Городок Кранты кишел жизнью, как ею кишит труп, несколько дней пролежавший в сыром лесу. Самые мерзкие и ужасные проявления человеческого бытия копошились в этой отвратительной клоаке. Не раз почтенные жители Нептоса просили богов удалить эту безобразную опухоль с тела Иллюзорного мира. Но, как и любая сточная канава, вызывая всеобщее отвращение, Кранты, в то же время, был жизненно необходим, чтобы Нептос мог сливать туда все свои нечистоты и оставаться чистым, праведным городом. А то, что некоторые его жители посещали некоторые заведения и пользовались некоторыми услугами, ну и что с того. Главное, чтобы это всё происходило не в городе богов и не портило его репутацию.

Человек, осёл и повозка двигались по узкой оживленной улочке. Человек приветственно кивал головой при виде знакомых, стараясь держаться подальше от стен и окон домов. Повозка тихо поскрипывала на неровных участках дороги. Подойдя к черному высокому забору, человек открыл ворота. Осёл, почуяв дом, рванулся в небольшой дворик перед грязно-серым зданием с крохотными оконцами и низкой трубой, из которой валил густой смрадный дым. Догнав повозку, человек приподнял край накрывавшей её мешковины. На дне свернувшись калачиком и тихо плача, лежал Вольдо. Человек потыкал его в бок посохом и спросил:

— Ты живой там?

Вольдо сел в повозке и быстро вытер слезы. Ему очень не хотелось, чтобы этот голодранец видел его слабость. В конце концов, он жив и вроде здоров, по крайней пере пока. И к тому же, не смотря на всё случившееся, Вольдо не ровня всяким оборванцам, он - величайший учёный Иллюзорного мира, и чтобы этот глупец быстрее всё понял, нужно собраться с духом и вести себя соответствующе.

— Жив, как ни странно. Эта ваша тряпка воняет как не знаю что. И уберите от меня свою мерзкую палку. Куда вы меня привезли? Вы в курсе вообще, что я любимец самого Фантаза, и если со мной что-нибудь случится, вам несдобровать?!

— Да ты гонишь! Вот жуть! Как жить-то теперь? — с притворным испугом воскликнул хозяин повозки.

Вольдо, и в лучшие времена не отличавшийся пониманием тонкостей человеческих эмоций, принял его сарказм за чистую монету.

— Вот, наконец, вы стали что-то понимать. Но если вы сейчас же вернете меня домой, я попрошу Фантаза вас не наказывать.

В этот момент в ворота вошёл человек.

Вольдо, узнав его, воскликнул:
— И вы должны защитить меня от него!

С прытью, которую сложно было ожидать от щуплого старичка, Вольдо соскочил с повозки.

— Господин дознаватель, я вас убедительно прошу не пытать меня больше...

— .... и меньше тоже. — хохотнул хозяин повозки.

— Но господин Вольдо, я ведь вас даже пальцем не тронул. Нефос, друг мой, как хорошо, что ты доставил его в целости и сохранности.

Человек, названный Нефосом, покосился на Вольдо.
— Да на здоровье. Не понятно, только, на кой этот псих тебе сдался.

— Я бы попросил выбирать выражения и помнить, с кем разговариваешь... — возмутился Вольдо.

— О, а давай я на него обратно тряпку накину, мож заглохнет, аки птичка. А то болтает больно много. У тебя голова не опухнет от его болтовни? — засмеялся Нефос.

— Ничего страшного. Мне нравятся общительные. — ответил дознаватель — Спасибо тебе, Неф, считай что мы квиты. Господин Вольдо, пойдёмте со мной. Не бойтесь, я ваш друг, а дознавателем притворился, только чтобы вам помочь. Поверьте мне, пожалуйста.

— Никуда я с вами не пойду. Я вас не знаю. Меня сегодня достаточно водили туда, куда я не желаю. — ответил Вольдо, тревожно озираясь. Последнее время, события его жизни развивались слишком уж быстро, и он явно за ними не поспевал.

— Оу, прошу прощения, меня зовут Салим. Ну всё, теперь мы знакомы. Не бойтесь меня, господин Вольдо. Посудите сами, если бы я хотел вам навредить, то мог бы сделать это в "приемнике". Зачем же было тащить вас в такую даль?

— Откуда мне знать, чего там в вашей голове. — буркнул Вольдо.

— Ладно, кто я такой, чтобы заставлять вас что-то делать против вашей воли. Вы вправе остаться здесь, если желаете. Бывай, Нефос!

Сказав это, Салим развернулся и пошёл к воротам

— Да, оставайся, у меня как раз сырьё для мыла закончилось. — улыбнулся Нефос щербатой улыбкой, при взгляде на которую у Вольдо по спине пробежали мурашки. Выбор был не велик. Недолго думая, старик поспешил за Салимом, который уже закрывал за собой ворота.

Наверное, любой другой человек постарался бы самостоятельно вернуться домой. Но даже будучи молодым и свободным, Вольдо мог запросто заблудиться в улочках родного города. А сейчас, почти половину жизни проведя взаперти, он не смог бы толком сориентироваться, где находится. И, к тому же Вольдо уже начал сомневаться, что ему стоит возвращаться домой. Он всегда верил, что боги не могут ошибаться. Так с чего бы ему сейчас не верить в справедливость их решения? Быть может, они углядели в сердце Вольдо преступный умысел, о котором он сам даже не догадывался.

— А где мы находимся? Зачем вы меня похитили? — заговорил Вольдо, стараясь не отстать от Салима и, в то же время, обходить все лужи, и не задеть ни грязных стен ни грязных прохожих — Вы кто такой?

— О, господин, я отвечу не все ваши вопросы, когда мы придём домой. Я живу тут недалеко.

Через некоторое время они подошли к дому, который выглядел даже не совсем страшным. Вид портила только отвалившаяся местами штукатурка, обнажающая желтоватые кирпичи.

Пройдя через маленькую прихожую, они попали в просторную комнату. За столом сидела крупная, но миловидная девушка лет шестнадцати с ярко рыжими коротко стриженными волосами. Перед ней на столе лежало несколько блестящих украшений и она их яростно начищала. Увидев Салима и Вольдо, девушка вскочила, опрокинув стул и тут же покраснела устыдившись своей неловкости.

— Привет, Салим! — сказала она тихим голосом.

— Приветствую, Аканта! А ты что это, сегодня работаешь дома? — Салим обаятельно заулыбался.

Вольдо обычно тошнило от таких вечно радостных людей. Однако, Салим, как ни странно, начинал ему нравиться. Немного. Самую малость.

— Логичное заключение, учитывая, что она дома и она работает. — проворчал Вольдо.

Салим пригляделся к Аканте и нахмурился.
— Ты опять что ли плакала? Опять твой папаша на тебя наорал?

Девушка в ответ только шмыгнула носом и едва слышно сказала:
— Я хочу к маме.

Салим ободряюще погладил её по плечу.

— Жаль, конечно, что она не может к нам вернуться. Но, уверен, она бы хотела, чтобы ты жила дальше и была счастлива. А твой отец... Он тебя очень любит. Понимаю, ты не привыкла, чтобы на тебя так кричали, но он не умеет по-другому. Как соседский пёс, что постоянно на тебя лает. Ты же больше его не боишься, поняв, что он не кусается, а гавкает просто для порядку.

Салим произносил свою речь так эмоционально, что размахивая руками, чуть не ударил Вольдо по носу.

— Ой, извините! Не хотел.

— Аккуратней, пожалуйста. — буркнул Вольдо, отметив про себя, что левая рука Салима покрыта шрамами от ожогов.

— Ты, что это, хорёк, сравнил моего отца с собакой? — переставая плакать, с деланым возмущением сказала Аканта.

— Не гневайся. Это исключительно любя! Мне очень нравятся собачки.

— Сам ты — собачка.

— Ты уж определись, хорёк я или собака?

— Ты — плод их грешной любви.

— Какая ты грубая девочка! Но я всё равно не считаю тебя потерянной. А, это, кстати, мой друг, зовут его Вольдо. Вольдо - это Аканта. Я снимаю комнату в доме её семьи. Аканта, он пока поживёт с нами.

— Оооо... Папа будет недоволен.

— С чего это не доволен? Да ты знаешь, кто я?... — возмутился было Вольдо.

— Молчать! — оборвал его Салим совершенно не свойственным ему грубым тоном, через мгновение он заговорил, обращаясь к девушке, уже обычным своим мягким приятным голосом — Мы ж уже выяснили, что ему иногда надо поорать. Но ведь бедняжке совсем некуда идти. Уверен, мы сможем с ним договориться. — Салим выжидающе заглянул в глаза девушке.

— Думаю, да. Сможем. — улыбнулась Аканта и смущённо отвела взгляд.

— Ну вот и отлично.

Комната Салима была очень маленькой и чистой. Из мебели в ней были только кровать, застеленная серым покрывалом, небольшой деревянный шкафчик, стол да табуретка. Из узкого окошка, сквозь белые полупрозрачные занавеси, виднелся внутренний дворик, где напевая незамысловатую песенку, развешивала мокрое бельё беременная женщина. Вольдо оценил состояние комнаты, как удовлетворительное, сел на кровать и, скрестив руки, уставился на Салима. Повисла неловкая тишина.

— На самом деле всё не так плохо, как кажется... — смущенно сказал Салим.

— Не так плохо?! — не выдержал Вольдо - Это ты называешь "не так плохо"? Ещё вчера у меня было всё замечательно. Как так получилось, что за один день я из почтенного учёного превратился в беглого преступника? Я же ничего плохого не сделал! Как же так-то?! Почему?

— На самом деле, мир устроен так, что это с каждым может случиться.

— А я тебе не "каждый"! Ну, почему? Почему боги так со мной поступили? Если уж они увидели во мне что-то злое, они могли бы предупредить меня и я бы тут же исправился. Неужели я правда заслужил смерть? Ой, Спящий, что же теперь со мной будет?

Вольдо опустил голову и обхватил её руками.

— Ничего плохого. Тут вас никто не обидит.

— А, собственно, почему вы меня вообще похитили? Вы хотите использовать мой могучий разум в своих преступных целях? — немного успокоившись, с возродившийся надеждой спросил Вольдо.

Салим замялся.
— В какой-то мере, да. В Ларионике заточён один человек. Мне бы очень хотелось с ним увидеться.

— А что вам мешает? Вы же плут. Кому угодно мозги запудрите.

— Да там это... боги бывают, в таких местах... я не могу применять свою силу. Если б вы мне подсказали, как туда пробраться.

— А кого именно вы хотите увидеть?

— Гипата из Эоса.

— Гипата? Анатома, что-ли? — усмехнулся Вольдо — Не, вы теперь его только во сне сможете увидеть. Помер он.

— К-как, помер?

— Обыкновенно, как все умирают. Третьего дня его кремировали. Всех согнали в крематорий, значит, чтоб мы ему последние почести отдали. И где, спрашивается, после этого справедливость? Какого-то вшивого докторишку сожгли с почестями. А меня, человека подарившего миру электричество, отправили на казнь.

Поглощённый собственным несчастьем, Вольдо не сразу заметил, что Салим заплакал. Слезы ближнего пробудили в старом учёном что-то человеческое, но это что-то спросонья не могло понять, что ему делать. Вольдо растерянно похлопал Салима по плечу, приговаривая:

— Ну-ну, ну-ну-ну.

Подумав, что тут нужно что-то более осмысленное, Вольдо собрался с мыслями и смущенно добавил:

— Он был вашим другом?

— А как можно назвать человека, который не только спас жизнь, но и придал ей смысл?

— Пожалуй... да... другом. А знаете, он был довольно симпатичным. Однажды, он поделился со мной завтраком, когда у меня в тарелке обнаружился таракан. Я так ругался, а повариху даже не наказали. Какая вопиющая некомпетентность...

— Вот, пока всё хорошо было. Спасибо за сочувствие. На этом можно остановиться... Ну чтож, смерть ещё не самое страшное. Может, мы даже скоро позавидуем Гипату.

И тут к Вольдо пришло понимание вместе с сожалением о своей излишней откровенности.

— А это что же получается, я вам больше ни к чему? Вы меня теперь прогоните? — старик погрозил пальцем Салиму — Учтите, вы спасли мне жизнь, а значит вы за меня в ответе и не можете просто так бросить.

"Ещё как может." — зазвучал в голове противненький голос разума, но Вольдо усиленно старался его игнорировать.

— Не переживайте, вы можете остаться. Тут вас никто не обидит.

— Да уж, спасибо, конечно. Никогда бы не подумал, что буду надеяться на милость преступников. И раз уж меня всё равно записали в богохульники, значит мне можно говорить всё что хочется. Вот все говорят, что Спящий такой весь добрый и милостивый, но судя по тому, какие сны он видит, я бы сказал, что у него наблюдаются явные садистские наклонности. И это вовсе не богохульство, а констатация объективного факта. Жаль, конечно, что ни у кого не хватает смелости изучить его психику.

— А разве только Спящий виноват, что мы портим себе жизнь? — вытирая слезы сказал Салим.

— А кто же ещё? Это ведь его сон. Он сделал мир таким, каков он есть.

— Но мы же тоже можем кое-что сделать.

— И что же?

— Вот хотя бы взять ваше положение. Вы можете найти в нём поводы для радости, и оно уже не будет таким ужасным.

— Это какие же, интересно у меня поводы для радости?

Салим задумался и сказал, улыбнувшись:

— Могло быть и хуже.

— Да куда уж хуже? — буркнул Вольдо.

Впрочем, последующие события показали, что хуже ещё очень даже есть куда.

🎵Король и Шут — Добрые люди