Стояла облачная погода. Небо было переменчивым, то серым, то голубым. Рейм бродил по лужайке недалеко от дома. Он думал...
До этого Сериз попыталась с ним поговорить, но он отвернулся, было прохладно. Из одежды он был вооружён только голубыми джинсами и белой футболкой. Но даже тут она сумела настигнуть его.
-Рейм, оденься.
-Я хочу побыть один сейчас, можешь дать мне это сделать?
-Нет.
Она же была одета в прямые брюки со вставкой на бедре и колене, что ловко их подчеркивали, сужая необходимые места. На верх набросила худи оранжевого цвета, на котором красовался желтый кленовый лист по диагонали, будто приземлился на неё. Шею вновь усмирял чокер с оранжевым камнем в самом центре, желтыми мелкими камешками, острыми голубыми, оранжевыми и желтыми треугольниками, направлеными вниз и вверх. Справа она заплела кому колосок, волосы достигали плеч, были загнуты в средине. На лице у неё был легкий, по ее мнению макияж: темные стрелки с квадратным основанием, вишневая бордо на нижней губе, с незакрашеным треугольником, что увеличивало ее нижнюю губу и делало образ не таким, как у всех.
Рейм мельком взглянул на неё: своими повадками она напомнила ему милого маленького лесного зверька, осеннюю белку, что ли.
Он смотрел хмуро, куда-то вдаль.
-Рейм, давай попробуем поговорить?
-О чем?
-О нас...
-Не лучшее время ты нашла сейчас.
-Ты сейчас простудишься.
Он сел на траву.
-Нет, все в порядке, мне даже не холодно.
-Тогда я стану твоей курткой и тебя согрею.
Сериз набросилась сзади и обняла его.
-Довольна?
-Теперь так мне спокойнее.
Дело в том, что на улице стоял ветреный октябрь, любимый месяц художников и вдохновения.
-Рейм, те два дня ты меня избегаешь.
Действительно, после новоселья их отношения стали ещё более натянутыми, два дня он на ней отрывался из-за Митчела. Сериз действительно хотела выявить суть проблемы.
-Мне нужно многое обдумать.
-Здесь? На лужайке?
-Да, я хотел прогуляться, насладится природой.
-Знаешь, ты какой-то отстранённый большую часть времени, я заметила это давно.
-Ты хочешь вывести меня на разговор, не получится, не сегодня, милая.
Сериз ещё больше вцепилась в него.
-Знаю, ты не умеешь извинятся, но я давно смирилась с этим.
-Возможно, я был излишне груб с тобой два дня, это факт..
-Давай ты расскажешь мне, что творится у тебя на душе...
-Митчел мой хороший знакомый, можно сказать, партнёр по бизнесу.Вернее был, пока не положил на тебя глаз.
-И?
-На этом все.
-Ну я же вижу, что-то не так, расскажи мне.
-Мы можем стать бомжами, но в целом все хорошо, Сериз.
-С чем это связано? Расскажи мне!
-Меня обвиняют в неуплате налогов, инкриминируют нарушение норм.
-Что?... Это оглушило ее.
-Да, именно так.
-Зачем ты молчал?
-Тебе не нужно забивать свою головку такими серьезными вещами, Ночез.
-Это звучит ,будто завуалированное оскорбление.
-Это факт.
-Теперь выкладывай мне все как есть.
-Мой бизнес может потерпеть крах.
-Может... Ты попросишь помощи у ... Неё?
-Пожалею о том, что родился. Ее может схватить второй сердечный приступ, если она узнает, о чем мой бизнес.
-Но я же смирилась и с этим!
-Ну, это была ты, ее я не могу назвать матерью...
Не верный вариант, Серизи.
-Рейм, меня начинает пугать та пустота, что образовалась между нами, мы начали отношения с того, что ты любишь недоговаривать, ты был открытым дерзким, когда заявил на всю академию, что у тебя нет матери и ты сирота, я до сих пор это помню. Где делась твоя открытость?
-Мы взрослеем Сериз, это так.
-Нет! Ты был другим. Я понимаю, вся эта мишура заполонила нашу жизнь.
-Знаешь ли, мне приходиться думать обо всем, кормить твою кошку в конце концов содержать дом, поддерживать бизнес!
-Обратись к отцу за советом, за помощью...
-Я не сосунок, я сам решаю свои проблемы.
-У тебя всегда от мня были какое-то секреты, мы пять лет вместе,Рейм. Если ты не научишься рассказывать мне все, что нужно, мы расстанемся. В отличие от тебя, я открыта к большому разговору.
-Действительно.
-Черт возьми, встань ты уже с этой травы!
-Я хотел все обдумать, прогуляться,проветрить мозги.
-Надел бы куртку, на улице, в октябре, ты же сам учил меня  тепло и уютно одеваться.
-Ну а вдруг я решил явить миру свои бицепсы и красивое тело. С хитрой издевкой заговорил Рейм.
-Ты так много делаешь для нас, но в то же время ты борешься за власть, так поделись ответственностью со мной, тебе будет легче.
-Я сам знаю, что мне нужно. И не привык отчитываться о своих действиях.
-Это было о другом!
-Ты ведь должна заботится обо мне, но не упрекать.
-Ты делаешь то же самое, вознося меня своими дорогими подарками, в то же время упрекаешь!
Вот теперь я начинаю тебя узнавать. После тех слов, что ты сказал пару минут назад.
-О чем это ты?
-Рейм, я помню с чего мы начинали: ты был сыном миллионерши, которая сделала тебя банкротом, но ты хотел возвысить меня, делать все сам, тебе было сложно, ты рисковал, все эти тайны... Что сейчас?  Но ты справился, открыл свой бизнес, с которым я смирилась, ты не умел извинятся, это в тебе я тоже принимаю. Все в нашей жизни проходит круг, все циклично, если нам суждено вернуться к исходной точке, я все равно буду с тобой. К черту те деньги, власть, ведь я не ради этого с тобой, ты знаешь, мы столько вместе пережили!
-Вот я не смогу быть банкротом, я не принимаю поражений, я намерен бороться, до конца, до первой крови, если потребуется. Иначе, мой провал станет точкой отчета к тому, чтобы плавно вернуться к кхм, к ней... Если это произойдёт, я буду вынужден признать свою некомпетентность во всем, что начал и мы тогда действительно расстанемся.
-Рейм, мы сделаем все, что возможно, просто позволь мне быть рядом, поддерживать тебя, ты ведь говорил, что это моя функция, будущей жены.
К тому моменту они уже сидели на ступеньках его дома, она начала нежно касаться его щеки.
В ее словах было что-то такое, из-за чего его будто осенило: прежний, эпатажный, хитрый, соблазнительный Рейм , он решил вернуться, за все время что они теперь жили вместе, его действительно захлестнули проблемы. Вместо того хмурого задумчивого парня, что подобно деду мыслителю сидел перед ней пятнадцать минут назад.
Листья на дворе подозрительно шелестели, намечая холодный ветер.
-Те тайны, что ты скрывал от меня сейчас, выглядят как недоверие, ты говорил сам, что отношения без доверия для тебя тщетны.
-Забудь, обо всем что я когда-то говорил, тогда виной всему была моя сумка, в которую ты хотела залезть.
-Ты злопамятный.
-Нет, зоркий, внимательный.Если все пойдёт кувырком, вспомни, что нам сказала Магика: в крайнем случае мы всегда можем вернуться в общежитие, можем на неё расчитывать.
-Можем, но это как-то по детски возвращаться через год после выпуска.
-Она как никто знает о непредвиденных обстоятельствах, ведь у неё самой четверо дочерей. Мы бы могли вспомнить там с чего все началось, наши тайные свидания.
-Звучит заманчиво, может быть наведаемся туда.
-Тебе там было плохо?
-Совсем нет, не хочу казаться не выросшим мальчиком.
Хитро улыбнулся Рейм.
Сериз начала касаться его гладко выбритой щеки, аромат ее парфюма залил весь воздух вокруг него, это было что-то терпкое, с нотками свежести. Он проник рукой в ее волосы, вцепившись ей в губы в пылком поцелуе, прямо на улице.
Прямо возле них муркнув, пробегала Зита, с ее блестящей очень пушистой чёрной шерстью:
-Подожди,хочу погладить ее.
-Давай, но она же не пойдёт с нами?
-Конечно нет.
Кошка надарила их изумленным взглядом.
Рейм вновь легко подхватил ее на руки, словно она была пушинкой, посадив на перила десницы наверх:
-Как тебя ждала, теперь наша то, что искала, надеюсь, Рейм, ты вернулся.
-Вернулся.
Ведь раньше ей казалось, что он жил с ней просто для видимости, чтобы не расстраивать ее, но он не присутствовал в моменте, его мысли были отстраненными.
Его руки проникали под ее чёрную кожанку, под одежду,но при этом не делали того запретного, хотя по ее коже уже пробежали мурашки, самые честные за все то время. Он плавно оголил ее плече уже с двумя татуировками, она уже была возбужлена.
Она без просу поникла рукой в его темные волосы, осторожно касаясь его скул и шеи своими пальцами с длинными чёрными ногтями.
Она попыталась дополнить свою мысль:
-Надеюсь, ты не используешь меня вновь.
-Нет, не надейся.
Он заглушил ее попытку сказать своим пылким поцелуем, пытаясь быть везде, где это возможно.
Он нагло затыкал рот поцелуями, с ее губ сорвался блаженный стон.
Она обхватила его ногу концом своей, заявив на него свои права, потом они упали на кровать, она закрыла глаза и предалась чувствам, эмоциям.
В этом было все его естество, в таинственности загадочности, но это бывало опасно, он извинился, вернулся прежним, но это его суть, значит не конец, он пользуется тем, что она не могла ему отказать.
Надеялись, что Зита, их чёрная кошка с большими голубыми глазами, не наблюдала за ними.