Элизабет резко изменилась в лице, когда дом оказался пуст. Холодок пробежал по ее спине, рукам, кровь отхлынула от лица, сделав его мертвенно бледным. Мир качнулся перед глазами будто маятник - сначала вправо, затем влево, потом вроде бы обрел равновесие, но женщина еще долго не могла обрести надежную почву под ногами. Деревянный пол казался ей батутом.

- Ева...

- Что случилось? - Август бросился к ней, пытаясь удержать от падения.

- Ева ушла.

- Как ушла? Куда ушла? Лиз? - женщина закрыла глаза и упала в объятия мужа, - Лизи, посмотри на меня.

Элизабет подчинилась, превозмогая слабость.

- Ее нет нигде, Август. Вещей и Тотема тоже нет. Она ушла.

Элизабет выпуталась из его объятий, опустилась на пол и закрыла лицо руками. Слезы не шли, но женщина дрожала.

Август тоже не мог вымолвить ни слова.

- Кокон забрал ее у нас, понимаешь? - зашептала Лиз. - Он сначала дал нам это белоснежное дитя, сделал подарок и забрал ее. Такую слабую, хрупкую... она не знает, что такое жизнь.

- Она не знает, что такое страх, Лизи. Это не одно и то же.

Август вздохнул и опустился на пол рядом с Элизабет.

- Мы должны сделать что-нибудь!

- Мы сделаем, Лиз.

- Я хочу вернуть нашу дочь!

- Мы вернем ее, тише.

Голова Элизабет опустилась на плечо Августа, и его рубашка быстро намокла от ее слез.

- Что происходит? - спросила Фредерика, заглядывая в комнату. Алфи последовал за ней.

- Ева сбежала. Мы должны ее найти.

- Зачем?

Август и Лиз недоуменно уставились на блондинку.

- Что ты хочешь сказать?

- Может, так нужно? Кокон заставил нас пройти все испытания, и Еве придется пройти свои. Разве нам кто-то помог в этом?

Элизабет совершенно смутилась, застыв на пороге. Странная пустота разрасталась у нее внутри.

Фредерика больше ничего не говорила, но смотрела на нее совершенно чистыми глазами с глубокой уверенностью в том, что она говорит. И внезапно внутри Лиз произошел взрыв.

- Ты понимаешь, о чем говоришь?!

- Лизи, что с тобой?

- Моя дочь там, Август. Единственный ребенок, который мог родиться в Коконе. Мой ребенок, я его вырастила! И если с ней что-то случится, я буду винить себя. И тебя. Поэтому мы пойдем за ней.

Элизабет прошла мимо Фриды и Алфи, не глядя на них, и принялась собирать вещи. Август так и стоял посреди комнаты, но что-то шевелящееся внутри, как то старое чувство вины, которым мужчину когда-то истязал Кокон, говорило, что Лиз права.

Август безмерно любил свою дочь, хоть и выражал это довольно редко, относясь к жизни с прежним легкомыслием и чувством юмора. Он любил это белоснежное дитя, которое, по сути, было невозможно не любить за ее наивность и широко раскрытые серебристые глаза, в которых не было привычной людям злобы и ненависти. Ева была хрупка, ее нужно было защищать.

И, в отличии от Лиз, Август чувствовал и видел связь между Евой и Человеком в черном, и пускай этот человек был той еще темной лошадкой, но имел огромную власть в Коконе и мог защитить девушку. Август верил в это.

Лиз не верила. Она была в отчаянии.

Вскоре все необходимые вещи были собраны. Фредерика не спорила с Элизабет, это было бессмысленно, и каждая из них осталась при своем мнении. Август попросил Альфреда пойти с ним в город. Там, в одном из дворов уже давно был приготовлен автомобиль на ходу. Август давно хотел оставить это место и двинуться дальше не север, но планировал это лишь когда Ева подрастет.

И вот, их дочь подросла и ушла без них.

Мужчины завели машину и пригнали ее к дому. Августу немалых усилий стоило вернуть минивен к жизни - подлатать кузов и заменить барахлящий мотор, найти бензин приемлемого качества и хорошие колеса. На это ушел не один десяток вылазок, но работа оправдала все усилия.

Герои могли ехать.

Элизабет замерла на пороге, держа в руках две огромные сумки. Ей было больно покидать это место, в котором прошло восемнадцать земных лет и совершенно спокойное безвременье Кокона, о котором теперь она скорбела. Слишком плавно и быстро текла их жизнь здесь, но ничто хорошее не могло длиться вечно.

Лиз опустила взгляд, посмотрев на асфальт, и вздрогнула: из мелких трещинок в нем просачивался серый дым.

«Туман», - вспомнила она и сердце кольнуло. Страшные воспоминания об уровнях нахлынули разом, и Лиз поняла, что у них остается мало времени.

- Август! - позвала женщина.

- Что?

- Мы не можем больше здесь задерживаться. Скоро случится что-то непоправимое.

***

- Ты говорила, что в городе безопасно! - воскликнула Еву, глядя на Софию огромными сребристыми глазами, в которых отчетливо читался ужас.

Женщина промолчала.

Ночь наконец сжалилась над уставшими путниками и отступила. На небе, заволоченном облаками проблескивали лучи солнца. Приближалось утро.

Ева не могла понять, почему ведет себя так. Все внутри жгло, горело, пылало, что-то кололо в груди и болела шея. Она не знала, что происходит. Ева боялась этого, чем бы оно ни было.

Джейк ушел далеко вперед, а женщины, едва перебирая ногами, плелись сзади. Вскоре мужчина увидел пса, который в позе мужественного воина стоял на большом валуне и принялся радостно лаять, завидев хозяйку. Ева улыбнулась Тотему лишь уголком губ, и улыбка эта вышла невозможно грустной и опустошенной. Все, что теперь хотела Ева - забыть и забыться -казалось ей таким недосягаемым.

- Нам нужно хоть немного отдохнуть, - выдохнул Джейкоб. - Я знаю одно место за городом, на опушке леса. Там стоит землянка. Думаю, там безопасно.

- Безопасно, - нервно хмыкнула Ева.

Джейк недоуменно покосился на девушку, но та больше не сказала ни слова.

Героям понадобился еще не один час, чтобы преодолеть этот маленький, казалось бы, городишко абсурда. Они петляли дворами и закоулками, но к счастью, ни дикари, ни животные им больше не попадались. Джейк не наблюдал и Тумана, но знал, что стоит им задержаться не в том месте не в то время, он тут же догонит их. Кокон следил за ними. Всегда.

У него были глаза и уши. Кокон был живее всех живых его обитателей.

Маленькая землянка была тесновата для трех людей и одной собаки, но все они устали настолько, что смогли лишь ничком повалиться на холодную землю и мечтать о сне. Весь ужас пережитой ночи разом накатил на них, обезоруживая и сбивая с ног. Забыть и забыться. Теперь этого хотелось всем.

София умостилась в дальнем углу в куче сена, разбросанного по полу, прижавшись к стене, и закрыла глаза. Ева села у противоположно стены. Ее била сильная дрожь.

Джейк видел это. Он видел, что с девушкой творилось что-то ужасное, но никак не мог понять причину. И она даже отказывалась отвечать на его попытки узнать больше. Ева замкнулась в себе, а Джейк слишком устал, чтобы быть настойчивее.

Прошло еще около получаса. Как бы он ни устал, сон не шел к Джейкобу. Он слышал размеренное дыхание Софии, слышал прерывистые вдохи Евы, но не мог вырвать мысли из собственной головы. Глаза болели от перенапряжения и усталости, все тело требовало отдыха, но мужчина не мог. Просто не мог.

- Ева... - шепнул он после безрезультатных попыток призвать сон.

- Да, - слабым голосом отозвалась девушка. Она тоже не спала.

- Что случилось?

Ответом было молчание.

- Скажи мне. Ты же можешь мне доверять.

Ева шумно выдохнула и распахнула веки, глядя Джейку в глаза.

- Они что-то сделали со мной. Все внутри горит. Больно. Холодно. Горячо. Щекотно. Все сразу.

Ее веки задрожали, брови сошлись домиком, Ева моргнула и на ее длинной белоснежной ресничке застыла слезинка. Спустя мгновение слезы покатились по ее щекам, и Ева уже не могла остановить рыдания.

Джейкоб замер. Его лицо тоже изменилось в один миг. Маска бездушного идеального зверя, Создателя Кокона, сползла и больше не возвращалась на место. То, кем он считал себя долгие годы, испарилось, исчезло, сползло с него так, как слезы ползли по щекам девушки-альбиноса. И теперь он тоже был другим. Он как никогда сильно чувствовал боль. Здесь, в этой маленькой землянке, ее уже было слишком много.

- Джейк, я схожу с ума? - заикаясь сквозь слезы прошептала Ева. Теперь ее трясло еще сильнее. - Скажи мне, что это пройдет. Пожалуйста...

Джейкоб не мог ничего сказать, он не мог даже пошевелиться. То, что творилось на его глазах было страшным зрелищем. Существо, самое тонкое и хрупкое, которое только могло существовать в любом из миров, теперь корчилось от боли и страдало. Она страдала так, как пожалуй, в земном мир когда-то страдал Иисус, распятый на кресте. В одно мгновение Ева ощутила на себе всю человеческую боль, весь страх, который только способен был уместиться в ее душе.

Но почему?

Ева посмотрела на него, и в это мгновение что-то внутри нее оборвалось. Оборвались какие-то нити, прежде удерживающие ее в равновесии и спокойствии, но тогда произошел взрыв, снес все мысли с насиженных полок и воссоздал хаос, привычный стольким людям. Ева чувствовала боль и до этого, но теперь ей показалось, будто внутри что-то упало. Пустота, вакуум образовались на месте прежних сдержанных чувств, полное ощущение отчужденности происходящего.

Еве так хотелось исчезнуть. Ей казалось, что она уже исчезла. И все же девушка словила себя на мысли, что хочет, чтобы Джейкоб был рядом, взял ее за руку, сжал так крепко, больно, чтобы перекрыть всю внутреннюю боль. Чтобы слышать хруст, чтобы знать, что он не отпустит.

Ева ужаснулась этой мысли. Она так хотела, чтобы он был рядом . Она хотела чувствовать его теплое мускулистое тело, слышать его мысли. Это было невыносимо больно. Боль в миг свела ее с ума.

Ева схватилась руками за голову, вжалась в стену и закрыла глаза.

- Тебе нужно отдохнуть. Иди спи, - сухо выдавила девушка, силясь не взвыть от боли.

Джейкоб не сдвинулся с места.

- Пожалуйста, уйди. Мне нужно побыть одной.

И он ушел.

Джейк не понимал всю ту боль, которую испытывала в себе Ева, бесшумно подавляя слезы в полутьме. Джейкоб не понимал, что творилось со всеми ними. Но он точно знал, что Кокон был волчком и теперь раскручивался в обратную сторону.

***

- Ты уверен в том, что автомобиль выдержит такую дорогу?

Август пожал плечами.

- У нас нет другого выбора. Либо на колесах, либо на своих двоих.

Элизабет кивнула и замолчала. В голове роились тысячи мыслей, наскакивали, накатывали друг на друга, разбивались о волны логических суждений и падали в небытие памяти. Ей все еще было страшно.

- Как думаешь, куда она могла пойти? - тихо отозвалась Фредерика с заднего сиденья.

Алфи еще занимался тем, что умещал вещи в багажнике и проверял автомобиль на выносливость - мужчина создавал впечатление человека, знающего толк в авто.

- Она собиралась на север, - будто самой себе кивнула Лиз. - Мы с Августом не один раз говорили на эту тему. Если и уезжать, то лучше туда.

- Почему?

- Туман всегда приходит с моря, - ответил Август, - а юг - это сплошная вода. Мы прибыли оттуда. Там нечего делать.

- Человек в черном говорил о том, что могут быть другие люди. Там, на севере.

- Ты все еще веришь в это? - хмыкнул Август, - кочевники есть, но это потерянные люди. Они сошли с ума. Они... это не цивилизация. Это ее побочное явление.

- Но все же... должна быть хоть какая-то надежда.

- Моя единственная надежда - это наша дочь, Лизи. Мы должны ее найти.

- Происходит что-то неладное, - буркнул Алфи, забираясь на заднее сиденье рядом с Фредерикой. - Туман сочится из земли и из него ползет живность. Так что давайте уедем отсюда, пока не поздно.

Август завел машину, и они поехали. В нарастающем гуле мотора Элизабет могла расслышать, как ломаются и хрустят хитиновые скелеты.

***

Каждую ночь он рисовал ее глаза.

Джейкоб любил делать небольшие наброски нового мира в своем блокноте. Эту записную книжку, толстую, потрепанную временем и болью не видела ни одна живая душа кроме него. Этому блокноту он доверял все свои мысли, планы, тревоги и разочарования. В нем было все о работе, но не было самой работы. Наверное, будь у него возможность взять эту книжку с собой в Кокон, он бы ее взял хоть в могилу.

Но он не мог. Все материальное оставалось в материальном мире.

Он рисовал ее.

Плавный контур ее тела, золотое сечение, идеал из всех возможных идеалов. Длинные вьющиеся волосы, что спускались по плечам, прикрывая обнаженную грудь, короткие пряди вдоль идеального лица. Большие глаза, серебристо-серые, глубокие, пронизывающие насквозь. Они изучали. Всегда смотрели на него с рисунков и говорили о том, что знают куда больше.

Джейкоб был великим ученым. Атеистом. Но эта девушка из его блокнота была богиней.

Что ты?..

Она всегда глядела на него таким вопрошающим взглядом. Будто ждала ответов и вынуждала его на разговор.

Что ты делаешь?

Он швырял эту книгу в стены, рвал страницы на куски, кричал, бил ее кулаками, но она всегда выживала.

Что ты делаешь, Джейк?

Он потерялся. Он больше не знал, куда идти. У него не было семьи, друзей, работы, жизни. У него был лишь Кокон. Эксперимент всей его жизни, который заменил ему реальную жизнь.

И нарисованная девочка.

Оно движется, Джейк, понимаешь? Оно движется по спирали. Тебе кажется, что по кругу, но нет, оно не вернется в исходную точку. Никогда, Джейк.

Она говорила с ним. Ее голос возникал у него в голове, и он тут же садился рисовать. Строил макеты Кокона, прописывал планы, составлял карты. Подготавливал, подшивал, создавал проект, продумывал каждую деталь.

Что ты делаешь?

Ты понимаешь это?

Он понимал, что это изменит мир. Но он не знал, как сильно Кокон изменит его самого.

- Джейкоб! - мужчина вздрогнул и спрятал блокнот во внутренний карман пиджака. Прямоугольник заметно выпирал, Джейк нервничал, но времени больше не оставалось. Он должен был войти в Кокон.

Что ты делаешь?

- Все готово, Джейк.

- Контейнеры доставили?

- Да, в целости и сохранности.

Джейк вошел в блестящее хромом помещение. Он не запомнил деталей, но помнил, что его налитые кровью глаза болели от усталости, а руки дрожали, пряча под пиджаком блокнот.

За стеклянной дверью находилось шесть коек. В них лежало пятеро людей: две молодые девушки - брюнетка и блондинка, ухоженный молодой парень, чернокожий мужчина и женщина с черными волосами и угловатыми чертами лица. Шестая койка была свободна.

Ты понимаешь, что ты делаешь, Джейк?

- Для запуска все готово?

- Да.

А ты готов, Джейк?

Он незаметно потряс головой. Этот голос в голове будто издевался над ним.

- А ты?

- Что?

- Ты готов?

Он кивнул. Пытался выглядеть уверенным, хотя внутри все сжалось в клубок. Все перепуталось: мысли, действия, планы. Все казалось таким пустым, беспомощным, непродуманным. Десять лет работы прошли зря, он был уверен в этом. Он так боялся ошибиться.

Раздался приглушенный треск, выпустили пар и стеклянный купол опустился. Джейк лег на свою койку.

- Так и останешься в костюме? - хмыкнул кто-то сверху.

Джейк не ответил. Он закрыл глаза и был готов к смерти.

Он не знал, что Кокон окажется намного хуже нее.