Ренвис вышел из покоев Мастера и нахмурился. Зачем Натаниэлю, прекрасно прозревавшему будущее, понадобился совет шамана-полудемона, пользующегося дурной славой шарлатана, который, ко всему прочему, может зашвырнуть в посетителя проклятьем поизящнее, если просящий как-то неуважительно к нему обратиться, зачем?

Правая рука Мастера не нашел ответа на этот вопрос. Просьбы Натаниэля выполнялись беспрекословно, даже если они казались безумными, потому Ренвис просто пожал плечами, отгоняя любые сомнения и поспешил на улицу, где уже ждал автомобиль. Можно было бы долететь - путь неблизкий, а ощущение полета всегда расслабляло вампира. Но это считалось дурным тоном. Чтобы не отличаться от людей, кровососы не должны демонстрировать явного над ними превосходства. Все это во имя мира. Над всеми в Городе давлел древний договор, который старались не нарушать, сохраняя равновесие между теми, кто мог одним движением оторвать голову и теми, без кого эти всесильные давно стали бы полумертвыми голодными зверьми, жрущими друг друга.

Остановившись перед раскрытыми дверями резиденции, Ренвис знаком отослал телохранителей-оборотней, сам сел за руль и отдался сладкому ощущению скорости, выезжая на автомагистраль Города, соединяющую центр и одну из периферийных зон Ночи. Выжимая газ на широком шоссе, вампир улетал в свои мысли, только краешком сознания следя за дорогой. Как крот он вгрызался в пласты воспоминаний, все больше и больше ощущая единение своей судьбы с судьбой этого места, которое приняло его, отщепенца, не нужного никому, брошенного на смерть. И все благодаря Мастеру, чье сердце так и осталось горячим, человеческим, сострадающим.

Шоссе, после нескольких развилок, сменилось широкой дорогой, которая стремилась разбиться на огромное количество улиц, будто раздавая им себя, сужаясь и сжимаясь к концу. Ренвис свернул на Алой улице, сплошь увешанной красными, алыми, розовыми фонариками и гирляндами. Дома тут были старыми, даже древними, добротные постройки из красного кирпича, не выше пяти этажей, небольшие балкончики и окна похожие на узкие бойницы. В общем квартал был не плохой, славился своей демонической кухней, публичными домами и игорными. Но хамить первому встречному тут не следовало - всегда существовал риск нарваться на демона, полудемона, шамана или огненного мага, которые горячились быстро, выпускали пар стремительно, не разбираясь, ведь после разбираться было не с кем.

Вампир хорошо знал дом прорицателя, пьяницы и плута Маара. На мощной двери в парадную красовался плакат с анонсом выступления в кабаре поблизости, в самом подъезде было полутемно, только уличные фонари бросали алые тени через мутные окна на кирпичные стены, и казалось, что кровавые полосы ползут по кирпичу. Мужчина еще раз благословил Прародителя за то, что он дал ему судьбу вампира и возможность видеть в темноте. Он аккуратно переступил через храпящую на ступеньках огненную гончую, похожую на не в меру подросшего добермана, и поднялся на третий этаж.

Дверь Маара была изукрашена сотней всяческих закорючек, намалеванных краской от руки. Большая половина их была тут просто для вида, многие из них были буквами забытых алфавитов. Ренвис не удивился бы, если бы ему сказали, что здесь зашифрована пара-другая грязных ругательств на мертвом языке. Другие же знаки, на вид самые безобидные, давали в сочетании мощные чары. Маар постарался, вплетая в обычные рисунки серьезную магическую защиту.

Вампир закрыл разум, покосившись на пару знакомых ему завитушек, и постучал в дверь. Ответа пришлось подождать. Несколько минут ничего не происходило, и мужчина решил, что доморощенный прорицатель упился огненным пойлом. Но прикосновение к сознанию в попытке считать информацию убедило его в том, что хозяин дома. Улыбнувшись уголком губ вампир показал метки Мастера, чтобы полудемон понял от кого пожаловали гости. Но обитателю квартиры этого явно было мало, он не торопился впускать посетителя.

Правая рука Мастера уже порядком разозлился, когда вспомнил слова своего господина и мысленно проговорил Маару: "Герцог передает вам свое почтение и сообщает, что тревожится. Он просит разъяснить суть его тревоги". Как ни странно, дверь тут же распахнулась, приглашая гостя в едва освещенную свечами прихожую. Ренвис осмотрелся, зная, что полудемон любит менять не только обстановку комнаты, но и планировку всей своей жилплощади с помощью чар измерений. В прошлый раз тут было всего две комнаты в кладбищенском стиле, сейчас, по ощущениям, тут их было больше пяти.

Маар обожал театральность, потому уже в обширной прихожей начиналась первая часть представления. Алые, черные, оранжевые свечи были отлиты в виде человеческих фигурок, в муках корчащихся от огня, что оплавлял их, белые свечи напоминали кости и позвонки, повсюду висели зеркала, каждое из которых отражало смерть посетителя. В одном из них Ренвиса пронзил нож, в другом пуля, а третье отразило его с вырванным сердцем.

Вампир посмеивался над примитивными пугалками, покуда не прошел мимо последнего зеркала, в котором отразилась сначала черноволосая девушка с повязкой на левом глазу, держащая голову Ренвиса на руках. Мужчина вздрогнул и замер, как статуя. Это был кусочек его прошлого, того, которое он старался забыть. Девушка целовала его, стягивая запястья серебряной шипастой цепью с крестами, единственный желтый глаз ее был абсолютно безумен. Видение исчезло и правя рука Мастера увидел, как на него несется огромный волк из темной глубины зеркального коридора.

Ренвис подобрался, забыв о том, что это всего лишь зеркало, создающее видения. Волк прыгнул и стеклянная гладь рассыпалась мелкими иллюзорными осколками. Пустое зеркальное окно без намека на отражение издевательски глядело на него со стены. Вампир едва удержался, что бы не расколотить напугавшую его вещицу, но сдержал свои эмоции, помня о крайней обидчивости Маара. Настроение ухудшилось до невозможности. Если бы Маар продолжил над ним издеваться еще хоть минутку, то не известно, чем бы закончился этот визит, но, видимо, хозяин дома посчитал, что с гостя достаточно.

Из ближайшей комнаты, скрытой за симпатичными занавесками из фаланг и зубов, выплыл хозяин зачарованной квартирки, сверкая обнаженным телом, едва прикрытым распахнутым халатом из тончайшего шелка. То, что он демон лишь наполовину выгодно отразилось на его внешности: кожа была обычная телесная, а не алая или не черная, без чешуи и роговых шипов, как бывало у многих выходцев из Абиссы. Небольшие рожки были полностью скрыты под причудливой конструкцией из длинных черных волос, хвост, без которого не обходится ни один демон, был тонким и практически незаметным, а крыльев не было вовсе.

Единственное, что очень явно подчеркивало происхождение Маара - это его темно-красные глаза без белков, в черных прожилках. Но скрывать их полудемон не намеревался, акцентируя внимание на этой своей особенности. Как хороший актер, жулик всегда знал, что производит впечатление на зрителя.

В его заостренных ушах, на ногах, руках позвякивали в такт движениям золотые украшения, как у ярмарочной танцовщицы. Ренвис, с его любовью к строгим костюмам и безупречному внешнему виду, был в очередной раз поражен развязности наряда прорицателя. Маар, видимо, решил, что в столбняк визитера повергла его красота, и сверкнул острозубой улыбкой. Ренвис выдавил из себя подобие ухмылки и сосредоточился на лице полудемона.

- Правая рука Мастера, заместитель Герцога, здравствуй, Ренвис! - в красных глазах плута сверкнул хитрый огонек. - Понравились тебе мои зеркала?

- И тебе не знать горя, Маар, - напустил на себя холодность вампир, безразличным взглядом окидывая магическую утварь, - впечатляющие игрушки. Но я к тебе не за барахлом иномирным прибыл.

- Знаю, - кивнул головой полудемон, и сложная прическа на его голове колыхнулась и зазвенела, - ты примчался по поручению своего хозяина, верный ручной вампир! Натаниэль тревожится и тревожится, скажу я тебе, совершенно не зря!

Мужчина проглотил провокацию и позволил скепсису отразиться на лице. Маар ухмыльнулся, как кот, стащивший и припрятавший целый окорок, и поманил Ренвиса за собой, отодвигая побрякивающие костяные занавески.

- Давно ли ты спал, - спросил полудемон вампира, когда полог из костей сомкнулся за его спиной, - скажи мне, друг мой?

- Около сотни лет назад, Маар, а какое...

- Огромное, дрогой, - вампир отвернулся и украдкой поморщился, - это имеет огромное значение! Ты заснешь! Понимаешь, объяснять тебе все - долго, утомительно и ужасно глупо. Ты будешь переспрашивать, уточнять, кошмарно дотошный и упрямый кровопийца! Так что я покажу тебе все, до чего мне удастся докопаться, а ты уж передашь все Герцогу.

- Но, откуда ты...

- Милый, - мурлыкнул полудемон, снова прервав Ренвиса, - я умею гораздо, гораздо больше, чем тебе кажется и представляется!

Маар скрылся за дверью следующей комнаты, а вампир остался, отплевываясь, будто съел тухлятины. Он терпеть не мог предсказателя с его ужимками, но приходилось преодолевать отвращение и работать с ним, такова воля Мастера. Его заняла мысль о "засыпании". Вампиры теряли возможность спать, есть и пить после обращения, но многие скучали по отдыху во сне, в мире собственных грез. Приходилось бодрствовать все время или забываться на несколько часов, впадая в оцепенение, похожее на смерть, даже в этом случае сознание оставалось деятельным и не отвлекалось. Это сводило с ума. Каждый, кто был мертв достаточно давно, многое бы отдал за возможность полноценно поспать хотя бы часов шесть.

За этими размышлениями вампира и застал Маар, но вмешиваться не стал. Полудемон вдруг посерьезнел, его цветастый халат сменился лаконичным черным одеянием, плотно прилегающим к телу. Безыскусная темная водолазка, черные штаны, прихваченные поясом, а заковыристую конструкцию на голове сменила тугая коса, обернутая вокруг талии. Теперь хорошо было видно и небольшие заостренные рожки.

Он расстелил на низком вытянутом столе огромную шкуру с длинным мехом, чернота шерсти заиграла радужными бликами, как нефтяная пленка. Маар пропел над ней несколько тихих шипящих слов, и шкура перелилась оттенками алого и фиолетового, на ней проступил узор из переплетающихся линий.

- Ренвис, не уходи далеко в мысли, - окликнул замершего вампира прорицатель, - ложись и расслабься, а я постараюсь, чтобы твое путешествие в мир снов было комфортным.

- А что я увижу? - спросил вампир, скидывая туфли и устраиваясь на мягком и теплом мехе.

- То же, что видел я, - Маар рывком распахнул на вампире рубашку и положил руку в область сердца прежде, чем тот успел что-то возразить. - Не бойся, кровопийца, я буду рядом!

Ренвис хотел сказать хоть слово, скинуть обжигающую ладонь заклинателя с тела, но полудемон уже затянул какое-то древнее песнопение, заунывнее зимнего ветра, монотоннее капающей воды. У вампира начали смыкаться веки и язык перестал слушаться его. Он ощутил, что засыпает по-настоящему, как раньше, в человеческой жизни, и уносится в сновидения. Разум больше не повиновался, тело сковала дрема, Ренвиса подхватил своими мягкими ладонями Морфей, уводя в страну сновидений. Единственное, что связывало его с реальным миром - голос Маара, напевавший нудный мотив на неизвестном языке.

Сначала было темно, тепло, приятно, мужчина ощущал, что парит в невесомости. Скоро чувство парения сменилось полетом, а полет неспешным падением, словно сквозь густой кисель.

Мир вокруг перестал быть сгустком тьмы.

Повсюду зажигались светящиеся точки и, будто испуганные его взглядом, они превращались в размытые в движение кометы, проносящиеся мимо. Из темноты выступили острые, как бритва, бликующие грани и вампир понял: он рассматривает Город с высоты!

В резиденции Мастера, за толстой стеной и бронированным стеклом светилась переливчатая звезда, распустившая свои лучи по всему городу. Один из ее лучей тянулся к самому сновидцу. Ренвис понял, что так видит Герцога.

Сам купол тьмы казался чем-то живым и дышащим, он пульсировал, будто в такт невидимому и неслышимому сердцу. Иллюзорна луна и россыпь звезд здесь были не видны, только непроглядная темнота, которая служила защитой более надежной, чем любые стены. Картина идеальной ночи была внезапно прервана.

С Запада, прямо с неба двигалась яркая белая точка, не похожая ни на что во сне. Она была ослепительно-яркой, обжигающей на вид и таила в себе огромную опасность. Светящееся нечто врезалось в купол Ночи и будто рассекло его яркой вспышкой по широкой дуге. Тьма начала опадать, как мокрая тряпка, брошенная невнимательной хозяйкой мимо стола. Переливчатая звезда рванулась навстречу этому белому сиянию и от их соприкосновения посыпались искры. Все заслонила собой яркая вспышка света такой силы, что он больше походил на тьму. И из этого света, из этой тьмы выступил большой поджарый волк.

Пасть зверя была оскалена, вся в крови, глаза сверкали, а на шее болтался, исходя дымом, серебряный крест. Волк сделал огромный прыжок, и Ренвис узнал его! Это был тот самый зверь, что привиделся ему в зеркале. Сейчас он был еще реальнее и вампир знал, что это его смерть. Он закричал, как может кричать только тот, кому привиделся настоящий кошмар, а волк уже схватил его за плечи и трепал, как куклу. Внезапно сон прорезал громкий повелительный голос, и вампир очнулся. Он лежал на той же шкуре, которая теперь была смята, и крепко вцепился в плечи Маара, который стойко держал сновидца, периодами встряхивая.

- Ты тут? - спросил полудемон, опасливо косясь на Ренвиса.

- Да, да, - прошептал вампир, еще не в силах отойти от увиденного.

- Тогда будь добр, - только сейчас стали заметны напряженные нотки в голосе прорицателя, - вынь когти из меня, это больно!

Мужчина понял, что вцепился в предсказателя не только пальцами. Не без труда Ренвис разжал руки, выпрямил сведенные судорогой конечности, успокоил бешено бьющееся сердце. Маар, освободившись от стальной хватки вампира, снова удалился в соседнюю комнату, откуда принес два бокала - от одного валил пар и пахло пряностями. К этому моменту его подопытный смог сесть на столе, сжав его края ладонями.

- Держи, - протянул вампиру бокал прорицатель, - поправь нервы. Я думал, что ты умрешь у меня на руках... как бы абсурдно это не звучало. Что ты видел? Я, конечно, и сам не раз уже наблюдал картину с приходом белой вспышки, но не испытывал такого ужаса! Что открылось тебе?

Вампир качнул бокалом и, не задумываясь, выпил залпом. В нем была еще теплая кровь. Ренвис в очередной раз удивленно уставился на Маара.

- Не моя. И не сцеженная, не отобранная, нет, - видя подозрение стал отрицать плут, - мне ее пожертвовали с недельку назад, а на бокале чары времени, от того она и остается свежей.

- Гениально! - бросил вампир и спрыгнул со стола, застегивая рубашку. Он снова был собран, сосредоточен, даже больше, чем обычно.

- Так что ты видел, Ренвис? - не унимался полудемон, провожая посетителя до двери, - я же сгорю от любопытства!

- Сгоришь? Это вряд ли, - чуть улыбнулся вампир, - я видел свою смерть.

Ренвис оглянулся на то самое зеркало, что показало ему волка. Полудемон пристально на него посмотрел, ища следы подвоха и очень удивился, обнаружив глубоко затаенный страх. Вампир мигнул, резко развернулся и направился к выходу, мысленно попрощавшись с хозяином дома. Дверь перед ним отворилась сама и захлопнулась, как только он вышел. Как бы не напускал на себя спокойствие подручный Мастера, но внутри него сжался мерзкий холодный ком страха, который, казалось, болтается в желудке ледяным слизняком.

Да, он боялся смерти, как человек, он уже был однажды на этом краю и теперь чувствовать это снова, когда, казалось, обрел счастье, было еще мучительнее. Он старался не верить в то, что видел. "Это был лишь сон, пусть и вещий, но последняя картина - это отпечаток того потрясения, что я испытал, заглянув в зеркало! Да, это всего лишь яркое впечатление. А зеркало заколдовал Маар, чтобы нагнать страха на посетителей, я не попадусь на этот трюк!". Вампир прыгнул в машину, развернулся и гладкое тело авто рассекло ночь, направляясь к резиденции Мастера. То и дело ему казалось, что попятам увязались наблюдатели, но всякий раз предчувствие так и оставалось предчувствием, не подтверждаясь. У резиденции вампир вышел из машины, бросил ключи стоящей рядом охране и поспешил по лестнице наверх, торопясь передать Натаниэлю видение.