Артур

После ухода Павла, я остро ощущаю одиночество. Мысли вновь накрывают неприятной мутной волной. Какого хера я должен всю жизнь мучатся из-за того, что меня тянет к мужчинам и чувствовать вину? Если учесть все, через что я прошёл за последние пару лет, наберется на слезливую драму.

Если Павел принесёт одежду, я буду удивлён, по-другому не скажешь. Мажор превзойдёт все мои ожидания. Когда думаю о нем, полотенце, которое прикрывает мои бедра, немного приподнимается. Я представляю, как парень сидит передо мной под столом, на коленях, тянется губами к члену, приоткрыв их. И снова чертов стук в дверь. Это не номер, а проходной двор.

Я нехотя встаю и иду открывать. Павел не мог вернуться так рано, но если опять фанатки, всыплю девкам по первое число. Достали. Полотенце уже не прикрывает стояк и член торчит колом. Беру плед, которым укрывался Павел, от ткани слышу его запах. Сука.

Резко открываю дверь и на пороге стоит администратор с полицейским. Босиком стою на мягком коридорном ковре, впускать их в номер нет никакого желания. Девушка администратор открыто пялится на открытые части тела, небрежно выглядывающие из ткани. Главное что стояк прикрыт, на остальное плевать.

Служитель закона отдаёт честь и представляется. Наступает пауза, потому что я не имею понятия, что здесь происходит. Может это не ко мне, а к Павлу? Но его голос я услышал секундой позже, когда второй полицейский привёл его, скованного наручниками.

Уголки моих губ дрогнули в улыбке, доигрался золотой мальчик.

– Артур Робертович, этот человек пытался обокрасть ваш мотоцикл. Я сама лично застукала его на месте преступления и вызвала полицию. Он мне ещё с самого начала не понравился в таком виде и я решила за ним проследить. – Девушка смотрит на меня как дрессированная псина, которая ждет лакомство за выполненную команду. – Преступник все отрицает, но я сама лично видела, как он пытался вскрыть замок багажника перочинным ножом.

– Я не преступник, – огрызается Павел, но никто не обращает на его слова никакого внимания.

– К сожалению, я знаю этого человека, – наиграно выдыхаю я. – Все мы когда - нибудь ступаем по кривой дорожке.

Лицо Павла пылает, он с ненавистью смотрит на полицейских, девушку и меня.

– Он сам меня попросил! Отпустите, я сказал, – продолжает упираться задержанный.

Парень пытается вырваться из цепких рук сопровождающего, но тот жестко встряхивает его, что бы не дергался.

– При всем уважении, Артур, вы действительно просили его сделать это? – спрашивает полицейский.

Не смотря на комичность ситуации, Павел в моей кожаной куртке выглядит соблазнительно. Прилизанная прическа растрепалась, будто он только встал с постели после бурного секса. Сжалиться над ним или продолжать спектакль? Он так требовательно смотрит на меня в ожидании ответа.

– Не просил, – утверждаю я. Стреляю словом парню прямо в сердце. На здоровье.

– Вот как, – задумчиво произносит другой полицейский.

Лицо Павла приобретает уже багровый оттенок, с вкраплениями белых пятен, глаза округляются, губы кривятся.

– Да что за бред?! Вы сами попросили, что бы я сходил за вещами, мне что на диктофон надо было записывать все? Пиздец, – возмущается мажор.

– Так, тихо я сказал. Ты как с уважаемым человеком разговариваешь, засранец? – полицейский снова грубо встряхивает парня.

– А вот это уже лишнее, – строго говорю я, нахмурив брови. – Я сам им займусь.

– Сожалею, но протокол задержания требует...

– Протокол не действует, я не выдвигаю обвинений, но требую отпустить парня под мою ответственность. Вы же не будете обижать уважаемого человека? Иначе мне придётся рассказать о вас своему другу репортеру. Новостные каналы и социальные сети любят выставлять людей в самом позорном свете, – угрожаю я. Все-таки карьера футболиста принесла мне достойные преимущества.

Девушка, которая все время молча наблюдала за происходящим, охает и мотает головой. Вот на неё и надо давить в такой ситуации.

– Вам нравится ваша работа? – нарочито интересуюсь самым невинным тоном.

– Я ее очень люблю, а что? Нет, только не это. Вы слышали Артура Робертовича, отпускайте человека, – взволновано требует она.

Полицейские поникли и похоже расстроились. Ну конечно, такое событие, обокрали бывшего футболиста, звезду. Самое громкое задержание месяца. Но обойдёмся без репортеров.

– Освобождайте его, что застыли? – подгоняю я.

Полицейский, который держит Павла, нехотя достает ключи от наручников и щёлкает замок. Парень потирает покрасневшие запястья и сыпет проклятья на всех троих.

– Если мой отец узнает об этом, вы все будете бомжами до конца своих дней. Вы не знаете кто я, – пыхтит он. Нервные клетки не восстанавливаются.

– Вот именно, не знают, – обрываю поток его желчи, – в номер быстро, пошёл.

– Да конечно, хватит с меня указок, пошёл сюда, пошёл туда.

– Я сказал в номер. Сейчас же, – приказываю я, теряя терпение.

Смотрю на него исподлобья, нахмурив брови. Взглядом, который говорит: только посмей ослушаться. Павел сначала открывает рот, но ничего так и не говорит, чуть толкнув меня плечом скрывается за дверью.

– Ну все, вопрос решён, я пошёл, – хочу уже вернуться в номер.

И только собираюсь закрыть за собой дверь, как полицейский встревает и портит весь спасительный момент:

– А нож тоже ваш? – протягивает красный перочинный ножик, который я вижу первый раз в жизни.

– Да мой, – не мигая отвечаю, принимая в свои руки улику.

Я кручу его в руках. Шикарное исполнение, заточенные лезвия, все кроме самого мелкого, которое Павел испортил, копаясь в замке. Лезвие в мелких полосочках, они портят весь вид. Такая вещь будет отлично смотреться в моей коллекции.

– У вас все? – на всякий случай переспрашиваю я.

– Теперь, да.

Оба полицейских вытягиваются по струнке. Администратор виновато улыбается.

– Спасибо за зрелищную игру, жаль, что вы ушли из большого футбола! – успевает крикнуть они из полицейских, когда я закрываю дверь. Жаль ему, а мне вот плевать.

Стоит мне щёлкнуть дверным замком, как Павел набрасывается на меня с кулаками.