У каждого есть свои прелести в жизни. У кого-то – это прогулка по парку, завтрак от любимого, прочтение книги. Подобные вещи становятся для нас привычкой, и если отнять это маленькое чудо, кажется, словно у тебя забрали часть души.

У меня тоже есть такая маленькая коробочка счастья. И имя ему Курт Андерсон. Каждое утро я встаю с кровати и ровно в семь часов выглядываю в окно, чтобы разглядеть его. Он всегда выходит довольно-таки рано в школу, чтобы читать различные книги. Я смотрю каждый раз через шторы на своё чудо, и в сердце словно взрываются тысячи огней. Эти изумрудные, чарующие глаза так и сияют на утреннем солнце и даруют ощущение чего-то тёплого и родного. Но лицо... Его попросту нет. Точнее, оно может и существует, но мне никогда не доставалась возможность взглянуть на него. Дело в том, что оно всегда закрыто чёрной, крепкой маской. Казалось, будто Курт пытается скрыть себя из виду, но на самом деле, на него всячески обращают внимание. Он то и дело получает в свою сторону выкрики из разряда:

«Чучело!».
.
.
.
«Урод!».
.
.
.
«Тебе надо податься на актёра-злодея в Marvel». И так далее.

А темноволосый парень смотрит своими яркими, искренними глазами на ненавистников и молча кивает, а затем произносит "спасибо" и уходит прочь. С тех пор я полюбила его голос.

С каждым днём узнавая своим проницательным взглядом о Курте многое, я всё поражаюсь тому, как он в свои одиннадцать лет спокойно относится к издевательствам своих сверстников и улыбается, одаривая всех теплотой. Хоть я и не видела его улыбку, но так или иначе понимала, что он это делает, смотря, как искрятся глаза. Я считала его самым добрым ангелом среди всего этого тёмного мира.

Но как и бывает во всех историях, чудесные дни когда-то уходят безвозвратно. В какой-то момент тьма оживает, и будничная реальность разрушается словно песчаный кулич под дождём. И все прелести исчезают. Мгновенно растворяются в тёмных облаках.

***

Ночь была холодна как никогда. Морозный ветер то и дело бил во все щели, лишь бы пролезть в квартиру либо дом и окутать хозяина своей неприятной пеленой. Небо, на удивление, было темно-синим, звёзды не светили как раньше. Всё казалось мне словно мёртвым.

Но раздался выстрел. Такой звонкий и громкий, что заставил всё тело дребезжать от страха и чувствовать быстрое сердцебиение. Мои родители сразу же поднялись и двинулись к выходу, напялив на себя лишь лёгкую ветровку. Я, имея глуповатость от рождения и жгучую любопытность, поспешила за ними со своими дурацкими розовыми тапочками и пижамой с различными мультгероями. Ничто не могло остановить меня.

Но лучше бы я не вылезала тогда. Лучше бы так и осталась дома и уснула. Мне бы приснились добрые феи, которые спасали бы мир, и я бы не увидела того ужаса, что довелось показать моим глазам из-за детской глупости.

Мы вышли из маленького, но уютного дома и активно шли, успокаивая свой бушующий интерес. Но мгновенно остановились, как вкопанные. Мои глаза больше не были столь заинтересованы видеть то, что слышала я. Тёмное отражение глаз сменились в ярко-рыжеватые оттенки. Теперь мной овладело не любопытство, а страх. Он предстал мне чудовищем. Клыки достигали таких размеров, что в горле всё пересохло. Кожа была облезглой и противной, а лицо отражало самый невыносимый ужас. Я закричала. Что есть мочи.

– Мам, это чей дом? – прикрыв свой кричащий рот, тихонько спросила её я и отдёрнула рукав, чтобы они заметили.

Мать промолчала, так и не ответив. Отец опустил голову и тихо произнёс:

– Семьи Андерсон, родная.

Мы подошли поближе к дому, где уже собралась целая толпа. Люди кричали на друг друга, ругались, а на фоне этого падали горящие обломки дома. Яркие языки пламени захватывали всё, что их окружало и словно наслаждались своим лакомством. Отец стал подбегать к соседям и допрашивать о случившимся. А в ответ лишь звучало одно отрицание.

И я увидела Курта. Дёрнула маму, с желанием подойти к нему и поддержать, как только могу. Но тут же испугалась. Когда я посмотрела ему прямо в глаза, то больше не видела тех радостных, искрящихся оттенков доброты. На их место пришли вспышки чего-то страшного и злостного. Он грубо отвернул свой взгляд и повернулся в сторону звёзд, которые стали ярко сверкать. Сжав все сомнения в кулак, я взяла маму за руку, и мы двинулись в его сторону.

Курт был утоплен в горести. Было видно, как с глаз текли водопадом слёзы, и его руки сжимали всё тело. Вздохнув, я дотронулась до его плеча и произнесла:

– Курт, мне безумно жаль... – Мой голос дрожал как никогда.

В ответ лишь тишина.

– Мы постараемся помочь, как сможем... – добавила мама, и я улыбнулась, лишь бы заставить себя не плакать.

Он снова промолчал. К этому времени приехала пожарная и стала размывать искрящийся огонь.

– Вы не понимаете.

– Что?

– Вы ни черта не понимаете! Думаете, что сможете помочь мне? – Он встал перед нами. – Ваши слова ни капли не делают меня лучше. Чёртовы люди! – Он разозлился и со своей мощи кинул меня на землю.

Он ушёл. Далеко, где его не ищут. Курт бежал по дороге и постепенно в нём горело какое-то странное ощущение. Сначала он не понимал, отчего это. Но потом осознал. Оно начало течь по его венам и приобрело единственный смысл жизни. Месть за боль, которая сожгла навеки привычную судьбу. Месть за ушедшие жизни дорогих людей. Месть за сожженную любовь.

Я верила, что когда-то я его снова встречу. И это случилось.