Приходится пару секунд моргать, прежде чем отойти на несколько шагов назад. Диаманта, скользнув зелёным взглядом ещё раз по блондинке, понимает, что лучше сейчас просто уйти. Не оглядываясь назад, обступая людей. Горло до сих пор сжимают неприятные щипцы. Она чувствует, как волосы развиваются в разные стороны. Чувствует, как внутрення паника и тревожность возрастает с каждым шагом.

Какие-то чертовы слова. Песня, которую она услышала первый, и, скорее всего, последний раз, — перевернула душу наизнанку. Пару строк. Пару незначительных строк колыхнули в её подсознании ту ниточку, которую она всеми усилиями пыталась обрезать.

Чуть дальше было расположено небольшое открытое кафе с интересными дубовыми столиками, к которым Диаманта направлялась. Красно-синяя вывеска над входом била по глазам, и девушке пришлось отвести взгляд куда-то в сторону. Тут, в отстроенной веранде, увешанной разными украшениями и светящимися неоновыми лампочками с надписями пожеланий, — людей было меньше. Значительно меньше. Диаманта села в самый угол, спиной к улице, чтобы лишний раз не предоставлять себе возможность повернуться туда.

Она втянула больше воздуха, складывая пакет с выпечкой на стол, успокаивая себя тем, что это всё забудется через несколько минут. Девушка нервно разглаживала платье на коленях, пока симпатичная официантка с проколотым носом не подошла к ней, чтобы спросить заказ. Диаманта заказала крепкого кофе. Пожалуй, это было самое оптимальное из всего, что ей сейчас нужно было.

Пошарив по карманам, она вынула плеер и наушники. Включая успокаивающую мелодию морского бриза. Девушка откинулась на спинку стула, слегка опрокидывая голову назад. Диаманта не принимала успокоительные неделю, и ей очень не хотелось вновь окунуться в это. Она хотела быть сильной для себя же. Самостоятельно бороться с монстрами внутри; самостоятельно успокаивать себя от приходов паники и нервозности.

Легкий воздух пронёсся возле уха, отчего девушка приоткрыла глаза, наблюдая на рассорившийся парой за соседним столом. Быть может, уходя от мыслей, отвлекаясь на что-то другое, она поможет себе убежать от собственных проблем? Но это всего-навсего глупое самовнушение, потому что под рёбрами сердце отбивало невероятные ритмы, и даже успокаивающая мелодия в ушах не давала ей возможности взять себя в руки и прекратить тяжело дышать.

Раз.

Она смотрит на россыпь рыжих веснушек, хаотично разбросанных по её рукам. Кожа — бледная, не подходящая под стиль других итальянок. Кисти рук худые до ужаса, и она, словно рентгеновским зрением очерчивает давние синяки на собственных руках.

Два.

Диаманта видит себя со стороны. Усталый, в какой-то мере потухший и опустошённый зелёный взгляд, с ярко выраженными чёрными зрачками. И опять, словно перенос в прошлое — небольшие синяки под глазами и на скулах. Ссадины, разодранные в кровь губы, потемневшие круги под глазами. Слезы на щеках.

Три.

Чувствует, что ломается. Падает в пропасть из неизбежности.

Официантка приносит ей кофе, предварительно лучезарно улыбнувшись. Руки Диаманты подрагивают, но ей удаётся поднести небольшую чашечку к своему рту и сделать несколько глотков, обжигая горло. Пока в наушниках играет успокаивающая мелодия, ей удаётся поймать себя на мысли, что она поборола в себе это чертово чувство. Раньше, без таблеток и транквилизаторов, прописанных врачом, — Диаманта не могла и пережить секундное помутнение в мозгу. Ей постоянно требовалась помощь тех или иных препаратов. Каждый чертов день на протяжении года не мог обойтись без порций таблеток. Благодаря им девушка скинула пару лишних килограммов, но это лишь усугубляло ситуацию, потому что организм отказывался принимать пищу.

И сейчас, эта значительная, хоть и маленькая победа над собой не могла её не радовать. На лице промелькнула еле заметная улыбка, пока она перекидывала рыжие густые волосы на плечо. Кофе, в какой-то мере начал успокаивать, и кончики пальцев не дрожали как пару минут назад. Рассорившаяся пара уже во всю миловалась, вероятно, оба приняли свои ошибки и пришли к общему заключению. Диаманте нравилось наблюдать со стороны за людьми. За их поведением, эмоциями. Тем самым она проводила психоанализ человека, каждый раз открывая для себя новые познания. Психология — основа того, что нравилось изучать Диаманте.

От наблюдением за парой и питьем кофе, девушку отвлекает чья-то рука на собственном плече. Диаманта слегка вздрагивает, чуть ли не выливая кофе на своё платье. Разворачиваясь назад, быстро вынимает наушники и видит перед собой ту блондинку, махавшую ей со сцены.

— Диаманта Риччи! — восклицает она, обходя стол и садясь напротив неё. — Господи Боже, сколько лет мы не виделись?

В девушке, чьи волосы были до ягодниц; глаза подведены чёрным карандашом, отлично подчеркивающим светлые глаза, — Диаманта узнала Викторию Де Анжелис. Когда-то они вместе ходили в художественную школу рисования в Риме. Белая майка облегала её вспотевшее тело, было видно, что Виктория взбудоражена эмоциями.

— Виктория? — девушка приподняла тонкие брови. — Ох, я и не узнала тебя.

— Черт, прошло столько времени, а я вот сразу узнала копну твоих рыжих волос!

— Не знала, что ты состоишь в группе.

— Эй, сеньора, — Виктория, подняв вверх руку и подзывая официантку, откидывается на спинку стула. — Принеси нам шесть стопок и бутылку хорошего виски с лимоном. И пепельницу, пожалуйста.

Официантка улыбается и уходит, пока Диаманта задаётся вопросом по поводу того, сколько стопок ей нужно принести. Девушка аккуратно облокачивается локтями о стол, наблюдая за тем, как Виктория закуривает сигарету.

— Ага, нашей группе уже четыре года, — блондинка нервно оглядывается по сторонам. — Как тебя занесло в Болонью? Я помню, что ты просто охрененно рисовала. Вроде бы хотела пойти дальше на архитектора?

— Планы поменялись, — спокойно говорит рыжеволосая. — Пришлось уехать из Рима.

— Как я тебя понимаю, — устало произносит та, пуская кольца дыма. — Мы с парнями перебрались сюда пол года назад и ни капли не пожалели.

— Да, я помню, что ты была одержима своей гитарой, — с усмешкой говорит Диаманта. — Рада, что у тебя всё сложилось с мечтой.

— Ладно, хватит про меня, — Виктория тушит сигарету о тяжелые чёрные ботинки, откладывая бычок на стол. — Как сложилась твоя жизнь?

— Ну, вполне сносно, — она сглатывает ком в горле, теребя провод от наушников. — Работаю в цветочном магазине...

— Бог мой, с твоим талантом нужно работать в крупных архитектурных агентствах Италии!

Блондинка широко раскрывает глаза, рассматривая лицо сидящей напротив.

— И не смотри на меня так, Диаманта. Правда, ты была лучшая в нашей группе.

— Расскажи лучше про вашу группу, — умело переведя тему, Диаманта чуть отодвинулась назад, когда официантка принесла заказ и стеклянную пепельницу в виде скелета.

Неожиданная встреча с давней знакомой дала Диаманте какой-то глоток свежего воздуха, потому что кроме сеньора Марино и пару дам, заходящих к ней в магазин, — девушка ни с кем не общалась в этом городе. Не то, чтобы она жаждала общения с кем-то каждый день, просто иногда ощущалось чувство одиночества. Виктория Де Анжелис всегда отличалась своей неординарностью среди сверстников. В ней было столько позитива и энергии, что другие могли и позавидовать. Они общались достаточно хорошо, но не переходили ту грань личного. Виктория знала о ней то, что было положено знать другим.

— Зачем рассказывать? Сейчас сама всё узнаешь, — блондинка постукивает пальцами по столу, накрашенные в чёрный цвет ногти блестят на солнце.

Диаманта разворачивается назад, замечая, что к их столу подходят трое парней, одетых в одинаковые белые майки. Солист, которого она так хотела рассмотреть сквозь толпу, идёт спокойной, расслабленной походкой, печатая что-то на своем смартфоне, в то время как двое других что-то бурно обсуждали между собой.

— Где вы пропадали? — вскрикивает Виктория. — Томас, трахал очередную девчонку за углом? Не мог дождаться вечера?

— Пошла ты, Ви, — усмехается парень со светлыми волосами, пока они подходят к ним ближе.

— Берите стулья и сажайте свои задницы сюда, — командует Де Анжелис.

Самый спокойный, на взгляд Диаманты, парень с длинными чёрными волосами ставит три стула вокруг их стола и садится рядом с девушкой. Диаманта чувствует исходящие от них эмоции адреналина. Солист, всё также смотрит в свой телефон, кажется, даже и не замечая того, что сидит за одним столом с незнакомкой.

— Может ты познакомишь нас со столь очаровательной девушкой? — вынимая и закуривая сигарету, блондин ухмыляется, когда видит загоревшийся румянец на щеках Диаманты.

— Когда Дамиано перестанет залипать в телефон, так и сделаю, — злобно говорит блондинка, пихая локтем в живот солиста группы. Он нехотя блокирует мобильник, откидывая его на стол. У Дамиано, также как и у Виктории с двумя другими парнями, подведены чёрным карандашом глаза, но даже это не скрыло заметных искр в его взгляде. Несколько секунд он всматривается в лицо Диаманты, и она чувствует, как электризуются волосы на её руках от нахлынувших мурашек. Глаза — тёмные, темнее ночного неба. Контраст с чёрным карандашом только подчеркивает его острый взгляд и белые блики в зрачках. — Ну а теперь смею вас всех познакомить. Это Диаманта Риччи, моя бывшая одногруппница в художественной школе, — начинает Виктория, размахивая руками. — Томас Раджи — наш замечательный и неповторимый гитарист, — девушка указывает на парня со светлыми волосами, держащим в зубах сигарету. Он протягивает ей руку для рукопожатия. Диаманта отвечает ему, тепло улыбаясь. — Итан Торкио — самый лучший барабанщик в мире, не побоюсь этого слова, — она усмехается, в то время как Итан протягивает руку Диаманте, пожимая. — Ну, а это незаменимый Дамиано Давид.

Дамиано, ехидно улыбаясь, протягивает ей руку, но вместо того, чтобы пожать, целует тыльную сторону. Наблюдая из под чёрных густых ресниц за её потерянным взглядом; касаясь холодным металлическим кольцом в носу её кожи. Диаманта на секунду вздрагивает. Он задерживает свои губы на её руке, и девушка чувствует, какие они тёплые.

— Не знал, что ты ходила на рисование, — прерывает Томас, подхватывая бутылку виски.

— Не знал, что у неё были подруги, — подхватывает Итан.

— Очень смешно, — Виктория фыркает, но не отводит взгляд от покрасневших щёк Диаманты.

У него достаточно волнистые волосы, доходящие чуть выше плеч, отчего Дамиано часто заправлял их назад небрежным движением руки. На груди красовалась надпись на итальянском, но белая майка не позволяла ей прочесть её полностью. Несколько татуировок украшали руки и пальцы.

И если бы не звук разливающегося алкоголя по стопкам, Диаманта продолжала бы наблюдать за парнем, чьё лицо напоминало ей древнегреческого бога. Нет, может он и был симпатичным, но девушка чувствовала исходящую опасность от него. Словно подсознание толкало её на то, что от таких нужно держаться как можно дальше. Не прикасаться к запретному плоду.

— Итак, выпьем же за встречу и знакомство! — восклицает Виктория, поднимая стопку с виски.

Все чокаются и выпивают. Горячий алкоголь течёт по горлу с такой же силой, с какой падает метеорит. И Диаманта не чувствует себя безрассудной дурой, что согласилась вот так вот пить с людьми, которых видит первый раз в жизни, за исключением Виктории. Нет, это что-то подобно новому. Интересному для неё.

— Знала бы ты, как эти трое меня иногда подбешивают, — спустя некоторое время смеётся Виктория, пока они заканчивают распивать бутылку. Диаманта уже не чувствует внутри себя ком тревожности и паники. Напротив. Встреча дала ей понять, что это всё можно преодолеть самой. А алкоголь только помогал в этом случае, потому что с каждой выпитой рюмкой ей хотелось слушать рассказы Виктории и том, как им приходиться зарабатывать на жизнь с помощью своих выступлений и попытками пробиться на большую сцену. — Нет, правда, не смотри на меня так, Томас. Ты — самая большая заноса в нашей группе.

— Это расчитывать за комплимент? — Томас кладёт свою руку ей на плечо и прижимает к себе.

— О, конечно, дорогой, — она подыгрывает ему, телом облокачиваясь на Томаса. — Я не смогу передать всю ту любовь, что чувствую к тебе.

Итан смеётся, опрокидываясь на спинку стула. Уже стемнело, поэтому кроме них в этом открытом кафе никого не было. Небо становилось темнее и темнее, поэтому на Главной Площади загорелись яркие огни, разбрасывая свои отблески на землю. На фоне играла музыка, создавая атмосферу спокойствия.

— Так ты серьёзно увлекалась рисованием? — спрашивает Дамиано, костяшками пальцев постукивая по поверхности стола. От выпитого алкоголя блики в чёрных глазах стали сильнее, и Диаманта каждый раз чувствовала мурашки на своей коже, стоило ей взглянуть на него.

— Да, увлекалась. 

— Она была лучшей в группе, — Виктория отодвигается от Томаса, быстро кивая.

— Почему же перестала? — Дамиано ставит локти на стол, кладя голову на руки.

— Обстоятельства не позволили, — с лёгкостью говорит девушка. — Из-за переезда в Болонью пришлось распрощаться с этим делом.

— И не хочется больше вернуться в это?

— Нет, — она улыбнулась, обнажая ровные зубы. — Мне вполне нормально живётся и без этого.

— Учишься где-нибудь, Диаманта? — он выделяет её имя почти шепотом.

— Работаю. В цветочном магазине на десятой улице.

— Это там, где недавно ограбили магазин? — Виктория вскидывает подкрашенные брови кверху. — Слышала об этом на днях.

— Да, говорят что это было ограбление.

— Наверняка мелкие воришки решили пошалить, — заключает Томас, посматривая на Диаманту странным взглядом. — У тебя есть кто-нибудь, Ди? Ты же не против, что я буду называть тебя так?

— Что? — она обхватывает свои плечи руками, скорчив удивленное лицо. — Нет, не против. Ты имел в виду, если у меня парень?

— Ну можно и так сказать, — усмехается гитарист, получая от Виктории неоднозначный взгляд.

Дамиано, молча наблюдавший за их разговором, тихо усмехнулся, вынимая сигарету из лежащей пачки на столе. Рыжеволосая проследила за его изящными движениями пальцев, хватая ртом воздух. Кажется, алкоголь ударил в голову слишком сильно.

— Нет, — твёрдо произносит она. — У меня никого нет, если тебя это так сильно волнует.

— Брось, Томас. Не твоего поле ягодка, — Виктория хмурится, вынимая изо рта Дамиано сигарету. Делает несколько затяжек и отдаёт обратно.

— Почему ты такого плохого мнения обо мне? — Томас хмурится и сдерживается, чтобы не рассмеяться.

— Я знаю тебя как облупленного, Раджи, и только посмей сказать обратное.

Он поднимает руки в знак примирения и в следующую минуту они все вместе ещё раз чокаются под песню Мадонны на фоне, и разгорающихся огней ночной Болоньи.

Как вам первые две главы?) Делитесь эмоциями, мне это очень важно!!!

p.s ребятки! очень нужна ваша помощь! никто не хочет поработать моей бетой, потому что иногда я хромаю в орфографии и пунктуации:(
пишите в сообщения❣️