Весь предыдущий день Этель провела, лёжа в постели и пялясь в потолок. Она не спала, не ела, ни с кем не разговаривала. Она строила дом в собственном разуме, в котором этот выродок Элион будет делать всё, что ему заблагорассудится. Но он никогда не узнает, какой лабиринт потайных комнат будет скрыт от его глаз. Этель спрячет в этих комнатах свои мысли, страхи, и самое главное - надежду. Ближе к вечеру, когда необычные строительные работы были завершены, она решила встать. Настроение у неё было преотличное, но голова кружилась и жутко хотелось есть. Обед уже закончился, а время ужина ещё не наступило, поэтому пришлось пробраться на кухню и выпросить у поваров еды. Те, конечно, не посмели отказать своей юной госпоже, и Этель наелась от пуза.

Возвращаясь с кухни, она заметила в холле свою кузину Айолу. Та сидела на стуле, сложив руки на коленях и явно кого-то ждала. Этель не горела желанием общаться с новой родственницей и хотела было пойти дальше. Но краем глаза она увидела на тонком запястье девушки бутоньерку в виде чёрной розы - символ траура. И любопытство пересилило неприязнь.

- Привет, сестренка! А кто это у нас тут помер?

Айола взглянула на неё своими огромными зелёными глазами, страдальчески вздохнула, но всё таки ответила.

- Ты что, только проснулась?

- Д ну да. Мне это... нездоровилось.

- Разве ты не смотрела экран сегодня.

- Да я таким не увлекаюсь, говорят от него мозги скисают.

- У тебя-то скисать нечему. - тихо выдохнула Айола.

- Чего-чего?

- Да ничего. Сегодня сообщили о смерти госпожи учителя, которая обучала нашего патриция. Он её очень уважал и приказал объявить у нас в доме траур.

- Госпожа Эллада умерла? Как? Почему?

- Подробностей я не знаю. Слышала только, что она умерла в дороге, возвращаясь с вашей свадьбы. - Айола вложила в эти слова всё осуждение на которое только была способна.

Этель сразу поплохело. Почему-то, в ней засела уверенность, что Эллада так и не успела позвать своего загадочного друга. Теперь никто не придёт, никто не поможет. Она снова осталась совсем одна против жестокого врага.

Тут в холле появились Аякс и Элион. Где-то в потайной комнате Этель кричала, плакала, разбивала кулаки о стены и крушила всё что попадалось под руку. А окружающие видели лишь слегка растерянную девочку.

Элион похлопал её по плечу и сказал:

- Куколка, давно не виделись, как твои дела?

- Я, кажется, съела лишнего, мне надо блевануть.

- Дорогой дядя, вы нас задерживаете. - не скрывая раздражения, сказал Аякс, взяв под руку Айолу.

- Иду-иду. Ну удачи, куколка. С радостью бы тебе помог, но сама видишь, минуты без меня прожить не могут.

Когда все ушли, Этель со всех ног бросилась в уборную и её действительно стошнило. Надо заметить, уборная в доме Элиона была шикарна. Вместо вонючей дыры, как в Минзуре, тут была красивая большая амфора, которую даже пачкать жалко было. Стены были выложены плиткой, украшенной замысловатым орнаментом. Но Этель до всей этой роскоши уже не было дела. Она сидела на полу, ощущая во рту мерзкий привкус, и плакала.

Но когда Этель устала плакать и немного успокоилась, она услышала тихий женский плач. Прислушалась. Всхлипы, перемежались с мольбой о пощаде. Да что ж это за дом такой?

Этель вскочила на ноги, решив найти источник звука. Она вышла в коридор. Трудно было понять, откуда раздавался плач, он будто был везде и, в тоже время, нигде. Спустя четверть часа блужданий, Этель наткнулась на неприметную дверцу. Толкнула её, та отворилась. За ней был ещё один тёмный узкий коридор. Недолго думая, девочка пошла по нему. Он будто бы уходил куда-то вниз, становясь всё уже и неуютней. Приходилось идти совсем уж на ощупь. Но при этом плачь и мольбы, вроде, становились громче.

В конце-концов, руки упёрлись в новое препятствие, но это была лишь деревянная дверь. Она распахнулась и впустила Этель в небольшое помещение, залитое тусклым дрожащим светом свечей. В самом центре распологалась большая металлическая ванна. А вокруг неё развернулась настоящая драма. Две дюжих служанки держали молодую девушку. Она плакала и кричала. Её-то Этель всё это время и слышала. А в ванне сидела обнажённая женщина. Таких красавиц Этель никогда в своей жизни не видела. Но она производила совсем не приятное впечатление.

- Госпожа! Госпожа! Пожалуйста, пощади! - кричала несчастная девушка. Но никто её не слушал.

Служанки заставили девушку склонится над ванной, одна из них взяла большой нож, и крик несчастной захлебнулся в крови, которая пульсирующим потоком заливала красавицу. Тут красавица подняла голову и в упор посмотрела на Этель. Взгляд её был совершенно пуст.

Девочка с воплем бросилась прочь. Она бежала по тёмному узкому коридору, не разбирая дороги, пока не запнулась обо что-то и не вылетела в другое помещение. К счастью там никого не было. Только стояла, блестя отполированными боками Серебряная стрела. Этель вскочила на ноги и огляделась. Никого, никакой охраны. Впрочем, зачем охранять фаэтон, когда он стоит в своем... стойле?.. сарае? Интересно, есть ли специальное слово, обозначающее место хранения фаэтона?

При осмотре Серебряной стрелы, обнаружилось, что дверца её слегка приоткрыта. Этель прошмыгнула внутрь. Там тут же зажёгся свет. Стекла на окнах стали прозрачными. Этель уселась на переднее сидение, обитое кожей, такое мягкое и приятное. Теперь перед ней был руль Серебряной стрелы, представляющий из себя подвижный рычаг. Никто из смертных не знает, как работает фаэтон. Это технологии вечных, которые они даруют лишь избранным. Этель, впрочем, совсем не думала о том, какой чести она удостоилась, находясь здесь. Ей хотелось только одного - убраться от этого проклятого дома подальше. Она стала припоминать, как Элион управлял фаэтоном. Этель взялась за руль и толкнула его вперёд. Серебряная стрела легонько приподнялась над землёй и двинулась вперёд. Дверь перед ней сама собой открылась, что весьма порадовало, иначе, пришлось бы её таранить.

Серебряная стрела летела очень тихо и управлять ею было легко. Этель даже успела поверить, что смогла вырваться на волю. Но счастье длилось всего пару минут. Впереди высилась каменная стена соседского дома. Девочка дёрнула руль, стараясь повернуть. Но тот не слушался. Дёрнула в другую сторону - никакой реакции. А стена всё приближалась. Этель дергала ручку, кричала, решив, что фаэтон реагирует на голос. Но всё было без толку. И Серебряная стрела не снижая скорости врезалась в стену. Этель бросило вперёд и она больно ударилась о переднее стекло фаэтона, которое стало непрозрачным Свет погас. В темноте девочка попыталась открыть дверь, но та не поддавалась, слишком уж её погнуло от удара.

- Помогите. - крикнула Этель постучав в дверь.

Какое-то время снаружи было тихо. Потом, что-то металлическое стало бить по корпусу фаэтона. В итоге, с жутким скрежетом дверца открылась, сильные руки похвалили Этель под мышки и вытащили из тёмного стального плена. Щурясь от яркого света, она разглядела взволнованное лицо Аристо. И мало кому в своей жизни она была так рада.

- Аристо! Ты знаешь, что я тебя люблю?! - сказала она.

- Госпожа, тише! - перепутано сказал молодой слуга - Вы ворвались на Совет!

Этель захлопала глазами, пытаясь привыкнуть к свету. Один глаз уже начал опухать, скоро там будет синяк. Когда она, наконец встала на ноги и огляделась, оказалось, что на неё смотрит десяток солидного вида мужчин. Они окружили Серебрянную стрелу, торчащую из стены, и возмущённо переговаривались между собой. Оказалось, что фаэтон пробил стену дома Бергоса, как раз в зале, где проходил Верховный Совет. С разбитым носом, опухшим глазом, в порватой одежде, вся в пыли и паутине, которые собрала, бегая по коридорам, Этель оказалась перед самыми влиятельными людьми Фебры во главе с патрицием. А в сторонке, сложив руки, как нашкодивший ребёнок, стоял Элион.

- Эммм, ой... Извините, я нечаяно... - только и смогла сказать Этель, уставившись в пол. Все остальные слова застряли где-то между мозгом и ртом.

Креонт, недовольно пыхтя, подошёл к девочке.

- Ты как, жива? Цела?

Этель кивнула, шмыгнув носом. Она никогда раньше не видела своего дядю так близко. Патриций был просто огромен. Чувство было такое, будто он не вмещался в собственном теле. Патриций страшно потел и при дыхании издавал странный хрипящий звук, от которого по спине пробегали неприятные мурашки.

- Да. - наконец пискнула Этель.

- Жаль. - едва слышно сказал патриций, потом продолжил уже громче - Ну что ж, дитя. Тут, думаю, очень хорошо подойдёт твоё любимое выражение. Скажи, не бойся, хуже уже не будет. Ну же, я приказываю!

- О-обосраться и не жить. - страдальчески вздыхая, сказала девочка.

Кто-то из мужчин прыснул, сдерживая смех. На лице Креонта не было и тени улыбки.

- Отличная фраза в данном случае, учитывая, что за вторжение на Верховный Совет предусмотрена смертная казнь.

Бергос тихо кашлянул. Патриций глянул на него. Старик едва заметно качнул головой.

- Впрочем, учитывая определенные... хм-хм... обстоятельства - продолжил Креонт - и то, что она всё таки моя племянница, думаю, на первый раз, можно заменить казнь на двадцать ударов плетью... так и быть, без шипов... - заметив до смерти перепуганный взгляд брата, патриций зло улыбнулся - Ладно, три, а то больно щуплая.

- Да, патриций. Конечно. Благодарю. Сегодня же прикажу Аристо. - радостно ответил Элион.

- Нет, я сказал её надо высечь, а не "погладить" плетью! Дитя должно знать своё место! Сегодня вечером я пришлю своего слугу, он сделает всё, как надо. А ты, приберись здесь и возмести ущерб советнику. И следи, пожалуйста, впредь, за своим семейством. В следующий раз я не буду так добр.

- Конечно, патриций. - ответил Элион.

Но Креонт уже на него не смотрел. Отвернувшись от брата он заговорил со своим советником:

- Достопочтенный Бергос, дабы мы продолжили Совет, проводи нас, пожалуйста, в другие покои, которые не успела почтить своим визитом моя дорогая племянница.

- Да, конечно, господа, пройдемте за мной.

Мужчины толпой пошли за Бергосом к выходу, бросая косые взгляды на Элиона, Этель и Аристо.

***

Прошло больше двух недель. Раны после аварии и после наказания за неё постепенно заживали. Но радости это не доставляло. Этель практически не спала. Каждую ночь она слышала крики и плачь несчастных девушек. А другие обитатели дворца никак на них не реагировали. Будто ничего и не было вовсе. Когда она пожаловалась Ариадне, та сказала, что это не живые люди, а призраки и слышать их могут не все. Точнее, только Этель их и слышит. Правда, как избавиться от этого сомнительного преимущества, она не сообщила.

Не облегчало жизнь и чувство вины. Ведь она, поддавшись страху, чуть не бросила маму на произвол этого выродка. Уж что он мог с ней сделать, даже подумать страшно. Хотя, чем больше она думала о случае с Серебрянной стрелой, тем больше убеждалась, что всё было подстроено Элионом, очевидно, чтобы лишний раз поиздеваться над ней. Но, судя по реакции, он не ожидал, что его шутка может так дорого ему обойтись. Серебрянную стрелу, впрочем, скоро починили. Но, вспоминая растерянное лицо Элиона, Этель испытывала злобное и ядовитое, но весьма приятное чувство.

Еще одним поводом для радости, стала для неё дракайра. Этель каждый день приходила к ней, гладила её, просунув руку между прутьями клетки, разговаривала с ней. У девочки теперь появилась новая цель в жизни - выпустить на волю несчастное существо. Но непонятно было, как это сделать. Ключи от клетки она найти не смогла. Судя по всему, их и не было. Дверь никогда не открывали. Кормили животное, кладя еду в специальный выдвижной ящичек. А к замку, запирающему дверь, очевидно, никто уже давно не прикасался.

Этель пыталась использовать лом, но сил чтобы сломать замок, не хватало. К тому же, надо было действовать очень осторожно, чтобы никто её не заметил. Не известно ещё, какое наказание у них тут предусмотрено за взлом клетки в зверинце. Удары плетью дарят незабываемые ощущения, которые мало кому захочется испытать ещё раз.

И теперь, она сидела на траве, гладила дракайру, смотрела на замок и думала, как бы его взломать. Элион говорил, что она может управлять вещами. Знать бы ещё, как это делать. Может, как и людьми - внушая им нужную мысль? Но предметы же не думают. Или...

Вдруг, Этель вспомнила слова тётушки Амброзии, которые та частенько повторяла: "каждый получает то, что хочет, если не получил, значит, плохо хотел". Этель раньше не любила Минзур. Но теперь он казался каким-то волшебным сном. Будто целая жизнь отделяла от него. Многое бы она отдала, лишь бы снова туда вернуться.

Но сейчас, она больше всего хотела уничтожить этот проклятый замок. Стереть его в порошок, испепелить, чтобы и следа от него не осталось.

- ... Не время уходит, уходим мы... Уходи... Уходи... - она и сама не поняла, зачем стала бормотать слова колыбельной, но это, кажется, помогало.

Этель вдруг явственно почувствовала, как движутся частицы в деталях замка. Странное дело, металл выглядит таким незыблемым, таким твёрдыми, а в нём, оказывается, тоже существует движение. Надо как-то заставить эти частицы начать двигаться всё быстрее... быстрее... быстрее.... Но тут всё исчезло...

Она очнулась от мягкого прикосновения к щеке. Чьё-то горячее дыхание обжигало её лицо. Открыв глаза, Этель увидела над собой, казавшуюся непомерно огромной, морду дракайры. Испугавшись, девочка отползла на несколько шагов. Дверь клетки была распахнута настежь, замка и в помине не было. Дракайра не проявляла никакой агрессии. Она просто сидела, сложив крылья и внимательно смотрела на девочку.

- Вот же, дурашка! Ну чего ты вылупилась. Давай, маши крыльями и улетай! Улетай! - сказала Этель, замахав руками и опасливо озираясь по сторонам. Дракайра отскочила и развернула крылья. Но, вместо того, чтобы взлететь, она просто беспомощно била ими по земле.

Голова жутко болела, тошнило, перед глазами расплывались разноцветные пятна, но Этель всё же смогла понять, в чем проблема. Собрав остатки сил, она нашла лестницу, которую использовали слуги для сбора плодов с деревьев и поставила её к ограде сада. Взяв дракайру и, с трудом, удерживая её одной рукой, Этель вскарабкалась наверх.

- Так лучше? - спросила она посадив существо на ограду. Ширина ее была сантиметров десять. Но дракайра ловко держалась когтями. Она снова расправила огромные крылья и, несколько раз взмахнув ими, поднялась в воздух. Ветер от её взмахов, чуть не снёс Этель вместе с лестрицей. Глянув в последний раз на девочку, дракайра поднялась выше и полетела прочь, но как-то очень неуклюже. Несколько раз Этель замирала, думая, что она сейчас упадёт. Но дракайра не падала, улетая всё дальше и дальше, пока совсем не исчезла из виду. А девочка всё стояла и стояла на лестнице, с завистью глядя ей вслед.

- Ну вот, что опять ты натворила?

Неприятно знакомый голос прозвучал так неожиданно, что Этель вздрогнула и сорвалась вниз. Правда, упала она не на твёрдые камни, а в руки к Элиону. Хотя, ещё не известно, что лучше.

- Кажется, спасать тебя скоро войдёт у меня в привычку. - сказал он, улыбаясь.

- Отпусти меня! - возмутилась Этель, пытаясь вырваться.

- Конечно, как скажешь. Твоё слово для меня - закон!

Элион выронил её, и она упала, больно ударившись, ещё не зажившей спиной о камни.

- Ау! - воскликнула Этель - Вот мне интересно, куда ты засунул своё остроумие, когда твой братец меня чуть не убил?

- Туда же, куда ты засунула свои мозги, когда угоняла фаэтон. Мой братец не ценитель подобных шуток, знаешь ли.

- Твоя телега вообще не управляемая.

- А тормозить не пробовала? У неё, в отличие от тебя, тормоза есть. Забыла? Да?

- Ой, не умничай. - невозмутимо ответила Этель.

Морщась от боли, она уселась на камнях и уставилась в чистое небо. Как далеко успела улететь дракайра? Не поймают ли её снова?

Элион сёл рядом и тоже посмотрел вверх.

- Мне, конечно, понравилось то, как ты быстро учишься. Но зря ты её отпустила. - заговорил он - Только облегчила свою совесть. А она много лет просидела в клетке и не выживет на воле.

- Выживет. На зло вам всем, уродам, выживет. А я тут скоро сойду с ума, так что моей совести уже всё равно.

- Это почему.

- Я слышу и вижу призраков.

- Нет, не призраков. Их не бывает. Это дом говорит с тобой. Его стены видели слишком много всего. И ему хочется кому-нибудь об этом рассказать. А ты девочка чувствительная. Вот он и нашёл в тебе "благодарного слушателя".

- Да мне плевать. Такое чувство, будто они все уже поселились у меня в башке.

- Могу помочь тебе избавиться от них.

- Правда что ли?

- Конечно, это не трудно. Но ты знаешь, что мне нужно.

- Так не честно.

- Знаю.

Страх и ненависть бесновались где-то в глубине потайных комнат.

- Ладно, я согласна, всё сделаю, только помоги мне, научи меня с этим жить. Иначе я сойду с ума. Ты ведь сможешь?

Элион самодовольно улыбнулся.

- Ты ещё спрашиваешь? Естественно, смогу.

🎵Burrito - Беги
ДДТ - Песня о свободе