Музыка играла слишком тихо, чтобы я смогла различить слова. Сначала я пыталась к ней прислушаться и отвлечь себя от затянувшегося молчания, но быстро бросила это дело. Вместо этого я следила за сменяющейся за окном картиной. Мы быстро оставили цивилизованную часть города и ехали по безлюдной трассе. Вокруг были только редкие деревья и пучки неравномерной зелени.

Я повернулась к Финну. Его руки свободно и легко лежали на руле, а на губах играла легкая усмешка. Он любит делать необдуманные вещи. Именно такое объяснение я дала тому, что Финн так внезапно захотел повезти меня к горам. Самое абсурдное было в том, что я понятие не имею, как вообще туда заберусь. Наверное, Финн не ожидал от меня того, что я стану это делать.

Клянусь, если сегодня ничего не выйдет, то я приеду туда на выходных с целым рюкзаком для походов и заберусь на эту гору. Даже ели на это уйдут все выходные. Возьму палатку и кучу питательных батончиков, чтобы пережить ночь.

Мы ехали уже около полутора часов. За это время я научилась ладить с кнопками магнитолы и переключала песни, чтобы хоть чем-нибудь себя занять. Как только мы выехали на трассу, Финн быстро написал кому-то сообщение и положил телефон на приборную панель. С тех пор он просигналил четыре раза, оповещая о новых сообщениях, но Финн даже не взглянул на них. Меня хоть и съедало любопытство по поводу этого, но я не задавала вопросов. Я вообще не хотела его о чем-либо спрашивать. Разговор привел бы к вопросам, как с моей стороны, так и с его. Мне не хотелось лгать, но и говорить правду я не готова. Почему мне нужно самое высокое место в городе? Почему он согласился меня отвезти? Хотелось бы думать, что на каждое действие у нас есть свои собственные причины, которые раскрывать пока что рано.

Песен на диске оказалось мало, пока я из-за своего придирчивого вкуса листала их, ища то, что мне бы понравилось. И поэтому они стали проигрываться по второму кругу. Финн это заметил. Скорей всего из-за того, что я начала хмуриться и опять перескакивать с одной песни на другую.

— В бардачке есть другие диски. И должна быть флешка со сборником старого рока.

Я кивнула и оставила в покое магнитолу, переходя к бардачку. Внутри было много бумаг и фантиков. Полный беспорядок. Я порылась среди этого мусора, вылавливая несколько дисков без подписи. Флешку найти оказалось труднее. Вместо этого я нашла батончик с мюслями и несколько конфет. Одну из них у меня сразу же выхватил Финн, разворачивая обертку и кидая в рот. Остальное найденное добро я положила обратно.

На первом диске была кантри музыка. Пусть это и было лучше, чем прошлые песни, но всю дорогу слушать как один и тот же парень поет про свою кобылу и закатное солнце, меня не захватывало. Хотя полистав вперед, я нашла много стоящих песен, на чем и остановилась. Звуки губной гармошки и струн гитары полились из колонок. Второй диск я отложила недалеко в бардачок.

— Как скоро мы доедем?

Деревьев становилось больше и охапки зеленой травы были гуще. Из-за близости деревьев к дороге, которые перекрывали обзор, я не сразу заметила горы. Вопрос отпал сам собой, но Финн все равно ответил.

— Через пятнадцать минут. Они ближе, чем кажется, — кивнув в сторону видневшихся из-за деревьев гор, ответил парень.

С каждым преодоленным метром вид становился только лучше. Сами деревья будто стали больше, гуще и величественнее. Я и осознать не успела, когда мы остановились возле старой бетонной балки, которая все поросла мхом и оплелась травой. Финн заглушил двигатель и повернул ко мне голову.

— Идем?

Я медленно вылезла из машины, осматриваясь вокруг. Местность казалось нетронутой и покинутой, словно здесь никогда и не было людей. Но потом я заметила за Финном немного заросшую тропинку. Скорей всего она и вела к подножию горы.

Моя рука легла на карман, в котором был список. Сейчас я ощущала его как никогда прежде. Словно все желания и планы, начертанные на бумаге, имели свои собственные чувства, которые вдруг стали такими осязаемыми. Я обогнула машину и последовала за Финном по тропинке.

— Как долго туда взбираться? Потому что издалека, кажется, что... — я резко замолчала, так как подняла голову вверх и смогла оценить ситуацию самолично. Пусть мне и мешали деревья, я видела, что подъем ввысь может занять целый день. А у нас нет столько времени.

А потом я увидела начало той тропинки, которая судя по всему, извилисто вела к вершине. Нам и к вечеру туда не добраться.

— Не смотри туда, Тесса, — в голосе Финна был смех. — Есть короткая дорога, не волнуйся об этом. — Финн жестом показал следовать за ним. — Когда мы ходили сюда в поход, то пользовались той дорогой. Из-за своей извилистости мы добирались туда почти целый день. Учителю казалось это хорошей идеей и отличным способом показать нам все трудности восхождения. А еще это было возможностью проверить выносливость, — на этих словах он повернул голову в мою сторону и улыбнулся. — Но когда один мальчик из нашего класса случайно разбил себе ногу, то мы возвращались этой дорогой, она намного короче.

— Как долго нам идти?

Я догнала парня, идя с ним на одном уровне. Тропинка была узкой, из-за чего нам пришлось идти близко друг к другу. Я могла случайно коснуться его руки.

— Не больше часа.

Дальше мы шли молча. Но проходя мимо чего-то интересного, например огромного камня с высеченными именами, Финн считал своим долгом рассказать об этом. Его история про своего дедушку, который и был зачинщиком этой идеи — высечь после школьного выпускного свои имена вызвала у меня улыбку. И меньше чем за полчаса я узнала намного больше об этом месте.

Иногда тропинка становилась слишком узкой для двоих, и я пропускала Финна вперед, следуя за ним позади. Тогда он часто оглядывался на меня, будто я могла сбежать обратно к машине.

Один раз я неудачно споткнулась о камень и полетела вперед. Я бы упала на Финна, если бы не его молниеносная реакция. Он удержал меня за руки и предложил идти впереди. Это была его лучшая идея, ведь я еще не раз спотыкалась обо что-нибудь. Оглядываясь по сторонам, я каждый раз замирала, когда видела, как высоко мы поднялись. Идти и одновременно смотреть на местность, которая простиралась внизу, было слишком страшно. Пусть даже я и была далеко от края.

Стук сердца отдавался в ушах громким звоном, когда Финн сказал, что мы почти пришли. Из-за этого я снова оглянулась назад, на то расстояние, которое мы преодолели. Еще немного.

— Давай, сюда.

Финн обогнул меня, показывая на своеобразные каменные ступеньки. Наверное, кто-то специально расположил камни в таком порядке, чтобы было легче забраться на самый верх.

Финн подал мне руку и помог подняться. Он поддерживал меня, пока мы не оказались на самой вершине и только тогда отпустил руку.

На какое-то мгновенье я закрыла глаза, представляя, как все будет выглядеть в моей голове. Но то, что я увидела, открыв их, было намного лучше ожиданий. Финн прошел вперед, ближе к краю и ждал, пока я к нему подойду.

— Самое высокое место в Прескотте. Как тебе?

Здесь было очень высоко. Легкий ветерок, который встретил нас, когда мы только начали подниматься — усилился. Он выбивал пряди волос из хвоста, который я завязала, когда стало жарко.

Первое на что я обратила внимание это небо. Огромный небосвод, который простирался над моей головой и был бесконечным. И мощные облака, такие непохожие друг на друга. Казалось, что я могла протянуть руку и коснуться небес.

Подойдя ближе к краю, предо мной предстал и остальной вид. Отсюда я могла видеть, как вдали растянулся город. А так же зеленую пелену, которая покрывала землю. Было невероятно красиво.

— Это невероятно.

Мы с Финном еще недолгое время созерцали роскошный вид, который захватил меня и унес мысли. Я и не сразу вспомнила, что нахожусь здесь по определенной причине. Теа.

— Финн? — парень оторвался от неба и взглянул на меня. — Прямо сейчас, не задумываясь надолго, скажи любую глупость, которая придет первой на ум.

— Индейка с брусничным соусом.

— Что? — из меня вырвался смех.

— Не смотри на меня так, будто никогда ее не пробовала.

Я снова смеялась. И это было ненормально. Хотя нет, это как раз и было нормально. Но я не была нормальной. Я хандрю и не улыбаюсь, сижу дома и предаюсь грустным воспоминаниям. И все это... необычно теперь. Но ведь к этой необычной обычности я и стремлюсь.

— Теперь твоя очередь. Первое что придет на ум.

В моей голове моментально исчезли все мысли, но мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы выловить из этого омута любое предложение или слово.

— Арахисовая паста.

Теперь смеялся уже Финн.

— А вот это странно.

— У тебя все руки исписаны заметками, не говоря уже о тетрадях. Не говори мне о странности. К тому же ты первый начал говорить о еде.

Финн пожал плечами, соглашаясь с моими словами.

— Итак, что теперь?

Вторая часть пункта.

— А теперь мы будем выкрикивать эти глупости во весь голос.

Финн молча смотрел на меня, прежде задать вопрос.

— Странный план. Так и задумывалось с самого начала или ты что-то поменяла?

— Боишься выкрикнуть «индейка с брусничным соусом» во весь голос?

— Главное, чтобы «арахисовая паста» не звучала слишком странно по сравнению с моей индейкой.

Это глупый разговор. Я даже не поняла, что Финн имел в виду, но от этого мне еще смешнее.

— Крикнем вместе или по отдельности? — я сделала еще один шаг ближе к пропасти.

— Нельзя смешивать индейку с брусникой и арахисовую пасту. Никогда. — Голос Финна был серьезным, но глаза выдавали смех.

— Ты так категоричен.

Необычным было еще то, что я общалась с Финном так, будто мы знакомы намного больше, чем два дня. И с ним было комфортно. Не каждый незнакомый парень отвезет тебя туда, куда ты хочешь, не задавая вопросов и в процессе поддерживая твое безумие.

Набрав больше воздуха, я изо всех сил выкрикнула «арахисовая паста». Это вызвало смех Финна, и он долго не мог остановиться.

Я терпеливо ждала, пока смолкнет его смех, который невольно вызвал у меня улыбку.

— Ты закончил?

Финн кивнул, восстанавливая дыхание. Затем повернулся лицом к простирающемуся в дали городу и следом за мной крикнул «индейка с брусничным соусом». Его голос был громче моего и после того как он смолк, оставалось некое эхо и звон, сравнимое с послевкусием.

Как только ветер унес отзвук наших голов, Финн повернулся ко мне с широкой улыбкой.

— Не знаю, к чему все это вообще было, но мне понравилось.

Мне тоже. Я не ожидала, что все выйдет именно так.

Я бы хотела прямо сейчас достать список Теа и зачеркнуть пункт «Посетить самое высокое место и крикнуть оттуда любую глупость», но свою сумку я оставила у Финна в машине, поэтому мне нечем было это сделать. А еще мне не хотелось показывать список кому-либо. Ведь он единственное, что связывает меня с сестрой, и я не хочу терять построившуюся связь. Кажется, если я об этом расскажу, то это разрушит что-то нечто особенное. Хотя этого и не может произойти.

— Продолжим?

Я не сразу обратила внимание на Финна, все еще находясь под влиянием своих мыслей. Продолжить? Финн заметил мой недоуменный взгляд.

— Это что одноразовая акция? Не смотри так на меня. Мне понравилась эта затея.

— Ты хочешь и дальше выкрикивать названия еды, пока я не проголодаюсь?

Финн поправил очки на переносице и улыбнулся мне.

— Ты слишком зажата, мы ведь можем кричать что угодно.

Если бы эти слова в этом случае произнес какой-либо другой парень, то звучали бы они с двойным скрытым смыслом. Но не с Финном, по его лицу я вижу, что он говорит то, что думает и без малейшего тайного смысла. Если бы это был не Финн, а Гарри, то я бы в эту же минуту закатила глаза и ушла.

— Все, что сейчас лезет мне в голову это батончик с мюслями. Переключиться с темы еды на что-то другое будет сложно.

Финн покачал головой, словно я была непоседливым ребенком, что свалился ему на голову.

— Предоставь это мне.

Парень взял меня за руки и повел к самому краю. Мне стоило бы начать волноваться, но вместо этого я... не знаю, доверяла ему? Именно. Верила парню, которого знала два дня. Сложно тут что-то говорить о моей рациональности.

— Мы же не будем воспроизводить сцену из Титаника, правда?

— Не рушь мои планы, Тесса. Теперь мне придется импровизировать. — Финн крепче сжал мои руки и из-за этого у меня побежали мурашки по телу.

Ветер ослаб и сейчас не бил в лицо, а лишь приятно холодил кожу. Мы остановились в нескольких шагах от обрыва. Слишком близко.

— Тебе страшно? Просто хочу сразу сказать, что я не планировал скинуть тебя отсюда.

— Хорошо, что мы это выяснили, — сказала я, пряча улыбку.

Голос Финна звучал близко. Его лицо было близко к моему уху и это напрягало. Скорей даже выбивало из того моря спокойствия, в котором я находилась все это время.

— Есть вещи, о которых ты хочешь думать?

— Есть много вещей, о которых я совершенно не хочу думать, но... не знаю, — я пожала плечами.

Я сказала слишком много. Откуда у меня вообще возникло желание с кем-то поговорить обо... всем. Я замолчала. Кто же выбалтывает все, что думает первому встречному?

— Я сейчас думаю о том, что Лайнел не обрадуется, когда узнает, что я забрал его машину, — будто не замечая моих слов, сказал Финн. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять слова Финна.

— Это не твоя машина? — я повернула голову к Финну, но он был слишком близко, поэтому поспешно отвернулась обратно.

— Нет. У меня ее больше нет, с тех пор как разбил мамину машину. Никто в семье мне больше не доверяет.

Тогда мне очень жаль Лайнела, если он узнал, что его машину взял Финн. А подумав дольше, я поняла, что мне нужно волноваться не только о нем.

— Но ты не переживай, он привык к этому. Я часто ее заимствую. — Я кивнула его словам, словно это все объясняло. Нет, это его не оправдывало. — Если я прокричу во весь голос «Лайнел, мне жаль, что я такой непутевый», то он этого не услышит и это ничего не изменит. Но мне станет легче. По крайней мере, я извинюсь перед ним, пусть он этого и не услышит, понимаешь? Мне станет легче.

Я не ожидала таких слов от Финна. Но это было чертовски умно. Казалось, что он меня понимает. И знает то, что я скрываю. От этого становилось не по себе.

Не став медлить, Финн прокричал свою фразу. Его голос громко раздавался где-то над моей головой. Но все, что сорвалось с моих губ, так это шепот, который предназначался лишь одному дорогому мне человеку.

Мне очень жаль, Теа.

Спустились вниз мы довольно быстро. Все это время бы говорили о школе и Прескотте — обо всем. Финн рассказывал мне о развлечениях в этом городе, об озере, где будет вечеринка и многом другом. Его предложение поехать с ним и его друзьями на озеро было все еще в силе. А я все еще была согласна на это. Когда мы доехали до нашей улицы, то уже начало темнеть. Я попрощалась с Финном и вышла из машины, наблюдая, как он уезжает с улицы. По его словам ему еще нужно купить большую пиццу, чтобы подкупить прощение Лейна. С двойной порцией пиперони и оливками.

В доме горел свет только на кухне. Неприятное чувство волнения захватило меня, когда я подошла к двери. И тут до меня дошло кое-что важное. Сейчас вечер, мама дома, а мой телефон ни разу не оповестил о звонках или сообщениях.

Я судорожно начала рыться в сумке, пока в тусклом свете заходящего солнца не отыскала его. Телефон был выключен. Нет-нет-нет...

Я быстрым шагом зашла в дом, в темноте ища путь к кухне. Когда проходила мимо огромного комода в коридоре, то случайно зацепила его бедром, посыпая деревяшку проклятиями.

Мама встретила меня на полпути. Она стояла в проеме кухни, свет падал сзади на ее хрупкие плечи. Мне показалось или они дрожали? Мне стало плохо.

— Мам?

— Тесса!

Мамин голос дрожал, я знала, что облажалась.

— Почему ты не отвечала на мои звонки? Где ты была?

Голос застрял где-то в груди, когда я смотрела на маму и ее красные глаза. В ее руках был телефон, с которого она скорей всего оставила мне кучу голосовых сообщений.

— Извини, мам. Я была с другом, и мы... я не знала, что у меня сел телефон. Прости, что не позвонила.

Сделав глубокий вдох, мама пыталась успокоиться. А я себя ощущала просто ужасно. Как я могла вообще забыть написать ей, что задерживаюсь?

— Все хорошо? — мама потянулась ко мне, ее руки легли на мои плечи, и она притянула меня, обнимая. Я кивнула.

После смерти Теа я заперлась в доме — в ее комнате — и отказывалась выходить, отказывалась от жизни за стенами. У мамы же была депрессия. Ее страх потерять еще одну дочь был почти паническим. Со временем это как-то утихомирилось, но я всегда, если задерживалась, предупреждала об этом. Это было легко, ведь в большинстве случаев я не покидала дом.

Успокоив маму, я поднялась к себе. Мне понадобилось некоторое время, прежде чем я достала список Теа и зачеркнула выполненный пункт.

Посетить самое высокое место и крикнуть оттуда любую глупость.