Ближе к закату отряд наконец добрался в Вырьхора из которого Сморок рассчитывал доплыть в Ксеньяр. Но в сам город их не пустили, из-за слишком позднего времени. Как бы их наниматель не спорил со стражниками у ворот и не пихал им под нос грамоту с требованиями о содействии как от местного правителя, так и от заморского, стражники остались непреклонны. Даже предложение доплатить за проезд пошлину в два раза больше на них не подействовала, как и убеждения, что ещё даже не вечер.

В первый раз за свою жизнь проклиная ответственных служивых, Сморок велел остановиться в придорожном трактире, почти полностью забитом такими же «опоздавшими».

На подъезде к тактику Корэра от бесед с Ремок ом отвлёк Янь, попросив не на долго задержаться:

— Хочешь немного подзаработать? — дождавшись настороженного кивка Корэра, продолжил: — Мы с тобой в трактире тогда сражались по настоящему, а теперь устроим постановку. Умеешь как-нибудь красиво с мечом вертеться?

— Конечно. Но я не скоморох, чтобы публику танцами развлекать.

— Воспринимай это как тренировку за которую заплатят, — с улыбкой проговорил наёмник, прекрасно понимая, что колдун просто ищет отговорки.

Корэр скрипнул зубами: желание подзаработать, которое он испытывал теперь было не свойственно ариям. У Тиллери что ли понабрался? Но ведь он впервые добивался чего-то сам. Он, тот кого прозвали Никчёмным Императором! Да к тому же это был ещё один способ заявить о себе, потому Корэр всё же согласился.

— Тогда поезжай со Смороком, а я буду чуть позже. Буду на вас навязываться. Ты главное Няшу опереди, а то она дама пылкая. Трактирщик ставки примет. Ты победишь, уверен, на тебя по минимуму поставят, а ты ещё и подыграй, давая надежду. Там сейчас столько народу, что мы знатно повеселимся, — закончил Янь давольно потирая руки.

Ушлый трактирщик умудрился сдать две комнаты в забитом трактире за цену, достойную столичных гостиниц. Сморок выложил названную ему цену почти не торгуясь, ему нужно было разместить воинов, пошедших за ним и самому найти место для ночлега.

Пока Сморок и Ремок в компании ещё одного крепкого наёмника потащили сундук с грузом, а все прочие воины отправились осмотреть снятую им комнату, Корэр отыскал более мене пустой столик, занятый компанией всего из двух подвыпивших путников, которые тут же испарились, стоило к арии подсесть Няше.

Корэр постарался не обращать на воительницу внимания, пристально следя за каждым входящим, выслеживая появления Яня. Вскоре к ним за стол подсели Сморок со всеми остальными. На вопросительный взгляд Корэра наниматель, подмигнув, ответил:

— Ремок остался в комнате, я хочу на вас поспорить.

Вскоре Янь, открыв дверь с ноги, нагло ввалился в зал, потребовав у трактирщика выпивки, нут же отыскал взглядом с вызывном следившего за ним Корэра. Тот даже подивился, каким отвратительным и вызывающим был сейчас такой весёлый и дружелюбный на протяжении всего пути Янь.

Устроить конфликт для Яня не составило труда, пренебрежительный взгляд Корэра был достаточным поводом для наглеца, роль которого Янь исполнял.

Подлетев к столику Сморока, даже не забрав свою выпивку, Янь тут же начал высказывать всё своё недовольство. Получалось это у него столь правдоподобно, что в какой-то момент Няша подорвавшись с места, прорычала:

— Что-то не нравится? Так пусть клинки решат, кто прав!

Сморок, тут же велев наёмникам усадить воительницу обратно, проговорил, указывая на Корэра:

— Мальчик говорит, что он хороший воин, так пусть покажет на что способен.

Янь тут же наклонился к арии, бросив с вызывом:

— Сразись же со мной, сопляк.

Корэр, всё это время сохранявший потрясающее спокойствие, молча кивнул, встав.

Сморок искоса взглянул на Яня, сообщив:

— Всё хорошо, но это мой воин и он сражается только с теми, с кем я ему позволю. Ты только можешь одолжить его на время, — наниматель сложил пальцы в щепоть, протерев большим о средний и указательный, ясно показывая, чего он хочет.

Янь, выругавшись, выложил перед Смороком золотушку, проворчав:

— Если выиграю, с тебя в тройном размере.

— Конечно, я даже тебя тогда в наём возьму. И из забавы, поставлю на тебя, ты явно воин умелый, а у мальчишки на клинке ни одной царапины, — он тут же обратился к хозяину: — Эй, трактирщик, будь судьёй, прими ставку.

Говоря уже с публикой, Сморок спросил:

— Кто поставит на моего воина?

Поверивших в победу Корэра, выглядевшего как несмышлёный мальчишка, как и предсказывал Янь, оказалось немного.

В подтверждение всеобщих предположений, Корэр, выйдя во двор, освобождённый для поединка, принял нелепейшую позу. От первого выпада Яня он уклонился чудом: подскользнувшись в попытке отшагнуть. Но с трудом удержав равновесие тут же попытался атаковать, загнав меч в землю.

Нелепые фокусы мальчишки вызвали хохот собравшейся публики. Те, ко ставил на него, поспешили изменить ставку, исключением стали только Няша, да ещё один немолодой вояка из их отряда, в отличии от всех прочих не произнёсший за долгий путь ни слова.

Отскочив на другой конец поля, Корэр выхватил неизвестно откуда взявшийся второй клинок, совершенно такой же, каким был оставленный в земле. Присев, ария уклонился от очередного удара. Проскользнув под клинком Яня, он выхватил из земли свой второй меч. С каждым новым шагом его действия становились увереннее и чётче, в какой-то момент Корэр даже позволил себе несколько бесполезных, но таких эффектных движений.

Впервые в жизни он одновременно держал в руках две части вихря в форме клинка. Раньше подобно просто не приходило ему в голову, ведь было бессмысленно. Второй клинок не был помощником, лишь отвлекал, заставляя ещё внимательнее рассчитывать какой рукой теперь бить. Но очень скоро Корэр привык и к такому стилю боя, искренне благодаря отца с матерью, настоявших на том, чтобы в детстве он обучился одинаково хорошо владеть клинком и пером в обеих руках.

В какой-то момент Корэр слишком увлёкся. Поединок больше походил на танец, и он слишком хорошо влился в свою партию, забыв о необходимости следить не только за противником но и за своим собственным клинком.

Вихрь попытался провернуть манёвр, в былое время уже раз удавшийся ему. Тогда он распадался на девятнадцать отдельных мечей, один из которых всегда должен был оставаться неизменным, именно он тогда осталась в руках у Корэра, пока другие сбежали в иные миры. Всё от того, что ария проявил слабость. То был единственный раз, с момента получения Вихря, когда Корэр испугался, уж брат научил его, что страх плохой помощник... Но тогда... Тогда он боялся, что сестрица Ар не успеет, и Сэрба прикончит его так же как в своё время прикончил брата. Быть может Корэр путал причину и следствие, что если не клинок убежал потому, что он испугался, а он испугался потому что клинок сбежал? Отныне он уже в этом никогда не разберётся.

Теперь же Корэр не потеряет контроля, какова бы ни была причина. Поединок следовало поскорее заканчивать, потому ария заставил противника встать лицом в заходящей дневной звезде. Когда Янь немного присел заслоняясь от рубящего удара одного из Вихрей, Корэр метнул ему в бок. Противник арии никак не мог ожидать выпада, противоречащего всем канонам здравого смысла, ведь ни один воин не выпустил бы из рук меча по собственной воли. Но ведь мальчишка был колдуном со странным стилем боя: за все два поединка их с Корэром клинки не разу не соприкоснулись, Янь по началу принял это за случайность, но потом понял, что такова особенность стиля юнца из-за моря. Весьма непредсказуемой и ни на что не похожей техники. Что и стало причиной его ранения: лезвие клинка скользнуло по боку, с лёгкостью разрезая кованную куртке, несколько слоёв ткани и плоть натянутую на каркас.

Поединок был окончен, немногие поставившие на Корэра с удовольствием пересчитывали выигрыш, остальные же бросали на них недовольные взгляды. Все понемногу возвращались к оставленным кушаньям. Янь, изображая ущемлённое самолюбие, уже поплёлся к барной стойке, но Сморок окликнул его:

— Мой воин на тебя зла не держит, выпей с нами, а там посмотрим.

Янь, с искренней охотой присоединившись к отряду, принялся есть и пить, шепотом поинтересовавшись у Корэра:

— А не сделаешь как в той таверне. Оно-то конечно не глубока, но неприятно.

Кэрэр мотнул головой:

— Я уже сделал, боль тебе только кажется.

Янь в неверии запустил руку под одежду и, нащупав на месте пореза только затянувшийся рубец, расхохотался.

Вскоре к их столику подсел ещё один отрядник, с головой закутанный в какое-то тряпьё. Корэр неожиданно осознал, что видел его сидящим на козлах, сегодня же, поменявшись с другим попутчиком местами он немного отстал, а после и вовсе пропал, объявившись только теперь. Рост замотанного оказался почти такой же, как у взрослого арии, и судя по тому, как болталось на наёмнике шмотьё,был он неестественно тощ.

Сморок, бросив на подсевшего ожидающий взгляд, проворчал:

— Жердяй, ты бы поделился с парнями, а то они тебе такую потеху организовали.

Замотанный вытащил из складок тряпья мешочки, в которых что-то звякнуло, протянул один Корэру, второй Яню, так, что никто из сидящих этого не заметил, они сначала просто были в облачённой в объёмную перчатку руке, потом оказались перед поединщиками. Янь тут же сунул свой в карман, не проверяя содержимого. Корэр, поморщившись от странного запаха, пропитавшего ткань, поступил так же.

Замотанный ел очень странно, приподнимая тряпку, прикрывавшую рот, но не показывая лица. Заметив изучающий взгляд колдуна Жердяй обратился к Смороку:

— Если твой изнеженный волшебник со страху помрёт, не расстроишься?

Наниматель только кивну, а замотанный обратился к Корэру:

— Эй парень, любопытно тебе? — Не дожидаясь ответа он добавил: — Ну смотри давай.

Жердяй сдёрнул с лица тряпицу, демонстрируя срезанный нос, от которого осталось только две дырки, и виднелся обнажённый каркас, частично оторванные губы, из-за чего казалось, что замотанный постоянно хищно скалился. Реакция Корэра сильно отличалась от той, что все ожидали, он издал сдержанный смешок, словно бы увидел нечто забавное.

Жердяй тут же потянулся к рукояти кинжала на поясе, сочтя это за насмешку. Няша радостно взвизгнула в предвкушении драки. Корэр по началу хотел было просто извиниться, да сделать вид, что ничего не видел, но решил всё же объясниться, ведь может быть именно это его нежелание все толком разъяснять было причиной считать его чудаком. Ария, примиряюще вскинув руки, заговорил:

— У меня есть сестра, нечто смыслящая в медицине, обожающая разного рода нерешаемые задачи. Представил с каким энтузиазмом она бы принялась рассчитывать как нарастить массу и восстановить кожу. В моменты раздумий она выглядит довольно забавно.

— И что, эта твоя сестра может сделать и такое? — с некоторой надеждой уточнил Жердяй.

— Наверное... — он не стал рассказывать, что Роктвик его как-то штопал с использованием техники, придуманной сестрой. Наверняка бы захотели проверить, посмотреть на шрам, а он казался Корэру невыносимо отвратительным, от того что расползся почти по всему боку из-за крови упыря, оказавшейся в ране, и невозможности Корэра удержать себя в руках.

Жердяй в нетерпении зашипел, брызжа слюной сквозь стиснутые до побеления дёсен зубы:

— Что из тебя как на пытках слова тащить приходится. Если она возьмётся, любые деньги плачу, в слуги пойду, что захочет сделаю. Где она?

— В иных мирах, — не солгав ответил Корэр, ведь для местных все миры кроме их родного считались «Иными». Он уже начал проклинать себя за то, что всё-таки начал эту тему, подарив бедолаге мнимую надежду, ведь если он не может обратиться с обычным лекарям серединных миров, то куда уж ему искать Ар?..

— А ты таким не занимаешься? — уже теряя интерес спросил Жердяй, натягивая обратно тряпку.

Корэр, отрицательно мотнув головой, извинился, за то, что приходится на время покинуть застолье, встал и вышел из душного зала таверны, сбегая от неприятного разговора.

Очен скоро Сморок жестом попросив Яня наклоняться, приказал:

— Возьми колдуна, сходите, посмотрите, чего там в городе.

Янь, довольно лыбясь, поднялся из-за стола, проговорив:

— Ну мы тогда утром вернёмся.

Корэра, к своему удивлению, на улице «пьянчуга» не обнаружил. Его не было ни во дворе, ни на дороге и в полях за таверной. А ездовая колдуна спокойно стояла в стойле вместе со всеми остальными...

Колдуна Янь нашёл на крыше, совершенно случайно подняв взгляд. Тот преспокойно устроился на дощатом настиле, словно для большей эффектности полистывая какую-то старинную книженцию. Поминая всех богов, Янь притащил валявшуюся у забора на заднем дворе лестницу, поднявшись в Корэру.

Тот словно бы не замечая наёмника, продолжал сосредоточенно во что-то вчитываться, в золотистом свете ночного спутника планеты. Янь, подивившись тому, как колдун всё видит в такой темноте, проговорил:

— Есть предложение, сходить на одно дельце в город.

Корэр поднял на того заинтересованный взгляд, заставив вздрогнуть — глаза колдуна поблёскивали неестественной синевой. Янь нервно хохотнул:

— Ещё чуть, и я в богов да нечистых уверую, о таком бы предупреждать надо, сраный волшебник.

— Чего делать нужно?

Янь, только пробурчал, что всё на месте покажет, после кивка Корэра, поспешил спуститься, чтобы колдун скорее последовал за ним. Но оказавшись на земле, Янь в очередной раз вздрогнул, увидев уже колдуна уже стоявшего у него за спиной.

***

До города они дошли пешком по настоянию Яня. У ворот развернулась всё та же сцена, что предстала перед ними ещё на закате: стражники всё так же отказались их впускать, но Янь вытащил из кармана какой-то перстень, при виде которого охранники изменились в лице и не задавая больше вопросов, впустили их в город. Корэр не подал вида, что был удивлён, но всё же задался вопросом: кем был хозяин украшения, если власть его была куда выше чем у царя...