Вольдо сидел на полу и смотрел на стену, которая была исписана замысловатыми формулами. Где-то, среди этих начертанных чёрным углем на сероватой неровной стене букв и чисел, закралась ошибка. Но где? Он уже все возможные варианты перебрал, но ошибка упрямо не хотела показываться. Вольдо верил, что прекрасный в своей лаконичности и упорядоченности, язык математики мог бы объяснить движение вселенной, положение каждого атома в Великом космосе. Если бы кто-то только мог понять его. Если бы только мог свести воедино кажущиеся противоречия. Но каждый найденный ответ порождал еще больше вопросов. Однако, Вольдо совсем не хотел соглашаться с Фантасом, который утверждал, что мир, в принципе непознаваем, а смертные слишком глупы, чтобы хоть что-то понять. Это было бы поистине ужасно. В таком случае всё теряло бы смысл.

Скрип открывшейся двери и голоса вошедших отвлекли Вольдо от его размышлений. Он в гневе оглянулся. Его потревожили Салим и их беременная соседка. Женщина была уже на восьмом или девятом месяце и выглядела так, будто целиком проглотила арбуз.

- Что вы ходите туда-сюда? Я тут работать пытаюсь, а вы и часу не даёте спокойно посидеть. - возмутился Вольдо.

- Прости. Мы сейчас уйдём. Только найду кое-что. - примирительно сказал Салим и полез в низенький шкаф.

- Ой, а что это за значки такие странные? - спросила женщина, прикасаясь кончиками пальцев к стене.

- Это тебе не какие-то "значки", это математические формулы! - возмутился Вольдо и, кряхтя встав с пола, продолжил - Они имеют огромное значение. Но таким, как вы это объяснять бесполезно. Не буду даже тратить на это время.

- Ну и ладно. Можно подумать... Мне и не интересно. - женщина гордо вскинула голову и отошла к Салиму.

- Кто бы сомневался. - буркнул Вольдо.

Салим достал из шкафчика маленькую бутылочку и протянул Диане.

- Вот и нашёл. Повезло тебе! Ещё целая бутыль осталась. Помнишь, как принимать надо?

- О, я это на всю жизнь теперь запомню. Спасибо, дорогой! Я без тебя бы померла бы давно.

Женщина поцеловала Салима в щеку, тот покраснел, довольно улыбаясь.

- Ой, не преувеличивай, Лианна. Ты сильная, ты бы и без меня справилась. Как хоть ты себя чувствуешь, в общем и в целом?

Женщина отмахнулась:

- Ох, лучше не спрашивай!

- Если б все знали, чего стоит дать жизнь новому человеку, больше никто никого не захотел убивать. - засмеялся Салим, открывая дверь и выпуская женщину из комнаты.

- Сомневаюсь... - хихикнула беременная, уходя.

Они продолжали болтать дальше, но Вольдо их уже не слушал. Вот уже около двух месяцев жил он в этом забытом богами городе с говорящим названием Кранты. За это время Вольдо успел хорошо познакомиться и с хозяином дома и с его дочерью. В результате, он проникся к ним неприязнью, которая, впрочем, оказалась взаимной. Хозяина все звали почему-то Крысолов, хоть к крысам он не имел никакого отношения. Мужчина этот был крайне криклив и груб. К тому же они с Вольдо здорово разругались из-за того, что учёный всегда обыгрывал в нарды Крысолова и всех его гостей. Они почему-то решили, что он жульничал, хотя это было совсем не так. Вольдо просто умел продумывать свои действия на несколько шагов вперед. Но ему никто не верил. Ученого даже хотели однажды побить, но Салим сумел всех успокоить.

Девчонка же, по имени Аканта, дочь Крысолова, наоборот, была слишком молчаливой. На любой вопрос она просто бурчала себе под нос что-то тихо и неразборчиво. Из-за этого, её приходилось переспрашивать, и это очень раздражало.

Единственным более-менее нормальным человеком в этой богадельне оказался Салим. Люди тянулись к нему, как растения тянутся к ласковым лучам солнца. И Вольдо не мог не признать, что ему Салим тоже понравился, хоть он и раздражал своим вечно хорошим настроением. Ну не может нормальный человек всегда быть всем доволен. К тому-же, Салим, кажется, занимался незаконной деятельностью. Ведь он так и не показал Вольдо документа, разрешающего ему лечить людей и готовить лекарства. Конечно, получить этот документ обычному человеку практически невозможно. А значит, большинство людей остаются без врачебной помощи и она доступна только для знати и богачей. Но ведь таков закон. А его зачем-то да придумали.

Разумеется, если б Салим строго следовал букве закона, то и Вольдо бы уже в живых не было. И нельзя устанавливать свои правила в чужом доме. Вольдо это прекрасно понимал. Но старому учёному сложно было менять привычную манеру поведения. Поэтому он, даже против воли, часто раздражался, особенно, когда к ним в дом приходили пациенты.

К тому же, что было особенно обидно, судя по всему, Фантас обманывал старого учёного и присвоил себе все его изобретения. Это казалось совершенно немыслимым.

Через пару часов после ухода беременной соседки, Салим вернулся в комнату, неся в руках тарелку с горячим супом.

- Вот, это обед, просили тебе передать.

- Девчонка готовила? Опять пытала ни в чем не повинные овощи? - спросил Вольдо, недоверчиво зачерпнув ароматную жижу ложкой.

- Нууу, не суди её строго. Кстати, в этот раз у неё очень даже неплохо получилось.

Салим сел на кровать рядом с учёным и внимательно посмотрел на него.

- Слушай, Вольдо, - начал он - я конечно, всё понимаю, но кричать на беременную женщину это уж как-то слишком. Тебе не кажется?

- Я на неё не кричал. Это во-первых. А во-вторых, у меня отвратнейшее настроение. Я совсем не могу работать. Меня будто и рук и глаз лишили. Какое у меня было прекрасное оборудования там в Ларионике! Я его собрал сам. А они сломали его, эти варвары... разбойники... всё сломали... Оставили меня ни с чем. Как мне теперь работать?

Салим страдальчески вздохнул. Он слушал эти причитания чуть ли не каждый день. При этом, никто никогда не слышал от старика и слова благодарности. Вольдо вел себя так, будто все ему были что-то должны.

Стены их комнаты теперь были исписаны, стол завален кучей странных предметов - наверное, частями того самого загадочного оборудования. Старик был постоянно чем-то недоволен, постоянно ворчал. Салим пару раз пользовался своей силой, чтобы усыпить Вольдо. Но помогало это ненадолго, да и в добавок ко всему, старик так храпел, что стены сотрясались. Иногда Салиму казалось, что его терпение похоже на тонко натянутую струну - ещё чуть-чуть и оно с оглушительным звоном лопнет.

- Как же ты за... за... мечательно терпелив... Терпение... Терпение... - процедил Салим сквозь зубы.

- Ты это к чему? - не понял Вольдо.

Салим закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул и сказал:

- Эхх... Слушай, может, я смогу тебе чем-то помочь?

- И чем ты мне, интересно, поможешь? - в голосе Вольдо слышалась насмешка.

- Может, можно сделать тебе новое оборудование?

- Да прям. Я бы и без тебя справился, если б это было так просто. Я могу собрать некоторые части, но без энергии они будут просто хламом. А где его взять? В этих ваших забытых богами Крантах ни у кого его нет.

- Есть, вообще-то...

- И у кого же?

- У патриция.

- У патриция конечно есть. Но ты ж не пойдёшь к нему.

- Почему бы нет. Мы давние знакомые.

Вольдо недоверчиво взглянул на своего соседа.

- Ты? С патрицием Нептоса?

- Зачем Нептоса. Крантов.

Вольдо засмеялся.

- А, я понял, ты хочешь надо мной пошутить. А я знаю, что у вас тут нет патриция.

- Патриций Крантов относится к тем явлениям, которые существуют независимо от твоего знания. Его, правда, не назначали боги. Так что наш патриций, можно сказать, немного самопровозглашённая...

- Кто б сомневался.

- Хочешь, познакомлю вас?

- И что, мы просто так возьмём и заявимся в таком виде к патрицию? - спросил Вольдо и добавил язвительно - Пусть даже и не настоящему.

- Ну почему же прям так. Ты поёшь для начала.

Лето уходило медленно и неохотно. Духота в городе стояла страшная. От разбитых улиц поднимался разгоряченный, напитанный смрадом, воздух. Зато народу вокруг почти не было, что Вольдо очень радовало. Он так и не смог привыкнуть к местному контингенту. Однажды ему на голову из окна чуть не вылили ведро с какими-то помоями, и теперь ученый ходил по узким извилистым улочкам очень осторожно, то и дело оглядываясь по сторонам и, на всякий случай, поглядывая наверх.

Наконец Вольдо и Салим подошли к высокому каменному забору. Салиму пришлось несколько раз сильно постучать в ворота, прежде чем калитка отворилась и из проёма выглянул грозного вида мужчина. Разглядев гостей, он удивлённо поднял густые брови.

- И че ты пришёл, дохтур? У нас, вроде, никто не хворает.

- Да я не по этому вопросу. Кое чего хочу попросить у патриция, если можно, конечно.

Мужчина оглядел Вольдо с ног до головы и сказал:

- Погодь, узнаю.

Он скрылся и вернулся только спустя минут десять.

- Ну, че встали, заходите. - сказал охранник, открыв калитку.

Увидев внутренний двор, Вольдо чуть дар речи не потерял. Дворик был не большой, но очень красивый. Пёстрые пташки порхали в тени деревьев, благоухали цветы, приятно журчал небольшой, сложенный из белого камня, фонтанчик, в котором с визгом играли трое маленьких детей. Удивительно было, как уцелел этот островок красоты среди царившей вокруг грязи и нищеты. Увидев Салима, дети с радостными криками бросились к нему обниматься, намочив его с головы до ног.

- Ну всё. Хватит. - прогнал их охранник - Идите, играйте. Не до вас сейчас.

Дети убежали, но недалеко, продолжая с любопытством наблюдать за гостями.

Двухэтажный дом, сложенный из розоватых кирпичей, был не то чтобы шикарен, но вполне хорош. Чистый, крепкий, ухоженный. Вольдо и Салим, в сопровождении охранника прошли длинный коридор, освещенный мягким светом электрических светильников, почти до самого конца и вошли в дальнюю комнату.

В небольшом скромно обставленном кабинете со стенами, обшитыми дубовыми панелями, прямо на массивном деревянном столе сидела женщина. Она уже подходила к той границе, что разделяла зрелость и старость, но красота её ещё не померкла, скорее перешла в иное качество. Большие глаза цвета грозового неба, длинные седые волосы, заплетённые в толстую косу, чуть резковатые, но приятные черты лица, морщинки на лбу и в уголках глаз. Одетая в чёрную рубашку и узкие брюки, женщина выглядела очень необычно. Вольдо даже, на мгновение, засмотрелся на незнакомку. Но скоро стал озираться по сторонам.

- Ну и где же твой самопровозглашенный патриций? Женщина, позови патриция! У нас к нему важное дело... - раздражённо заговорил он.

- Госпожа Татиана - патриций Крантов приветствует вас. - рявкнул охранник, перебив Вольдо.

- Э-а-о.... Ты серьёзно что ли?

Татиана громко рассмеялась. Голос у неё был низкий и густой, как мёд.

- Как мне нравится их первая реакция. Это великолепно! Кто это, вообще? Салим, честно сказать, я думала, ты пришёл, чтобы принять моё предложение. Иванна вчера приняла. Ты знал?

- Мне эта информация не интересна. - ответил Салим.

- А зря. Все, все лекари приняли мои условия. - женщина скрестила руки на груди.

- Я при чем? Твое предложение противоречит моей совести. Я же говорил... Кажется, уже много раз.

Женщина приподняла брови и криво усмехнулась.

- Какой ты забавный, мальчик. Совесть... Тут даже значения этого слова никто не знает.

- Мне достаточно того, что знаю я.

- Испытываешь моё терпение. Я ведь могу тебя и заставить.

Салим подошел поближе к женщине и, глядя ей в глаза, произнес:

- Никто, никогда не заставит меня делать то, чего я не хочу.

- Ты знаешь, что такие упрямые до старости не доживают?

- Зачем мне доживать до старости? Как, кстати, поживает Теон? Не болеет ли?

При упоминании младшего внука, взгляд женщины потеплел и она невольно улыбнулась, но тут же снова приняла строгий вид.

- Отлично себя чувствует. Ест за двоих, орёт на весь дом. Всё как положено.

- Я, собственно зачем пришёл. Мой друг, Вольдо, он учёный. Я хотел кое о чем для него попросить, если ты будешь так добра...

- А твой друг что, сам попросить не может?

Татиана встала со стола и подошла к Вольдо почти вплотную. Она была выше старика и его взгляд невольно упёрся в глубокий вырез её рубашки.

- В глаза мне смотри, старый паскудник!

Вольдо испуганно отпрянул.

- Э... Я не смотрел туда... Вовсе не смотрел...

- Ладно. Так что же ты хотел попросить? - невозмутимо спросила Татиана.

- Я... Мы хотели... Попросить о вашей прелести... Ой... То есть милости...

Женщина не выдержала и рассмеялась.

- Это что, и есть твой гений? Я разочарована.

- Я... Я... Я просто растерялся! - возмутился Вольдо.

- Ну теперь-то нашёлся? Или нам ещё подождать?

- Да, да. Только... Как бы вам объяснить-то попроще. Я изучаю строение и поведение элементарных частиц, из которых состоит всё вокруг, и мне надо построить вычислительную машину. Конечно, можно было бы сделать её чисто механической. Но производительность будет в разы меньше. И на нужные расчёты уйдут столетия.

- Ничего не поняла.

- А от вас понимания и не требуется. - сказал Вольдо.

- И почему я должна тебе помочь?

- Ну как же? Это же поможет разгадать тайны вселенной! - воодушевлённо сказал старик.

Татиана покачала головой.

- И ради этого вы припёрлись и отвлекаете меня? Ну что за комедианты!

- Ну госпожа патриций, ну пожалуйста, ну что тебе стоит. - Салим как-то по детски жалобно посмотрел на женщину.

- Не надо строить мне глазки, дорогой. Никто, никогда не заставит меня делать то, чего я не хочу. - глядя в глаза парню, медленно произнесла Татиана - Выметайтесь.

- А вот это уже мелко. - ответил Салим.

- Иди, не умничай. То, что мы друзья и что ты вылечил моего внука, не даёт тебе права так со мной разговаривать! Приходи, как подумаешь над моим предложением. Тогда, может, и договоримся.

Татиана махнула рукой в сторону выхода, намекая, что разговор окончен. Вольдо был огорчён, но не слишком удивлен исходом. Если даже боги его не понимали, чего уж говорить о какой-то женщине, возомнившей себя патрицием.

- Позвольте обратиться, госпожа Татиана. - заговорил Вольдо, набравшись храбрости.

- Ну, что ещё?

- Должен заметить, что употребление титула "патриций" по отношению к вам семантически неверно.

- Что? Ты хочешь сказать, что я не могу быть патрицием? - спросила Татиана, наклоняясь к Вольдо.

- Нет. - терпеливо объяснял Вольдо - Не в том смысле. Как бы вам объяснить попроще... Само слово "патриций" с древнего языка означает "отец". То есть, он отец города, отец народа. А вы, позвольте заметить, ярко выраженная женщина...

- Рада, что это ещё заметно. - сказала Татиана, подмигнув Салиму, который уже весь покраснел, пытаясь сдержать смех - И что же мне теперь делать? Я не хочу быть "матрицием", звучит, как "мокрица".

Вольдо, не замечая её иронии, задумался.

- Нет, нет, не "матриций", это точно. Я слышал легенды, что были некие древние цивилизации с матриархальным строем. Но никаких документальных подтверждений этому нет. И потому никто не знает, как назывались правительницы в те времена. Но можно исследовать этот вопрос. Пока предлагаю вам пользоваться титулом "матриарх".

- О нет, мне он тоже не нравится. - делано возмутилась Татиана.

- Увы, у вас нет иного выбора... Я могу помочь вам придумать новый, более подходящий, титул.

- Хорошая попытка. Но нет уж, обойдусь и так. Мне от вас нужно только одно. - она взглянула на Салима, тот отрицательно покачал головой.

Тут в кабинет вбежал взволнованный охранник.

- Госпожа патриций, тут новости.

Татиана отвела охранника в сторону и с минуту что-то живо с ним обсуждала.

- У меня плохие новости. Изгой идёт в Нептос. - вернувшись к гостям, сказала женщина.

- Ой... - произнёс Салим.

- Уходить тебе надо.

- А может, я тихонько отсижусь, он меня и не заметит. - с ноткой надежды сказал Салим.

- Сомневаюсь. Эллада мертва, он зол и жаждет крови.

- А я-то причём? Я же даже не знаю, кто такая Эллада.

- Госпожа Эллада... - начал было Вольдо, но Салим и Татиана дружно на него шикнули. Учёный обижено отвернулся.

- А тебя никто спрашивать не будет. - продолжила женщина - Он быстро раскусит твою маленькую тайну. Не вздумай ему попасться. Уж я его знаю, в нём нет ничего человеческого.

- В каждом человеке есть что-то человеческое.

Татиана вздохнула и хлопнула себя ладонью по лбу.

- О, боги! Ну что ты за ребёнок! Не будь глупцом! Изгой - не человек. На него эти твои сопливые правила не распространяются. Если хочешь сохранить жизнь, послушай моего совета. Уходи. И как можно дальше.

- Спасибо, Татиана... Я постараюсь.

Обратно Салим и Вольдо решили пойти по берегу моря, чтобы не толкаться в городе. Грязный каменистый пляж почти пустовал, слышно было только мирный шепот моря, истошные вопли чаек, да вдалеке, в волнах плескались несколько смуглых детишек.

- Ну и что это было сейчас? Только зря время потратили. И чего она от тебя хотела? - возмущался Вольдо.

- Слушай, Вольдо. - начал Салим, игнорируя вопрос и задумчиво глядя на волны, с тихим шорохом накатывающие на серый берег и выносящие всякий мусор: деревяшки, тряпки, порванную сандалию, дохлую рыбину - Мне жаль, что не получилось с твоими этими штуками. Но ты, кажется, говорил, что у тебя есть друзья в Фебре. Они были бы очень рады тебя видеть?

- Ты ещё спрашиваешь? Мы же с Бергосом, как братья, а Адроника мне как сестра родная... ну... скажем так... почти... Ты бы её видел! Какая девушка! Воплощение гармонии! А Бергос человек очень широких взглядов. Да если бы они только знали, где я, они прислали бы тут же за мной кого-нибудь.

- Первый раз слышу, чтобы ты кого-то хвалил. Наверное, они действительно выдающиеся люди.

- Естественно. Но только Фебра на другом конце континента. Я сам туда никогда не дойду. И связаться с ними невозможно. - грустно отметил Вольдо.

- А если я тебе помогу?

- Поможешь? Правда?

Салим закивал головой.

- Да. Другой конец континента мне вполне подходит.

- Да это же было бы замечательно! Просто великолепно!

Вольдо чуть не затанцевал на месте, но угодил ногой в лужу.

- Ой, фу... - воскликнул он, отряхивая сандалию от грязной воды.

- А тебе разве не интересно, почему я это делаю? - спросил Салим.

- Да какая мне разница! Я не хочу в этом разбираться. Уверен, мои друзья тебе кучу денег дадут, когда мы приедем!

- О, это хорошо! Лучше быть богатым и живым, чем бедным и мёртвым. - Салим засмеялся, но смешок получился какой-то нервный - Завтра выйдем рано утром.

- А почему только завтра? Нам что, долго собираться?

- Не пойдем же мы на ночь глядя. Да и надо хотя бы с хозяевами попрощаться. Как бы то ни было, ты, любом случае, скоро будешь в безопасности

- Очень надеюсь. - недоверчиво ответил Вольдо.

Салим улыбнулся и подмигнул ему. Но, будь у Вольдо хоть немного проницательности, он бы заметил в его глазах тревогу.