— И что ты будешь делать?

Тэхен отошел от меня на шаг и еле заметно склонил к плечу голову. Я молча выдерживала его игру в гляделки около минуты, а потом решительно шагнула вперед, отодвигая с пути детектива и заходя внутрь квартиры.

— Допрашивать тебя, на предмет знания в управлении людей с похожими проблемами, — оповестила, оказываясь у закрытого входа в какую-то комнату.

Тэхен немного ошарашено проводил меня глазами, а я указала на дверь:

— Войти можно? Или ты там хранишь трупы своих напарников, доведенных до самоубийства?

Парень, наконец, насмешливо хмыкнул и кивнул, закрывая входную дверь и первым направляясь в гостиную.

— Рассказывай.

Коротко произнес он, плюхаясь на диван и взглядом указывая мне в кресло напротив. Я послушно уселась и повторила:

— Врачеватель в полиции.

— Суть твоей «гениальной» идеи я понял, — отозвался Тэхен. — Как ты к ней пришла?

— Не язви, — устало поморщилась, разглядывая парня в немного пугающем полумраке комнаты, освещаемой лишь светом от экрана ноутбука и маленькой бра на стене. — Я просматривала дела заново. Та девочка, Со Дон... она открыла кому-то дверь, потому что доверяла. Знакомых с именем или фамилией на букву «П» у нее почти нет, а тех, которые есть, мы уже проверили. Да и вся эта ситуация с утерей улик и абсолютной беспомощностью правоохранительных органов очень странная. Особенно это касается похищения китайца из тюрьмы. Подобное просто невозможно провернуть человеку с улицы.

— Подожди, — капитан махнул головой и, оторвавшись от спинки дивана, наклонился вперед. — Ты хочешь сказать, что Со Дон имела ввиду полицию, когда пыталась оставить послание?

— Именно, — кивнула, замечая как жутко блестят белки глаз напарника в отсветах ноутбука. — Поэтому она открыла.

— Отсюда же...

— Отсюда же и полное владение информацией о жизни своих жертв и их грехах, — перебила я Тэхена, прекрасно зная, что он хотел сказать именно это. — Врачеватель просто имел доступ и проверял в базе все о людях. Он искал себе «пациентов» именно таким образом.

— Черт, — Тэхен устало зарылся руками в волосы.

— А насчет психпортрета... — почти шепотом продолжила я.

Почему-то очень не хотелось напоминать парню о его боли, но другого выхода я просто не видела.

— У этого человека что-то произошло. Что-то страшное в жизни, за что он перестал доверять людям. За что он возненавидел окружающий мир. — Помолчала и дрожащим голосом добавила. — Как ты...

Парень резко поднял голову и, прищурившись, посмотрел на меня.

— Тогда почему ты пришла? Это ведь и правда могу быть я. Любой бы из нашего участка сразу подумал на меня.

Его голос звучал спокойно, но отчетливо проступали нотки сдерживаемой язвительности. Кажется, он сам, на месте другого, поступил бы точно так же, и это его бесило. Вот только мне предстояло сильно удивить его...

— Я знаю, что это не ты. — Ровно произнесла, сцепляя на коленях дрожащие руки.

Парня такой ответ очень удивил и, кажется, рассмешил.

— С чего это?

— Я тебе верю, — так же спокойно отозвалась, продолжая тонуть в гипнотизирующих карих омутах глаз Тэхена, которые в данном освещении были почти черными.

— Что?

Саркастическая улыбка медленно исчезла с лица рыжего детектива и появился взгляд, которого за все время месяца я ни разу еще не наблюдала. Растерянность. Похоже, парень был сильно обескуражен подобным заявлением.

— Я не знаю, что конкретно случилось у тебя в прошлом. Но я тебе верю, Тэхен, — повторила, чувствуя, как с трудом получается сдерживать внутренние эмоции и оставаться спокойной. — Я знаю, что ты ни за что бы на свете не сделал этого.

— Ты уверена?

— Да.

Снова молчание. Снова напарник внимательно разглядывает меня до ужаса пронзительным взглядом, пробирающим до мурашек. И на этот раз я его не выдержала.

Медленно отвела глаз, пытаясь сосредоточится на рассмотрении комнаты. Темные тяжелые шторы, плотно задвинутые и скрывающие лучи фонаря под окном, большой шкаф-купе, диван, кресло, журнальный столик между ними и большой письменный стол у противоположной стены. Ничего необычного, кроме, разве что, огромного книжного шкафа, наличие которого очень удивило.

— Любишь читать? — приподняла брови, разглядывая полностью заполненные полки.

Кое-где для книг не хватило место, поэтому они неаккуратными стопочками лежали прямо рядом на полу.

Я все еще остро ощущала прожигающий взгляд напарника, который заставлял волны непонятного тока пронзать мои мышцы спазмами. Сердце слишком сильно билось в ребра, и шумело в ушах. А я уже не понимала, что твориться со мной и моим телом. Страх? Страх от нахождения в одной мрачной комнате с человеком, который, теоретически, может быть опасным маньяком? Не похоже. Тогда...

— Это не мои, — раздался чуть хрипловатый голос детектива, заставивший меня резко вздрогнуть.

Парень, наконец, отвел глаза и уткнулся взглядом в собственные ладони, сжатые до вспухших от напряжения вен. И именно в этот момент я поняла, что он сдался...

— Они принадлежат Чон Ху, — глухо продолжил Тэхен, медленно вставая и подходя к столу.

Там стоял графин с чем-то спиртным, напоминающим коньяк. Парень открыл крышку и, игнорируя стоящий рядом стакан, сделал пару глотков прямо из сосуда. А я сжалась, приготовившись слушать...

***

Тэхен познакомился с Чон Ху на второй день своего рождения. Их мамы лежали в одной палате в роддоме, и кроватки новорожденных находились по-соседству. Именно после роддома их родители сблизились и стали друзьями. Поэтому мальчики с самого первой прогулки катались в соседних колясках, пошли в один детский сад, сидели рядом на горшках и дергали самых симпатичных девочек из своей группы за растрепанные косички. Затем так же вместе оказались в одном классе. Вместе взрослели. Вместе попробовали первую сигарету и первую бутылку пива. Вместе шатались по ночам, сбегая из дома и доводя родителей до нервного срыва. Вместе обсуждали девчонок и с упоением хвастались друг перед другом новыми отношениями. Уже к концу средней школы они стали не просто друзьями, а братьями. И дело было не только в близких отношениях...

За год до окончания средней школы у Тэхена погибли родители. Холодной осенью того года его отец просто не успел поменять резину с летней на зимнюю, и вместе с женой, так и не доехал до дома. Автомобиль выбросило с обрыва на крутом повороте, и он превратился в груду железа, ни оставляя пассажирам ни малейшего шанса на жизнь...

Ким Тэхен смутно помнил то время. Единственное, что остро отпечаталось в душе, это резкое чувство скручивающей боли и понимания, что самых близких людей больше нет рядом. И что мир не так прекрасен и беззаботен, как парень привык его видеть.

Шалопай Тэхен резко стал серьезным, а Чон Ху, который знал его родителей, как своих, пережил горе друга и изменился вместе с ним. Они оба перестали кутить. Перестали заниматься ерундой. Родители Чон Ху, не медля ни дня, приняли Тэхена в свою семью. Отнеслись к нему как к родному, стирая любые упоминания иного и прося называть их исключительно мамой и папой.

Шло время. Боль от потери никуда не уходила, но постепенно стихала, позволяя более полно дышать грудью. Парни учились. Готовились к поступлению в полицейскую академию, мечтая вершить справедливость. Помогать людям.

Они вместе сдали экзамен. Вместе прошли отбор. Вместе окунулись в студенческую жизнь. По очереди переживали первую сильную любовь, серьезные ошибки. Вместе переживали смерть отца Чон Ху, сердце которого неожиданно остановилось во сне. Они просто были братьями. Близкими людьми, которые безоговорочно доверяли друг другу.

Оба успешно закончили академию и попали на практику в одно и то же отделение. Вместе работали. Вместе шли по карьерной лестнице. Частенько мечтали, как в старости, оба поженятся и будут дружить уже семьями. Вот только жизнь слишком подло смешала все планы и не дала ни единого шанса на счастливое будущее...

Все пошло наперекосяк два года назад. Когда Врачеватель вышел на свою Третью Жатву...

Тэхен и Чон Ху не были присоединены к делу маньяка и мало что знали о нем, однако все изменилось, когда жертвой стала их общая подруга Джи Ри, с которой парни учились в университете. Тэхен еще до этого постоянно цеплялся с Сон Чжоном, который вел дело Врачевателя, и прекрасно знал, какой тот полицейский. Парни даже не надеялись, что Чжон будет хотя бы пытаться расследовать убийство и вместе пошли к полковнику просить передать дело их команде. Оба были на хорошем счету у начальства за заслуги и высокую раскрываемость, однако полковник Чхве запретил им лезть в это дело и под угрозой увольнения выгнал из кабинета.

Чон Ху и Тэ даже не стали раздумывать или переубеждать мужчину, боясь потерять драгоценное время. Они просто занялись расследованием тайно. С помощью Чи Су и еще нескольких надежных ребят из участка, парням удалось раскопать кое-какие зацепки, указывающие на следующих жертв Врачевателя и возможное место его нахождения. Это была победа. Вероятность правдивости предположений зашкаливала, но самостоятельно они ничего сделать не могли. Чон Ху сказал брату идти к полковнику с доказательствами и просить помощи, а сам поехал в предполагаемое место задержания. Тэхен был категорически против, однако звание Чона, которое было чуть выше, позволяло ему отдать Киму приказ, хотя он и ненавидел применять эту разницу в чинах...

У Тэ не оставалось выбора. Медлить было нельзя, потому что Врачеватель мог уйти за это время. Единственное, что мог сделать парень, это предъявить начальству доказательства и выпросить помощи для Чон Ху. Он почти не сомневался, что все получится, ведь спорить с найденными уликами мог только непроходимый идиот. Вот только он не ожидал, что все пойдет не по плану...

Полковник Чхве прочитал отчет и прямо на глазах разозленного Тэхена сжег его в пепельнице на собственном столе. А затем приказал своим людям запереть парня на двое суток, чтобы тот, якобы подумал над своим поведением...

За сорок восемь часов, что Тэхен провел в кутузке, он испытал столько эмоций, сколько не испытывал за всю свою жизнь. Парень до крови сбил себе кулаки, колошматя в решетку, и сорвал голосовые связки, пытаясь доораться до охранников. Он знал. Он знал, что Чон Ху сейчас один пошел туда. Что он ждет его с подмогой. Тэ прекрасно знал в какой опасности находится его брат, и словно чокнутый пытался вырваться из клетки. Кричал. Умолял. Угрожал. Но получал в ответ лишь ленивое: «Да заткнись ты уже!» и удар битой по прутьям.

Это был ад. Это был настоящий ад для него. Люди, которые вчера вежливо разговаривали и почтительно кланялись при приветствии, сейчас даже не хотели слушать. Те, кого он считал товарищами и себе и Чон Ху, просто отвернулись и лениво занимались своими делами на посту. А в Тэхене что-то ломалось. Что-то переворачивалось и чернело. Конечно, он далеко не был наивным мальчиком не знающим этой жизни и того, какими дерьмовыми бывают иногда люди. Он довольно много повидал в своей жизни. Много пережил. Однако то, что происходило в его душе в этот миг, просто сжирало остатки веры и жалкой надежды...

Его выпустили через два дня... Парень мечтал об этом моменте. Мечтал, как разобьет морду всем ублюдкам и навсегда заставит их пожалеть о собственном равнодушии, но у него не было на это времени. Он просто сразу вылетел из места заключения и помчался туда, куда должен был привести подмогу для Чон Ху. За двадцать минут дороги детектив чуть не попал в аварию около пяти раз, безбожно нарушая все правила дорожного движения. Вот только ему было плевать. Его подсознание уже знало, что все поздно, однако надежда все-таки умирает последней... А она и умерла. Сдохла в жалких муках, когда Тэхен упал на колени рядом с мертвым братом, одетым в белую больничную пижаму и обезображенным зияющей раной в груди...

Он все-таки устроил драку в полицейском участке. На сороковой день смерти Чон Ху. Когда более-менее проспался после беспробудной пьянки... Он избил полковника. Избил Сон Чжона. Избил дежуривших в кутузке охранников. И в тот же день, написав приемной матери записку с молением о прощении, забрал из дома часть книг Чон Ху, единственное упоминание о брате, и переехал в служебную квартиру, не оставляя никаких контактов. А женщина была слишком поглощена горем, чтобы искать его...

Массовая драка в полицейском участке была прощена Тэхену только благодаря смене начальства. Новый полковник единственный, кто прекрасно понял ситуацию и сделал наказанием только лишение жалкой премии.

Вот только ничего уже нельзя было исправить. Тэхен изменился окончательно. Жизнь словно добила его, сделав совершенно другим человеком. Человеком, который отныне не верил в людей...

***

Я не могла сдерживаться. Не было сил. Колотило от ужаса. От ненависти ко всем тварям, причастным к этой истории. Колотило от дикого сопереживания Тэхену, которое я не могла передать словами.

А парень рассказывал ровно. Уставившись куда-то в пустоту комнаты и словно говоря не о своей жизни, а о просмотренном на выходных фильме. А я же просто сходила с ума от понимания, сколько ужаса пережил это с виду холодный и черствый человек.

Помнится, когда-то давно дядя говорил мне, что люди не бывают хмурыми с рождения. Они ломаются, когда судьба проверяет их на прочность. Слишком часто она перегибает палку, и человек уже никогда не становится прежним. Именно это и произошло с Тэхеном...

Я не представляла, какого это, знать, что твой самый близкий человек в опасности, и еще есть время все изменить, но ты беспомощен. Ты заперт, а вокруг тебя равнодушные ублюдки, притворявшиеся раньше друзьями. Начальство, которое боится начинать вести расследование, потому что в итоге оно может стоить им высокого места и денег. Детективы, которым плевать на убитых людей.

Как все это мог пережить парень, пришедший в полицию с чистой верой в справедливость?

Я не понимала. Я кусала губы, чтобы не зареветь в слух. По щекам катились слезы, а пальцы хрустели, когда я пыталась сдержать ненавистные стоны отчаяния, обращенного к судьбе, которая так жестоко поигралась с этим парнем...

— И что ты ревешь? Жалеешь меня? — ухмыльнулся Тэхен, наклоняя голову и внимательно рассматривая мое лицо.

Я мотнула головой, сильнее закусывая губу.

— Нет... — прошептала, тяжело дыша. — Ненавижу вместе с тобой...

Минутное молчание, а потом Тэхен резко шагает ко мне, поднимает с кресла и тянет на себя.

Я уткнулась ему в ключицы, хватаясь за торс и чувствуя, как крепко сжимаются руки напарника на моей талии. Он обнял меня настолько сильно, что захрустели ребра, но мне было плевать. Я остро чувствовала, как колотилось сердце парня, сковырявшее на себе болячки от старых глубоких ран. Как бы не хотел Тэхен скрыть свои эмоции на лице и казаться спокойным, именно сердце, заходящееся в бешенном ритме, выдавало его с головой. Парень тяжело дышал, зарывшись мне в волосы и сжимая в своих руках.

— Мы найдем его, — дрожащим от ненависти и слез голосом прошептала я. — Клянусь, Тэхен. Он за все ответит. Они все ответят.

Парень резко отодвинулся, хватая меня за плечи и наклоняясь, чтобы наши глаза были одного уровня.

— Ты не врешь. — Больше утвердил, чем спросил рыжеволосый напарник.

А потом резко наклонился и с силой впился в мои губы. Я охнула, тут же хватаясь за плечи парня и отвечая на грубоватый поцелуй. Буквально пара секунд, и я уже прижата к стене под натиском напарника, продолжающего жадное соприкосновение губ. Одной рукой Тэхен вцепился мне в талию, а другой крепко держал сзади за шею. А я просто поддавалась. Поддавалась, впитывая в себя отчаяние парня. Впитывая черное одиночество и ненависть, которые он испытывал все эти годы.

Вот только теперь я точно понимала, что вытащу Тэхена из этого мутного болота, в котором он безнадежно тонул. Достану и не позволю погрузиться обратно. Чего бы мне это не стоило...