Безусловно, Энзо обрадовался новоприбывшим, откликнувшимся на его зов. Только моментом позже он понял, что от передней лапы Ника осталась лишь тонкая свисающая рваная кожа, и судя по едва открытым глазам, он бежал из последних сил. Сбоку его поддерживала Шона, но и белая волчица, оказавшаяся на свету, выглядела не лучше – в нее будто пытались воткнуть что-то острое, но промахнулись, не задев ничего важного, отчего шерсть на шее была пропитана алой кровью. Ловкость волчицы позволила ей обойтись лишь царапиной. Дэн был весь в крови, но вроде без серьезных повреждений, высунув язык, он тяжело дышал, будто каждый вдох давался ему с трудом. Виль выглядел невредимым, скорее всего благодаря своей невероятной скорости, но как только расстояние между ним и Энзо составило около ста метров, его глаза тут же забегали туда-сюда, совершенно не видя Безустанного в новом обличии.

«Кая. Где Кая?» раздался в голове Энзо вопрос, подкрепленным рычанием.

Вилю, кажется, было глубоко наплевать на перевоплощение Энзо. Единственный человек, интересовавший его, сейчас занимался перевоплощением подкидышей на поле боя.

«Она с Амелией. В порядке» ответил Энзо и тут же задал вопрос, – «Как Протестующие? Вы ведь не оставили их?»

«Половина Патрийцев встала на нашу сторону, в основном родители полуволков. Все Протестующие живы, несколько человек в тяжелом состоянии, многие лишились конечностей. Кто-то боролся, а кто-то спасал Протестующих, добегал с ними на спине до полиции у главной дороги, бросал неподалеку, чтобы люди не заметили и не начали стрелять, и бежал обратно. Вскоре Дейзи и ее последователи просто сбежали, мы хоть и обессилены, но пустились в погоню, когда вдруг услышали твой зов» – на одном выдохе передал ему Дэн, и несмотря на пристально оглядел его с ног до головы.

Внезапно он вновь ощутил присутствие чужака за спиной и обернувшись, уклонился от выпада подкидыша. Слева на него тут же набросился второй, более крупный серый волчонок, Энзо прижал того к земле. Странно, с какой неописуемой легкостью ему давались эти трюки, на нем не была ни одного ранения, каждый подкидыш в итоге оказывался либо прижатым к коре дерева со слегка поврежденным позвоночником, либо на земле, где получили лишь грозный взгляд Энзо сверху вниз, после которого эти подкидыши уже не нападали на него, а убегали нападать на компанию Амелии. Энзо заранее предупреждал их лаем, воем, чем-угодно, лишь бы волчонка вовремя выхватили и постарались превратить обратно. Конечно, подкидыши были проворливы, но благодаря полуволчатам, вовремя прыгавшим со спины, многих удавалось усмирить. Многих, но не всех. Со всеми он не справится, их слишком, слишком много – окружив они его, Энзо бы точно не остался в живых, но пока подкидыши этого не сделали, и Энзо не знал, стоит ли винить в этом их фокус на Амелию и ее деяния, или внезапно настигшее его везение. Он отбивался как мог, он защищал собой остальных, но он никого не убивал – в этом и проблема. Они не боятся убивать. А он не желает становиться детоубийцей. Именно поэтому он, ни на что особо не надеясь, завыл от осознания скорого возможного поражения, и на его зов явились Запансы вместе с Шоной. И один из них уже успел лишиться конечности.

Зрачки Виля расширились, как только он обнаружил Каю, и не дождавшись никаких приказов от старших, он бросился прямо к ней.

Никто не остановил его, однако подкидыши, заметив чужаков, приняли выжидающую позицию, и как только Виль оказался в середине поля боя, прыгнули на него со всех сторон. Энзо выбежал вперед, тело Виля пропало из виду, волки будто втаптывали его в землю. Позади вперемешку со стонами боли Ника он расслышал такой громкий рев, что, казалось, на секунду лишился слуха – это, обнажив клыки, рычал Дэн. Сначала Энзо показалось, что тот был зол на сестру за побег из укрытия, пока ему не стал доступен мыслительный поток старшего Запанса:

«Нина, что ты здесь делаешь? Какого. Черта. Ты. Здесь. делаешь?!»

На эмоциях он явно позабыл о том, что девушка вместо его слов слышит лишь дикое животное рычание.

«Дэн, Виль!» – воскликнул Ник, ворвавшись вдруг к ним в мыслительный поток. Средний брат попытался сделать шаг в сторону младшего, намереваясь сделать неясно что – переманить на себя подкидышей? Поучаствовать в борьбе? С тремя лапами? Ему явно была нужна помощь, которую ему могла оказать сейчас лишь Шона, поддерживающая его сбоку.

«Ник и Шона, уйдите в безопасное место. Ник, тебе сейчас нельзя...» – начал было Энзо, уже расталкивая подкидышей в надежде отыскать утонувшего где-то под их весом Виля, и рыча в сторону Демьяна, чтобы тот вливал жидкость из пузырька всем, кого Энзо укладывал на лопатки. Блондин уже успел привести Олли в порядок, мальчик с перевязанным каким-то листом лбом тоже бежал к ним, и выглядел чуть лучше, в отличии от Демьяна, которого, казалось, сейчас стошнит.

«Энзо, это точно ты?» – вдруг услышал он разные голоса у себя в голове. Дэн, Ник, Шона говорили одновременно.

Они что, не знали, на чей зов прибежали?

«А кто еще?»

Шона все-таки послушалась и оттащила Ника в сторону, избежав стычки с подкидышем и обратившись к нему с комментарием: «Ты хоть знаешь, на кого сейчас рычишь, щенок!», она ответила Энзо:

«Надеюсь, если мы выживем, то разберемся, как это вообще могло произойти. Спасай Виля, гибрид. Не дай никому погибнуть и не погибни сам. Я позабочусь о Нике».

«Нет! Я должен...» попытался вмешаться Ник.

«Убирайся отсюда. Я не позволю тебе лишиться второй ноги» – перебил его Дэн.

Тем временем, Энзо смог открыть доступ к младшему Запансу и оттащить подкидышей, которые толпой навалились на полуволка. Отчего-то Энзо вспомнил, как сильно Виль ненавидел волчье обличие, и до чего же это странно, иметь возможность быть самым скоростным волком в семье, и презирать свое второе воплощение. В этот момент он расслышал отголосок смешка в своих мыслях. Будь Энзо сейчас в человеческом обличии, его тело бы тут же покрылось мурашками и волосы встали дыбом. Смех был настолько отчаянным, настолько вымученным, будто смеющийся хохотал в последний день своей жизни на земле.

Все его слышали. Кажется, мазь, благодаря которой их мыслительный поток был недоступен для нежеланных слушателей, имела определенный срок действия, или же Виль просто перестал прилагать какие-либо усилия к тому, чтобы его мысли остались в секрете. Чертов мыслительный поток. Подкидыши тут же подхватили смех, а полуволчата наоборот, принялись болезненно скулить, словно дух их надломился, пропадали последние проблески надежды. Словно этот смех поставил их всех перед фактом: мы все в проигрыше. Никто из нас не выживет.

Виль смеялся и смелся, Энзо не знал, как со стороны мог звучать этот звериный смех. Единственное, что он успел заметить, прежде чем Виль наконец, шатаясь, встал на ноги, это обеспокоенность на лице Каи. В первые он увидел ее застывшей, потерянной. Испуганной... Пока очередной волк не напрыгнул на нее и не оставил глубокую царапину на щеке, но девушка тут же подхватила его, намереваясь угомонить, и, благо, ей в этом помог парень с фиолетовыми волосами, который и сам выглядел так, будто едва стоит на ногах.

Шона и Ник успели скрыться в неизвестном направлении, Энзо был уверен, что успел уловить задним ухом протестующие возгласы Ника, но с напором Шоны не справится никому, уж волку с тремя лапами тем более. Как именно у них получилось вот так внезапно исчезнуть он поинтересуется позже, если все они останутся в живых, а переживать о том, что с ними может что-то случиться, ведь в Патрии сейчас небезопасно, лучше не стоит. Нигде сейчас небезопасно. Алиена погрязла в хаосе и безысходности.

Проходили секунды, минуты, часы. Борьба все не прекращалась. Много крови, но пока ни одного трупа. Превращенных подкидышей было мало, за них взял ответственность Олли, мальчик помогал детям прийти в себя и сажал верхом на полуволчат, чтобы те несли их к главной дороге из леса, туда, где сейчас, возможно, столпились репортеры. Возможно, возможно, возможно – все их действия совершались с этим уточняющим словом, ведь никто точно не знал, сколько времени прошло и что происходит за пределами Патрии. Велик шанс того, что Мальком успел разобраться с людьми, что он или Патрийцы, или даже они вместе, просто оставят подкидышей на сражение с ними, а сами пойдут наводить порядки в человеческом мире.

В ноздри ударил новый волчий запах.

Его глаза тут же разыскали в толпе Амелию. Отбиваясь от нападений, он проталкивался к ней, в надежде дать какой-то знак, что приближается кто-то еще.

Он услышал возгласы полуволчат: «Мама! Папа!»

Выдохнул, поняв, что это родители, которые по словам Дэна, сейчас должны быть на их стороне.

Подмога. Все-таки не все потеряно. Все-таки у них будет возможность перевоплотить всех подкидышей обратно, коль шансы на их усмирение выросли с умножением количества.

«А ты еще кто?» – вдруг раздался в голове Энзо низкий мужской голос.

«Это Альфа, папа!» – тут же ответила девочка, одна из полуволчат, одновременно отбиваясь от подкидыша. Отец тут же поспешил к ней на помощь. – «Наш новый Альфа!»

И тут его сознание прояснилось.

Вылазка с отцом в Патрию.

Нападение волчицы.

Злосчастный укус.

Его укусил не просто волк, не обычный полуволк и даже не кто-то из советников.

Именно в этот момент его блуждающий взгляд встретился с взглядом Амелии. Девушка, казалось, прекрасно понимала, о чем он сейчас думает. Ее нижняя губа задрожала, будто бы она пыталась вымолвить прощение за то, что знала, давно пыталась сказать, но в конечном счете ее так и не восприняли всерьез. Она и правда что-то выкрикивала во время борьбы, но это было неважно, никто не придавал значение словам дочери Малькома, отказнице и предательнице. Да и подкидышей и представителей Патрии будто бы мало поражал тот факт, что Энзо сейчас прибывает в обличии одного из них. Что же они думают? Его успел обратить Мальком?

Энзо так и не успел воспользоваться внезапным осознанием, как оружием. Прямо на его глазах с двух сторон на Амелию накинулись полуволки и вгрызлись ей в шею. Это не были подкидыши или родители полуволчат. Одной из нападающих была Дейзи.

Ветер подхватил ее светлые волосы, рот раскрылся в недоумении, и Амелия упала на землю, где волки продолжили лакомиться тонкой теплой человеческой кожей.