В России действуют различные телефоны доверия для детей, в частности всероссийский бесплатный телефон доверия:
8 800 2000 122

Российское законодательство предусматривает различные виды ответственности за жестокое обращение с детьми: административную (за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по содержанию, воспитанию, обучению, защите прав и интересов несовершеннолетних — ст. 5.35 КоАП) или уголовную (за все виды физического и сексуального насилия над детьми, например ст. 116 УК РФ (побои), ст. 117 (истязание), ст. 131 (изнасилование), ст. 135 (развратные действия).

— Ты зачем постоянно бежишь из дома и позоришь мать? Чего тебе там не сидится?

Бабушка с неодобрением смотрит на меня, сердито полоща тарелки в раковине на кухне. Я сижу на стуле и молча смотрю перед собой. Мне непонятно, как можно решиться и рассказать взрослому человеку, что конфетно-букетный период отношений моей мамы не должен происходить при таком маленьком свидетеле, как я. Изо всех сил я старалась держаться в том самом периоде, где я, не задумываясь ни о чем, могла спокойно идти по селу с чашкой домашнего мороженого в руках и есть его большой столовой ложкой. Бабушки уже нет в живых, в ее доме живут чужие люди, но я запомнила его запах, запомнила скользящую поверхность линолеума, коричневые накидки на старых креслах и пыльные ковры на стенах. На Пасху в этом доме собиралась вся семья и он оживал, даря ощущение покоя и единения. Я была холодна к религии, но что-то было особенное в этих пышных куличах, политых смесью взбитых яиц и сахара, которые крошились в руках и тепло пахли дрожжами, в крашеных луковой шелухой куриных яйцах, которыми мы с прабабушкой обязательно играли в «битки». Старшее поколение семьи уже ушло, а воспоминания о нем отпечатаны в душе, словно чернила на бумаге — и от этого тепло.

Мне безумно нравился тот островок спокойствия, который присутствовал в нашей с мамой жизни целый год. Даже мое зрение, которое сильно ухудшилось в шесть лет, стало острее на пару единиц. Вот только после того, как мама снова вышла замуж, оно снова упало — теперь уже безвозвратно. Как мне потом сказали во взрослом возрасте — «Ты просто закрыла глаза, чтобы всего этого не видеть».

У меня было три стороны, и, куда бы я не шла, на все эти три стороны — я не находила себе места. Бабушка была удивлена и возмущена моим поведением, у отца была своя семья, а трогать маму своими переживаниями мне совсем не хотелось. Я попыталась как можно чаще ходить в гости к отцу, но напоролась на привычное бабушкино «Ты зачем мать позоришь?». А потом она ещё и добавила: «Даже не думала, что ты такая пустышка».

«любовь» мамы и Большого Человека набирала обороты. Сначала мама сама ездила к нему с ночевками, пока я оставалась у бабушки, а потом зачем-то начала брать и меня. Квартира Большого Человека меня сразу насторожила, но даже тогда я убедила себя, что это просто обычная холостяцкая берлога — пыльная, захламлённая, пахнущая старой бумагой и нестиранным бельём. Тревожный звоночек в моей голове усилился, когда я попыталась сделать в этой квартире уборку и, открыв шкаф, свалилась со стула, потому что на меня посыпалось огромное количество DVD-дисков. Это была порнография. Несчётное количество фильмов для взрослых.

Сам же Большой Человек вёл себя спокойно, даже дружелюбно. Он покупал мне сладости, подарил маме мобильный телефон, (как давно моя мама не получала подарков! Вы бы видели её глаза!) да и вообще этот период мне ничем примечательным не запомнился. Он просто был в нашей жизни, медленно, но верно внедрялся во все её сферы. Скоро его присутствие стало привычным, отчасти от того, что я, как ребёнок, полагалась на то, что взрослые знают лучше, а значит — так надо. Большой Человек, безусловно, затаился и никто не знал, что творится и зреет в его воспалённом мозгу.

Была ли у меня ревность, что рядом с мамой появился кто-то чужой? Пожалуй, нет. Я была ребёнком, который радовался, когда счастлива его мама. Но ближе к зиме случился день X, который приблизил меня ещё на пару шагов ближе к катастрофе. Мама позвала в гости мою сестру и её мужа, и мне казалось, что это просто рядовая душевная встреча. На столе стояла вкуснейшая еда, приготовленная мамой, взрослые болтали о том, о сём, а я увлечённо ковырялась в своей тарелке. Новость, последовавшая в конце вечера, по своей силе была похожа на обваливший прямо на голову потолок.

«Мы решили пожениться».

Меня как будто подменили. Я плакала, кричала, умоляла маму не совершать ошибку. К тому времени Большой Человек уже уехал после застолья к себе домой, и свидетелями моей истерики стали только сама мама и сестра со своим мужем. Они успокаивали меня, как могли, стараясь объяснить, что моя мама молодая и красивая женщина, что она заслуживает счастья. Но я не унималась, в моем мозгу уже не звенел звоночек, а кричала, разрывалась оглушительная сирена «Что-то не так! Беда!».

Все последующие дни со мной проводились длинные воспитательные беседы. Сестра знала, как мне нравится получать письма, и поэтому специально прислала мне почтой небольшое послание, очень тёплое и поучительное. Я запомнила оттуда пару строчек «Тебе же хочется, чтобы тебя любили? И маме хочется точно так же. Ты, наоборот, должна порадоваться за неё, потому что в маминой жизни наконец-то появился человек, который любит её и хорошо к ней относится. Так что же в этом плохого?». Я показала это письмо маме и она всплакнула, сказав, что сестра всегда могла подобрать глубокие и правильные слова.

Я же разрывалась между тремя чувствами: чувством стыда, чувством вины и чувством отчаяния. Мне казалось, что это со мной что-то не так, что я чего-то не понимаю, что я только мешаю чему-то хорошему, что пытается прийти в нашу жизнь. Но в то же время меня не покидало ощущение того, что всё катится в пропасть и только одна я это вижу и понимаю, какой бы я не была маленькой. Замечали ли это остальные? Думаю, нет. Большой Человек производил исключительно хорошее впечатление — он был обходителен, добр и весел. Даже первые тревожные звоночки не позволяли сломать его образ компанейского, душевного мужчины. Что за дьявольская харизма в нем была, уму непостижимо, но женщины всегда завороженно смотрели ему в рот и ловили каждое его слово. Кстати, мамины подруги страшно ей завидовали. «Я чувствую себя, как за каменной стеной» — сказала однажды мама. «Теперь каменная стена обрушивается прямо на тебя» — ответила я ей спустя несколько месяцев.

Что до меня, то я всё так же была обычным ребёнком, прилежно училась в школе, по выходным гуляла во дворе, шалила, как и все дети. До одиннадцати лет во мне вовсю проявлялись лидерские качества — я была заводилой во всех играх, придумывала развлечения для ватаги детворы во дворе, а особенно любила гулять с мальчиками в индейцев, разбойников, прятки и тд. После появления Большого Человека от моего характера осталась лишь тень.

Зимой они поженились. Это был обычный день, кажется, выходной. Я сидела у бабушки и, заткнув свой внутренний голос, писала на мамин номер смс-ки с поздравлениями. Тогда ещё была мода на всякие картинки из знаков препинания, те, чьё детство пришлось на конец нулевых, сейчас поймут, о чем я. Я составляла из звёздочек и точек сердечки и отправляла их маме.

Мама и Большой Человек приехали из ЗАГСА в середине дня. Зашли в квартиру с мороза, впустив в комнаты ледяной воздух, они были весёлые, раскрасневшиеся, мама с букетом цветов в руках. Пока она ставила эти цветы в стеклянную банку на кухне, я сидела на кровати в своей комнате, почему-то очень смутившись от происходящего. Мне было непонятно, как себя вести и что делать теперь, когда в нашем с мамой маленьком и уютном мире на постоянной основе появился кто-то ещё.

Большой Человек вошёл, широко улыбаясь, остановился и начал оглядывать меня сверху вниз, огромной глыбой возвышаясь над моей головой. Я вопросительно подняла глаза, и он, улыбнувшись ещё шире, произнёс: «Ну вот и всё, ты теперь здесь никто. Ты — говно».

И вышел из комнаты.