоляя купить права на издание.

Сейчас он ждет ответа. И лучше бы у него действительно все получилось.

Хейли засмеялась над чем-то, что сказала ей миссис Гривн. Учитель забрала бумаги и отпустила ее ко мне.

— Я думала ты сейчас в клубе, — подойдя, произнесла Хейли. Она закинула сумку на плечо, и мы вместе шли по коридору к выходу.

— Захотел проводить тебя остановки.

Мы шли так близко, что плечо Хейли задевало мое, но она и не думала отстраняться. Легкая улыбка коснулась ее губ и в этот момент она стала для меня продолжением солнца, тормоша тлеющие угли в груди, возрождая знакомое тепло.

— Признайся, ты просто боишься туда идти после... ну, того поста.

Хейли читает меня как книгу. Но я не боюсь, просто не хочу шквала вопросов, которые они точно зададут. После той фотографии, что сделала одна из подружек Авроры и того, что она написала на своей странице, теперь вся школа обращает на меня свои насмешливые взгляды. В один момент я стал одним из самых замечаемых людей. И мне это не нравится.

— Как же меня все это раздражает, — ответил я. — Теперь все смотрят. А парни в клубе не преминут доставать меня с расспросами. Особенно Берт, ты же знаешь, как он относится к этой... — я не успел закончить предложение, как Хейли прищурила глаза, недовольно смотря на меня и вынуждая заткнуться.

... к этой бесчувственной стерве, что носит имя Аврора, — мысленно закончил я.

Берт хороший парень, но он глупый. В том самом смысле, что он не видит, или предпочитает не видеть, что Аврора считает его лишь грязью. Берт воздыхает по Авроре столько, сколько я себя помню. Он пишет стихи и рассказы о ней, любовные письма, которые лежат в верхнем ящике его стола дома. Я узнал об этом, когда мы с ребятами выполняли общий проект у него. Я искал дырокол, а нашел ящик поклонения злостной стерве. Не хватало компактного алтаря для наглядности.

Его поведение до сих пор пугает меня. Это ненормально. Если бы он откинул эту странную сталкерскую влюбленность, то давно бы нашел себе милую девушку. Его стихи вселяют благоговейную дрожь от полноты и проникновенности слов. Была бы еще половина его стихов не об Авроре и ее волосах цвета предрассветного солнца. Тошно...

— Ладно, забыли, — заключил я, открывая перед Хейли дверь и пропуская. — Сегодня у меня?

Хейли кивнула.

— Родители опять ругаются из-за Делла, хочу хоть на время убежать от этого.

— Он опять сбежал из дома, хоть и был наказан, да?

Делл являл собой наглядное пособие беспечного и эгоистичного подростка. Все его проблемы — надуманны, злость на отца — беспричинна. Он все еще винит его в разводе с его мамой, хоть и по рассказам мистера Саливана она была не самым лучшим Но кому какое до этого дела, если Деллу нужна причина быть козлом, то он ее найдет.

Мама Хейли всегда хорошо относилась к Деллу и как по мне, то он этого не заслуживал. Все его наказания она пыталась смягчить, давала Делу множество поблажек, и зачастую он выходил сухим из воды. Ее благосклонность к нему впечатляет.

— Да, — Хейли выдохнула слово, запрокидывая голову вверх.

Небо было безоблачным, тяжелые облака растворились, показывая нам просторную голубизну. Лишь птицы иногда рассекали воздух в поисках тенистого дерева, что могло бы скрыть их от солнца. Хейли остановилась на верхней ступеньке, оглядываясь на школу.

— Тебе пора, психолог не обрадуется, если увидит, как ты выходишь из школы.

Я не хочу идти обратно, хочу последовать за Хейли и больше здесь не появляться. Хочу ударить Делла и вправить ему мозги, чтобы он закончил со своими истериками. Хочу, чтобы Хейли больше не смотрела на меня таким усталым взглядом, хочу, чтобы она больше не волновалась за родителей. Хочу, чтобы тот пост в фейсбуке исчез, и все стало как раньше. И чтобы этой истории с Авророй не было. Черт, да я готов бы вернуть все назад, признать вину и оставаться после школы уборщиком, а не ходить к психологу. Аврора сеет лишь неприятности мне. Единственное, что меня радует — неприятности не только у меня. Вся эта ситуация хоть немного, но сбила спесь с выскочки.

Я покачал головой, возвращая внимание к Хейли.

— Я же сказал, что провожу тебя до остановки, — я потянул ее за лямку сумки, увлекая за собой. — Идем.

* * *

В классе двести шесть, что директор отдал нам под литературный клуб, было как обычно шумно. Окна распахнуты, шторы открыты и потому в комнату проникало столько света, насколько это было возможно. Бескрайнее небо простиралось за большими окнами и казалось частью этого места, этих людей и слов, что здесь произносились. Повсюду лежали книги, которые не умещались на небольшую полку в конце класса и поэтому мы распихали их по всему помещению. Тим Вилискот предложил сделать небольшую библиотеку из любимых книг здесь, чтобы всегда иметь возможность почитать. И это была одна из лучших его идей. В любой момент я мог зайти сюда, взять книгу и приятно провести время за чтением, когда оставался после уроков по вине Авроры.

В этом помещении даже подоконники использовались как книжные полки, а белоснежные шторы заляпаны чернилами. И все равно это лучшее место в школе. На самом деле наш литературный клуб не ограничивался лишь обсуждением книги писателей. Каждый из нас тоже был начинающим писателем и здесь мы продвигали свои навыки. Сборище людей помешанные на книгах и писательстве. Лучше места и не вообразить.

Перед моим носом пролетел смятый комок бумаги и упал рядом с мусорной корзиной. Повернув голову влево, я наткнулся на Вайолет. Она разбирала небольшую стопку листов, сминая и выбрасывая ненужные. Меня она казалось, вовсе не заметила. Всю прошлую неделю Вайолет билась над эссе по истории, а так как для нее присуще сильно увлекаться, то она написала несколько эссе с разными темами. Не удивлюсь узнать, что сейчас она устроила отбор и выкидывает в мусор неудавшиеся варианты.

Я пошел к остальным, окунаясь в знакомую и комфортную атмосферу. Тим и Дилан спорили, Берт что-то строчил в своем блокноте, мистер Айрен читал книгу за учительским столом, а Шон и Спенсер сидели за сдвинутыми в центр партами. На столах как обычно разбросаны книги, смятые бумаги и листы с отрывками из книг. Здесь не мешало бы прибраться, но тогда это место потеряет весь свой шарм.

Я отодвинул стул рядом с Ларри, кидая рюкзак на стол. Несколько листов улетело на пол, но никто не спешил их поднять. Они так и останутся там лежать, пока директор не нагрянет к нам с ежегодной проверкой (директор обходит все клубы, чтобы увериться, что финансы не идут, на что попало). Ведь только перед его приходом мы коллективно убираем класс. Если бы он видел помещение таким, какое оно сейчас, то его хватил бы удар. Не многие проникаются столь необычным антуражем.

— Ты напишешь о каких-то глупостях, я же тебя знаю, Тим!

Дилан взмахнула руками, словно привела неопровержимый аргумент. А в ответ Тим сощурил глаза и покачал головой.

— Мои темы очень важны. И остросоциальные, между прочем.

Ларри тихо посмеивался. Услышав даже малую часть перепалки, я сразу сообразил, что речь идет о школьной газете.

Наш литературный клуб часто сотрудничает с клубом журналистики. Так как направленность у нас очень схожая, то каждую неделю они выделяют для нас место в школьной газете, и любой желающий в нашем клубе может написать статью. И нас не ограничивали в темах, что было на самом деле очень круто.

И сейчас Тим и Дилан спорили из-за этого.

Тим и его слегка экстраординальные статьи уже стали легендами в наших кругах. Этот парень и не думает укрощать свою фантазию и образ мышления. Этим он мне и нравится. Тим сам по себе является исключительным.

— И сколько они уже так? — спросил я у Ларри.

— Они пришли сюда уже споря, так что... — Ларри пожал плечами.

— Ну, нет, нет, нет! — воскликнула Дилан, она ткнула пальцем в грудь Тима. И если до этого никого не волновало, о чем они тут спорят, то сейчас они завладели вниманием всех. Спенсер и Шон отвлеклись от своего разговора, наблюдая за ними. А Берт оторвался от блокнота, его ручка замерла над бумагой.

Только мистер Айрен все еще был погружен в мир слов. Он вальяжно закинул ноги на учительский стол и читал книгу. Его стол, так же как и весь это класс, был в полном беспорядке. Кружки с кофе, книги и папки не лежали, а валялись мусором. В этом хаосе были даже игрушки, и я не хочу знать, что они здесь делают и как попали.

— Пора завязывать, — пробормотал Ларри. Его все еще забавляли эти двое. — Мистер Айрен, сделайте что-нибудь, — обратившись к учителю, сказал он.

— А почему сразу я? — мистер Айрен лишь на секунду отрывает глаза от книги, а потом снова утыкается в текст. Он поднял книгу выше, и теперь мы видим лишь его глаза. И торчком лежащие волосы. Мистеру Айрену не больше тридцати пяти, но его небрежный вид делает его моложе на несколько лет. Он мог бы сойти за студента колледжа.

— Потому что вы учитель? — напомнил Ларри, улыбаясь.

Пусть мистер Айрен и был нашим куратором, но он... не сильно вмешивался в дела клуба. Уверен, он взял на себя эти обязанности лишь из-за зарплаты и чтобы директор не капал ему на мозги лишней нагрузкой в виде дополнительных уроков. Все время в клубе он отдавал предпочтение книгам и изредка вмешивался, чтобы дать нам креативные задания. Лишь иногда он чувствовал себя обязанным, поэтому и уделял свое драгоценное внимание.

Но мы не жаловались. Мистер Айрен давал нам волю, и мы могли делать все, что только могли вообразить. Это была его отличительная фишка, мы все к этому давно привыкли.

Иногда конечно, когда на учителя нахлынет поток вдохновения, он оставлял позади свою отрешенность и тогда мы неделями выполняли его необычные задания. Придумать рассказ про тофу? Почему нет. Или очерк о барде с нарушением психики, о его мыслях и поведении. Как-то раз он дал нам задание попытаться описать день из жизни напарника и ставил в пары тех, кто плохо знал друг друга. Тем самым он хотел, чтобы лишь по виду и поведению человека в школе мы попробовали представить, как он ведет себя вне этих стен.

Мне достался Бойд, а все, что я о нем знал, так это то, что он болтун, любит эспрессо и читал «Сумерки». Думаю, что обо мне он знал ни больше. Мы мало с ним общались, но зато после того случая мы стали говорить намного чаще. Я узнал, что у Бойда есть младшая сестра (именно поэтому он прочел всю серию Сумерек), мечтает стать настоящим писателем, и живем мы очень близко друг к другу. А еще Бойд оказался поклонником папы и поэтому я несколько раз приглашал его к нам на ужин.

— Дети, я оказывается здесь самый главный, — с глубоким вздохом отозвался мистер Айрен. Он отложил книгу на стол, поднимаясь с места. — И я приказываю вам закончить шуметь. И спорить.

— Или вы можете решить, кто на этот раз будет писать статью, — подсказал Ларри.

— Да, точно, — согласился мистер Айрен. Он рассеяно оглядел Тима и Дилан. — Завтра на моем столе должны лежать два рассказа на одну страницу. И рассказ должен меня зацепить. Чья работа понравится мне больше — тот и будет писать статью. Решено, — учитель громко хлопнул в ладоши, закрывая тему.

Глаза у ребят загорелись, это было началом соревнования и обоим это до безобразия нравилось.

— А тема? — уточнил Ларри.

— Удивите меня! Хочу что-нибудь мотивационное, — мистер Айрен развел руками.

Возня за столом началась вновь, Тим и Дилан принялись копаться в своих рюкзаках, доставая чистые листы и ручки. Для них больше не существовало ничего вокруг. Легким движением руки Дилан уже набрасывала идеи, полностью погрузившись в свои мысли. Тим все еще возился с рюкзаком.

— Теперь это отвлечёт их надолго, — протянул Шон. — Перейдем ко второй теме дня, а?

И теперь Шон смотрел на меня. И Спенсер. И Ларри с Бертом. И даже мистер Айрен, но уверен только из праздного любопытства, только потому что все сосредоточились на мне. Хорошо что Бойда здесь нет.

— Ты и наша королева?.. — нараспев спросил Шон.

— Господи, нет!

Берт с шумом выдохнул.

— Просто тот пост и фото, — подала голос Вайолет позади меня. — Конечно, в это трудно поверить, но...

О, отлично, теперь она меня замечает. Смятый комок бумаги врезался мне в голову.

— Да ладно вам, вы же знаете, как я к ней отношусь. Конечно, нет, — даже мысль об этом омерзительна.

Берт второй раз шумно выдохнул.

— Кончай с этим, — посмотрев на него, сказал я, указав пальцем как еще недавно делала Дилан наезжая на Тима.

— Берт волновался, что ты украл его королеву, — засмеялся Спенсер. Берт раздраженно уперся в него взглядом, прожигая дыру. — Уверен, что он сейчас писал порочные стихи о тебе, Нейтан, что должны были оскорбить и опорочить его соперника.

— Ты бы не выиграл в этой войне, — смеясь, согласился Ларри. Теперь они все хохотали. Ну, кроме Берта. Он закрыл блокнот и спрятал его в недрах сумки. Даже мистер Айрен улыбался. И мне опять что-то врезалось в затылок.

— Не пойми неправильно, я сам был свидетелем, как наша нимфа опускала тебя и как ты ей отвечал. И все же, что ты с ней вчера делал? — наступал Шон.

Кроме Хейли о ситуации с психологом не знал никто. Чем больше людей знает, тем больше вероятности, что завтра будут знать уже все. Как бы мне не нравились эти парни, я не хочу, чтобы они знали.

— Это произошло случайно, — на ходу подбирая слова, заговорил я. — Видимо тот, кто нас сфотографировал, сумел поймать момент, когда она еще не показала свою змеиную шкуру. Не важно, Аврора как была стервой, так ею и останется. Нас связывает разве что общая неприязнь.

Берт нахмурился, но ничего мне не ответил.

— А слухов-то сколько, — притворно вздохнула Вайолет. — А на деле такая скукота.

Она похлопала меня по плечу, проходя мимо и выдвигая стул по другую сторону от Ларии.

На деле все еще больше непонятно и безобразно, но говорить вслух я это, конечно же, не стал.