Что есть между нами, сохраним
Я так хочу коснуться, чувствовать лишь тебя
В эту ночь мы одни, так позволь - любить,
Погрузись в эти чувства,
И я не отпущу тебя, я буду с тобой всегда,
От заката до рассвета, просто знай и рядом,
И пусть все идёт не так, я обниму тебя
И буду с тобой всегда, простой стой рядом.

Советую включить Florence the Machine - 7 devils (instrumental version) и careless whisper indiana

За эстетику спасибочки Yummy_Jelly 🥰🖤❤

Больно. Холодно. Одиноко. И пусто в области груди.

Мэврин стояла у могилы, глядя стеклянными глазами, падре вместе с мужчинами опускают дубовый гроб в яму. Нет никаких чувств, никаких слез. Вокруг плачут люди, причитают и бросают в ее сторону и Уильи жалостливые взгляды. Девочка плакала, прижавшись к старшей сестре.

Девушка будто находилась не здесь. Ей не верилось, что с момента смерти матери прошло три дня. Три дня абсолютного шока и одиночества. Раньше она не собиралась кривить душой - ненавидела мать за то, что бросила их и сбежала. А сейчас... Отдала бы все, чтобы та вновь ожила, даже была согласна на то, чтобы бросила вновь их.

Священник первым посыпал горсть песка и прочел молитву. После чего подозвал Мэврин. На ватных ногах приблизилась и заглянула в яму, где покоилось тело той, что была матерью. Плохой или хорошей никто не знал, даже Мэви. Но все равно оставалось матерью, той, что родила. Что вырастила и вернулась к ним, наплевав на то, что они не желали этого.

Наклонившись, взяла немного земли и после секунды колебаний, бросила в яму и отошла назад. Уил крепко держала теперь руку Ребекки.

Мэврин ждала, что именно сейчас заплачет, начнется биться в истерике, но ничего не происходило. Она смотрела, как начали закапывать гроб, рыдания других усилились. Ребекка увела Уил. А все что оставалось Мэврин, - умирать внутри. Погибать, обливаться кровью и выворачивать свою душу наизнанку. Только ее бледные пальцы с искусанными ногтями выдавали состояние. Она сжимала края бесформенной мешковатой черной рубашки. А глаза глядели в пустоту.

Как бы ей хотелось вернуться в детство. Когда были живы все: Лиззи, отец, мать. Никаких проблем, никаких забот и никаких ощущений будто она бесчувственная машина. Теперь же она одинока. Одна с маленькой девочкой против целого мира.

Когда все стали расходиться, она осталась и заставила себя присесть рядом с могилой. Погладив землю, будто руки матери, прошептала:

- Зачем ты нас так рано оставила? Ты же обещала больше ни уходить, ни покидать.

Сильный порыв ветра заставил ее взглянуть на небо через ветки оголенного дерева без листьев. Серое же небо с тучами показалось таким родным. Она ничего не чувствовала, даже холод под ней земли, оставаясь сидеть на голой и мёрзлой почве.

Положив голову на бетонную перекладину, закрыла глаза, вспоминая все прошедшие дни. Она их пережила будто во сне...

***

Мэврин сидела у операционной палаты прямо на кафельном полу. Ей вкололи успокоительное, а Уилью увели врачи в комнату психолога. Прикрывая веки, она забывала, где находилась, пока вновь не открывала. Даже обоняние притупилось. Слабо ощущался запах спирта, антибиотиков и хлорки. Гробовая тишина стояла в пустом коридоре.

Кроме нее больше никого не было. Все ушли куда-то. И Мэврин была только рада. Подняв голову в сторону двери, куда повезли мать, подтянула колени к груди. Услышав как соседняя дверь открылась и к ней направляется женщина в белоснежном халате и бэйджиком с именем Мэделин Льен, встала медленно.

- Мисс Мэврин? - спросила она.

- Да, да, это я. Что-то случилось? Маме стало плохо? - с екнувшим сердцем сказала Мэврин.

- Ваша мать под наркозом, она потеряла много крови. Нужно переливание. Как ближайшему родственнику, может вы захотите. Поиск донора займет много времени, у вашей матери редкая группа крови - четвертая отрицательная.

Мэви пыталась в своей голове уложить смысл ее слов, но это удалось не сразу.

- Мисс, вы меня слышите? - озадаченно спросила женщина.

- Четвертая? Разве у мамы не вторая положительная? - глухо спросила она.

- Нет, именно четвертая. Какая у вас?

- Вторая... Вторая положительная, у сестры тоже.

Женщина обречённо вздохнула.

- Я согласен, - подал голос позади их обоих Эмиль.

Синхронно они обернулись к парню, что стоял прямо, сцепив руки за спиной. Голубые глаза беспристрастно ответили на немного удивленный взгляд Мэврин. Первой пришла в себя доктор.

- Пойдёмте со мной молодой человек. Подготовим вас к переливанию.

Эмиль кивнул и последовал вслед за женщиной, но Мэврин перехватила его. Она не смогла ничего сказать, но парень и без слов понял. Мягко вырвав руку из ее захвата, произнёс:

- Пока не за что. Иди к сестре, та уснула.

***

Но переливание не помогло. И в 11:59 женщина погибла от остановки сердца и открытых кровотечений. Когда Мэврин сообщили об этом, то все что смогла лишь принимать соболезнования от врачей. Уилья же взорвалась слезами и криками. Она кричала, что мама жива, что все это неправда.

Помутненный шоком мозг девушки ничего не улавливал. Ее действия были машинальными, ничего не отвечала, ни с кем не заговаривала. Она не хотела принимать правду, что больше нет матери. Не хотела возвращаться в дом, где каждый дюйм пропитан ее духами и уставлен ее вещами. Однако вечность они не могли оставаться тут. Эмиль взял тихую Уилью на руки и что-то произнёс, обращаясь к Мэврин. Та лишь после каких-то секунд обратила взгляд на него.

- Я отвезу вас, пойдем.

Джаред ничего не сказал и пошел в следом. На выходе девушке выдали вещи матери, приняв свёрток, прижала к груди и щемящиеся чувство впервые кольнуло сердце, хоть и ненадолго. Сев позади с девочкой, закрыла глаза и обняла Уил.

Оказавшись у дверей, позволила первому пройти парню на руках которой была младшая сестра. Будто в первый раз она взглянула на дом. Все тоже здание кирпичное и двухэтажное с маленьким садом и гномиками. Та же лавочка у одинокого дерева.
Поборов в себе сильную слабость, шагнула вперёд. Ещё шаг, ещё и ещё. Пока не пересекла порог и замерла.

Ничего... Никаких эмоций и чувств. Только слабый аромат ее духов и выпечки ощущался.

Эмиль тихо вошёл в комнату, где она сидела неподвижно у окна в кресле. Рядом дремали щенки. Было время уже за восемь вечера. Тишину в доме нарушало лишь тиканье часов. Мэврин даже не обернулась к нему, когда тот присел на край подоконника, глядя с ней на солнце, что уже садилось, а его лучи проникли в дом через прозрачные шторы. Едва ощутив, что тот присел на подлокотник, чуть повернула голову к нему, отметив, что рукава черной рубашки он приподнял. От запястья и локтя тянулся толстый пластырь. Вновь повернувшись к окну, откинулась на спинку кресла.

- Ты как? - после долгого молчания спросил парень, а девушка ощущала пронзительный взгляд на себе, но игнорировала, глядя на фотографии у стенки. На них были изображены Уил, Лиззи и она сама. Удивительно, что Мэви не замечала их до сего.

Девушка никогда не понимала свою мать и так и не поняла.

- Не знаю. Честно. Ничего не чувствую, абсолютно. Ее больше нет, а мне кажется, что это сон. Папа умер почти пять лет назад, теперь мама. А я до сих пор не могу свыкнуться с тем, что его нет. Столько лет прошло. Мы привыкли считать, что боль худшее, что может случиться с нами, но что может быть хуже бесконечной тишины во мне? - призналась Мэврин. - Уилья плачет, страдает, а я даже это не могу сделать.

Наклонившись, девушка закрыла глаза ладонями, уронив голову на удерживающие руки. Волосы водопадом закрыли лицо. Ощутив мягкое касание к плечу, так и застыла. Ужасная ли она дочь? Она не плакала, когда погиб отец, когда умерла Лиззи, теперь мать. Что с ней не так? Было ужасно, невозможно дышать, двигаться и открыть глаза.

Она не сразу поняла, что Эмиль пытается достучаться до нее, встряхивая за плечи и заставляя взглянуть на него. Отняв от лица ладони, подняла голову и посмотрела все же на парня.

- Уйди, прошу. Оставь меня. Я хочу остаться одна, - Мэврин оттолкнула его руки и попыталась встать.

- Девочка, ты видела себя? Куда оставлять? Ты за собой приглядеть не можешь, ни то что за сестрой, - возразил он хмуро, вставая следом.

- Эмиль, уйди, прошу тебя! Что не так? Обычно ты не задумывался и терялся! Давай, уйди уже. Ты меня нервируешь.

Девушка сорвалась на крик от беспомощности. В ней говорила лишь злость на саму себя и свою чёрствость. Вопреки ее словам, он спокойно встал и пересёк расстояние, что оставалось меж ними, дёрнув на себя. Едва руки Эмиля коснулись спины, Мэврин поняла, что ее трясет вовсю. Отчаяние готово было удушить в своих объятьях. Оно не желало отпускать, но с присутствием парня уходило в тень. Первая скупая слеза покатилась по ее лицу дорожкой, она прижалась лбом к груди парня то ли отталкивая, то ли не желая отходить.

Ноги подвели ее, и она упала на колени на грубый ворс ковра. Парень придержал и следом сел на пол, неловко и мягко проводя по волосам и спине. Казалось, ее слезам нет предела. Девушка сильно сжимала ткань в руках, грозясь разорвать рубашку. Эмиль ничего не говорил, даже слов успокоения. Хотя, это было не нужно и ей. Вместе со слезами просыпалась ее боль, Мэврин залила слезами их обоих, но он не жаловался.

- Все, лапуля, тише, - прошептал он, проведя пальцами по щеке, стараясь приподнять голову.

Рыдания прекратились, плечи подрагивали и девушка закрыла глаза, слушая тиканье часов и биение сердца парня. Реальность ударила вновь ее, оставила вновь одну. Жизнь отняла у нее уже всех кого могла, одного за другим. Мэврин испугалась своим мыслям, которые привели к картине, где мертвыми увидит Уилью, а после Эмиля. Задрожав в его объятиях, ощутила, что он ещё теснее приобнял ее к себе, будто пытался вобрать в себя часть тревог и страхов.

Так они просидели в центре гостиной на ковру, прижавшись друг к другу под шум развевающихся штор, часов и сопения Уильи в другой комнате. Мэврин изредка икала и сон почти сморил ее, когда поняла, что Эмиль встал вместе с ней, взяв на руки. После чего направился в сторону комнаты, где спала младшая сестра.

Внеся в комнату, уложил рядом. Мэврин вяло накинула на себя одеяло и когда он захотел уже уйти, девушка взяла за руку и остановила. Парень взглянул на нее своими удивительными голубыми глазами в темной комнате, что освещал лишь свет от коридора, снизу вверх.

- Зачем ты остался? - спросила она шепотом.

- А ты бы ушла, будь на моём месте? - ответил он вопросом на вопрос.

Мэврин покачала головой.

- Я тоже потерял родителей и тоже проходил через это. - Эмиль сразу же замолчал и сжал губы, будто коря себя за то, что ляпнул. - Спи, лапуля.

Он поколебался, когда склонился. Девушка догадывалась, что парень хотел чмокнуть, но просто поправил одеяло и после этого вышел из комнаты, оставив дверь открытой. А Мэврин обняла сестру и сразу же уснула.

***

Остальные полтора дня прошли в ещё большем кошмаре. Тело матери пришлось забрать из морга. Все хлопоты с прощанием и поминками взяла тетушка Роана, которая работала в похоронном бюро. Настал тот день, когда с утра пораньше пришлось идти в церковь, где собрались все знакомые и родственники. Там же и сейчас находилось тело матери. Огромное количество людей собралось в зале. На рояле воспевали мессу. Закрытый гроб стоял в самом начале. Священник прочел молитву, после чего Мэврин оглушенная ещё этими событиями услышала, что пора ехать. Никто не сказал куда и для чего. Она поправила платок на голове и сжав руку сестры, вышла вслед за незнакомыми людьми, что несли на плече темно-красный гроб, украшенный розами.

Девушка достала ключи от машины матери и села внутрь. Даже запах духов ее показался сейчас слишком слабым. Уилья была слишком тихой, никаких слез, никаких рыданий. Тишина. Только огромные карие пустые глаза, что сейчас смотрели на нее в ожидании.

Заведя мотор, плавно выехала за похоронным картежом.

***

Советую включить Sent by Ravens - we're all liars

Мэврин открыла глаза и после поняла, что все ещё лежит на земле, положив голову на могилу. Подняв руку, которую использовала в качестве подушки, отряхнула и на глаза попался маленький порез на пальце. На коже едва заметно проступила алая кровь.

Тогда в ее голове всплыла картина того, как доктор сообщила про группу крови матери, а следом слова Уильи, что матери позвонили и сказали, что она мертва. Что было удивительно, эту злополучную аварию зафиксировали как несчастный случай. Никто возбуждать уголовное дело не собирался. На тот момент девушке было все равно, она подписала какие-то документы, которые протянула ей тетя Роана с адвокатом.

Встав, девушка отряхнулась и ещё раз взглянула на могилу с печальным выражением лица. После чего уверенным шагом покинула кладбище. Заметив Джареда и Бекку с Уил, пошла в их сторону. Мужчина курил и смотрел на серое небо.

- Джар, не против если Уил останется сегодня у вас? - хрипло спросила Мэви.

Девочка взглянула на нее.

- Мне нужно... Разобрать вещи и отдать в церковь или же еще куда, - ответила на немой вопрос всех.

- Мы тогда пойдем в машину, - бросила Бекка и увела девочку.

Мэврин проследила взглядом за ними.

- А теперь честно, что ты придумала? - напряжённо спросил мужчина и она переключилась на него.

- Ничего, правда. Я хочу... Побыть одна и убраться в доме, - она попыталась придать голосу больше уверенности.

Джаред явно не поверил ей судя по пристальному взгляду серых глаз. Выкинув сигарету к себе под ноги, носком ботинка затушил и после этого вновь посмотрел на нее.

- Я могу поехать с тобой, мне не сложно, - предложил он, на что она покачала головой.

- Спасибо тебе, но я лучше одна.

- Мэви, ты была со мной, когда похитили Бекку, ломала преграды, чтобы оставаться рядом, думаешь я брошу тебя сейчас? Черт побери, у меня такое ощущение, что ты опять что-то задумала. Узнаю в твоих глазах этот блеск.

Мужчина сжал ее плечи и Мэврин отстранилась от него.

- Обещаю, что ничего такого. Все, я ушла. Не волнуйся, ничего не сделаю пока.

И быстро ушла от него в сторону машины.

Дома ее встречала идеальная тишина, которая звоном отдавалась в ушах. Скинув ботинки и куртку, закатала рукава и приблизилась к двери матери. Она ранее бывала тут лишь когда убиралась. Мать не любила, чтобы у нее бывали и устраивали хаос.

Внутри пахло любимыми духами от Шанель. Идеальная комната заставила ее вновь ощутить тоску. Белоснежная кровать, шторы, мягкий ковер, даже стол и книги были будто пару минут назад убраны. Открыв окно, чтобы запах смешался с прохладой, направилась к шкафу. Доставая одну вещь за другой, не могла не проводить рукой по ткани.

Когда одежда была сложена и убрана в пакеты, Мэврин поставила стул и встала на него, чтобы дотянуться до верхних полок. Там обычно лежали коробки с обувью. Но вместо этого обнаружила небольшой чемоданчик. Чихнув, аккуратно достала и с хмурым лицом покрутила в руках. Чемодан был явно старый и потрёпанный. Да ещё и с замком. Девушка слезла со стула и ещё раз посмотрела на замок.

Положив чемодан на кровать, понеслась в гостиную. Мать обычно хранила всякие ключи в шкафу под телевизором. Когда уже нашарила связку, увидела свёрток, что выдали в больнице. За эти дни она так не открыла его, будто чувствовала, что там найдется что-то, способное запутать ее.

Взяв ключи и сверток, вернулась в комнату матери. Присев на край кровати, по очереди вставила каждый в поиске нужного. Раздался щелчок и дрожащими руками откинула крышку. Внутри она обнаружила не то, что ожидала. Какие-то книги, несколько коробок в которых обнаружила огромное количество ювелирных украшений. Достаточно красивых, массивных и тяжёлых с драгоценными украшениями. Откладывая все в сторону, с удивлением смотрела на последнюю вещь в чемодане: белоснежное простое платье, которое очень сильно напоминало на подвенечное.

Хмуро оглядев все содержимое, подумала: зачем хранить все это тут? Мать обычно оставляла свои украшения в сейфе, а тут в шкафу. И что за платье? С отцом у нее иное было.

Рассеяно, девушка открыла книгу в чёрной кожаной обложке с желтыми страницами. Заметив, что это вовсе не книга, вчиталась в слова. Сердце бешено заколотилось, узнав почерк матери. Склонившись над этими страницами, стала читать и утеряла всякую грань с реальностью.

***

Каждый раз, когда Мэврин думала, что жизнь не может быть ещё ужасней, то ее ждали ещё большие открытия и факты.

Девушка взглянула на свой бокал, в котором плескался алкоголь, ужасный на вкус и крепкий. Бросив взгляд на стопку личных дневников не смогла сдержаться более. Злость, унижение, не знание и обида вгрызлись в ее мысли. Она закрыла лицо руками и разрыдалась, сидя в темной кухне. Вся жизнь и так была разрушена как несколько лет, а сейчас от нее не осталось и следа. Вместе со слезами уходили все плохое, что чувствовала.

Кто она? Что ей теперь делать? Как жить с этой правдой, что столько лет скрывалась на видном месте? Почему она была так слепа?

Мэврин отхлебнула ещё и ещё, не переставая плакать.

Может это сон? Все эти годы сон, а она не жила? Сейчас откроет глаза и окажется в мягкой кровати с Лиззи и Уил, потом встанет, пойдет на завтрак, где будут жить мать и отец. Слезы душили ее, дышать становилось все труднее и труднее. От ярости она крикнула и смахнула все эти блокноты с бутылкой со стола. После чего сама сползла со стула и вновь коснулась дневников, в которых была вся жизнь матери, вся правда и вся ложь, что была когда-либо сказана.

Ее трясло и она спиной прижалась к духовой печи, после чего несколько раз ударила головой о него.

- Какого!.. - услышала она громкий голос.

Рядом кто-то опустился и взял за плечи.

- Эй-эй, очнись. Мэврин, черт возьми, отрой глаза.

Слезы мешали взглянуть кто пришел в дом, но это удалось. Эмиль. Конечно, он, кто же ещё?

- Ты резалась?! Совсем чокнулась?! За что мне это? - бормотал он, пока грубым материалом полотенца обвязывал запястье.

Мэврин попыталась отстраниться от него и это удалось. Обняв себя за колени, уткнулась лицом в них. Ощутив мягкое касание у спины, постаралась успокоиться, но вместо этого всхлипывала. Ожидании складывались в минуты.

- Лапуля, успокойся. Этим ты не вернёшь ее, зачем пытаешься руки на себя наложить? Как же сестра? Это все пройдет, время заглушит всю боль.

Она покачала головой и стала сама качаться из стороны в сторону.

- Не будет... не будет... слепая, я слепа...

- Т-с-с-с, тише. Дыши глубже.

Девушка не открывала глаза, но ощущала тепло его тела и взгляд на себе. Он точно считал ее не в себе. Это мысль рассмешила ее абсурдностью. Столько дерьма свалилось на нее, а заботит, что он думает.

- Что это за книги?

Лишь после она подняла голову и посмотрела на одну из них. Она ненавидела их и презирала. Резко встав, подошла к раковине, на глазах шокированного Эмиля одну за другой закинула в железное ведро и зажгла спичку. Но не успела закинуть.

- Да что с тобой, девочка?! Теперь ты дом решила сжечь?! Мэврин, скажи хоть что-то, - терпение Эмиля сошло на нет, она видела венку на его лице, что пульсировала. Пальцы парня сильно сжимали ее плечи, грозясь оставить следы.

- Их... н-на-до сжечь, - смогла выдавить из себя девушка.

- Зачем?

- Дай мне это сделать.

Глядя очень долго на нее, медленно отпустил. Даже когда Мэврин бросила спичку, он не спускал глаз, будто ожидал, что сейчас сожжет и его с домом. Она уже спокойная взглянула на него и передёрнуло от взгляда парня. Наверное, именно такой взгляд на себе ловят те, кого считают уже поехавшим с крышей.

Немного шатаясь, она села вновь на стул и глядя в пустоту произнесла:

- Ты думаешь, что я двинулась. Может и так, но то, что слепа, не стану отрицать. У меня никогда не было доброго и хорошего дедушки, оказывается, он тот ещё тиран. Мой отец не является биологическим. Ему заплатили за то, чтобы был с нами. Моя мать всю жизнь любила какого-то мафиози, имя которого неизвестно мне. Четыре года назад в Гавайи убили псевдо-отца какая-то банда. Мать успела родить ещё ребенка, где-то есть мой брат. А сейчас, про меня и Уил известно врагам, каким тоже не знаю. Мама писала лишь то, что на нас началась охота и найдут. Что вновь пошла на сделку с кем-то, решилась на встречу в тот день с кем то, кто обещал защиту.

Мэврин сказала всё это и ощутила опустошение вновь. Закрыв ладонью лицо, вздохнула запах гари. Эмиль открыл окно, но молчал.

- Мэврин, мне надо тебе кое-что сказать. Послушай, это все было...

- Например, что ты назначил встречу с ее матерью и заключил сделку? - еще один голос выдернул Мэврин из раздумий.

В дверях стоял Джаред. Он с презрением смотрел на Эмиля.

- Что? - она подумала, что ослышалась. Как-никак, столько выпила.

- Принцесса, спроси его, что он забыл в Гавайях в вашу первую встречу, которую ты точно не помнишь. Почему именно в твою студию пришли та компашка. Почему каждый раз он оказывался рядом с тобой, - все это он говорил глядя прямо в глаза Эмиля. - Почему поселился в том же доме, что и ты. Как он перевел брата в школу с твоей сестрой в этом году.

- Джаред, ты о чем? - девушка встала.

- Лови. Оказывается, вот этот блондинчик федерал, - мужчина швырнул на стол какую-то папку.

Мэврин незамедлительно взяла ее в руки. Буквы расплывались перед глазами. Но она уловила суть. Подняв на беспристрастного парня, подумала, что лучше бы прямо тут и испустила бы последний вздох. Сжав в руке досье на него, спросила:

- Так я твое задание? А какая цель этого?

- Твой биологический отец, - произнёс он холодно, будто все это не волновало его.

Из нее вырвался нервный смешок, а после это превратилось в дикий смех. Девушка закрыла рот рукой и отвернулась, после чего запустила пальцы в волосы.

- Так ты знал. Знал все и молчал. Даже тогда, когда рассказывала, ты уже все знал, - Мэви резко повернулась к нему. - Все остальное тоже игра? Декс, парни, конкурс? Крыша, встречи...

На последних словах голос дрогнул, ее карие глаза смотрели лишь на него в попытке найти опровержение своих слов. Но Эмиль лишь безразлично пожал плечами.

- Я хотел рассказать тебе, но все шло не так. Твоя мать знала кто я.

- Коп.

- Мэврин, я не говорил кто я, но не врал тебе. И ты бы не узнала ничего, не найдя ты эти чёртовы дневники, а этот идиот не нарыл на меня.

- И что это меняет, черт возьми?! Что ты ищешь, зачем тебе все это? Боже, я доверяла тебе... И долго ты собирался молчать?

- Послушай, я был уверен при наших первых встречах, что ты... Поддерживаешь с ним связь... Ты нужна была, чтобы...

Джаред, который до этого стоял в стороне и сложив руки на груди, ринулся к Эмилю.

- Чтобы тогда?! Продолжал бы стучать своим сверху? Использовал бы этих двух невинных в своих играх?! Вплел в это даже их мать. Сукин сын.

В последствии, она так и не поняла кто начал драку. Но все что видела, это удары парней друг другу, звон посуду и мебель, которая летела в сторону, ломаясь.

Детский крик заставил Мэврин резко повернуть голову от двух дерущихся. Девушка хотела было разнять их, но увидела стоящую в дверях бледную Уил, которая прижимала ладони к ушам. Она рванула к девочке, подняв с трудом на ручки, понеслась в комнату, закрыв за собой дверь. Сев на кровать, опустила и девочку. Та жмурила глаза, и все еще не отпускала руки.

- Все будет хорошо, Тыковка. Мы сможем пройти через это дерьмо, сможем. Продадим здесь все и уедем, далеко и навсегда. Не плачь, детка. Смотри, ты плачешь и я тоже.

Эти слова приводили в чувство Уилью. Та дрожала в ее объятиях, а Мэврин прислонилась подбородком о макушку, смахнув собственные слезы. Постепенно, девочка умолкала.

- Это правда? Все, что ты сказала. Из дневника мамы. Она никогда не любила папу? Нас? - икая спросила Уил.

- Не знаю, детка. Я уже ничего не знаю, - девушка прикусила до крови губы, борясь, чтобы вновь не забиться в истерике.

Ей нужно быть сильной ради них обеих. Кто-то должен быть таким: холодным, рассудительным и бесчувственным.

В доме стало слишком тихо, а после хлопнула дверь. Уилья вздрогнула уже спящая. Девочка выдохлась, уложив на спину, встала с кровати.

Оказавшись в полуразрушенной кухне, замерла на пороге, увидев как Джаред поднимал стулья. Подняв лицо на свет, она увидела разрез на щеке. Взяв чистое полотенце, коснулась раны.

- Не надо, я в норме, - оборвал он, оттолкнув ее руки. - Можешь пойти проведать своего федерала. Он еще не уехал. Ему твоя забота больше нужна.

- Не делай так, прошу, - тихо сказала она.

- Что именно, Мэврин? Что я делаю? Пытаюсь открыть глаза на него, а ты вновь побежишь к нему и простишь все? Я действительно глупец, считал, что рано или поздно ты выберешь кого-то из нас. А все было очевидно всем, только не мне. Никакого выбора изначально и не было. Ты влюбилась в него, даже если станешь отрицать, это так. Все твои действия об этом говорят. Сегодня ночь открытий. Давай, иди к нему.

Мозг Мэврин помешанный алкоголем, трауром, вкупе с такими открытиями едва мог что-то сообразить. Настолько уставшей она не чувствовала себя, будто постарела на тысячу лет.

- Уходи, - произнесла она едва слышно.

Мужчина медленно встал со стула и бросил тряпку на стул, при этом горько усмехнувшись. Оказавшись рядом с ней, склонился и произнёс, обдавая своим парфюмом и мятным дыханием:

- Если это конец, то я хочу, чтобы ты знала. Наше знакомство самое лучшее, что случалось со мной.

После чего выпрямился и исчез за дверью. Она сжала ткань, которую он выкинул, выбежав следом, уже жалея, что не остановила его. Но след Джареда остыл, как и машины. На крыльце сидел Эмиль, сложив руки между ног.

- Ты опоздала, твой хмырь укатил, - он просто констатировал факт.

- Ты все ещё здесь?

- Сам не знаю почему остался.

- Может в тебе совесть сегодня проснулась.

- Сомневаюсь, лапуля. У меня ее нет.

Парень даже рассмеялся коротко, в глубокой ночи это звучало отчаянно.

- Ну да, ты же кремень. Будь добр, проваливай отсюда и больше никогда не появляйся. Уже завтра, на трезвую голову или пристрелю тебя, или же спущу собак.

Она это говорила его спине, тот даже не поворачивался. Уже входя в дом, остановилась, услышав:

- Значит, это наш конец? И даже не задашь никаких вопросов? Не хочешь хотя бы выслушать?

- Нет. Все закончилось ещё даже не начавшись. Я ненавижу тебя за ложь и что впутал мою мать в свои дела. Мне даже не интересно, что ты докладывал и за нами шпионил. Эмиль, уезжай. Порцию ещё одной гнусной лжи я вынесу. Но тебе ведь все равно, верно? Прощай.

Тишина. Постояв пару секунд и глядя на его мощную спину в кожаной куртке, на светлые волосы и быстро утерла слезы, вошла в дом. Но не сразу закрыла дверь. Она хотела мягко и бесшумно, а порыв ветра захлопнул с громким хлопком. И этот грохот был сродни последний унции контроля в ней. Последний любимый человек исчез в ее жизни. Теперь, Уилья действительно единственная у нее.

Когда она услышала шаги, которые отдалились, а после звук мотора, вновь заплакала. Сегодня можно, сегодня этот день войдёт в ее жизни как черный. День сломавший окончательно жизнь. А она так и осталась сидеть в коридоре, когда рядом валялись досье, ведро с пеплом и не догоревшими страницами, сломанная мебель. Уилья появилась из-за угла и присела рядом.

Своими ручками она утерла слезы сестры.

- Он ушел?

Мэви не знала о ком именно она, но кивнула, прислонившись к двери. Девочка обняла ее и легла боком.

- Поехали в Испанию? Там красиво. И танцы всем нужны или же Бразилию.

Нервно рассмеявшись, Мэврин ответила:

- Куда скажешь, туда и поедем.