Артур
Я затаскиваю брыкающегося Павла в кусты и яростно шепчу:

– Не двигайся, они опять здесь, – парень перестает дергаться и я поворачиваю его голову в направлении ворот.

Четверо вооруженных мужиков в чёрном идут к дому. Автоматы наперевес, широкие злобные морды. Я быстро соображаю, что нам делать дальше. Байк. Он привлечёт слишком много внимания. Нужен другой план и тут меня осеняет.

– Значит так, я пробираюсь за дом, отвлекаю их, бегу в лес, а ты бежишь к байку и сваливаешь, понял? Потом где - нибудь встретимся, – смотрю на Павла в упор, счёт идёт на секунды.

– Ты издеваешься? У нас даже нет телефонов! – он весь затрясся, хватает меня за рукав, – я никогда в жизни не водил мотоцикл! – Лицо его становится мертвенно бледным. Четверо головорезов проходят мимо нас и уже заходят в дом.

– Я тебе все сейчас объясню, не трясись, иначе все испортишь и выдашь нас, – шепчу, но у самого нервы на пределе. – Я знаю сам, что план не продуманный и спонтанный, но сука другого не придумал.

– Давай заберём тачку, на которой они приехали, – вспыхивает Павел. – Тогда мы выиграем время и они не смогут нас догнать. – Парень смотрит на меня глазами гения, которого посетило внезапное вдохновение. Идея действительно шикарная. Но есть одно 'но'.

– Я не могу бросить свой байк, – он слишком много для меня значит.

– Ты нормальный, Артур? Тебя могут убить, расстрелять на месте, а ты паришься из-за вещи. Я куплю тебе другой, бежим, пожалуйста. – Его взгляд умоляет меня согласиться. Да пошло все.

Я хватаю Павла за руку и мы продираемся сквозь кусты мимо байка, на который я кидаю печальный взгляд.

– Жди здесь, – бросаю парню и подползаю к мотоциклу.

– Куда ты? – приглушенно кричит он, поглядывая в сторону дома.

Я вытаскиваю из кармана перочинный нож, выдвигаю самое длинное лезвие.

– Прости, брат. Пиздато мы с тобой гоняли. – в душе все щемит невыносимой грустью и я вонзаю нож в колеса байка. Проткнул оба и ринулся обратно к Павлу. Он сочувственно сжал мою ладонь.

Сердце бешено стучит в груди, я постоянно оглядываюсь что бы нас не застигли врасплох. Выходим за ворота, слава Богу они их не закрыли. Я замечаю чёрный джип и тащу Павла за собой прямо к нему. Мы рискуем, мы, блять, так сильно рискуем.

Смотрю в салон машины, мигает ли сигналка, вроде нет. Мы оба задерживаем дыхание и я осторожно открываю дверь. Павел занимает пассажирское, я сажусь за руль. Перевожу дыхание, пальцы слегка потрясывает. Тело пропиталось адреналином и мне хочется заорать во все горло, но я еле останавливаю себя.

– Поехали, чего ты медлишь? – Голос Павла дрожит. Он не спускает взгляда с ворот.

Кладу руку туда, где должны быть ключи зажигания и их там нет. Я не знаю с чем это можно сравнить, твою мать. Когда врач говорит вам, извините, но вы смертельно больны или когда самолёт в котором ты летишь, начинает падать. Или парень, на которого ты тайно запал, в разговоре случайно упоминает, что ненавидит геев и все, что с ними связано. Такое же состояние.

– Ключей нет, – говорю я, нервно ухмыляясь.

Глаза Павла в этот момент просто неописуемы. Жаль я рисую как мудак, иначе запечатлел бы это зрелище. Он был напуган до усрачки. А моя крыша уже тронулась, в отличии от тачки, в которой мы сидим.

– Бляяя, все. Мы пропали. Бежим, бежим отсюда к чертовой матери, – засуетился он. И тут, лицо Павла начало краснеть, он тяжело задышал и я слышу в его груди знакомый, опасный свист.

– Не сейчас, Паша, бля. Не смей, – хватаю его за грудки. – Ингалятор остался дома, я его на полке видел в ванной. Сука!

– Это не от меня зависит, – сипит он, – ну, значит я здесь умру. А ты беги. – Он облокотился на сидении, запрокинул голову а я взбесился.

– Заткнись, что ты несёшь? Хватит драму устраивать, быстро собрался и пришёл в себя. – Я на пределе, Павел уже закрывает глаза. Тачка без ключей, просто металлолом. От безысходности несколько раз бью по рулю и попадаю по клаксону. Нас обоих оглушает внезапный громкий звук. Павел вскакивает, задев рукой бардачок рукой, из которого выпадает что-то блестящее и со звоном приземляется на пол.

– Ключи! – Я немедленно нагибаюсь и начинаю рыскать руками по полу.

– Блять, Артур, они идут, они вышли из дома и идут сюда. Быстрее. Сюда, Господи, они идут сюда. – Павел повторяет одну и ту же фразу уже пятый раз, я ужеготов ему врезать, как нащупываю то, что искал.

– Закрой свой рот, иначе мои мозги закипят нахер, – прошу я и сам вижу, что нас заметили. Слышу угрожающие голоса.

Вставляю ключ, завожу и мы трогаемся с места. Наши преследователи выбегают из ворот и стреляют по машине.

– Пригнись, – кричу я и Павел слушается, прячется за спинку сидения.

– Бля! – он уже почти сполз на пол, а я лишь пригнул голову.

– Не скули, прорвёмся. Они что, совсем мудаки? Или твоему отцу похер, живым они тебя привезут или мертвым. – Я сжимаю зубы, желая, что бы мы быстрее набрали скорость.

– Не знаю, гони быстрее, – я и так выжимаю как могу, но мы в горной местности, а не формуле один.

Когда мы оторвалась, я выдыхаю, но скорость не сбавляю. Понятия не имею куда мы поедем и что дальше делать. Хорошо бы дорога была бесконечной.

– Поехали в 'Горный', – предлагает Павел. Его лицо все ещё красное, челка мокрая от пота, но приступ не развивается. Хоть бы так было и дальше.

– Нет, меня там все знают. – Опять фанатки и их назойливые приставания.

– Но эти дебилы, убийцы, не знают, что ты Артур Гараев. Они тебя не видели. Проблема только во мне. – парень замолчал и отвернулся к окну. Я хотел сказать что это не так, но передумал. Это на самом деле была его вина.

Едем в полной тишине, все ещё в состоянии аффекта. Я только что ушёл от погони, оставил свой любимый дом и байк ради Павла. Стоит ли он таких жертв? То, что этот человек рядом, греет душу. Первым делом я уже спасал не свою задницу, а его, хотя мог бы и убежать, выпрыгнуть в окно, но я пошёл за ним.

Виски сдавило от тяжелых мыслей. В 'Горный', нас там найдут, для этого не надо быть Шерлоком. И мне на ум приходит самая тупая идея из возможных, но она кажется самой верной.

– Есть человек, который может нам помочь, – говорю я и ладони почему-то начинают потеть.

– Кто? – напряжённо спрашивает Павел. Сдавливаю руль, костяшки пальцев белеют.

– Мой бывший, товарищ по команде. Лёха.