Отец ушел от нас, когда нам с Теа было по одиннадцать. Он закрутил роман со своей сотрудницей и рассказал об этом маме. У нас не было никаких скандалов, они просто разошлись. Мама подала на развод, где они обоюдно разделили имущество пополам. Мама сразу обозначила то, что машина и дом остаются с нами, это, пожалуй, была единственная причина их спора во время расставания. Вскоре после развода отец переехал со своей новой спутницей, и мы почти его не видели. Первое время мы конечно общались, но как это и бывает, общение на расстоянии продлилось не долго. Фишка с отношениями на расстоянии распространяется и на отцов. Я этого, к сожалению, не знала.

Обиды на папу из-за того, что он ушел от нас, у меня не было. Просто первое время было трудно привыкнуть, что его рядом нет. Теа же вела себя в то время неразумно и непонятно. Она злилась и на маму и на отца за их развод. Злилась на весь мир и избегала разговором со мной. Я не понимала ее. Наверное, именно тогда я впервые осознала, что, не смотря на то, что Теа самый близкий мне человек, мы не можем делиться всем. Удивительно, что близость может так же легко и отдалять людей друг от друга.

Теа не отвечала на звонки отца и сама отказывалась ему звонить. Ссорилась с мамой и делала себе и ей больно. Пока мама не положила этому конец, заперевшись с ней в кабинете для разговора. Мне присутствовать на нем Что было обидно на самом деле. Не знаю, что творилось за закрытыми дверями, но когда они вышли, то все стало... как раньше. Только уже без папы. И очень быстро он исчез из нашей жизни и ограничивался лишь звонками раз в год. В какой-то момент это стало нормальным. Папа все еще был нашим папой и значился в книге наших жизней, но уже на прошлых страницах. Сейчас, думая об этом мне становится грустно. Не хочу проходить это снова с другими людьми, но иногда нужно что-то оставлять в прошлых главах.

Когда я не ответила ни на одно сообщение от Райта, он решил позвонить. Остальные решили сдаться и оставить меня в покое, но не он. Он звонил. А у меня все в груди похолодело от сдерживаемых эмоций.

Не звони мне, прекрати.

Я начала все с начала, сделай так же.

Но за первым звонком последовал второй. Он не остановится, пока я не отвечу ему. Упорство было одной из его главных черт, которые меня привлекали. Но это было раньше. А раньше было все по-другому.

Уезжая, мама сменила номер своего телефона и удалила все номера из записной книжки, а я трусила и просто позорно сбежала, оставляя маленькую тропинку, чтобы суметь вернуться назад. Но теперь я понимаю, что это было плохим решением.

Телефон не смолкал. И настырный вой мелодии уже раздражал, с этим нужно было что-то сделать. Поэтому я взяла телефон в руки и ответила на вызов. И я сделала это «что-то», что-то глупое и необдуманное. Как обычно.

Несколько секунд, которые тянулись вечность, никто мне не отвечал. Я в какой-то момент даже дышать перестала. А потом тот, которого я знала так же хорошо, как и Теа, заговорил.

— Тесса?

— Да, Райт.

Я не планировала этого и соответственно не была готова. Мне хотелось лишь быстрее завершить вызов, сказать что-нибудь, что удовлетворит Райта и больше не вздрагивать каждый раз, когда мне звонят.

— Ты мне ответила... спустя столько времени, неожиданно, — Райт скорее рассеянно бормотал слова, что было характерно для него, когда он взволнован.

— Если ты звонишь, то ожидаешь ответа, разве нет?

— Если речь идет о тебе, то ничего никогда неизвестно, — тихо засмеялся Райт. И его тихий смех вновь окунул меня в старые дни, словно бы ничего и не изменилось. И я снова в Оклахоме, сижу на своей кровати и разговариваю с Райтом, пока за стеной рядом, Теа опять заняла себя чем-то творческим, что в итоге приведет к плохим последствиям. И мы снова будем вынуждены переклеивать обои в ее спальне. Или покупать новый стол.

— Не говори так, будто я...

— Самая непредсказуемая девушка, которую я встречал?

— Сказала же — не говори.

Голос Райта повеселел и скованность пропала. Я же — наоборот, язык тяжелел с каждым сказанным словом.

— Как ты... на новом месте? — мне бы такую же непринужденность как у него. Может это помогло бы мне перенести эту неловкость легче.

— Хорошо.

Отчасти ложь, отчасти правда. Но Райт никогда не попросит рассказать ему, все как есть. Он не любит давить на людей, он ждет. Но иногда не дожидается. И больше никогда не спрашивает, обходит это стороной и забывает.

Плохо ли это? Не знаю. Но я никогда не хотела, чтобы кто-то, уперев руки в бока, просил поделиться переживаниями. Я хорошо со всем справлялась одна. И у меня всегда была Теа.

— Ты же знаешь, что я волнуюсь о тебе. Не нужно полностью вычеркивать меня из своей жизни.

Нужно. Я хочу научиться быть дальше без боли и сожалений, а призраки прошлого не позволят мне это сделать. А я не хочу быть зацикленной на одном моменте и испытывать боль, прокручивая ее по кругу. Теа бы этого для меня не хотела. Райт будет тянуть меня назад сам того не осознавая. Всегда.

В последние месяцы, когда мы были вместе, я чувствовала себя так, словно застыла на месте. Не двигаюсь вперед, а просто топчусь на месте, утопая в поднявшейся пыли. И это одно из самых гадких чувств, не хочу испытывать это снова. Ведь когда я с Райтом, то оно возвращается.

Не знаю, как мягче объяснить это ему. Ведь сказать бывшему парню, что он как камень тянет меня вниз — худшая мысль.

Слова и терпение у меня заканчиваются, а разговор еще даже не успел полноценно начаться. В соседней комнате мама опять начала делать перестановку. Или ее не устроила обшивка дивана, или цвет коврового покрытия. А может шторы показались слишком скучными. Не всегда знаешь, какая часть дома покажется ей старомодной. Вчера она купила пять скатертей для большого стола в гостиной и выбирала, какая смотрится лучше со стенами. Ее никогда раньше не заботило нечто подобное. Если ей надоедали обои, то она просто ехала в ближайший торговый центр, покупала новые и там же заказывала бригаду работников, чтобы они сделали всю работу. Она лучше наймет кого-то, чтобы все сделали за нее, чем будет тратить время, которое может использовать с большей пользой. Вот только умственный труд не может гарантировать, что в итоге ты не вернешься мыслями к насущным проблемам.

Шум за стеной прекратился, но это не всегда значило, что мама закончила со своими идеями о ремонте нашего дома. Скорее, это звучало как начало чего-то разрушительного.

— Мама зовет, нужно идти, — я спешно бросила жалкую ложь в трубку, не ожидая возражений. Это же Райт. Он не уличил меня во лжи, не просил поговорить с ним еще немного, он отпустил момент. Но он позвонит мне снова.

Я нашла маму у себя в спальне. Постельное белье было не заправлено, везде лежали вещи и книги из коробки в углу. Ее комната не предусматривала книжную полку, поэтому их приходилось держать так.

Мама меняла постельное белье, заменяя белое на ярко желтое с листочками. Мне здесь делать нечего, это уж точно. Не хочу сегодня ночью спать на ярко зеленом постельном белье, ведь уже вижу такой комплект в купленной куче. Пока я оставалась не замеченной, то вернулась к себе в комнату, тихо закрывая дверь. Ели это помешательство продлится больше нескольких дней, то тогда можно начинать волноваться.

Телефон на тумбочке снова заиграл. Стоит задуматься над новой песней.

Но звонивший был точно не Райт. И если это не мои прошлые друзья, которые решили продолжить биться в мою безмолвную стену, то следующим в списке мог быть только Финн.

После нашего поцелуя на улице мы мало о чем говорили. Финн проводил меня до дома, а потом ушел к Лайнелу. Не думаю, что он тогда много раздумывал над поцелуем, его поглощали совсем другие проблемы. А наша мимолетная близость была лишь отвлечением, недолгим отвлечением.

Я ответила на звонок.

— Ты слишком долго не отвечала, неужели раздумывала над этим? — дыхание Финна было неровным и это хорошо слышалось через связь. Он куда-то идет?

— Угадал.

— Как всегда жестока, — вздохнул Финн. — О, отсюда открывается великолепный вид! — К шумному дыханию финна присоединился ветер, он задувал в трубку и приглушал слова.

— Что ты делаешь? — я присела на кровать, подбираясь ближе к окну. Но связь была не при чем, странный шум был со стороны Финна.

— Прячусь от родных. И только что залез на крышу гостевого домика и... — слова оборвались, и послышался негромкий вскрик Финна и последовавший за ним грохот.

— Финн? Финн!

Я не успела понять, в какой момент оказалась на ногах, выкрикивая имя Финна. Чертов чудак! На крышу дома полез?

— Финн, ответь же мне!

Сердце в груди слишком громко стучало и заглушало мой голос. Звуки вокруг затихли, только неравномерный стук отдавался где-то внутри.

Мне страшно.

Глаза метались по всей комнате, и я не сразу заметила вбежавшую ко мне в комнату маму. Она сразу же подлетела ко мне, задавая вопросы, но понять их смысла я не могу.

— Я... я просто... — голос не слушался, в голове не собрать ни единой мысли, чтобы вымолвить хоть что-то. А мама снова и снова спрашивала, держала за руку и спрашивала.

Ничего не слышу. Не слышу Финна и шум прекратился. Рука, сжимавшая телефон начала неметь от того, как сильно я держала его.

Ненавижу, ненавижу ощущать столь сильный накал эмоций, что аж тошнит от нахлынувшей волны. И дышать трудно, и каждый вздох дается с боем.

Шуршание в телефоне возобновилось и добавилось тихое пыхтение.

— Фух, почти упал, надо же! На этом краю крыши больше не хожу, — такой же веселый голос, каким был до этого. — Эй, Тесса, ты все еще тут? Я, конечно, понимаю, что немного выпал, — смешок, — из нашего разговора, но не молчи.

Он еще и шутит. Если Финн не упал с крыши сейчас, то я приеду и столкну его сама.

— Тесса? — мама беспокойно сжала мою ладонь, принуждая взглянуть ей в глаза.

— Все нормально, — ответила я ей, но ее эти слова совсем не убедили. Так же как и меня. Она осталась стоять рядом, сжимая мне руку.

— А я уже думал, что ты повесила трубку, — продолжил Финн. — И пока ты этого действительно не сделала, то я предлагаю тебе приехать ко мне. Прятаться вместе веселее.

— Идиот, — выпалила я и отключилась. Он все равно знает, что я приду.

Телефон был выброшен далеко на кровать, и Финну лучше же мне больше не звонить.

— Что случилось? Почему ты кричала?

В обеспокоенные глаза мамы трудно смотреть. Не хочу, чтобы она волновалась. Не хочу снова видеть ее грустные глаза.

— Прости мам, все хорошо. Финн звонил... у него не самые лучшие шутки.

Я сейчас будто проходила сложный тест — мамин тест. Ей обычно хватало нескольких секунд, чтобы определить лгу ли я или действительно ли со мной все хорошо, как и утверждаю. Ненавижу, когда она это делает. В последнее время, она смотрит на меня так, будто я могу сорваться в любой момент. Слишком безэмоционально для нее я переношу потерю и она боится, что это может выльется во что-то плохое. Я и сама боюсь, что бездумные эмоции возьмут вверх, более не сдерживаемые мной и захватят полностью. Я боюсь, что все мои труды пойдут в топку.

* * *

Когда я подумала, что Финн упал с крыши, то меня захватил в свои объятия сильный испуг. Снова. Это снова произойдет. Я не озвучивала эти мысли и даже не допускала, чтобы они мелькали в голове. Но я не могла даже допустить такой вариант, что могу еще раз кого-то потерять.

Теа ушла слишком быстро. И, кажется, что я не успела сказать ей так много всего. И наша последняя встреча была наполнена не теми словами, поступками и эмоциями. Но, если отмотать назад время и если бы мне позволили в последний раз с ней проститься, то я ничего бы не поменяла. Слова в тот момент были лишними, мы всегда умели обходиться без них. Но чтобы я сделала, если бы знала, что вижу Теа в последний раз? Обнимала бы крепче. Чтобы запомнить запах ее весенних духов, смотрела бы только на нее. Хоть мы и одинаковы внешне, но мы разные, свет, что льется из каждого человека — разный и это отличает нас всех. Теа смеялась громче, ее глаза всегда старались захватить как можно больше, увидеть больше. Она даже держалась по-другому. Беспокойная, не любила быть на одном месте очень долго. Не любила знакомиться с новыми людьми и всегда оставляла эту часть мне. Мы были одинаковы внешне, но очень разные внутри. Мне бы снова увидеть и услышать ее, дать понять как сильно она мне дорога и как сильно ее не хватает. Мне будто кусок сердца вырвали.

Целую неделю говорить только ДА

Теа была не очень общительной, всегда пряталась за моей спиной, когда мы были маленькими и со временем мало что изменилось. Этот список был создан для того, чтобы расширить ее зону комфорта, вывести из нее и посмотреть, что из этого выйдет. Она сама поставила себе цель и шла к ней, по пути придумывая желания, чтобы помочь. И это в итоге привело ее к летней стажировке во Франции.

Франция — страна, где рождаются и сбываются мечты. Она ее так и не посетила.

До дома Финна я дошла пешком. Двадцать минут неспешного шага и я у ворот шикарного дома. Когда он мне звонил, то что-то говорил о том, что прячется от родных. Стоит ли мне нагрянуть с парадного входа, игнорируя это? Я достала телефон и написала Финну.

Ответ пришел незамедлительно. Финн велел мне обойти дом и перелезть через забор. Мне действительно нужно принимать всерьез все слова Финна. Если он говорит, что скрывается, то не нужно ставить это под сомнение.

Я зашла за угол, следуя вдоль большого забора, который обогнул дом. Я очень старалась не выглядеть как взломщица, но попробуй тут не выглядеть подозрительно, пытаясь проникнуть на территорию чужого дома. Даже с позволения хозяева дома. Ну, одного из них.

Забор нескончаемо тянулся дальше, не знаю, как мне проникнуть внутрь, ведь эта ограда создана, чтобы никого не запускать. Но негромкий оклик Финна остановил меня, а потом мне на телефон пришли сообщения с подробным объяснением, где и как мне пролезть. Тут оказывается целая схема есть: повернуть железный кол в строну, убрать колючую сетку в другую сторону и незаметно открыть непонятно как сделанный проход, где могла вместиться небольшая собака... и я. Лучше бы Финну не шутить со мной.

Вылезла я промо напротив небольшого домика. Вокруг него были рассажены цветущие кусты и цветы, небольшая дорожка обвивала дом, захватывая его в свою петлю. Финна я заметила сразу же. Он сидел на крыше, скинув ноги и болтая ими в воздухе. И улыбался.

— А вот и свет моих очей!

— Не паясничай.

Финн осуждающе цокнул языком, качая головой. В руках он крутил телефон и снизу мне казалось, что он уже успел его несколько раз упустить, ведь даже отсюда я вижу парочку больших царапин.

— Присоединяйся, здесь очень красивый вид.

— Ты говорил, что скрываешься. Не думаю, что ты стал менее заметным, сидя на крыше дома. Разве сейчас ты не у всех на виду?

Финн устало покачал головой.

— Здесь нас никто не увидит, деревья нас скроют. Хотя миссис Тонкол может свободно следить за нами из окон своей кухни. Но она безобидная, правда. Особенно, когда принимает свои таблетки.

Как у него получается говорить это серьезно? Не могу понять — правда это или нет. Но лучше мне избегать смотреть в окна миссис Тонкол.

— Спасибо, что объяснил. Как мне к тебе залезть?

Финн помог мне забраться на крышу, он терпеливо объяснял мне, где и как встать и за что можно схватиться, чтобы подтянуть себя. Так как на стенах дома совсем не было выемок, чтобы облегчить мне подъем, Финн поддерживал меня, как мог, чтобы я не упала. В конце концов, я сумела забраться. Вид и правда, открывался красивый. Множество крыш домов и виднеющаяся вдалеке гора, куда Финн отвез меня в мои первые дни в школе.

— Я подумываю поставить здесь мини холодильник, чтобы забить его сэндвичами и колой. Я мог бы сидеть здесь часами.

Простодушно заявил Финн, болтая ногами в воздухе.

— Что ты и делаешь, судя по всему, не так ли?

— Подловила, — он грустно улыбнулся, смотря вдаль.

Если я задам ему вопросы, то придется отвечать и мне. Не могу себе этого позволить. Но так же мне ненавистно смотреть в грустные глаза Финна. Он словно перестает быть собой.

Кажется, кто-то будет потом жалеть о своем решении. Я глубоко вдохнула перед тем, как открыть рот.

— Кто та девушка, что была вчера на машине?

Финн повернулся ко мне, не ожидая от меня личных вопросов. Я не спрашивала его о проблемах — он не делал того же. Это было негласное правило. Баш на баш, и всех устраивало. Но сейчас я нарушила его и провозгласила, что теперь оно не действует. Зажгла зеленый свет, сейчас все можно.

— Моя сестра, милая правда?

— Она не показалась мне таковой.

Финн покачал головой.

— Она, правда, хорошая. Это я не отвечаю стандартам этой семьи.

Я позволила себе один единственный вопрос и пока не хочу заходить дальше. Но я хочу спросить его о ней. О его сестре и почему вчера она себя так вела. А взамен Финн спросит меня о том, что интересует его. Это чтобы перевести стрелки, чтобы в центре внимания мы были оба.

Чтобы осознать, что проблемы есть у всех и может, это как-то облегчит наши сердца. Ведь когда у тебя появляется друг по несчастьям, то все становится по-другому.