Дорога до Золотых гор заняла двадцать минут, и вот ребята уже стояли по колено в изумрудной траве, где обычно росло самое редкое в Голдоме лекарственное растение.

Люфенций.

Он представлял собой сапфировый тюльпан с крупными иссиня-черными семенами, испускающими яркое фиолетовое сияние в период раскрытия бутонов. Территориально люфенций стихийно вырастал у подножия гор в одинаковое время: ровно в полночь цветок прорывался сквозь землю и в течение двух часов погибал.

Целебные свойства люфенция можно было назвать чудодейственными – всего одна проглоченная семечка могла собрать воедино раздробленную кость или разорванный орган.

Оттого в полночь на поляне всегда собирались травники, чтобы заполучить редкий цветок.

Днем поляна выглядела обычно. Высокая нестриженая трава густым ковром застилала почву, где изредка пробивались ярко-желтые цирконовые маки. Тут и там проглядывались кроличьи норы.

Мальчишки внимательно осмотрелись, пытаясь самостоятельно увидеть нужную тропинку, но ничего не выходило. Трава вокруг выглядела одинаково.

– И где тропинка? – тихо спросил Лесли и обернулся.

Фавст самодовольно ухмыльнулся и важной походкой направился к горе из чистейшего золота, что переливалось на солнце и отбрасывало на землю легкое сияние.

– За мной, бойцы, – скомандовал Фавст. – Покажу вам таинственное логово. Просьба не задерживаться и сохранять порядок очереди.

– Выпендрежник, – тихо пробурчал Кенрик и посмотрел на Лесли. – Пошли. А то вляпается куда-то.

Лесли согласно кивнул, послушно следуя за Фавстом. Кенрик предпочел идти последним на случай, если опасность будет поджидать их сзади.

Тропинка к пещере выделялась слегка примятой травой, какую можно было принять за следы снующих туда-сюда кроликов. После них всегда оставались длинные неровные следы примятой травы, которые складывались в своеобразные рисунки из завитков и зигзагов.

Дорожка до пещеры была неровной: петляла между высокими липами, кружила возле широких кустов рубиновой смородины и порой проходила совсем рядом с Золотыми горами.

– Она здесь.

Остановившись в паре метров от горы, Фавст указал на густой виноградный куст, крепко прилегающий к подножию. Тяжелые гроздья алмазных виноградин аппетитно переливались в свете солнечных лучей и искушали сладким соком, что сочился из-под лопнувшей прозрачной кожуры.

В воздухе витал чарующий запах винограда и растущих поблизости сапфировых васильков.

Мальчишки осмотрели сверкающий изумрудный куст и переглянулись. Если внимательно присмотреться, то можно было заметить, как широкие листья лозы колыхались вперед-назад от сквозняка, которого не должно быть в глухой поверхности. Значит, за виноградом действительно находилось какое-то пространство.

– Хорошее укрытие, – одобрительно кивнул Кенрик и осмотрелся. – А там точно никого нет?

Фавст пожал плечами и прислушался.

– До моего ухода тут никого не было, – прошептал он, рассматривая траву поблизости. – По траве не видно, чтобы кто-то приходил. Да и шума нет.

– Может... не надо всего этого? – нервно проговорил Лесли. – Вдруг наткнемся на кого-то опасного.

– Тогда нам нужно спешить! – уверенно подметил Фавст. – Хозяин может вернуться в любое время. А мы должны хотя бы глазком взглянуть на пещеру. Если тебе страшно, можешь постоять на стреме. Так будет полезней – просигналишь, когда кто-то будет подходить.

Лесли растерянно моргнул, обдумывая предложение друга. Он не испытывал такого же интереса к загадочной пещере, какой испытывали Кенрик и Фавст. Оттого перспектива остаться настороже звучала привлекательно.

– Да, Лесли, – согласился Кенрик, – если тебе неинтересно, можешь остаться на входе. Мы быстро все осмотрим и уйдем.

– Тогда я лучше останусь. А вы давайте там быстрей! – уверенно кивнул Лесли и нервно поежился. – Мне страшновато немного.

– Хорошо. Ори сразу, как только кого-то засечешь. Даже если это будет кто-то знакомый – все равно кричи, – попросил Фавст и мягко приобнял Лесли за плечи. – Я зуб даю – мы быстро все осмотрим и уйдем. Две минутки, и нас как не было тут. Забились?

– Да.

– Если станет очень страшно, заходи к нам, – добавил Кенрик и приободряюще улыбнулся. – Нечего строить из себя храбреца. Мы все поймем и сразу же уйдем.

– Спасибо, – скромно поблагодарил Лесли.

Бледные щеки мальчишки налились румянцем.

– Мы быстро, – в последний раз предупредил Кенрик.

Получив от Лесли согласный кивок, мальчишки подошли к виноградной лозе.

Вблизи вход выглядел еще очевидней. Особенно днем, когда солнечные лучи проникали между листьев виноградника.

Кенрик и Фавст выразительно переглянулись, прежде чем отодвинуть в сторону изумрудную лозу и войти внутрь.

В пещере оказалось светло и тесно. Как и подобает естественному углублению в горе, логово выглядело, словно золотая нора радиусом в два метра.

В таком помещении невозможно комфортно расположить мебель – неровный пол тоннельного типа не позволял устойчиво закрепить предмет. Оттого на полу лежали только две потрепанные льняные подушки и небольшой кусок ткани, на котором были разложены потрепанные тетради, книги и многочисленные записи.

Золотые стены оказались сверху донизу завешены загадочными рисунками, какие, казалось, не имели взаимосвязи. На них можно было рассмотреть портреты свыше двадцати голменов разного возраста и происхождения, рисунки определенных мест в Голдоме и карты неизвестных местностей.

– Какого... – пораженно прошептал Кенрик и подошел ближе к стене.

На одном из пожелтевших листов кто-то изобразил Мадса и Минну.

Их портреты были исполнены в стиле розыскных листовок: обычным карандашом максимально точно отражались все главные черты внешности без эстетических и художественных издержек. Из-за чего утонченное лицо Минны выглядело, как овал с большим носом-картошкой, узкими глазами без ресниц с двумя полосками бровей и тонкими губами. Вместо черных ухоженных волос на рисунке изобразили две обрамляющие лицо полоски.

Мадсу еще больше не повезло с портретом – его отразили бородатым чужаком с повязкой на левом глазу и маленькими хитрыми глазками, которые ярко выделялись на фоне полоски губ и двух точек вместо носа.

Кенрик узнал отца по смутно знакомым чертам и повязке на глазу, который Мадс потерял после очередной экспедиции.

Удивительная находка стала еще удивительней, когда Кенрик взглянул на другие портреты и узнал среди них отца Фавста.

– Че за дела, – удивился Фавст, когда тоже заметил знакомые лица. – Это же папа. Что он здесь за... подожди! А это твои родители!

– Они были здесь ночью? – тихо поинтересовался Кенрик, не отрывая взгляда от родных лиц.

Фавст растерянно моргнул.

– Не знаю. Тогда было темно, – виновато пробурчал он. – Но готов поклясться своей кошкой, что после меня здесь никого не было. Следов не вижу. И ничего не пропадало.

Кенрик тяжело вздохнул и посмотрел на остальные портреты. Некоторые голмены показались ему знакомыми. Один напоминал хозяина кабака. В другом парень увидел наставника Макона. Третий сильно походил на командира ночной смены стражников.

Другие оставались для Кенрика незнакомыми, но сам факт того, что у него удалось узнать некоторых голменов, поистине пугал.

– Все это очень странно, – покачал головой парень. – Почему они висят тут?

– Ну, точно не для красоты, – подметил Фавст, осматривая изображения местностей и карт. – Какой резон собирать портреты незнакомцев? Да еще и прятать их в тайной пещере. Кто-то по-любасу что-то замышляет. Бунт там... захват замка или войну. Вариантов выше крыши.

Мальчишки взволнованно переглянулись. Если их опасения верны, и некто задумывал провернуть что-то ужасное, голмены с портретов могли оказаться в опасности.

– Нужно внимательно все осмотреть, – решительно заявил Кенрик. – Это уже не просто интересное место. Это логово кого-то опасного.