— Цвет расплавленной меди с вкраплениями золотых искр пламени. Тёмная зелень диких лесов в глубине глаз. Белоснежная кожа, не тронутая солнечными лучами, — шёпот парня, медленно подходящего ко мне, пугает. Он с интересом разглядывает меня, то прищуриваясь, то отводя глаза, словно думает о чём-то очень серьёзном. Принимает решение.

— Что? — Переспрашиваю его.

— Я помогу тебе, Эйрин, — резко произносит он, отчего я вздрагиваю. Да что за привычка так играть голосом, что мурашки по коже бегают от страха?

— Ты согласна пойти со мной? — Он протягивает мне руку, и я киваю ему, вкладывая в неё свою. У него очень горячие пальцы. По сравнению с моей холодной кожей, они даже обжигающие.

Без лишних слов парень ведёт меня к двери, и она открывается перед ним. Мне, если честно, сейчас не до того, почему здесь так всё механизировано, и на что именно реагируют датчики, в том числе и включившие свет, озаряющий ту спальню, в которой я была. Только вот есть различие. Любовников на кровати уже нет. Оборачиваюсь, не понимая, как такое может быть, а меня уже ведут к двери, расположенной между той, в которую вышел Терло, и той, в которую вошла я.

Мне приходится чуть ли не бежать вслед за парнем, крепко держащим меня за руку. Мы несёмся по тёмному коридору, и я боюсь упасть, оттого что ничего не вижу. Мы молча движемся по какому-то лабиринту, только моё сбившееся дыхание остаётся позади. Очередная дверь распахивается перед нами, и мы оказываемся перед освещённым пространством, в котором виднеется широкая лестница и главный вход в дом. Слава Богу!

Парень отпускает меня и подталкивает вперёд, а сам остаётся в темноте.

— Будь осторожна, Эйрин, — шепчет мне на ухо, неожиданно хватая за плечи и притягивая к себе. Издаю судорожный вздох и быстро облизываю губы.

— Необходимо быть внимательнее в ночь Всех Святых, когда двери другого мира открываются и выпускают всю нечисть поразвлечься на улицы. Не всегда человек возвращается таким же, каким вышел из дома в эту ночь, и, обычно, это уже не человек, — он отпускает меня, а я, удивлённая его словами, оборачиваюсь.

— И что это должно значить? — Спрашиваю его, а вижу только глаза, светящиеся в темноте, и становится жутко от этого.

— До встречи, Эйрин, — шипение — это последнее, что я слышу, и дверь передо мной закрывается, оставляя странного парня в темноте.

Что это, чёрт возьми, было? Странный дом. Странные люди. Странные события. Странная красота. Всё здесь странно. С первого появления этого замка. Странная ночь, и его слова. Что он имел в виду? Неужели, верит в сказки про нечисть и злые силы, от которых все наши жители в эту ночь вешают пучок определённых трав с поля? Если и есть что-то необычное и странное, то только здесь. Только...

— Мисс? — Замираю и медленно оборачиваюсь к мужчине, который нас встречал и играл на органе.

— Эм...я...потеряла своего парня и только вышла. И...

— Бывает, ничего страшного, не переживайте. Главное, что вы здесь. Подскажите имя вашего парня, он был с вами в группе? — Интересуется он, перебивая мою невнятную речь, и достаёт планшет, проверяя список всех участников.

— Он был со мной в паре. Терло, он в костюме Цезаря, которого закололи ножами.

— Хм, — мужчина поднимает голову и хмуро смотрит на меня, точнее, на мои волосы. Парик же...ох, нет, мой парик остался в той спальне, и надо уходить, пока меня не оштрафовали или же не сделали что-то похуже за то, что я нарушила правила. Дотрагиваюсь до своих заколотых волос и натянуто улыбаюсь.

— Парень, которого вы описали, буквально пять минут назад вышел со своей девушкой и получил приз, как победитель сегодняшней полосы ужасов. Они отметились и забрали свои вещи, — он поворачивает ко мне планшет, где я вижу подпись Терло, и...как такое быть может? Я смотрю на свою подпись.

— Что? Это ерунда какая-то, я его девушка и...

Так, это ненормально! С кем же ушёл Терло, да ещё и подпись мою подделал? До меня быстро доходит, почему он это сделал. Он обиделся на то, что я осталась в той спальне, и быстро нашёл другую, только бы не проиграть и меня заодно проучить. Вот урод! Да ещё мою сумку с конфетами забрал!

— Вы уверены, что ничего не перепутали? — Мрачнеет мужчина, а я натягиваю улыбку и издаю нервный смешок.

— Ой, я так шокирована тем, что увидела. Вы такие молодцы, просто улётный квест, я в парочке мест визжала, как сумасшедшая. Сильное эмоциональное потрясение...эм, сильнейшее, — торопливо говорю я и отхожу от него, спускаясь спиной назад по лестнице. Ну, Терло, я тебя придушу! Я с тобой отношения разорву!

— Спасибо за всё, было, правда, здорово. Я просто забыла с кем пришла...мне надо срочно на воздух, так тошнит...ужасно тошнит. Всего доброго, — выскакиваю за дверь дома и несусь вниз по ступенькам, а затем по дорожке к лесу. Только бы не побежали за мной. На каблуках носиться по влажной рыхлой почве очень и очень сложно, ноги подгибаются, и я чуть ли не падаю, хватаясь за дерево.

И мне бы пойти домой, а потом, вообще, не разговаривать со своим парнем, то есть с бывшим парнем, но я его слишком хорошо знаю. Терло где-то меня ждёт, чтобы высказать всё, и у меня тоже довольно много к нему претензий. Ну кто так делает? Ладно, я сама немного виновата. Но всё же, так не поступают с будущей невестой.

Отталкиваясь от дерева и готовясь к самой крупной ссоре, направляюсь обратно к замку и, огибая его, иду в сторону старого кладбища. Сейчас оно перенесено за черту города, здесь просто покорёженные от многолетней непогоды кресты и монументы с изображением печальных ангелов. До меня доносится смех Терло, значит, он уже где-то очень близко.

Козёл, сейчас я тебе устрою. Весело тебе, да? Вот я тоже посмеюсь, когда сообщу, что бросаю тебя. Да-да.

Уверенно направляюсь к месту, откуда доносится шум, и теперь уже не слышу смеха, а только звук поцелуев, шуршание одежды и протяжный стон Терло. У меня всё внутри переворачивается, когда я медленно добираюсь до высокого надгробья со скульптурой ангела и вижу, что мой парень занимается сексом с девушкой. Самой настоящей девушкой, держа её под ягодицы и трахая. Такого отвращения я ещё в жизни не испытывала.

Прикрываю рукой рот, чтобы не завизжать от неприятного чувства в груди. Я могу легко рассмотреть, задранный до талии, костюм своего уже бывшего парня и его белую и быстро двигающуюся задницу. Он обнимает девушку, руками закрывая лицо и тело, но, чёрт возьми, он же прямо на моих глазах мне изменяет.

Не нужна мне ни моя сумка с конфетами, ни ссора, ничего. Срываюсь с места и несусь в сторону леса, стирая на бегу слёзы обиды и унижения. Он никогда не был таким. Никогда не шантажировал меня, что уйдёт, если я ему буду отказывать в сексе. Никогда даже не смотрел других на девушек, только мне признавался в любви. И это его любовь?

Выхожу к замку и замечаю друзей, выходящих из дома и громко ругающихся из-за того, что Уилл попросил помощи у охраны.

— Он изменяет мне! — Кричу, подбегая к ним. Но они проходят мимо, даже не обращая внимания на мои слёзы, и на то, что я сказала. Им всё равно, как будто не слышали мой крик.

— Калли, Терло трахается с какой-то девицей на кладбище! Он прямо сейчас это делает! Он кинул меня! — Делаю новую попытку, но ничего. Ребята идут по дорожке к городу, продолжая выяснять отношения.

— Вы совсем обалдели? Вам что, плевать на всё это? Эгоисты! — Задыхаясь от обиды, что и они так жестоко поступают со мной, горько плача, плетусь к лесу, и хочется спрятаться ото всех, раз никому не нужна. Как можно за один вечер потерять парня, лучшую подругу и друга, когда мы с детства все друг друга знаем? Как они могли со мной так поступить? Может быть, они были в курсе того, что у Терло кто-то есть?

Мысли становятся всё мрачнее, когда я присев на пенёк, сетую на произошедшее. И что делать дальше? Как к этому всему относиться? Я никогда не была в подобной ситуации, а моих друзей и парня словно подменили, и я осталась одна. Такого, вообще, не предполагалось. Келли должна была поддержать меня, прекратить ссориться с Уиллом. Она никогда так не поступала со мной. Неужели, и, правда, все знали?

А как мне вести себя в школе? Ведь наш город маленький, и слух об измене Терло быстро распространится. Кладбище — популярное место для свиданий, особенно в Хэллоуин. Терло обязательно кто-то увидит, и в понедельник начнётся настоящий ад. Все начнут показывать на меня пальцем, родители снова будут говорить о том, что я неправильно поступила. А когда они поймут, что я больше не девственница, то, вообще, придушат. Чёрт. Как Терло мог быть таким козлом? И ведь даже сегодня говорил о том, что любит, и всё у нас будет замечательно. Очень замечательно, раз он от злости из-за того, что я осталась в той спальне в замке, взял и отомстил мне таким ужасным и противным образом. Я не прощу его, это просто грязно и отвратительно.

Слёзы давно уже превратили нарисованную на моём лице маску в месиво, но мне всё равно. Мне так стыдно. Стыдно за Терло и за себя. Я не хочу, чтобы меня унижали в школе, не хочу слышать оскорбления от родителей. Придётся терпеть ещё больше полугода обучения, чтобы скорее сбежать отсюда. Я не могу даже домой вернуться. Мне страшно от того, что меня ждёт. Просто страшно от мыслей, как я всё объясню родителям и что останусь одна. Друзья ведь тоже так не поступают. Они не проходят мимо, когда у тебя сильнейшее потрясение, и весь мир рушится на глазах. Я не понимаю, почему они так поступили. Не понимаю, и всё. И я должна это выяснить. Найти Калли и Уилла и потребовать объяснений, по какой причине они скрывали измены Терло, а потом встретиться с ним и услышать о том, что я ему больше не нужна. Даже не это меня оскорбляет, а то, что в данной ситуации я окажусь виноватой во всём и для всех.

Поднимаясь с пенька, отряхиваю юбку и потираю обнажённые плечи. Холодно. Очень холодно, а куртку я в сумке оставила. Надеюсь, что подхвачу простуду и ещё долго не появлюсь в школе, пока они будут перемывать мне косточки. Но вот с Калли я поговорю, и сегодня же.

Мои туфли, которые я покупала ещё летом на выпускной, испорчены. Они грязные, и вряд ли им что-то поможет. Я тоже грязная. Вся грязная и внутри тоже. Печально смотрю на свою обувь и, тяжело вздыхая, собираюсь идти в город. Но, как только я дохожу до окраины леса, то слышу визг. Испуганный визг, а затем женский крик. Он разносится в тишине и в тумане, повисшем над листвой, пробираясь под кожу, покрывающуюся мурашками. Наверное, кто-то развлекается, и только. У нас не бывает убийств или насилия...

Но крик вновь раздаётся в тишине, и я оборачиваюсь. Я совершенно чётко слышала: «Помогите». Я трусиха, признаюсь сразу. Не хочу никому помогать сейчас, ведь так подавлена, да и что я могу сделать?!

— Умоляю, помогите! — Кричит девушка.

Бросаю взгляд на огни города, а затем в гущу леса. Чёрт возьми, разумом я понимаю, что должна вернуться в город, пойти в полицию и сообщить об этом, но не могу оставить кого-то просто так в беде. Вдруг я всё же, действительно, смогу чем-то помочь. Хотя мне страшно, очень страшно, ведь совершенно неизвестно, что там происходит.

— Эй, ты где? — Кричу я, быстро направляясь между деревьев.

— Помогите! — Кажется, что голос раздаётся отовсюду. Я не знаю, куда бежать сейчас. Вперёд или назад. Вправо или влево.

— Прошу вас! Спасите меня! Болото!

Значит, нужно двигаться на север. Вот кого угораздило пойти ночью к топи? Идиотка. Срываюсь с места и бегу туда. Я прекрасно знаю этот лес, мы часто гуляем здесь, да и о болотах нам с детства рассказывают. Туда нельзя заходить, особенно с осени до лета, и да в остальные месяцы тоже, но сейчас оно разрослось, и туристы абсолютно не представляют, что скрывает под собой ковёр из опавших листьев. Они заглядываются на красоту луны и звёздного неба, не замечая, что ступают на тропу смерти. Такие были...и сейчас всем впервые приезжающим в наш город или просто проезжающим мимо сообщают об этом.

Добегая до топи, останавливаюсь и перевожу дыхание. Я даже точно не знаю, где её начало, а где конец, и мне страшно идти дальше.

Осматриваю в ночи тёмную землю и никого не вижу. Чёрт...неужели, не успела? Неужели, она погибла?! Господи всемогущий!

— Отзовись, где ты? Пожалуйста, отзовись, — опускаясь на колени, ползу по земле, надавливая на рыхлую землю, а затем останавливаюсь, как только рука проваливается в вязкую неприятную смесь, утягивающую вниз. Поднимаю голову и снова присматриваюсь к зарослям и деревьям.

— Эй, подай голос, — прошу я. Ничего. Больше не слышно ни звука, и это меня пугает намного сильнее, чем даже измена Терло.

В панике роюсь в топи, осторожно передвигаясь на коленях по земле, и царапаюсь об кусты. Мамочка, что делать?

— Ну же, ты где? — Шепчу, продолжая искать хоть что-то под верхним слоем болота. Но это безуспешно, ведь если оно утянуло человека, то он уже мёртв. Задохнулся и останется там, пока это место не высохнет. А потом опознание и безрадостная весть.

— Мне так жаль...так жаль, — горько произношу я, опускаясь на землю и вытаскивая руку из топи. Ужасно...боже. Слёзы снова скапливаются в глазах. Что за день такой печальный? Почему со мной всё это случилось? И как, вообще, принять то, что человек погиб, что его не вернуть и никто не увидит его больше. Я плачу не потому, что знала эту бедную девушку, а потому что просто соболезную всем, кого она так бездумно покинула.

Вытирая руки о своё платье, а затем лицо, размазывая ещё больше косметику, едва только хочу подняться на ноги, как всё перед глазами темнеет, а голова разрывается от тупой боли в затылке. Я не успеваю даже издать вздох, как разум погружается во тьму, и я падаю прямо в топь, утягивающую меня вниз.