Константин подошёл к Варваре и удивился тому, как побледнело её лицо, которое на фоне рыжих волос выглядело походило на маску. На руках Бориса девушка казалась подростком. Хотя, и по поведению тоже. Разве будет взрослый человек, получивший ранение, спорить, беспокоиться не о здоровье, а о планшете, и спокойно спать, зная о том, что за ним идёт погоня? Вот он бы на её месте... А что бы сделал он на месте молодой журналистки? Точно бы не стал жертвовать собой ради чужого человека. Немыслимо... Повезло, что не истерила, а то намучались бы. И сейчас вместо того, чтобы жаловаться на боль, расспрашивает охранника и оглядывается. Так, а её кто выпустил из дома?
– Папа! – Варвара тут же заинтересованно повернула голову в сторону Алёнки, которая выскочила на крыльцо. Как ей удалось пройти мимо Михаила? А вот и он собственной персоной. Совсем расслабились.
– Елена, быстро иди в свою комнату. У нас с тобой ещё будет серьёзный разговор. – Ему стоило больших усилий, чтобы сдержать раздражённые нотки в голосе. Но она вместо того, чтобы испугаться или обидеться, просто сбежала со ступенек и бросилась в объятия.
– Пап, – раздался тихий голосок дочери, – ты не ранен?
Откуда? Чёрт... Просил же по-тихому, так нет ведь! Интересно, ТВ или интернет?
– Нет, маленькая моя, меня не ранили. Ты же знаешь, что это невозможно. – Константин погладил девочку по голове. – Зато возможно, кое-кто останется без интернета за то, что не слушается папу. – Маленькое тело расслабилось.
– Ну пап!
– Иди домой. – Дочка отстранилась и вдруг заметила Варвару, которая странно переводила взгляд то на Романова, то на неё. Неизвестно, какие мысли забрели в её голову, но девочка не стала задавать лишних вопросов, а послушно пошла домой, всего лишь один раз оглянувшись. Константин облегченно выдохнул и посмотрел на гостью, решая, что с ней делать.

***

Интересно, куда пропали все цензурные слова? Ау-у, вы где? Мне вообще-то ещё вслух выражаться надо, а позориться жаргоном грузчиков сейчас как-то не комильфо.

Что. Я. Сейчас. Видела? У Романова... Чёрт возьми, у Романова есть дочь!

Чувствую, я сейчас выгляжу очень глупо, методично хлопая ресницами, но мои глаза до сих пор не могут в это поверить. Как? Когда? Почему никто не знал об этом ребёнке? А кто... Где её мать? Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох... Спокойно, Варвара, ничего экстраординарного не случилось. Кому я вру? Такое случилось, тако-ое... Вот, жук...

– Варвара, – встряхнула головой и подняла взгляд на это... насекомое, – вы хорошо себя чувствуете?

Себя чувствую? Хорошо? Да у меня мозг готов взорваться, а тараканы спешно пакуют чемоданы и готовятся к экстренной эвакуации!

– Да... – Я для убедительности кивнула раза три так, что чуть не отвалилась голова. – А можно я уже слезу? – Наша светлость, конечно, не корова, но думаю, Борис уже умаялся стоять с моим бренным телом на руках.

Константин скептично посмотрел на «тело».

– Вы уверены, что чувствуете себя достаточно хорошо? – Неужели я так отвратительно выгляжу?

– Абсолютно. – Надеюсь, у меня на лбу сейчас не транслируется мысль: «Может, мне на руках походить, чтобы ты убедился?».

Романов хмыкнул и знаком велел охраннику спустить меня на землю. Правда, оказалось, что ноги несколько не подготовились к встрече с ней, родимой, и подкосились. Но я, конечно, не растерялась, а просто схватила того же Бориса за локоть и так непринуждённо, по-свойски повисла на нём.

– Не откажете даме в услуге? – Правая рука, которой я так беспечно схватилась за Бориса, заныла, поэтому эту фразу прошипела сквозь сжатые зубы.

– Да, конечно. – Константин со странным выражением лица (а их у него в арсенале, кажись, очень много) смотрел на эту сцену и не предпринимал никаких действий.

– Проводите меня в дом. – Борис собрался наклониться, но я быстро остановила его. – Пешком. – Он коротко улыбнулся и, обойдя меня, взял под левую руку и выказал готовность идти хоть на край света. Романов вздохнул и направился в дом, а мы двинулись за ним.

Я перешла порог дома и оказалась... В раю? Именно так мне представлялся дом мечты. Справа от меня находилась кухня. Много-много шкафчиков. Две плиты, огромный холодильник, мультиварка и ещё куча очень полезных вещей, а посреди этого великолепия стол и несколько узорных кожаных стульев. Да я была готова душу продать за одну кухню.
Справа была гостиная. Шкаф с какими-то статуэтками (если бы не знала хозяина дома, удивилась бы – почему это хрупкие вещи стоят в полном доступе у детей). Длинный мягкий диван, на который так и манило сесть, два кресла, журнальный столик и огромный плазменный телевизор. Из гостиной поднималась лестница на второй этаж. Уверена, что моей души за весь дом было бы мало.
– Садитесь на диван. – Я же его замараю! – Садитесь. – Романов махнул рукой в сторону белого мягкого чуда (а то вдруг я ещё и ослепла). – Михаил, Нина Павловна уже ушла?
– Ещё в пять, – послышался голос за спиной. Борис довёл меня до дивана, и я осторожно приземлилась на него.
– Кто знает, где в этом доме аптечка? – Я так понимаю, он здесь не часто бывает. Всё на работе и на работе, наверное.
– Может быть, Алёна? – Похоже, девочка с охранниками дружит. А может, это она и сбежала от кого-то из них? Снова вопрос – зачем?
Кто бы мог подумать, что всё так получится. Как чувствовала, не надо ехать на интервью. Теперь неизвестно, когда ещё смогу вернуться домой. А день рождения? Одни проблемы.
– Нашлась. – Я даже не заметила, когда вернулся Романов и куда исчезли охранники. Зато сразу же появилось чувство неловкости. Чтобы хоть чем-то быть занятой, начала медленно снимать повязку, и случайно задев рану, скривилась. Надеюсь, мне не придётся ничего там зашивать. Ненавижу анестезию.
– Давайте, я сам. – Прямо сразу стало легче. Захотелось взмолиться: – Не надо!!! Но я лишь молча кивнула и отодвинулась от края, чтобы дать сесть Константину.