День 1ый

«Милый, прости... Прости, что не смог защитить... Если бы я бежал быстрее... если бы выехал чуточку раньше... если бы среагировал мгновенно... всего секунда... и все было бы иначе».

Надрывный шепот и сдержанные всхлипы, так как в комнате еще два надсмотрщика, которые больше не спустят с него глаз. Трясущиеся руки, невесомо дотрагивающиеся до обездвиженного тела в страхе навредить любимому.

«Боги, спасибо вам... Спасибо! Какой же я идиот... Горошек... Любимый... Твои слова во сне... Я не правильно тебя понял... Думал, что... Как глупо... Хотел поскорее с тобой встретиться... И такого натворил... А ты еще здесь... У нас есть шанс... Еще есть...»

Двадцать минут тишины. Поиск в закромах организма хотя бы горсти сил, чтобы справиться с этим состоянием, когда хочется кричать от удушающе сильных и противоположных чувств и эмоций: горя и радости, ненависти и любви, страха и надежды.

Сердце самого дорогого человека на свете еще бьется.

«Все будет хорошо... У нас все будет хорошо, Сани... Мы постараемся... Я постараюсь... Больше не отпущу... не позволю...»

Организм, потерявший много крови, и уставший после испытанной невыносимой боли утраты, а затем шокированный новостями, сейчас понемногу расслаблялся. Вместе со слезами уходила горечь, заполнившая под завязку его тело, сердце и мысли. Пальцы двоих людей, горячие и холодные, были сплетены и лежали на белой накрахмаленной простыни. Сон придавил  десятитонной плитой, и воскресший заново заснул, сидя на стуле, положив голову у неподвижной руки любимого.

«Проснись. Тебе необходимо поесть», - слова будившего постепенно приводили сознание в рабочее состояние. Первым делом ухо было приложено к груди Сони, поверх электродов для наблюдения за сердечно-сосудистой деятельностью, хотя мониторы показывали, что все в порядке.

«Бьется... Все хорошо...»

Слезы радости снова обожгли щеки и щетинистые скулы. Казалось, это бездонное море никогда не высохнет. Хаотичные, полные любви поцелуи в расслабленную ладонь. Несмелый взгляд на любимое лицо. Сердце, снова громогласно умоляющее о чуде.

«Постараюсь больше не реветь белугой... Прости... Тебе бы не понравилось, правда?»

Молчание. Нежные поглаживания лица, волос любимого. Отмахивание от настырных просьб пройти к столу и хоть немного поесть. И вновь шепот. Слова, предназначенные только для них двоих.

«Когда Хиа приехал ко мне и рассказал о том, что ты жив... не знаю... эта новость будто заново меня возродила. Я почувствовал, как мое тело, мое сердце оживают. Хотелось телепортироваться к тебе, но мы еще сорок долгих минут добирались до этой клиники. Пока ехали, он рассказал мне еще одну шокирующую новость, точнее две. Ты будешь счастлив услышать, что... Макото мертва. Фиат отмщен, ты полностью свободен, милый, от прошлой любви, от долга.

А еще, я совсем неожиданно стал владельцем бизнеса, принадлежавшего покойной. Наверное, ты не менее шокирован, чем был я, когда мне об этом сообщили... Хиа сказал, что необходимо позвонить юристу, подписать документы и официально вступить в права наследования.

Не верится, я стану значимой частью этого не до конца изученного мной мира. Ты же станешь моей опорой и поддержкой? С чего начать? Так много нужно сделать... Я хочу в первую очередь избавиться от теневого бизнеса, связанного с наркотиками и продажей людей... От радужного подвала...»

Мужчина замер, вспоминая что-то.

«Черт... Сегодня воскресенье, через час ребята должны приступить к своим обязанностям. Вот же ж... Малыш, мне придется уйти, но я вернусь сразу, как сделаю то, что должен... Горошек, ты у меня очень сильный. Прошу...»

Мысли уводили на распутье с десятком вариантов исхода этой ситуации. Надо было прогнать все те, которые предвещали плохую развязку и отдавались болью в бешенно стучащем органе, необходимо стать сильным физически и морально, так как сейчас в его поддержке нуждается любимый человек.

После препирательств с двумя «няньками» и проигрыша в этой дискуссии, мужчина покинул палату в компании «телохранителя», дабы поскорее решить важные вопросы и вернуться.

День 2ой

«Горошек, привет. Я вернулся только ночью. Не стал тебя тревожить разговорами. У меня здесь теперь чудесная кровать: твой попечитель позаботился. Спасибо ему за это. Могу спать рядом, не выпуская твою руку из своей. Врач сказал, что ты меня не слышишь, так как находишься в медикаментозной коме, в которую тебя вынужденно погрузили, но... я все равно буду говорить, ты почти всегда озвучивал свои мысли вслух. А вдруг? Думаю, так будет намного легче справиться нам обоим... 

Я спал хорошо, не волнуйся. Только несколько раз посматривал на многочисленные датчики... ммм, раз десять, не больше. Честно.

Вчера приехал в Клуб и расторг договоры с радужными парнями. Ликвидировал их долги. Они достаточно страдали в этой жизни. Предложил Оранжу и Вайлету работу администраторами, новому Йеллоу - официантом в ресторане, и они согласились. Думаю, сработаемся. Грин и Ред свободны, у них хорошие партнеры и любовь со всеми вытекающими. У Блу свой бизнес, он решил поднять его до былого статуса.

Я очень рад за всех. Но у меня еще много работы. Оказалось, в других клубах тоже имеются... радужные подвалы... Блядь, я так любил радугу в детстве, но теперь она ассоциируется у меня с болью и страданиями невинных парней. Я закрою все, к чертовой матери. И разрублю все ниточки, связанные с торговлей людьми. Не пущу на самотек, а постараюсь искоренить напрочь это зло. Пока думаю, как это лучше сделать. У тебя, наверняка, были бы искрометные идеи на этот счет...

Медсестра приходила и обтирала твое тело, а я внимательно наблюдал. Ничего сложного. Завтра попрошу ее передать мне утренние процедуры. Считаю, у меня получится лучше и может быть... ты почувствуешь мое тепло и решишь поскорее вернуться?»

Говорить, поглядывая на реакцию самого дорогого человека на свете, и не видеть ответных действий, даже самых минимальных движений, было очень тяжело, больно, страшно. Флешбеками возникали образы любимого, где он улыбался, дразнил, стонал в экстазе. Хотелось схватить один из них и приложить к неподвижному телу, возможно они слились бы воедино и грезы стали явью.

***

«Малыш, мне пора идти. Знай, что каждую секунду за стенами этой палаты, я думаю о тебе и молюсь о твоем выздоровлении».

Нежный поцелуй в щеку. Уложенная на свое место выбившаяся прядь волос.

«Веди себя хорошо... Люблю тебя».

День 3ий

«Горошек, мне пока не разрешают тебя трогать, так как у меня нет медицинского образования, а отек мозга еще не спал. Кхм, но я очень сильно настаивал, поэтому врач повздыхал и сказал, что как только будет можно, он разрешит. Подождём.

Чувствую себя беспомощным, неспособным хоть чем-то помочь тебе, кроме как сидеть рядом. Признаюсь: веду себя плохо, доктора уже сделали мне несколько замечаний за частые звонки в клинику. Ничего не могу с собой поделать, тревога не отпускает, когда я не у твоей кровати. Хотя... и здесь не на много легче... Хочу поставить камеру в палате, чтобы не беспокоиться лишний раз.

Вчера я официально вступил в права наследования. Теперь могу устанавливать свои порядки в других клубах, парочка из которых находится сравнительно недалеко. Начну с  них. Два-три часа езды в одну сторону, поэтому надолго тебя не оставлю.

Трой приставил ко мне двух неплохих парней. Для меня это ново. Пока сложно к этому привыкнуть... и не только к телохранителям. Смогу ли я соответствовать новой роли? Меня будто бросили в глубокую часть бассейна без необходимого для выживания навыка. Хиа говорит - «главное сохранять спокойствие, сосредоточиться и постепенно научиться ориентироваться в новых реалиях». Последую его совету. Кто знает, может быть, я обнаружу в себе талант прирожденного пловца?»

Грустный смешок. Взгляд исподлобья на безмятежные синеватые веки. Понимание, что ответа на вопросы не последует. Каждый прожитый час, как вызов всему его существу. Жуткое «а если?», часто заползающее в голову гадкой, ядовитой змеей, отправляет и не дает дышать. Глубокий вдох и выдох, чтобы не заплакать.

Соберись, мать твою!

«Ой, Горошек! Я же совсем забыл рассказать. Хиа стал преемником увесистой части бизнеса Сана Клахан. Мне кажется, теперь он на своем месте, ему идет. Ты не поверишь, но он променял свою белую четырехколесную старушку на черный Гелентваген с золотым дисками. Хах, я бы тоже не поверил, если бы не увидел это собственными глазами.

Он вчера заезжал в Клуб ближе к полуночи, дабы завершить дела по Реду, хотел, чтобы я ликвидировал все, что могло бы связать его сына с этим местом. Я уничтожу не только радужные подвалы, но и вообще сотру их из истории бизнеса. Они останутся только в памяти людей, причастных. Кстати, о причастных - я попросил Троя забрать Арана. Мне не важно, что с ним будет. С глаз долой, как говориться...

И еще, Хоуп с Панитом решили заглядывать к тебе по вечерам. Будет не так скучно, пока я на работе. Они - добрые, хорошие ребята, и очень за тебя волнуются. Будь с ними ласков, милый.

Сегодня поеду в Паттайю, разберусь с делами местного клуба, к утру постараюсь вернуться. Ты же будешь хорошим мальчиком, правда, Горошек? Я очень сильно люблю тебя... И мое сердце продолжает биться, только потому что ты еще жив...»

Уверенный и ровный голос дрогнул. Как же сложно было его контролировать. Внутренняя борьба со слабостью не дала договорить. Желание быть сильным рядом с любимым больше не давало переходить границы и выпускать свои чувства на волю в стенах этой палаты. Приходилось проглатывать их и запихивать как можно глубже.

«Ты мне очень нужен... Прошу, вернись...»

День 6ой

«Доброе утро, Горошек. Давай-ка, начнем день с чудесных новостей. Вчера наш серьезный Командор сделал предложение своей второй половинке! Вайлет прислал фотографии. Они с Панитом выглядят такими счастливыми. Пока не знаю, когда они планируют свадьбу, но очень хотелось бы присутствовать на ней вместе с тобой...»

Как бы ни старался верить и мыслить в позитивном ключе, к горлу то и дело подступала горечь возможной утраты.

Закрой глаза и посчитай.  1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10. Не проваливайся в эту топь, думай о хорошем.

«Вчера я посетил клуб в Хуахине и навел маломальский порядок. В отличие от заведения в Паттайе, в этом управляющий показался мне более адекватным, он согласился с моими нововведениями. Конечно, за пять часов мало что удалось проверить и настроить, но я постараюсь почаще туда наведываться.

По-хорошему, надо ставить во главу своих людей, но с этим пока большая проблема. Ох, их просто нет - тех, кому можно доверять. Я уверен, ты помог бы найти решение... Здорово, что у меня есть наставник в лице Хиа, поговорю с ним на эту тему, когда он вернется из поездки.

И еще, доктор сказал, что есть небольшие улучшения, и это неплохой знак. Ты - умничка, Сани...»

День 12ый

«Горошек, у меня очень хорошая новость! Врач сказал, что отек мозга спал. Завтра тебя снимут с седативных препаратов... Не переживай... Хах, я делаю это за нас двоих...

Сегодня уеду лишь на пару часов, а потом буду гладить и уговаривать твое тело вернуть мне тебя. Куда еду? Давно не был в Храме и не делал подношений... Возможно Боги услышат меня...»

Одна юркая слезинка все же смогла обогнуть выстроенные разумом препятствия и пролилась на белую наволочку.

«Вчера заезжал домой. Маа посадила в горшок небольшой кустик дицентры для тебя, просила передать, что молится за твое скорейшее выздоровление. Здесь три веточки с сердечками. Теперь я буду ухаживать за вами обоими. Потом пересадим его в землю возле нашего дома... вместе».

День 13ый

Процедура уменьшения дозировки седативных препаратов была назначена на 8:00. Прошедшая ночь опустила темный покров не только на город, но и на человека, лежащего на придвинутой к больничной койке кровати, беспрерывно смотрящего на елеосвещаемое любимое лицо в тусклом свете ночника, и нежно сжимающего неподвижные пальцы. Было одновременно зябко и душно от страха. Уснуть не получалось, зато удавалось все больше утопать в болоте мыслей.

Только неимоверным усилием воли удалось выдрать себя из этой пучины, включить аудиокнигу и попытаться сосредоточиться на произносимых низким мужским голосом словах:

«Настоящий дом - это место абсолютного покоя, тотального приятия и совершенной любви...»

(Прим. автора: Ньютон М. «Путешествие души»)

Мой дом - это ты, Горошек. Я боюсь, но в тоже время во мне теплятся надежда и уверенность, что еще есть шанс починить поломанное и вдохнуть в восстановленные стены новую счастливую жизнь.

«Мы должны научиться приспосабливаться к различным обстоятельствам жизни...»

Единственное обстоятельство, к которому я не смогу приспособиться - это потеря тебя...

***

Приход врачей разрушил тягостное состояние между сном и явью. Все что оставалось делать - надеяться и молиться, эти два новых навыка были уже неплохо натренированы за последнее время.

Доктор озвучивал все свои действия. Посетителю было позволено остаться, лишь потому что это - вип-клиент на особых условиях. Легкие затаились и перестали совершать полные обороты, перейдя на слабое, частое трепыхание. Пара темно-карих глаз внимательно наблюдала за действиями специалистов: подключение различных аппаратов и мониторов к торсу, рукам и голове, подкручивание ролика для понижения седации, далее кратковременное отключение Сани от искусственной вентиляции лёгких для стимуляции самостоятельного дыхания. Бесконечно долгие секунды, минуты... часы.

Веки слегка дернулись... даже несколько раз. Невозможно было усидеть на месте и не податься вперед, поближе к любимому, но его не пустили. Снова пришлось ждать.

Спустя несколько часов вердикт был вынесен - пациент перешел из состояния медикаментозного сна в естественную кому. Нейрохирург похлопал резко поникшего мужчину по плечу и сказал, что «шансы еще есть, остается только ждать, организм молодой и должен справиться». Далее он пояснил, что судя по неплохому баллу согласно шкале Глазго, так как присутствовало патологическое разгибание в ответ на болевое раздражение, диагноз не включает полную гибель головного мозга, а значит вероятность хорошего исхода была велика.

(Прим. автора: Шкала комы Глазго - шкала для оценки  и  детей старше 4 лет и взрослых. Шкала состоит из трёх тестов, оценивающих реакцию открывания глаз, а также речевые и двигательные реакции. За каждый тест начисляется определённое количество баллов. В тесте открывания глаз от 1 до 4, в тесте речевых реакций от 1 до 5, а в тесте на двигательные реакции от 1 до 6 баллов. Таким образом, минимальное количество баллов — 3 (глубокая кома), максимальное — 15 (ясное сознание).)

На вопрос - сколько это состояние может сохраняться, ответ был неутешительным - неделя, месяцы и возможно годы, но чем дольше оно протянется, тем меньше шансы на восстановление.

Надежда - очень хрупкая субстанция. Пара слов может напрочь убить ее или наоборот возродить. Годы... Это пугало... Страх разогнался до стадии паники в считанные секунды. Увидев тревожное состояние мужчины, врач попросил медсестру выдать ему успокоительное.

Вскоре в палате остались только двое неподвижных тел, одно из которых некоторое время сидело с пустым взглядом, обращенным к мониторам. Глубокий вздох, а затем слова, звучащие сначала хриплым тихим голосом, а затем моментально разогнавшиеся почти до крика: 

«Я знаю... ты хочешь вернуться к прежней жизни... ко мне. Ты - боец и один из самых храбрых людей, которых я знаю... Я верю в тебя, малыш. Цепляйся за жизнь всеми силами! Не смей оставлять меня одного!»

...

«Прости... Сорвался. Очень сложно держать себя в руках. Обещаю, этого больше не повторится. Стоит привести себя в порядок».

Мужчина быстрым шагом вышел за дверь, чтобы поскорее попасть на работу, отвлечься и настроиться на чертов позитив. В таком состоянии здесь нельзя было находиться, особенно сейчас, ведь была совсем небольшая, но все же, вероятность того, что Сани все чувствует, и возможно даже слышит.

День 14й

«Малыш, это я... пьяный Я. Пил не один. Ко мне заглянул Блу, и мы решили посетить бар. Нет, не в Драконе, другой... между Клубом и твоей квартиркой. Потом я зашел туда, уборка производиться, как и прежде, раз в неделю. Не думаю, что ты туда вернешься, когда проснешься, хотя... Не стоит думать о плохом, но, знаешь, эти чертовы фильмы, когда главный герой страдает амнезией после комы, не дают мне покоя... Если вдруг так случиться, я добьюсь тебя снова, обещаю. Не буду сидеть сложа руки, как на Ферме.

Ферма... Столько воспоминаний с тех лет... Хочешь раскрою один секрет? Хах, вот же я идиот, даже стыдно рассказывать. Так сильно ревновал тебя к тем парням, с которыми ты иногда... для здоровья... Так вот, Пит был непомерно настойчив, гладил тебя по коленке в то утро в столовой, а тебе это явно не нравилось. И... в обед я втихаря подсыпал ему слабительного в суп. Как будто это хоть как-то могло сблизить нас с тобой. Ха-ха-ха. Дурак, ведь так? Но... в тот вечер мы лежали на соседних кроватях и долго разговаривали. Я был счастлив...

Все вокруг расплывается... Последняя рюмка была явно лишней...

Знаешь, Нахун изменился. Стал больше улыбаться, и не только губами, глаза стали другими... веселее что ли, не как раньше. Оказывается, он теперь встречается с доктором. А еще, они с Панитом хотят вернуться в университет и вместе учится на факультете бизнеса, так как оба бросили учебу на последнем курсе бакалавриата.

Все потихоньку восстанавливают свою жизнь. И мы обязательно вернем нашу...

Горошек, ты еще не выполнил свою миссию в этой жизни, а она заключается в том, чтобы насладиться счастьем рядом с любимым и любящим тебя человеком. Поэтому, не смей, слышишь! Цепляйся за мой голос, мое тепло. За меня».

Вдох-выдох. Промилле в крови не справлялись с эмоциональными качелями, которые нещадно трясли и швыряли его страдающее существо в разные стороны. Алкоголь ярче подсвечивал тянущую в пропасть тоску.

«Больше ничего не скажу. Мне лучше поспать».

Слезы беспрерывным потоком лились на подушку из открытых глаз, смотрящих на все еще неподвижное лицо, пока тяжелые веки не закрыли обзор, а порядком изношенный за последние сутки мозг не провалился в черноту сна без сновидений.

День 15й

«Милый, доброе утро! Врачи сжалились надо мной и разрешили проводить утренние процедуры. Я безумно рад, что буду хоть чем-то полезен. Теперь смогу ухаживать за тобой, как за редким растением, буду лелеять твои листики, пока ты не расцветешь. Я сдал медсестре устный экзамен, перечислил по порядку все действия, она похвалила меня и оставила с тобой один на один. Твой парень хорош, правда?

Так, я тебя раздел и приступаю к выполнению задания. Фух...»

Руки с влажной губкой неуверенно, словно боясь навредить, двигались по родному телу, таким образом, чтобы подушечками пальцев дотрагиваться до кожи любимого.

«Ну, как? Есть разница, обтираю я или незнакомая женщина? Я безумно соскучился по прикосновениям к тебе. Немного переживаю... Нет... если честно, не немного. Это очень волнительно.

Твоя кожа стала немного холоднее, но она по-прежнему нежная и гладкая. И... все на месте, все такое же красивое, как и прежде...

Ох, сейчас... пять секунд... Боги, я, наверное, извращенец... Прости... Возбудился, как мальчишка... Очень сильно соскучился...

Поговорил с утра с Хиа и врачами, теперь постараюсь держать свои мысли в позитивных рамках. Честно признаюсь, как только я начал представлять твое скорое пробуждение и восстановление, следом в голову начали лезть сексуальные фантазии... А сейчас ты лежишь передо мной такой... обнаженный... Мне очень стыдно. Обещаю, что постараюсь контролировать свой мозг и свое тело».

Руки с влажной мягкой тканью медленно двигались по ногам, бедрам, плоскому животу.

«Как же хочется поцеловать... прикоснуться. Черт, как вообще можно думать о таком, когда любимый в таком состоянии? А с другой стороны, вдруг он все чувствует? Ему будет приятно? А если он забыл меня и приятно не будет?»

Несколько невесомых поцелуев в еле-еле зеленоватые пятна почти исчезнувших гематом на коленях, в районе тазобедренной кости и на правой щеке.

Забота, причастность к процессу восстановления своей второй половинки приносили радость и удовлетворенное желание быть нужным. Хотелось растянуть эти действия на подольше, но данная процедура не могла продолжаться вечно. 

«Все готово. Щетина еще не сильно отросла. На днях побрею тебя. Честно скажу, я не сдержался пару раз и поцеловал твои почти зажившие от падения синяки. Больше ничего не трогал! Хах, слово скаута.

Я хочу поскорее почувствовать на себе твой взгляд. Интересно, какими будут твои первые слова после пробуждения? Я слишком часто об этом думаю...

В моем телефоне всего одно твое фото. Тогда в парке, помнишь? Смотрю на него, когда совсем тяжко. Часто не могу... слишком болезненно».

День 25й

«Здравствуй, Горошек. Прости, что меня так долго не было... Соскучился?.. Я невозможно сильно скучал и беспокоился о тебе в минуты, когда не был занят, и невозможно долгие часы позже... Все-таки надо бы поставить камеру...

Ох, расскажу, как есть, ведь ты все равно увидишь отметины этих дней на моем теле. Теперь у нас с тобой в верхней части спины будут похожие метки судьбы.

Девять дней назад мне пришлось остаться в Паттайе на сутки, чтобы уладить навалившиеся дела с местными властями.

Все случилось внезапно. Нападавших было семеро. Посреди дня, на оживленной улице. Не стреляли, потому что вокруг было много людей. Достали ножи. Когда я получил в схватке несколько ранений, телохранители, которых приставил ко мне Хиа, вытолкали меня к запасному выходу из Клуба...

Спрятавшись в одной из подсобок подвала, я позвонил Трою. К счастью, у него были связи в том районе, поэтому спустя час меня вывели оттуда его люди. Затем пришлось некоторое время прятаться и залечивать раны.

Оказалось, за этим покушением стояли люди Макото, которые управляли различными частями ее бизнеса. Они сговорились за моей спиной и решили убрать внезапно появившегося наследника. Их не устраивали новые порядки и снижение дохода из-за ликвидации некоторых сфер их деятельности.

Помнишь, я говорил, что Управляющий клуба в Паттайе мне не понравился? Оказалось, что он был одним из организаторов этого мероприятия... Надеюсь, эта тварь не скоро возродится.

Ты бы видел Хиа в гневе... Вчера он расхаживал с огромным мачете вдоль ряда стоящих на коленях бунтовщиков и читал им нотации в своем стиле, с подколами. Больше всего досталось тому, кто находился у руля машины по торговле людьми в южном регионе. Это было эпично! Словно блокбастер посмотрел.

Хох... подъем на эту гору будет непростым. Но я доберусь до вершины во что бы то ни стало. Меня крепко разозлила и раззадорила эта ситуация. Но в тоже время... тебе могу признаться - мне было страшно. Очень... Ведь мы с тобой могли больше не увидеться, если бы... Блядь, к черту эти «если»! (Вдох-выдох)... Теперь я буду на 200% осторожнее, обещаю. Трой подобрал мне десяток хороших ребят, остальных найду сам...

В этой истории есть то, что повисло еще одним тяжким грузом на моем сердце. Парни, защищавшие меня... к сожалению, не выжили... Позавчера были похороны. Они храбро сражались и справились с поставленной задачей... ценой своих жизней. Никогда не забуду, что они сделали для меня в тот день... Я отдал должное их семьям... помог с долгами, буду помогать и благодарить их до конца жизни, хотя понимаю: что бы я не делал, это не вернет этим людям мужей и сыновей».

Тугая повязка не давала правой руке полную свободу действий, движения сопровождались болезненным жжением в районе лопаток, но она все же продолжала поглаживать лежащего на больничной койке человека. Физическая боль была намного ступеней ниже душевной и воспринималась сейчас ее отголоском.

«Малыш, тебя уже помыли утром. Хочешь, проведем эту процедуру еще раз? Конечно, да, не стоило даже и спрашивать, правда?»

За эти дни его словно выпили до дна, опустошили, но он вновь начал наполняться, ради того, кто ждал его, кто нуждался в его присутствии. Хотя в этот момент возможно более нуждающимся был он сам.

Тазик с теплой водой и мягкая губка. Аккуратные движения рук, снимающих больничный халат, а затем поступательно-нежные, обтирающие нежную кожу. Сосуд жизненной энергии продолжил наполняться. Не выдержал, прижался лицом к груди, поднялся выше, ведя кончиком носа к яремной впадине и, не останавливаясь, к шее, а затем к сухим губам.

«Сейчас, подожди. Я увлажню их».

Ватный диск из медицинского контейнера, обильно смоченный водой, приложен к губам любимого. Кадык слегка приподнялся и опустился, сработал глотательный рефлекс. Сердце наблюдающего забилось чаще, хотя мозг понимал, что такое возможно в состоянии комы. Чтобы не зацикливаться на эмоциях, вновь начал говорить:

«Пока ехал, снова читал научные статьи. Раньше считалось, что люди в коме находятся полностью без сознания, то есть ничего не слышат и не ощущают. Однако последние данные показали обратное. Современные томографы выявили, что при разговоре с больным в его мозге активизируются определенные зоны, отвечающие за те или иные реакции. Это значит, что человек реагирует на речь, прикосновения, возможно даже понимает частично некоторые слова или смыслы.

Верю, горошек, что ты чувствуешь меня, чувствуешь мою любовь... Я бы все отдал за твой взгляд, улыбку и объятия».

День 30ый

«Милый, я прошел интенсивный курс с физиотерапевтом по лечебной физкультуре, так что с сегодняшнего дня возьму на себя еще одну функцию. Буду поддерживать тебя в потрясающей физической форме, не пропущу ни одной мышцы или сухожилия. Мои раны почти зажили и уже не болят.

Так, начнем с рук... Постараюсь найти баланс между осторожностью и силой».

Аккуратные сгибания и разгибания в локтевом суставе, разведение рук в сторону, круговые движения кистей, проработка всех суставов фаланг пальцев. Не спеша, размеренно, по три-четыре повторения на каждое упражнение. Печаль вперемешку с радостью от приносимого любимому блага.

«Пока ты трудишься, позволю себе минутку саморекламы, ха-ха. Я очень долго работал на плантациях, и был лучшим в уходе за растениями. Знал досконально, что, в каком количестве и в какое время им нужно для счастливой жизни. Твой муж - очень дотошный в некоторых вещах, особенно в тех, которые касаются заботы...

Знаю, ты бы не закатил глаза, слушая мое бахвальство, как делал мой брат, а подарил бы мне восхитительную улыбку и сказал: «Да, ты такой»... Я улыбаюсь, потому что часто представляю, как бы ты прокомментировал ту или иную мою реплику...

Так вот, я всегда начинал с досконального изучения вопроса, прежде чем приступить к делу. «На глаз» или наобум - не про меня. Поэтому мои подопечные всегда приносили больше плодов, чем у других.

Сейчас могу уверенно сказать, что проштудировав всю имеющуюся на данный момент информацию, касающуюся твоего состояния, я знаю, в чем могу быть полезен, и приложу усилия по максимуму.

Я уже обсудил с врачом новые методы лечения с применением технологии транскраниальной магнитной стимуляции головного мозга, проще говоря, воздействие на мозг при помощи электромагнитных импульсов. Этот метод пока широко не применяется, поэтому мы решили подождать еще какое-то время и дать тебе шанс очнуться самостоятельно. Но если это затянется... Прости мне мой эгоизм, но я хочу использовать все возможное, чтобы снова быть с тобой.

Ты тоже постарайся... Хотя о чем я?! Уверен, что  Сани, сносящий все на своем пути к цели, уже взялся за дело и во всю старается выбраться из сна, чтобы если не обнять, то хотя бы накостылять мне за несколько «неправильных» поступков или мыслей».

День 36ой

«Любимый, доброе утро! Хотя уже почти полдень. Я очень поздно пришел. Надо было кое с чем разобраться.

Рядом с Драконом неделю назад открыли кабаре с подпольным барделем, чтобы сманить тех клиентов, которые посещали радужный подвал. Я наведался туда со своими людьми. Оказалось, там работают такие же парни с незавидной судьбой, очень похожих на нашу цветную семерку, только их намного больше, и условия хуже. Поток клиентов неимоверно высок. Меня это взбесило и... я не смог, Горошек, не сдержался... борделя больше нет.

Эта ситуация натолкнула меня на мысли - таковы нынешние реалии, спрос рождает предложение, люди хотят трахаться, поэтому подобные заведения будут открываться снова и снова. Я не смогу остановить это, но в моих силах измениться, стать гибче и найти компромисс. Только вот какой?

Есть идеи? У меня пока нет, но я подумаю и возможно посоветуюсь с Хиа».

День 40й

«Горошек, на улице стоит такая жара, днём выходить совсем не хочется. А вечером посвежее. Вчера удалось немного прогуляться...

Был не один. В Клуб неожиданно пришел Тханва... Помнишь того парня, которого мы встретили в парке, учителя из моей деревни? Он увидел в газете новость о моем наследовании Макотовского бизнеса, пришел и умолял о разговоре. Я не смог отказать, так как плохо с ним обошелся в то время.

Он сказал, что понимает и принимает мои чувства, вернее отсутствие таковых в отношении него, а потом предложил помощь с бизнесом, так как уже почти месяц находится в поиске работы. Его слова и взгляд были искренними. Я поверил и... ведь так сильно задолжал ему в прошлом... Вообщем, после проверки его истории, в которой все безупречно чисто, взял Тханва к себе помощником.

Сани, мое сердце спокойно и холодно рядом с этим человеком. Надеюсь, ты не будешь сильно злиться. Много лет прошло, сейчас я совсем другой. У меня есть тот, ради кого живу, двигаюсь вперед. Уверен, ты знаешь, кто этот человек».

Продолжительный поцелуй в висок с последующим зависанием и прислушиванием к запаху. Любимый аромат жасмина почти исчез, остались лишь его еле заметные нотки, и то, возможно, их подкидывала память. Теперь Сони пах больницей: дезинфекцией и медикаментами.

«Хах, минутка признаний - когда был в твоей квартире, забрал оттуда несколько вещей и гель для душа. Твою футболку храню в ящике стола, достаю и лежу на ней, когда никто не видит. А гель... Я им не моюсь, просто иногда открываю крышку, вдыхаю твой запах и представляю тебя рядом... как раньше. Не подумай ни о чем сексуально-развратном, шалунишка! Все совсем наоборот, я делаю это для успокоения».

День 44й

«Милый, сегодня прекрасная погода: жаркое солнце прикрывают облака, достаточно свежо для октября, птицы поют, я открыл окно, чтобы ты тоже насладился их пением. Может тоже посмотришь, и мы вместе порадуемся этому дню?»

Каждый раз, задав вопрос, дыхание на пару секунд замирало, в ожидании ответа. Снова тишина, надо было поскорее начать говорить, чтобы не провалиться в яму тягучей склизкой тоски, которая быстро засасывала в свои недра, если ты останавливался и сдавался ей.

Вздох.

«Нет так нет, ну, хорошо... Перейду к новостям. Помнишь, я говорил про альтернативу барделям? Мы с Тханва устроили мозговой штурм и родили-таки, как мне кажется, отличную идею.

Это будет современный Клуб знакомств. Хах, ты наверняка сразу смекнул что к чему, ты же у меня очень умный. Да, клиенты будут заводить знакомства ради секса и продолжать, если оба согласны. Никаких извращенцев, за этим четко проследят. Мы подготовим около тридцати помещений для более тесного общения. Будем брать деньги за вход, бар и аренду приват-комнаты, устроим все на высшем уровне. Я уже нашел человека, который займется организацией. Место - то самое, рядом с Красным драконом.

Через месяц все будет готово. К тому времени найду толкового управляющего, и по началу буду сам все отслеживать. Если удастся, организую подобные заведения и в других районах.

Вот такой план. Думаю, ты бы поддержал его. Узнаю, как только очнешься. Мне важно твое мнение».

День 50й

«Малыш, мой хороший, прости, что целых пять дней не заходил. Я редко болею, ты знаешь, но в этот раз мой организм не справился. Лежал с высокой температурой пару суток, а потом доктор попросил меня долечиться, чтобы не заразить тебя.

Знаешь, разлука с тобой - мое самое действенное лекарство! Я так хотел к тебе, что пришлось поскорее выздороветь.

Правда Тханва немного помог мне, пока я не мог встать. Пару раз заезжал: привез лекарства, приготовил еду, сменил постельное белье и полил цветы, так как Маа взяла отпуск на неделю.

Он тебе обязательно понравится. Пока меня не было, парень прекрасно справлялся с текущими делами. В старании ему нет равных. Теперь в моем кабинете и в Клубе не просто порядок, а идеальный порядок.

А еще, он неплохо сошелся с Фумом и Джираю. Этой команде я с полной уверенностью могу доверить Клуб на период поездок. Как раз послезавтра предстоит такая... На три дня на север, в Чиангмай. Хочу разобраться и перекрыть одну из артерий по продаже людей. Возьму с собой восемь человек, а также по просьбе Хиа там нас будут ждать пятеро местных, на которых можно положиться.

Сегодня мои ребята поставят камеру. Буду следить за тобой онлайн».

День 56й

«Любимый, как же я соскучился...»

Целостность и не изменившееся в худшую сторону состояние родного человека проверена быстрым взглядом на мониторы, прикосновениями и дорожкой нежных поцелуев от правой щеки до левого уха и обратно.

«Я словно целую вечность тебя не видел. Видео с камеры - это совсем другое, но оно меня успокаивало, пока я был вдали от тебя. Сегодня проведем как можно больше времени вместе. Позвоню, попрошу Тханва дать мне отгул на полдня.

По поводу поездки... Цель достигнута, правда пришлось применить немного силы. Людей Макото там было не так много, как на юге, но они не хотели просто так отрезать один из лакомых кусков их бизнеса. Я разворошил осиное гнездо, а потом предложил парочке самых разумных особей, возглавить сеть клубов в северной части Тайланда. Они согласились сменить направление. Общими усилиями нашли в трех городах - Чиангмае, Чианграе и Лампанге места под строительство и подрядные организации. Если все пойдет по плану, в январе должно состояться открытие».

В дверь постучали, и заглянул начальник телохранителей:

«Босс, ваш помощник просит встречи с Вами».

«Спасибо, Сомсак. Через минуту выйду, - Тон быстро сменился на деловой, а после того, как дверь закрылась вернулся к прежнему, интимному. - Малыш, я ненадолго отойду. Наверное, много срочных документов накопилось за эти дни».

***

«Ну, вот, как я и предполагал. Бизнес не двигается без моих подписей и отмашек. Тханва принес огромную кипу того, что не подождет до вечера, а еще как знал, что я не ел и заставил меня перекусить едой из ресторана. Так что теперь я полон сил.

По дороге в палату, встретил в коридоре врача, он сообщил, что пока все без изменений. Меня это не огорчило, ведь главное - не хуже. Буду ждать твоего пробуждения, как матери ждут рождения ребёнка. Всему свое время. Давай-ка сделаем зарядку, Горошек!

А пока ты трудишься, я посетую тебе на жизнь.

Когда пришло время покинуть Чиангмай, мне в голову пришла сверх дурацкая идея, которая все никак не отпускала. Поэтому я решился и... заехал к родителям.

Ммм... Как бы это помягче сказать?! Меня там не ждали. За столько лет чудо не случилось: отец не изменился и не поменял свое мировоззрение. Не знаю, на что я надеялся... Меня не удостоили даже парой слов, лишь прошлись злым взглядом, после которого перед моим носом захлопнулась дверь.

Брат меня встретил холодно, но более радушно, чем в родном доме, даже чаю предложил. Оказывается мама серьезно больна, уже пять месяцев лежит и держится только на лекарствах. Я предложил помощь, но меня тактично попросили не вмешиваться.

Сына, опозорившегося перед всей деревней, вычеркнули из жизни и истории семьи Лангтонг и решили больше не вспоминать. Вот так просто. Родители, ради которых я лез из кожи вон, чтобы доказать, что могу принести им пользу и достоин их любви, обрубили все жалкие тонкие нити, соединяющие меня с ними.

Я был готов к любому исходу, но все равно... испытал боль.

Вот такая грустная история выходит. Что думаешь, Сани? Я очень хочу, чтобы ты обнял меня сейчас и сказал, как сильно любишь, и что мы вместе со всем справимся...»

Нежный умоляющий поцелуй в ладошку любимого, которую тут же приложил к своей щеке. Невыносимо сильно хотелось почувствовать поддержку именно от этого человека.

«Ты же не заставишь меня очень долго ждать, правда? Безусловно кукурузка готова, но все же... без тебя все какое-то нереальное, не живое, не нужное. Я будто все время в ожидании чуда...

Умоляю тебя, любимый... вернись ко мне».

День 63й

«Малыш, привет! Я сходил в душ и полон сил. Предлагаю тебе тоже освежиться и заняться  спортом. А потом я тебе почитаю».

Руки методично выполняли необходимые действия. Выверенные движения были далеки от тех неловких и осторожных в первые разы. Эти утренние процедуры, позволяющие прикасаться к любимому, заряжали на весь день. Двадцать минут обтираний, а затем еще полчаса на лечебную физкультуру - пятьдесят минут необходимого обоим телесного контакта.

«Ну, вот. Теперь ты чистенький. Приступим к пилатесу. Хочешь включу музыку?»

Палец не успел нажать кнопку на нужный музыкальный трек в приложении, как телефон завибрировал.

📞 «Да, Тханва. Почему звонишь так рано?»

📞 «Я... Слу-случился пожар в моем кондо... Три этажа сгорело, я чудом уцелел... Но все пропало... вещи, документы, ноутбук... все».

Помощник явно пребывал в шоке после произошедшего. Ему требовалась помощь, и он позвонил единственному, кто мог ее оказать.

📞 «Скинь адрес, я скоро приеду».

📞 «Хорошо... Спа-сибо».

«Милый, прости. Форс-мажор. Тханва попал в беду. Я все разрулю и постараюсь успеть к тебе до начала рабочего дня».

Быстрые сборы и еще один взгляд на неподвижное тело любимого в дверях палаты.

День 64й

«Хороший мой, доброе утро. Я только приехал. Пришлось переночевать дома. Отвез Тханва к себе и только хотел вернуться к тебе, как он рухнул в обморок, представляешь? Бедный парень, надышался угарным газом. В больницу ехать отказался, да и документов у него нет, поэтому я остался с ним, а после работы вернулся обратно, чтобы присмотреть за пострадавшим. Ему сейчас очень грустно, он потерял все, что нажил за свою жизнь.

Понимаю его состояние, ведь я тоже потерял важную часть своей жизни. Но все это временно, как у него, так и у меня. Придет час, и мы с ним вернем все то, что нам дорого. Жаль, что мою потерю не восстановить деньгами...

Милый, медсестра уже обтерла тебя, поэтому мы сейчас продолжим читать то, что начали, а потом сделаем зарядку. Согласен?

Так, на чем мы остановились? Вот...

«Я вполне доволен своей судьбой. Я понял, что никогда не смогу иметь все, и отказался от попыток иметь больше. Банковский служащий трясется над своими часами, американский турист - над фотоаппаратом, школьный учитель - над своей машиной, врач - над домом... Когда их грабят, они так пугаются, что сразу суют вам ключи от сейфа, вместо того чтобы защищаться! А я не боюсь. Жизнь - это просто большая афера. У меня ничего нет, и мне плевать».

Интересно... Я тоже готов расстаться со всем, что у меня есть... но только не с тобой.

Горошек, знай, я двигаюсь вперед ради нашего счастливого будущего. Если рядом не будет тебя, то и все эти деньги, вещи, люди не имеют для меня значения».

(Прим. автора: Абдель Селлу «Ты изменил мою жизнь», книга экранизирована - фильм «1+1».)

День 77й

«Сани, доброе утро! Сегодня я в чудесном настроении. Во-первых, потому что врачи сказали, что твоя мозговая деятельность резвее откликается на внешние раздражители, это увеличивает шанс твоего скорого пробуждения. Борись, малыш! Ты справишься.

Во-вторых... в бизнесе все складывается неплохо. Новый Клуб знакомств, который я назвал «Дицентра», уже несколько дней как функционирует и пользуется огромным спросом. Организаторы неплохо поработали и получили за это увесистое вознаграждение. Управляющий - из бывших военных, что является огромным плюсом в нашем деле, он все держит под жестким контролем, как Хиа. Ты бы его видел! Огромный бугай под два метра ростом и с ручищами в две мои. Рядом с таким не забалуешь. Персонал дал ему прозвище - Халк.

По прогнозу, если ажиотаж не спадет, Клуб окупит себя через 4-5 месяцев, и это превзойдет мои ожидания.

В третьих, наше Плачущее сердце дало новые побеги, скоро к трем веточкам прибавятся еще... один, два, три... четыре. Значит, ему здесь нравится. Может быть глупо, но вдруг подумалось, что как только зацветут эти стебли, ты проснешься... А если так, то у тебя, любимый, осталось совсем немного времени пребывать в грезах...

Я так жду тебя... Очень жду...»

День 86й

«Доброе утро, малыш. Сегодня на улице льет как из ведра, поэтому настроение у меня так себе. Ненавижу дождь... он напоминает мне о том злосчастном дне...

Хох, не будем грустить. Согласен, Горошек? Прочитал, что твое первое имя, Чайлай, означает «прирожденный лидер». Хм, даже не удивлен, ты невероятно крут, хороший мой. Докажи мне это вновь. Открой глаза... Прошу...»

Почти каждый день был такой момент... зависания над Сони, мысленная мольба «Открой глаза!», повторенная множество раз, и минута вглядываний на сомкнутые веки...

И ни в этот раз...

«Я бы дал тебе еще одно имя. Тиннакорн - «солнечный», потому что ты всегда, с первой нашей встречи, был похож на Солнце, такой же яркий, добрый, ослепительный, воспламеняющий... и единственный для меня...

Хох... что-то я не в те дебри полез...

С делами у меня всё потихоньку нормализовалось: Хиа очень сильно помогает держать в узде людей в провинциях, Дицентра и Клубы полны клиентов.

В моих трудовых буднях все, как обычно. Помимо деловых встреч очень много бумажной рутины. По сути это моя личная проблема - не хочу упустить детали и мало кому доверяю. Хотя, стало немного легче, ведь теперь у меня есть Тханва. Он неплохо справляется со своими обязанностями. Его скрупулезности и педантичности можно только позавидовать, даже меня переплюнул, хах... Я благодарен ему. Теперь у меня в документах идеальный порядок. Он даже успевает подкармливать меня, когда долго засиживаюсь за бумагами.

Вообщем, на рабочем месте интересного мало, зато есть кое-что за его пределами.

Фум, тот что с фиолетовыми прядками, начал встречаться с каким-то синеволосым красавчиком. Видел пару раз, как тот забирает моего счастливого администратора на Kawasaki.

У Джираю, который Оранж, на любовном фронте пока тихо. Он решил учиться заочно, поэтому каждую свободную минуту проводит в обнимку с учебниками.

Нахун заезжал на днях на ужин в наш ресторан, познакомил меня со своим доктором. Очень приличный мужчина, улыбается но при этом... Видел бы ты этот ледяной взгляд! Его голубые глаза целый час будто говорили: «Этот парень мой! Не смей даже смотреть в его сторону!» Ха-ха-ха. Видимо, жуткий ревнивец.

У Хиа и его семьи все отлично, Панит восстановился и учится в Университете вместе с Нахуном. Хоуп с Джейком двигаются вперед по своей программе: учеба, работа, победы в соревнованиях, и при этом умудряются скрывать свои отношения в стенах школы.

В общем и целом у всех все хорошо...

А у нас?

...

Можно немного полежать на твоей груди? Биение твоего сердца всегда успокаивает меня».

Как только ухо прислонилось к груди Сани, звук дождя за окном сменился на размеренный «ту-ду-дум» работающей мышцы любимого, и мир провалился в печально-сладостную успокоительную пустоту.

День 95й

«Солнце мое, доброе утро! Сомсак очень спешил, но адская пробка на дороге нас очень сильно задержала, и мне пришлось наблюдать онлайн за твоими утренними процедурами».

Пока слова выговаривались, глаза разглядывали каждую циферку на мониторах, каждый квадратный сантиметр на теле любимого, а руки поглаживали волосы, немного впавшие щеки и мягкую кожу рук, которая показалась чуть теплее, чем обычно. После тщательной проверки, сердце успокоилось.

«Прости, вчера пришлось поехать домой, так как мне позвонила Маа и со слезами сообщила о жуткой аварии. Представляешь, сорвало кран во дворе нашего дома и половину участка смыло. Эта ужасная картина меня очень расстроила, в основном из-за того, что большую часть кустов дицентры снесло к забору.

Маа божилась, что утром всё было хорошо, они с Тханва пересадили пару растений, убрали отцветшие бутоны, полили клумбы, и она сама закрутила кран. Когда мой помощник уходил на работу тоже все было в порядке. Надо бы поставить камеры. Не могло же все внезапно сломаться, может кто-то помог этому случиться?

Ох, пришлось долго разгребать этот грязевой хаос, привлекать специализированную компанию, чтобы провести уборку улицы и завезти новый грунт. Тханва вернулся пораньше и помог посадить уцелевшие кусты, а потом приготовил ужин. Было уже поздно, и я последовал его совету остаться и отдохнуть.

Ночью он кричал, как ты когда-то. Бедный парень все еще горит во сне. Это его сильно подкосило. Я полчаса сидел у его кровати и держал за руку. Думаю, ему нужен человек, который будет рядом в подобные тяжелые времена. Поговорю с ним об этом.

Ну что, давай-ка, сделаем зарядку, а потом я тебе почитаю».

День 99й

«Горошек, доброе утро! Ты чудесно выглядишь в лучах солнца. Сразу вспоминается наш первый секс, бисеринки пота на твоем теле... тогда ты был похож на сказочное существо. Ничего не изменилось, только Спящая красавица, по моему, слегка перебарщивает с отдыхом. Дицентра у твоей кровати завязала новые бутоны, сегодня увидим ее во всей красе. Не хочешь посмотреть?

...

Ладно, я сбегаю в душ, а потом, перейдем к утренней зарядке и приведем в порядок твою щетину».

Продолжительный поцелуй в лоб. Сжавшееся сердце от понимания, что еще один день будет прожит без любимого. Убивающая позитивный настрой тоска посещает волнами, и сейчас был очередной пик.

Струи прохладной воды почти не помогали смыть усталость прошлого рабочего дня и почти бессонной ночи. Голова гудела от усталости и тяжелого перемалывания вновь валящихся булыжников «а если», внутренняя борьба задержала в душе дольше обычного.

Войдя в комнату, сразу прошел к окну, чтобы взбодриться, посмотрев на бурлящую жизнь снаружи. Как только взгляд устремился на больничный главный вход, в мозгу засветилась яркая лампочка, оповещающая, что он секунду назад увидел нечто из ряда вон выходящее, а именно открытые глаза Сони.

Резкий разворот и несколько шагов в сторону лежащего. Сердце тут же начало дико отбивать залихватский бит.

Показалось? Мое боковое зрение меня обмануло?

«Горошек... Ты слышишь меня?»

С минуту ничего не происходило, лицо любимого по прежнему было неподвижным. Пальцы прошлись по волосам. Наружу вырвался тяжелый вздох. Он слишком долго ждал этого момента, слишком часто представлял себе его, мечтал, верил, молился.

Неужели мозг решил пошутить, дав желанную, фантомную картинку?

Внутренности вновь сжались.

«Хах... Мерещится всякое. Надо больше отдыхать... Ладно, давай, начнем трудиться, милый».

Разминка для левой руки, десять поворотов вправо, затем десять влево. Как только рука была аккуратно уложена вдоль тела... два пальца неожиданно попеременно дернулись. Взгляд был прикован только к ним, как к чуду, которого ждал очень долго и в которое было очень сложно поверить. И снова движение! Сердце разогналось до ненормальной скорости. Быстрый взгляд на пальцы, на лицо и снова на пальцы. И вновь небольшое шевеление. Необходимо срочно вызвать врача, но ноги будто приросли к полу.

«Любимый... Ты слышишь меня, ведь так?»

И вот он - долгожданный момент, будто каким-то волшебным образом вместе с глазами Сони открылась запертая наглухо дверь темницы. Заветная, вымаливаемая день за днем мечта начинала сбываться.

Взгляд затуманен, но карие зрачки начали движение и остановились, встретившись с уже влажным взглядом шокированного мужчины, крепко сжимающего пальцами простынь.

Мир вокруг становился совершенно иным с каждым движением моргающих век: светлым, ярким, каким-то нереальным. Парень закатил глаза.

Надо позвать врача. Только не уходи вновь... Прошу, умоляю.

Страх снова накрыл с головой, но всего лишь на несколько секунд, и глаза вновь открылись. Губы дрогнули, начали движение, но звуков не было.

«Ма-малыш... сейчас, секунду... вот... попей».

Руки тряслись мелкой дрожью. Мгновение, чтобы сосредоточиться. Вода, стакан, трубочка. Сони сделал глоток и снова закатил глаза.

«Лежи... никуда не уходи, милый! Я за доктором!»

В палате находилась кнопка вызова, выходить не требовалось, но сил сдерживать слезы больше не было, хотелось срочно выпустить их на свободу, чтобы сердце выдержало свалившиеся на него счастье, и потом уже вернуться обратно.

Тихое: «Он очнулся», и как только врач с медсестрой рванули в палату, тело медленно сползло вниз по стенке. Руки крепко обхватили и сжимали колени, тихие рыдания сотрясали все существо. Постоянный, увесистый страх потерять Сани, неуверенность в завтрашнем дне и адская боль от беспомощности были высажены на станции сегодняшнего дня, и полегчавший, счастливый поезд желал двинуться дальше.

«Спасибо... Спасибо! Спасибо!!!»

Многократно произнесенные благодарности судьбе за то, что возвращает ему Сани, сменились зудящей мыслью:

«Почему я здесь? Я должен быть с ним!»

Ноги понесли к палате, пока пальцы смахивали все еще льющиеся соленые реки. Вдох-выдох перед приоткрытой дверью и шаг вперед.

Врач закрывал обзор на любимого, пришлось обойти.

«Узнаете кого-нибудь в этой палате?» - спросил нейрохирург. Родной взгляд медленно протянул дорожку от доктора к мужчине по левую руку, остановился на нем и веки несколько раз дрогнули, выпустив слезу, а пальцы на левой кисти снова приподнялись над поверхностью кровати.

«Очень хорошо. Из того, что имеем на данный момент - реакция на внешние раздражители в норме, а также хороший показатель мозговой активности, в чем мы только что удостоверились. Не будем спешить, двигательные и речевые функции постепенно возобновят свою деятельность. Возможна частичная амнезия, но через несколько дней память может полностью восстановиться. Организм молодой и здоровый, будем надеяться на лучшее. Пока отдыхайте. Через час мы заберем пациента для полного обследования. А затем пропишем курс реабилитации», - с этими словами врач похлопал не способного сдерживать улыбку мужчину по плечу, поздравляя его, а затем вышел из палаты вместе с медсестрой, которая чуть ли не подскакивала от радости.

После того, как в палате остались лишь они одни, оцепеневшее тело пришло в движение. Подошел ближе, склонившись и не прерывая зрительный контакт, запустил пальцы в темные слегка отросшие волосы.

«Малыш, я безумно скучал по тебе... Ты вернулся ко мне... С-спасибо, милый... Спасибо, Горошек».

Глаза Сони моргнули, еще одна слезинка потекла по щетинистой щеке и была ловко поймана губами партнера.

«Все хорошо... Все хорошо, радость моя. Не будем грустить. Разрешаю плакать только от счастья».

Час рядом с любимым, очнувшимся после долгого сна, сопровождался счастливым полушепотом, прерываемым поцелуями, и пролетел незаметно.

Сони забрали для обследования и оставалось только измерять шагами ставшую уже родной палату. Без Горошка здесь было неуютно, беспокойно, страшно.

А вдруг это все сон?

Надо было взять себя в руки, поэтому пальцы потянулись к мобильнику и набрали человека, который лучше всех на свете мог привести в чувство.

📞 «Приветствую, дорогой мой! Все хорошо?» - как всегда бодро поприветствовал Трой.

📞 «Хиа...» - голос дрогнул.

📞 «Слушаю тебя внимательно», - в голосе послышалось напряжение.

📞 «Сони...» - и снова поток слов прервали грудные всхлипы.

📞 «Если ты хотел меня напугать, то ты уже достиг своей цели. Соберись и выкладывай! Пожалей старика!» - тон сменился на грозный и вывел из коматоза.

📞 «Сони очнулся. Открыл глаза... Так просто. И... он узнал меня, представляешь? Сейчас его забрали на обследование, а я места не нахожу. Все спрашиваю себя: точно ли это не сон?» - говорил не своим голосом, что подкидывало дров в костер мыслей, что все это может быть нереально.

📞 «Ох, слава Богам! Это же прекрасно! Ты должен держать себя в руках, слышишь? После всего произошедшего твоя умная головушка слегка расшатана. Это не сон, во снах других людей я обычно говорю и творю что-нибудь не свойственное мне, например, бросаю трубки или не беру их вовсе. А так как мы с тобой все еще общаемся, тебе придется поверить во все происходящее. Могу приехать, если тебе нужна поддержка».

📞 «Спасибо, Хиа... Приезжать пока не нужно. Хочу побыть с ним наедине».

📞 «Понимаю. Возьми несколько дней свободы от рутины. Если что, набери, я помогу решить срочные вопросы».

📞 «Спасибо. Помощники должны справиться. Я теперь прикован к этой палете. Уйду только с ним».

📞 «Вот и ладненько. Кстати, Сони что-нибудь сказал?»

📞 «Пока ничего. Только пальцы и глаза в движении».

📞 «Ох, как узнает обо всем, что с тобой произошло за время его отсутствия, мало тебе не покажется. Ха, заранее тебе сочувствую», - хохотнул Командор.

📞 «Не стоит его нагружать ненужной информацией. Начнем с чистого листа, будто и не было ничего».

📞 «Отлично. Вот это правильный настрой. Держись, дорогой! И звони. Передам Солнышку и Хоупу, чтобы они пока не приходили. Маякни, как будет можно, мальчики будут счастливы увидеть нашего воскресшего спасителя всех радужных».

📞 «Договорились, Хиа. Кладу трубку».

*** 

После того, как Сони вернули в палату, лечащий нейрохирург с улыбкой поведал, что пациент полностью в сознании, его показатели улучшаются с каждым часом, и «синдром запертого человека» исключен, а затем передал схему реабилитации по дням, начиная с завтрашнего. Приемы и процедуры были расписаны по минутам. Целый ряд специалистов должен был приступить к возрождению любимого, в числе которых были неврологи, физиотерапевты, психологи и нейрологопеды.

Парень проспал до вечера. Все это время мужчина не выпускал из рук его потеплевшие наконец пальцы, не переставал смотреть на порозовевшие щеки, и прислушиваться к ровному дыханию.

Вдруг пальцы трепыхнулись, а веки, часто задрожав, приоткрылись. Дыхание сидящего на секунду замерло.

«Привет, малыш...»

Их взгляды встретились.

«Доктор сказал, что все хорошо. Тебе прописали шикарный курс по восстановлению. Завтра начнем. Зная тебя, я более чем уверен, что ты очень быстро встанешь на ноги. Помнишь смотрели фильм про Соника? Ты, как он, такой же молниеносный».

Порозовевшие, как в былые времена, губы приоткрылись, а затем последовали звуки сопровождаемые хрипом:

«С...ссс... сс?»

«Ты хочешь что-то спросить, любимый?»

«С-ско... ?»

«Сколько?»

Сони моргнул в знак подтверждения.

«Понял. Ты находился в коме три месяца - две недели в медикаментозной, и остальное время в естественной. В тебя стреляли, помнишь?»

Веки не шелохнулись.

Он не помнит тот день, но помнит меня!

И снова раздалось тихое: «С... с-с-с-спал?»

«Спал? Да, я все время спал рядом с тобой. На этой кровати. Несколько раз отлучался в командировки, или случались форс-мажоры, но всегда спешил вернуться, чтобы снова всю ночь держать тебя за руку».

Глаза закатились.

Что это? Ему тяжело держать глаза открытыми? Или он раздосадован чем-то?

«С-с-с ни-м?» - медленно прозвучал странный вопрос.

«С ним? С кем?» - мозг совсем не соображал.

Не понимаю. Кто из нас очнулся после длительной комы - Сани или я?

Глаза вновь открылись и... вот он, этот любимый взгляд с прищуром, говорящий: «Не беси меня!»

«Погоди секунду, я сейчас соображу! Неужели..? Не может быть... Ты слышал, когда я говорил про Тханва?» - спросил неуверенно, и попытка понять, что интересует малыша, увенчалась успехом - глаза моргнули, а голова совсем чуть-чуть дернулась вниз.

Счастье! Вот оно какое! Разливающееся по венам теплым живительным эликсиром, задирающее вверх уголки губ, наполняющее глаза соленой влажностью, заставляющее сердце танцевать от радости.

Дребезжащий смех прокатился по просторной палате, и она поддержала его глухим смеющимся эхом. Ладони смахнули пролившиеся слезы.

«Я так долго тебя ждал, а ты... Ни «Привет, кукурузка», «Я люблю тебя, Норфмен», или хотя бы «В моем сне ты выглядел лучше». Просыпаешься спустя три месяца и начинаешь допрос? А как же доверие между нами?»

Снова суровый взгляд и короткое: «От-от-веть».

«Ответ - нет. Зачем мне кто-то, если у меня уже есть самый лучший парень на свете? Я до одури люблю тебя и не собираюсь бросать в этой жизни, как и изменять. Тханва - лишь друг и бесценный помощник».

Брови Сони дернулись к переносице.

«Не хмурься. Когда я тебе врал? Поспал ты конечно немного дольше обычного, но у меня за это время даже мысли не было идти налево. Ха, помогал себе сам. Вот только восстановись, и...Ууух! В самых разных местах и позах, в том числе и в моей любимой - «айсберг и резвящийся на нем тюлененок». Надеюсь ты хорошо выспался, так как со сном будет напряженка. Понимаешь о чем я?»

Уголки губ совсем немного дернулись, а глаза загорелись и медленно сузились.

Этого было достаточно, чтобы понять - все хорошо - он помнит, он любит, и он, черт возьми, точно понимает, о чем идет речь.

Неужели он воспринимал все мои слова, пока находился во сне?

«Горошек, значит ты слышал и понимал, о чем я говорю?»

Нижняя губа подзадралась вверх, но глаза не моргнули, лишь зрачки обвели полукруг, будто парень размышлял.

«Однозначно не ответить, понял. Время придет, и ты мне все расскажешь».

Глаза Сони снова закрылись.

«Врач сказал, что ты будешь много спать первое время. Отдыхай и поскорее восстанавливайся. Я все время буду рядом».

Не отпуская руку любимого, мужчина повернулся к окну, чтобы проводить взглядом солнце, почти скрывшееся за горизонтом, и еще раз мысленно поблагодарить этот день.

Еще пару часов он беспрерывно смотрел на спящего человека, в котором заключался смысл его жизни. Хотелось разбудить, поговорить и удостовериться в том, что Горошек действительно вернулся и больше не собирается его покидать. Приходилось одергивать себя от этих эгоистичных желаний грубыми едва слышимыми словами.

Сон утихомирил эту душевную бойню.

День 100й

Сони бежал навстречу к нему под проливным дождем, перепрыгивая через лужи. Воодушевленный, со счастливой улыбкой на губах. Безумно красивый в вечернем свете фонарей. Мокрая насквозь футболка прилипла к телу и выделяла его рельефное тело. Невозможно было не любоваться этой картиной.

Хотелось побежать к нему, но неожиданно боковой взгляд зацепил человека с пистолетом в руке, появившегося из ниоткуда и целящегося в бегущего парня.

«Неееет!!!» - протест сорвался с губ воплем, как только пришло осознание, что тело отказалось повиноваться и ринуться на нападавшего. Оно будто примерзло к месту. Страх и ужас заполнили все существо.

Пуля вылетела из ствола, прорезая водяной поток, и направилась в сторону бегущего. Беспомощность убивала, сердце и легкие перестали функционировать.

«Неееет! Умоляю! Соооони!» - душераздирающий крик разорвал картинку и появился темный экран. До ушей стал доноситься слабый сипящий голос:

«Н-н-но-нор-нор-ман».

Сознание спящего в полусидячем положении мужчины стало проясняться, его пальцы кто-то слабо сжимал, приводя в чувство. Открыв глаза, он увидел в полуметре от себя взволнованный взгляд малыша. Надо было срочно привести свое дыхание в порядок.

Это был всего лишь сон...

А имя? Сони звал меня?

«Малыш, привет. Хах... хотел проснуться раньше тебя, но ты меня опередил... Мне не показалось? Это ты позвал меня?»

«Д-да».

«Повторишь?» - просьба прозвучала странным неуверенным полушепотом.

Несколько секунд тишины, которую вдруг прорезали до слез приятные звуки любимого голоса:

«Но-но-нор-ман».

Никогда еще его имя не звучало так сладостно. Скомканное до момента пробуждения Сони счастье все больше расправлялось словно огромное покрывало, заполняя все пространство вокруг. В глазах снова защипало.

«Повторяй это почаще, Горошек...»

На улыбку ответили слегка дернувшимися вверх уголками губ.

Пора включать позитив и перестать реветь!

Вдох-выдох.

«Ну, что ж. Давай-ка, подумаем с чего начнем этот потрясающий день. Теперь утренние процедуры заиграют новыми красками. Я уже в предвкушении. Возможно ты уже знаешь, что почти каждый день по утрам я мыл тебя и проводил лечебную физкультуру. Ничего не поменяется. Врач дал согласие, и теперь я официально, на бумаге, в твоем расписании на день.

Так, у нас на все про все чуть больше часа, так как потом тебя заберут специалисты. Подожди пару минут, любимый. Пока включу тебе что-нибудь веселенькое».

Быстро сняв телефон с зарядки, Норман открыл подборку песен «Настрой на продуктивный день», включил трек и, подскакивая, поспешил в ванную. Губка, тазик с теплой водой, капельку любимого геля Сони, радостное подмигивание своему отражению в зеркале. Все готово.

«А вот и я! Начнем, малыш? Сначала я тебя раздену», - после этих слов глаза Сони начали хаотично двигаться, глядя то на Нормана, то на себя, то на стены палаты.

«Ты чего так распереживался? Никаких действий сексуального характера. Относись к этому, как к медицинской процедуре. Я это проделывал с тобой много раз».

«М-ме-мед», - голос выдавал беспокойство.

«Горошек, неужели ты хочешь, чтобы тебя помыла медсестра?»

В ответ легкий кивок и отведенный в сторону взгляд. Мужчина сузил глаза, пытаясь понять в чем же причина:

«Ты переживаешь о чем-то?»

Снова кивок.

«Тааак, я начну гадать, а ты кивни, если попаду в точку. Ты помнишь, как мы занимались любовью?»

Глаза закатились и Сони еле заметно улыбнулся.

«Помнишь, ага. Хорошо. Значит, понимаешь, что я уже изучил каждый миллиметр твоего тела. Тогда что? Ты все еще думаешь о моей возможной измене, и не хочешь, чтобы я к тебе прикасался? Злишься?»

Тяжелый вздох и слабое: «Н-н-нет».

«Бгрлх, тогда... Ммммм... Может дашь подсказку?»

«З-з-зер-к-к...» - Сони было сложно выговорить это слово.

«Зеркало? Зачем? Хм, ты хочешь посмотреть на свое отражение? Так... по-моему, до меня дошло. Ты стесняешься, потому что не знаешь как выглядишь?»

Щеки порозовели, и Сони моргнул. Норман сдержал смех, сделав пару глубоких вдохов и выдохов, а затем медленно произнес:

«Любимый, ты выглядишь чудесно! Я и персонал отделения так усердно за тобой ухаживали, что ты не потерял былой красоты. Клянусь! Каждый раз, когда мыл тебя, у меня... Так, это признание лишнее. Ты совсем немного всхуднул, но это дело поправимое. Что ж, раз мы разобрались и убежать ты все равно не можешь, придется смириться с тем, что твой муж помоет тебя. Раньше ты не отказывал, и сейчас не вижу причин что-то менять в наших отношениях».

А это будет веселее, чем я предполагал.

Пальцы аккуратно расстегнули пуговки на больничной просторной пижаме, а затем, приподняв и прижав неподвижное тело к своей груди, Норман медленно снял ее и повесил на спинку кровати.

«Готово. Теперь штанишки, - как только руки потянулись к резинке на талии, Сони часто-часто задышал. - Милый, сердечный приступ нам здесь ни к чему. Можем начать с верха, а с низом... решим потом. Как тебе идея?»

Сони стал часто моргать, соглашаясь.

«Сначала умоем твое красивое личико, - Норман решил озвучивать все свои действия, сопровождая их комплиментами. - Вчера не успел тебя побрить, сделаем это сегодня после врачебных процедур... Твои губы приобрели прежний розовый оттенок. Очень соблазнительные...»

Удержаться и не оставить на них легкий поцелуй было невозможно. Глаза Сони потеплели, он приоткрыл рот и провел кончиком языка по внутренней стенке нижней губы, что не могло укрыться от взгляда его ухажера.

«Горошек, не шути так со мной... Я же держусь на пределе своих возможностей... Теперь шея... она белая, без единой морщинки и... без единого засоса. Ха, надо будет это исправить», - этот ритуал сближал, пробуждал задремавшие на время чувства, дарил покой тревогам, поднимая на поверхность любовь, страсть и радость от прикосновений к любимому.

«Яремная впадинка... Грудь... Мышцы на месте, слегка сдулись, но от этого мое желание их пощупать не уменьшилось, - Норман хитро улыбнулся и подмигнул, словно заигрывающий со своей пассией юноша, проводя рукой по розовым соскам. Из горла Сони вырвался тихий, короткий стон. - Нравится? Думаешь, стоит сделать остановку в этом месте?»

Вопрос вогнал парня в краску и заставил зажмурить глаза.

«Хорошо, продолжим... Спущусь ниже...» - губка скользнула к пупку, а затем... Норман не удержал свои шаловливые пальцы, которые провели по нежной коже под резинкой хлопковых штанов. Сони расширил глаза, будто партнер покусился на святое.

Норман почувствовал, как его ствол дернулся и начал приходить в боевую готовность.

С весельем - это я поспешил. Придется терпеть. А ведь это еще только начало... Мммммммх...

«Родной, нам все же придется помыть все. Ты же у меня чистюля, да и я не могу остановиться на полпути. Ты же знаешь, как я люблю доводить начатое до конца?»

«Р-р-ру-к-ки», - пролепетал Сони.

«Ух, а ты внимательный. Хах, давай, помоем твои ручки. Но, к вопросу обтирания того, что под штанами мы обязательно вернемся», - этот процесс переглядок и флирта невероятно тонизировал и возбуждал, в их отношениях этот момент был пропущен, ведь они решили двигаться «большими шагами». А сейчас были все условия для конфетно-букетного периода.

Норман промывал каждый квадратный сантиметр белой кожи, а когда добрался до пальцев, решил подарить поцелуй каждой фаланге с внутренней стороны, а заигравшись просунул один из них в рот, обхватив губами.  Сони не отводил взгляд от этого процесса, ему явно все это нравилось, поэтому когда с мытьем рук было покончено, мужчина сделал еще одну попытку уговорить малыша:

«Чистота. Мы справились с половиной твоего тела. Спустимся ниже? - Сони не моргал, видимо раздумывая, и Норман решил использовать это в своих интересах. - Молчание - знак согласия, милый».

Больше не глядя в глаза Сони, мужчина сделал шаг в сторону его ног и аккуратно снял штаны, обнажая белые бедра и все, что было между ними. Радостно было видеть, что член любимого совсем чуть-чуть, но увеличился в размерах. Но не стоило задерживать на нем взгляд, чтобы не смущать еще больше. Он начал с пальцев ног, постепенно поднимаясь выше. Когда губка добралась до паха, Норман немного развел ноги малыша в разные стороны и увидел, как его грудь перестала двигаться.

«Горошек, дыши. Без работы твоих легких будет тяжело восстановиться. Ведь ты же хочешь поскорее встать на ноги?»

«У-угу», - стыдливо кивнул Сони, снова приведя в рабочее состояние свою дыхательную систему.

«Отлично. Я сделаю это быстро. Никто и ничто не пострадает, обещаю», - мужчина улыбнулся и приступил к делу. Чтобы промыть каждую складку, пришлось помогать себе руками и соответственно прикасаться к интимным местам. Несколько раз с губ Сони слетал вздох или стон. Это не останавливало, так как хотелось поскорее закончить процедуру в виду того, что член в штанах набух до своего максимума и изнывал от желания.

«Почти все, любимый. Ты безумно красивый... Хах, если бы не твое стеснение, я бы здесь с удовольствием подзадержался... - Сони облегченно выдохнул. - Ты думаешь это все? Ха, а как же потереть спинку? Сейчас я тебя переверну».

Парень снова расширил глаза, будто не ожидая подобной подставы. Наверняка, чувство было как у пациента стоматолога, который решил что пришел конец его часовому мучению, а ему вдруг сообщили, что еще один зуб требует лечения.

«Вы окружены. Сопротивление бесполезно», - пошутил Норман и легко, будто перышко, поднял обнаженное тело Сони и аккуратно перевернул его на живот, предварительно убрав подушку. Затем просунул руку под бедра и поправил ствол малыша, чтобы ему было комфортно.

«Н-нор...» - начал он возмущенно.

«Я делаю все по инструкции, как меня учили», - спокойно пояснил он, уже не сдерживая улыбку, а затем приложил губку к затылку.

Спускаясь все ниже, желание подогревалось все сильнее, достигнув своего пика при прикосновении к белым булочкам. Надо было их раздвинуть... приподнять бедра, поставив Сони на колени... приложить головку возбужденного ствола к заветной дырочке... и...

«Боги... Хорошо, что ты не можешь читать мои мысли...» - сглотнул Норман, отбиваясь от рвущих его на части грез.

«Р-р-рас-к-ка... ж-жи... п-про... н-н-него», - Сони очень тяжело далась эта фраза, но он очень старался.

«Рассказать про него? Про Тханва? Хм, хочешь меня отвлечь... Ясно. Хорошо», - Норману безумно нравилось всё, что происходило сейчас между ними. Он будто помолодел лет на десять, а то и больше.

Процедура обтирания заканчивалась под его размеренный рассказ про нового помощника. Когда он вернул Сони в исходное положение и одел, парень лежал, хмуря брови, и смотрел в окно.

«Что такое? Ты злишься? Тханва больше не претендует на мое сердце, в этом можешь быть уверен. Нас объединяет лишь дружба и рабочий процесс», - снова объяснил Норман.

«О-о-ошиб-к-ка», - проговорил парень.

«Думаешь, я ошибаюсь? Хм, я долго присматривался к нему. Он не флиртует. Его забота обо мне - лишь черта его характера, он помогает всем вокруг себя. Фум и Джираю с ним подружились, и их он тоже не обделяет поддержкой и вниманием. А неделю назад он притащил в мой дом бездомного котенка», - мужчина был честен перед своим парнем и перед собой. Если в самом начале Норман вел себя настороженно рядом с Тханва, то, наблюдая за его действиями, постепенно расслабился. Сейчас он воспринимал внимание Сони к этому человеку, как ревность.

«Х-х-хо-ро-ш-шо», - последовал короткий ответ, но брови при этом не расслабились.

«Ну и ладненько. Тогда приступаем к гимнастике. Так, совсем скоро тебя заберут в отделение неврологии. Включу мотивирующую музыку для чемпионов и начнем».

Пошел ритмичный бит, певец начал зачитывать рэп, и Норман приступил к зарядке, подпевая на припеве:

«Work it harder, make it better

Работайте усерднее, делайте это лучше

Do it faster, makes us stronger

Делайте это быстрее, это делает нас сильнее

(I need you right now, right now!)

(Ты мне нужен прямо сейчас, прямо сейчас!)

More than ever

Больше чем когда либо

Hour after hour work

Работа час за часом

(I need you right now, right now!)

(Ты мне нужен прямо сейчас, прямо сейчас!)»

(Прим. автора: Stronger - Kanye West)

***

До самого вечера с перерывами на отдых и дневной сон, Сони увозили на процедуры, предусматривающие восстановление работы центральной нервной системы, мышечного тонуса и речевой функции.

Был также первый сеанс с психологом, на который Нормана тоже не пустили.

«Зачем ему психолог, если есть я? У меня получится держать его эмоциональный фон в стабильности, и намного лучше, чем у врачей».

Врач озвучил предварительный период полного восстановления - от одного до трех месяцев. Это был хороший прогноз, самое главное - Сони очнулся, и вдобавок Норману дико нравилось то, что между ними сейчас происходило. Он решил насладиться временем, проведенным рядом с несопротивляющимся любимым, то и дело улыбаясь своим мыслям и идеям, связанным с интимными моментами ухаживания.

День 103й

К этому дню Норман выяснил, что его Горошек страдает провалами в памяти. Все, что связано с их отношениями он помнил полностью, но вот историю с Фиатом, наркотиком и Макото только частично.

Также он часто по несколько раз просил повторить сказанное, будто было сложно сконцентрироваться на большом объеме информации. Все пальцы постепенно пришли в движение и стало лучше с мимикой - улыбка стала шире.

Утренние процедуры проводились уже без сильных волнительных эмоций, наоборот, в глазах любимого играли огоньки, а эрекция постепенно и понемногу восстанавливалась. После случая 101го дня, когда Норман удалился в ванную после обтирания, чтобы спустить сексуальное напряжение, на 102й день Сони попросил сделать это перед ним. Ослушаться было невозможно, гипнотический взгляд и настойчивое: «З-здесь!» сделали свое дело. Они поменялись местами: теперь стыдливо было Норману, но только в самом начале, когда он расстегивал брюки и доставал свое возбужденное до предела достоинство. Это был первый раз за долгое время, когда самоудовлетворение вылилось в фееричный, со всеми сопутствующими бабочками в животе и звездочками в глазах, оргазм.

Сегодня Горошек попросил о том же, только Норман сопроводил действия ладони поцелуями любимого тела. После грандиозного окончания, в глазах парня поблескивали слезы.

«Малыш... Все отлично!  Я говорил с врачом, все функции тела скоро восстановятся, ты отлично справляешься, идешь на опережение. Необходимо немного подождать, а мы в этом прокачены, как никто другой! Я люблю тебя», - он понимал своего малыша с одного взгляда. Эти три месяца, полные страха и боли, еще сильнее сблизили их.

***

Во время дневного сна Сони телефон Нормана завибрировал.

📞 «Да, Тханва».

📞 «Привет, Норман. Ты просил не звонить без сильной необходимости. Прости, но тут возникла ситуация, которую только ты можешь уладить. С местными властями и Дицентрой».

📞 «Ясно. Назначь встречу, и я подъеду».

📞 «Уже. Завтра в 11:00 в ресторане Дракона».

📞 «Принято. Буду. Дома все хорошо?»

📞 «Да, все отлично. Только цветочкам не хватает твоего внимания».

📞 «Хах, им придется подождать. У меня здесь самый драгоценный цветок на свете тоже требует внимания и заботы...»

📞 «Прости, мне пора бежать. Отключаюсь», - Тханва быстро закончил разговор и повесил трубку.

Странно. Мы же обо всем договорились с шефом местной полиции. Неужели хотят установить новый прайс?

День 104й, 10:00

«Родной, я поехал. Через полчаса у тебя встреча с нейрологопедом. Постарайся, милый. Я быстро приструню полицию и вернусь», - Норман поцеловал Сони в губы и направился к выходу.

За дверью стоял Самсак и еще двое телохранителей.

«Чан, ты останешься здесь. Если придут посетители, обязательно сообщи», - после отданного приказа, мужчина последовал к выходу из здания в сопровождении двоих людей в серых костюмах.

Когда машина отъехала от парковки, Самсак получил звонок, а затем повернулся к Норману и сообщил:

«В палату Сони вошел Тханва, сказал, что подождет вашего прихода».

Какого хрена? Он же знал о встрече. Сам ее назначил. Блядь!

Интуиция подсказывала, что что-то здесь не так.

«Разворачивай! Возвращаемся обратно. Пусть Чан будет наготове, но пока не вмешивается», - предчувствие было отвратное.

Норман быстро открыл приложение в телефоне, включил трансляцию из палаты и надел наушник.

Тханва стоял у кровати и перебирал пальцами бутоны дицентры.

«Эх, ты слишком рано проснулся. Совсем не вовремя. Твое воскрешение меня сильно расстроило. Я был почти у цели... Еще бы пару-тройку месяцев и Норман был бы моим», - голос принадлежал Тханва, но вот тон... ненавидящий, холодный, шипящий, совсем не мягкий, как обычно, сильно настораживал. 

«Высади меня у входа. Нет времени на парковку!» - прикрикнул он на телохранителя, не в силах держать себя в руках в этой ситуации.

«О-о-он н-не т-т-твой», - проговорил любимый.

Тормоза заскрипели от резкого надавливания на педаль, и Норман выскочил наружу.

«А-а-а разве твой? - передразнил малыша этот двуличный тип и добавил. - На нем нет никакой твоей метки. Можно и подвинуться. Со мной ему будет намного лучше. Ты не принес в его жизнь ничего хорошего. Лишь боль. Знаешь, как он убивался, лавируя между работой и твоей палатой, не ел и почти не спал? Мне тяжело было на это смотреть. Оставь его в покое!»

«Н-н-нет», - Норман увидел, как Горошек пытается привстать, но у него не выходит.

Сука! Только попробуй до него дотронуться!

Норман сразу исключил лифт, так как его обычно приходилось долго ждать, и побежал по лестнице, перескакивая через ступеньки, а следом за ним мчался Сомсак. Всего пять этажей.

«Неправильный ответ», - Тханва вцепился в подушку и резко выдернул ее из-под головы Сони так, что она вывернулась и повалилась затылочной частью на кровать.

Сердце остервенело колотилось о грудную клетку, подгоняя Нормана вперед. Мыслей уже не было, лишь желание растоптать до смерти эту мерзкую гниду.

Еще немного, малыш! Я практически на месте!

Он видел будто в замедленной съемке, как подушка легла на лицо Сони, одновременно с этим за спиной Самсак крикнул: «Входи!», и тут же в палату ворвался Чан. Он обхватил ублюдка сзади двумя руками и бросил за спину, а затем быстро скинул  подушку на пол.

Норман вбежал в комнату и первым делом бросился к любимому:

«Горошек... Любимый... Все хорошо? Где-нибудь болит?»

«Н-нет», - прошептал он.

«Дышишь нормально? Позвать врача?»

«Д-да. Н-нет», - ответы дали понять, что все хорошо.

Мужчина закрыл на пару секунд глаза, мысленно успокаивая себя, а затем развернулся к Тханва, которого телохранители уже держали под руки.

«Ка-ко-го хрена?» - слова проскрежетали сквозь стиснутые от ненависти зубы.

«Норман, прошу... Пойми меня. Я люблю тебя... Я так сильно люблю тебя! Я полюбил тебя с нашей первой встречи. Ах... Без тебя я словно в аду. Прости... мне пришлось врать, чтобы быть ближе к тебе...» - пока парень говорил, по его щекам беспрерывно текли слезы.

«Ты... Сссука... Пожар, потоп - это все твоих рук дело?»

«Д-да, но... Это было сделано ради тебя, ради нас...»

Мозг Нормана с трудом мог связать все эти ужасные поступки к некогда светлым образом человека, смотрящего на него взглядом, полным мольбы.

«Ради нас? Ради каких, мать твою, нас?! Я был честен с тобой и думал, что ты меня понял. Для меня есть только Сони. И всегда будет только он... Ты... ты мог бы быть моим другом и партнером, но выбрал стать для меня никем», - внутри происходила борьба желаний: первое - убить за то, что он намеревался сделать с его бесценным сокровищем, второе - простить, отпустить и забыть, чтобы он мучился остаток дней, понимая что потерял. Только какое из них было более милосердно?

И хотя первым желанием было уничтожить этого человека, что-то в его словах зацепило Нормана. Минута тишины сопровождалась лишь всхлипываниями парня. Решение было принято:

«Жить любя и не сметь даже дотронуться до любимого - я могу это понять. Как и боль от потери навсегда. Да, Вселенная преподала мне хороший урок. Именно эта боль и станет твоим наказанием. Наказанием, которое будет преследовать до конца жизни, куда бы ты не спрятался.

Самсак, пусть ребята заедут вместе с этим ко мне домой, соберут его вещи и отвезут на вокзал, затем купят билет туда, куда он решит. А ты! Если только посмеешь еще раз появится в нашей жизни, если только подумаешь об этом... и тебя засекут в Бангкоке, я тебя собственноручно пристрелю, понял?»

Тханва больше ничего не сказал, лишь рыдал белугой, когда его выводили.

Норман вздохнул и прошел к своей кровати, взял подушку и аккуратно подложил ее под голову Сони.

«Ты был прав... Это была ошибка... Прости за всё, что произошло», - мужчина обессиленно уронил руки на койку рядом с любимым и опустил голову. Тело еще не до конца отошло от шока: чувствовалась тяжесть во всех конечностях. И вдруг рука, которая три месяца пролежала без движения, приподнялась и легла на его пальцы.

«Ку-ку-руз-к-ка, т-ты не в-ви-виноват. Л-лю-б-блю», - прошептал родной человек и погладил его тыльную сторону ладони указательным пальцем.

«Хах...» - облегчение, радость и еще с десяток позитивных чувств, рожденных одним движением и одной фразой, пролились слезами.

День 111й

Радость первых дней сошла на нет, когда начались трудовые тяжелые  будни. Врачи чуть ли не плясали от темпа, с которым восстанавливались все функции организма Сони, но его самого эта скорость не устраивала, и парень стал все чаще погружаться в депрессивное состояние. Поначалу, после утренних пробуждений он просто не говорил пару часов, а сейчас пошли уже сутки его меланхоличного молчания.

Норман прикладывал все силы для того, чтобы его любимый не закрывался в своей скорлупке, черпал силы в счастье быть рядом с ним, и выдавал ее ему в троекратном размере. Все условия для скорейшего выздоровления были созданы, мужчина даже подкатил больничную койку любимого к окну, чтобы он любовался видами. Но парень все больше закрывался, на лице читалась тоска и уныние, это не было похоже на его обычный до всего этого происшествия настрой на жизнь.

Ситуацию усугубили сильные головные боли. Врачи прописали анальгетики и сообщили, что этот период нормален для очнувшегося из продолжительной комы и симптомы со временем должны пройти.

Спустя 12 дней после пробуждения Сони мог достаточно неплохо шевелить конечностями, сидеть и соответственно передвигаться в инвалидном кресле, изъясняться бОльшим количеством слов в предложениях. Но некоторые аспекты его сильно расстраивали: он мог посещать туалет только при поддержке любимого, что изначально было воспринято в штыки, также Сони не давала покоя временная эректильная дисфункция, которая тоже была лишь временным неудобством.

По просьбе малыша, Норман пытался пару раз удовлетворить их обоих, но ничего не получилось, и это сильно подкосило Горошка.

«Малыш, я понимаю, что ты хочешь уже встать и пойти, жить нормальной жизнью, вести прежний образ жизни. Все так и будет, поверь мне и врачам. Наберись терпения, Соник. Ты слишком спешишь. Прошло всего ничего, а впереди нас ждёт целая жизнь, милый. Счастливая жизнь», - уговаривал неоднократно свою вторую половинку Норман, ответом был лишь пустой взгляд в никуда.

После очередной процедуры Сони привезли в палату в кресле-каталке и посадили на кровать. Он снова не произнес ни звука и уставился в одну точку.

Норман решил вывести любимого на разговор, только в этот раз предпринял попытку поступить немного иначе.

«Я встретил нейрологопеда. Он говорит, что прогресс очевидный, ты очень стараешься на его приемах, много говоришь. Хм, и вот о чем я сразу подумал. С ним ты, значит, болтаешь без умолку, а я уже сутки не слышал твоего голоса. Понимаю... он вполне себе симпатичный... помоложе меня... да еще и волосы крашенные...» - Норман мастерски соорудил грустное лицо и понуро отвернулся к окну.

Это сработало. Спустя несколько секунд он услышал:

«Нор-м-ман».

«М?»

«Я лю-лю-б-лю те-бя, но...» - Сони не довел фразу до конца и замолчал.

«Но что? У меня есть несколько вариантов: «Но я проснулся и понял, что ты не так уж и хорош», «Но нейрологопед симпатичнее, и язык у него то что нужно», «Но разговаривать не буду, хочу испробовать метод невербального общения». Что-то из этого?» - с печальными нотками в голосе говорил мужчина, присаживаясь рядом с любимым.

«Н-нет. Но... я - о-об-у-за д-для те-бя», - медленно проговорил Сони.

Наконец-то малыш заговорил, что в миг расслабило натянутые канаты нервов. Внутренний вздох облегчения, и искренние слова возмущения:

«Горошек, это эгоистично, не находишь? Решать за меня, кто и что является для меня обузой. Задай ты мне этот вопрос раньше, я бы сразу ответил: ты для меня ВСЁ в этой жизни, я дышу, живу, двигаюсь вперед, только потому что ты рядом».

«Я ни-ни-че-го не м-мо-гу т-те-бе дать...»

«Хах, ты меня не услышал? Разве ты не видишь, как мне радостно находиться рядом, ухаживать за тобой? Я наслаждаюсь этим моментом. Согласен, период восстановления - непростой этап, но ты зря переживаешь, такими темпами уже через две-три недели ты вернешься в строй... захочешь оторваться по полной, будешь постоянно на людях... у тебя появятся воздыхатели... к сожалению, никак иначе, ведь ты потрясающий... Хм, была бы моя воля, закрыл бы тебя в четырех стенах и никому не показывал...» - Норман сам не заметил, как озвучил свой потаенный страх.

Уголки губ дернулись, а в глазах появились живые огоньки:

«К-ку-да я без т-те-бя?! Ты - т-то-же мое в-все».

«Раз так, давай-ка будем думать о хорошем, и оно обязательно к нам притянется. Твое тело великолепно справляется с восстановлением, если подтянем и душевное равновесие - все пойдет веселее и быстрее», - подмигнул Норман.

«М-мое т-те-ло... т-там все п-пло-хо... а ес-если...» - Сони кивнул в сторону своих бедер и закрыл глаза, не договорив.

Так вот, что больше всего тревожит симпатягу-торопыжку?

«Врач же сказал, требуется 2-4 недели, все функции придут в норму...» - начал мужчина, но его перебили:

«А ес-ли н-нет? Лу-луч-ше се-сей-час, ч-чем п-по-том».

Грустный смешок сорвался с губ Нормана:

«Ты предлагаешь расстаться сейчас? Хочешь достаться кому-то другому, милашка? А как же кукурузка, которая уже не сможет существовать без своего горошка? Все! Эта тема меня расстраивает. Больше не будем говорить об этом. Даже если будешь молчать или прогонять, не уйду. Ты любишь меня, все остальное для меня не важно. Так, сейчас у нас по программе - «купание». Обтираемся или идем в душ?»

Глаза Сони ответили благодарностью, а с губ сорвалось:

«Д-душ».

«Отличный выбор!» - Норман подскочил и направился в ванную, чтобы все подготовить. На дно душевой он уложил огромное полотенце, сложенное вдвое, и поставил рядом необходимые для мытья бутылечки. Затем перенес любимого и, посадив его на подвесной унитаз, стал аккуратно снимать с него больничную пижаму.

Сони посмотрел вниз и печально ухмыльнулся, и мужчина не упустил это из виду:

«Маленький развратник, я знаю о чем ты сейчас думаешь. Хочешь еще и здесь набедокурить?»

Улыбка стала веселее, цель была достигнута. Настроение Нормана тоже поднялось из-за нахлынувших воспоминаний о случае с унитазом в квартире любимого.

Когда парень был усажен на полотенце, он включил легкую музыку на телефоне и стал раздеваться под нее, мягко виляя бедрами в разные стороны, чем рассмешил и застеснял своего малыша.

Согнув ноги Сони в коленях, Норман сел и просунул свои в арки под его бедрами так, что теперь белые стройные конечности обхватывали его с обеих сторон, а промежности соприкасались. Взяв в руки душевую лейку, мужчина отрегулировал температуру воды и стал обмывать ею тело любимого.

Немного геля с ароматом жасмина, и руки с пеной начали медленно поглаживать тонкую шею, крепкие руки, грудь и постепенно двигаться ниже. Норман не торопился, так как получал невероятное наслаждение от этой процедуры, в разы большую чем просто обтирание губкой. Такая физическая близость с его Горошком приятно волновала все его существо, эрекция не заставила себя ждать.

Сони, все время не сводящий взгляда с его лица, опустил глаза вниз и вдруг спросил:

«По-по-про-бу-ем?»

«Малыш, я готов. Но только если ты пообещаешь не расстраиваться в случае неудачи», - проговорил Норман томным голосом, отгоняя похотливые эгоистические мысли и выдвигая на первый план желание сберечь любимого.

Увидев согласный кивок, он слегка улыбнулся и приступил к активным действиям, пытаясь при этом мысленно укрепить цепи, сдерживающие его внутреннего зверя. Губы слились в единое целое, языки часто сплетались, вырисовывая замысловатые узоры во рту Сони, а руки параллельно смывали пену с тела.

Норман перешел поцелуями к шее, а ладонь уже обхватила еще не совсем твердый ствол любимого. В один момент мужчина содрогнулся всем телом и зарычал, ощутив твердость под подушечками пальцев, сразу обхватил оба члена и стал водить по всей длине. Сони в свою очередь положил руки на его бедра и медленно и невесомо их поглаживал, прислонившись губами к уху и изучая язычком мягкую мочку.

Кровь бурлила, сердце неистово стучало о грудную клетку. Касаться своей второй половинки вот так, было наивысшим счастьем. Норман ускорил движения, и услышал сладкий стон парня, от чего мурашки пробежали по позвоночнику к макушке головы и собрались там в стягивающий кожу сужающийся хоровод.

Не прошло и пары минут, как тело Сони часто забилось, Норман тут же отклонился, чтобы проверить, что все хорошо, и увидел картину-мечту: Горошек содрогался в экстазе, выпуская наружу густую сперму впервые со дня пробуждения, его глаза зажмурились, лицо было напряжено, рот приоткрыт в немом крике, пальцы вцепились в кожу партнера, тело тряслось, заставляя капли воды сбегать вниз.

Мужчина обнял его и некоторое время шептал на ухо:

«Мой хороший... Мой невероятный, малыш... Я так люблю тебя...  Ты - потрясающий! Ты сводишь меня с ума... Говорил же, что все будет хорошо...»

Отстранившись, он поймал его счастливый влажный взгляд, и улыбку.

«А... ты?» - спросил Сони, тяжело дыша, пока слезы катились из его глаз.

«Я? Я подожду пока ты меня догонишь, сейчас мое золотце на первом месте».

«Н-нет... Хо-хо-чу... - Горошек поднял руку и дотронулся средним пальцем до своих губ. - Так...»

«Хм... Это приглашение? А если...»

«Да-да-вай же...» - это прозвучало уверенно и игриво.

Желание любимого - закон, но Норман все же слегка опасался, ведь Сони еще был не в форме. Решив, что во что бы то ни стало, будет аккуратен, он поднялся на колени таким образом, что губы парня оказались в районе его изнывающего по ласкам ствола.

Малыш приоткрыл рот и высунул язык, как бы приглашая. От этого вида Норман на секунду задержал дыхание, а затем простонал и, не в силах больше терпеть, прислонил сочившуюся головку к теплой влажности. Язык тут же пришел в движение, обойдя предложенное по кругу.

Придвинувшись ближе, мужчина дал своему партнеру больше пространства для маневров, и его голова пришла в движение. Небыстрые, поступательные действия сводили с ума, оголяя потаенные похотливые желания быть еще ближе, еще и еще... Стоны и рычания отдавались эхом в этом небольшом почти пустом помещении, скрываемые звуком льющейся воды.

Сексуальное и эмоциональное напряжение было чересчур сильным, Норман старался держать себя в руках и сохранять определенное расстояние, чтобы пощадить еще не до конца восстановившегося Сони, только поэтому немного протянул время до апофеоза этого чудесного действа.

Пик был совсем близок, мужчина дернулся, чтобы достать свой член из теплого, неуемно всасывающего его, ротика, и какого же было его удивление, когда ему не позволили это сделать. Слабые руки поднялись и сжали его ягодицы, давая понять, что все закончится здесь же. Сони слегка отстранился, поймал взгляд партнера, и высунул язык на максимум, ловя хлынувшую в его рот сперму. Очень сексуально, порочно, бесстыдно. Норман чуть не взорвался от нахлынувшего экстаза души и тела, высвободив его хриплым громким стоном, перешедшем в горловое рычание.

«Развратник... Кто тебя... этому... научил?» - выговаривал сквозь отдышку мужчина, постукивая освободившимся стволом по все еще высонутому языку.

Сони проглотил накопившееся, нежно прошелся губами по головке, а затем облизал губы и растянул широкую улыбку:

«Я д-до-во-лен».

Норман вернулся в прежнюю позу, сев на пол, и положил руки на плечи любимого:

«Так где ты этому научился? Насколько помню, опыт у тебя был небольшой в этих делах. Неужели в коме? Там показывают порно?»

По ванной прокатился смех.

«П-па-нит...» - прозвучал смущенный ответ.

Бровь резко дернулась вверх от удивления:

«Панит? Он всего три раза был здесь после твоего пробуждения, а вы уже так сдружились? И? И чем тебя снабжает этот любовный диллер?»

«От-от-ку-да ш-шрам?» - Сони прикоснулся к розоватой неровной выпуклости на бедре.

«Хочешь поменять тему разговора? Понял. Давай уже выходить, а то замерзнешь», - Норман совсем забыл о метке на левой ноге, которая напоминала о жуткой душевной боли в день потери Сани. Хотелось оттянуть этот разговор как можно дальше, не тревожить сейчас шедшего на поправку малыша, поэтому он быстро стал омывать его тело теплой водой.

«С-стоп! От-веть!» - это прозвучало очень настойчиво, и брови встретились на переносице - как дополнительный знак давления.

Вздох.

«Это обычная рана... давнишняя. Все в порядке», - глупо прозвучало, но что делать.

Сузившиеся глаза Сони не предвещали ничего хорошего, уйти от разговора не получится. Его пальцы медленно прошлись по неровной линии шрама:

«С-сте-к-кло?»

«Осколок зеркала...»

«С-сам?»

«...»

«К-ког-да?

«На следующий день после нападения».

«П-по-че-му?»

«Мне сказали, что ты умер».

«Д-ду-ра-к!»

«Ты прав. Я уже тысячу раз пожалел».

«А ес-ли бы...?» - Сони закрыл глаза, и две слезинки прокатились по влажным щекам.

«Прости. Давай забудем? Прошу, не плачь, Горошек... Я - идиот... Это все в прошлом... Сейчас все хорошо, правда?» - Норман покрывал лицо любимого поцелуями, часто дыша, переживая за его эмоциональное благополучие и ругая себя за то, что не подумал сделать пластику, пока он спал, и тем самым скрыть его невероятно дебильный поступок.

(Прим. автора: Норман не знал, что о пластике шрама можно задуматься минимум через 6 месяцев после ранения)

«Я бы не оч-нул-ся», - вдруг прошептал он.

Теперь соленые слезы обоих, соединяясь с пресной водой, сползали по коже и поглощались влажным полотенцем на полу. Их пока еще короткая история была полна боли, но любовь друг к другу была настолько сильной, что способна была пережить все выпады судьбы.

С этого дня все изменилось. Слезы, боль, тоска и печаль остались в прошлом. Два сердца стучали в унисон, они с радостью принимали и отдавали друг другу теплые чувства. Парень перестал впадать в депрессии, стараясь вернуть свою жизнерадостность ради человека, который не мог без него дышать, а Норман старался поспеть за своим неугомонным Соником.