Мы поднимаемся по небольшим ступеням и входим внутрь дома. По левую сторону от входа гостиная, совмещенная с кухней. Посредине стоит стол в виде острова, на котором красуется домашнее печенье, три чашки и небольшой алюминиевый чайник на подставке. Зои притягивает третий стул и жестом указывает мне присесть.

— На печенье не обращай внимания, я делала это впервые, — она смеётся и разливает горячую жидкость по кружкам.

Пока Зои ищет по шкафам разные угощения, я осматриваю кухню. Белый ламинат, белые столы и стулья, даже занавески на окне кристально белые. На подоконнике стоит рамка с фото, развёрнутая в другую сторону. Я словно под гипнозом подхожу к окну. Руки машинально берут фото, а глаза разглядывают счастливую, улыбающуюся пару, как с картинки.

— Вот черт, мама опять достала ее, — шипит Зои, увидев, что я держу в руках. — Это наш отец. Мама часто проводит время на кухне, и поэтому здесь было сосредоточено большее количество их совместных фото. Это одно из любимых. Она всегда ставит его на видное место. Надеюсь, она вытащила его после того, как Рик уехал с утра.

— Они такие молодые и счастливые, — шепчу я.

Зои тупит взгляд вниз и начинает тереть переносицу. Я понимаю, что мои слова были лишними и тут же хочу попросить прощения, поэтому, поставив фото на место, готовлюсь сказать, но она перебивает меня.

— Не надо, все в порядке. Я научилась адекватно реагировать на все это. Мой отец был последним дерьмом долгие годы, и все же это отец. Да, и, к тому же уже мертвый отец. Предпочитаю оставить в памяти его образ из глубокого детства, как раз примерно в то время было сделано это фото, — она отворачивается и в этот момент на кухню заходит Линда.

— Элис, прости, что я была в халате и с тяпкой, не успела приготовиться к твоему приезду, — Линда переоделась в легкое платье бледно-желтого цвета, распустила волосы и стала похожа на добрую фею из сказки, только глаза выдают ее скорбь и тоску. — Ну, что дочка, садись уже за стол, — Зои присоединяется к нам и легонько сжимает руку Линды, как бы в знак поддержки.

Я не чувствую себя неуютно. Наоборот, мне кажется, в этом доме витает атмосфера любви и благополучия. Если на секунду забыть о том, что здесь когда-то творилось, и что, буквально в соседней комнате спит пьяный или обкуренный Рик, можно подумать, что я, действительно, приехала на празднование Дня благодарения в добрую и дружную семью.

— Он сел в автобус утром, но сошел через пару остановок, — начинает Зои, пытаясь отломать кусочек деревянного печенья, которое она испекла. — Итен и Хью живут через несколько километров в старом доме, который больше похож на бордель для всех неугодных лиц Хаммонда. Я думаю, они договорились об этом еще вчера, и чтобы отвести подозрения, Рик вернулся домой трезвым и спокойным, а утром решил сбежать.

— Он что начал пить с самого утра? — в недоумении спрашиваю я.

— Кто знает, когда именно он начал. Мы приехали уже после обеда. Парни были не в состоянии что-либо сказать, а Рик доливал капли из двух бутылок в свой стакан. В таком состоянии он не смог сопротивляться нам физически, только кричал, чтоб его оставили в покое. Но Эштон и Мейсон легко управились с ним, засунув в машину, а затем заперли в комнате. Где-то с полчаса он колошматил дверь и выл в комнате. Но потом успокоился и спит уже пару часов. Как раз пока ты ехала.

— Почему ты позвала меня к вам? Он ведь мог проспаться и просто завтра поехать обратно в университет.

— Ты серьезно, Элис? — вскрикивает Зои.

— Тише, тише дочка. Не хочу, чтобы он проснулся и устроил еще один переворот в доме, — шепотом произносит Линда, и ее глаза краснеют.

— Он позвонил матери сам, он даже приехал сюда! Я уверена, ты помогла в этом. Все что происходило здесь, было без тебя. И кто, как не ты, может повлиять на него и постараться успокоить? Он не слушает ни меня, ни маму. Он еще не дошел до принятия своей семьи вновь. А ты... Ты что-то сделала с Риком, — она допивает остатки чая и начинает убирать все со стола, чтобы, как мне кажется, просто чем-то занять руки. — Да и завтра ты поедешь вместе с ним. Надеюсь, от тебя он не сбежит, а благополучно доедет до кампуса.

— Элис, я могу постелить тебе в комнате Зои, если ты хочешь, — прерывает ее монолог Линда.

— Да, так будет лучше, я сама все приготовлю, — говорит Зои и уходит в свою детскую комнату.

— Спасибо вам за гостеприимство, — мямлю я, не желая больше слушать нависающую тишину.

Линда отходит от стола и направляется к окну. Она берет в руки рамку с фото, и едва касается лица своего мужа одними кончиками пальцев.

— Если бы кто-то тогда сказал мне, что наш брак закончится трагедией, я бы немедля отправила пулю ему в лоб. Аарон любовь всей моей жизни. Мой первый и единственный мужчина. Я не смогла справиться с его демонами, — снова ставит фото лицом к окну и продолжает, — когда он ушел, я была готова уйти вслед за ним, меня ничего не заботило вокруг, понимаешь? Эрик точная копия своего отца, не только внешне. Я не могла смотреть на него, — она даёт волю чувствам и из ее глаз текут слезы. — Я думала, что ненавижу его, потому что он так похож на отца. Только посетив специалиста, я поняла, что в моей жизнь есть еще один мужчина, которого я обязана любить больше Аарона. Он подарил мне двух замечательных детей. Я поняла это в тот момент, когда Эрик уже был не надломлен, а сломан полностью.

— Рик рассказывал мне немного о ваших отношениях, — я не знаю, что ответить и не могу найти слов поддержки. Мне тяжело воспринимать эту информацию, ведь я знаю только одну сторону медали.

— Элис, любовь творит чудеса, — вздыхает она и переводит взгляд на меня. — Даже после всего, что произошло в моей жизни, я верю в это. Верь и ты. Не отступай и не опускай руки. Я говорю это не потому, что хочу, чтобы ты помогла Эрику стать снова нормальным. Хотя, как любая любящая мать, я преследую и эту цель, не буду скрывать. Но мое сердце подсказывает мне, что вы с Риком сможете побороть все и стать счастливыми. И он не закончит как Аарон. Мой, несмотря ни на что, горячо любимый Аарон, — она подходит ко мне, одной рукой обнимает за плечи, а другой гладит по голове.

— Вы хорошая и добрая женщина, Линда. Мне жаль, что такое несчастье случилось с вашей семьей. Ваш сын дорог мне, как никто другой, и ваша поддержка очень важна для меня, — беру ее ладонь в обе руки и заглядываю в глаза — в них читается столько боли и любви. Я не могу позволить себе подвести ее.

— Все готово, Элис, можешь идти. Мам, я лягу в зале, поболтаю еще с Эштоном, — говорит Зои, желает нам спокойной ночи и скрывается.

— Иди отдыхай, дорогая. Я пойду спать чуть позже.

— Спасибо, Линда.

Через полчаса ворочания в кровати Зои, я больше не могу находиться в этой комнате. Все мои мысли заняты сегодняшним разговором с его семьей. Он действительно чертовски похож на отца. Глаза, темный цвет волос, ярко выраженные скулы и пристальный взгляд, точно такой же, как и на фото. Только губы Эрику достались от мамы.

Четко понимая, что я нескоро усну, если буду лежать здесь одна, я беру одеяло с подушкой и на цыпочках отправляюсь в комнату Рика. Аккуратно открыв замок снаружи, я вижу, как он лежит на кровати прямо в кроссовках, раскинув руки по обе стороны от себя. Серая футболка испачкана темными пятнами. Рик занял все пространство и без того маленькой кровати, что я не решаюсь лечь рядом. Я осторожно провожу рукой по его волосам и устраиваюсь на рядом стоящем кресле. Поджав под себя ноги и положив голову на колени, смотря на спящего Рика, я вскоре засыпаю сама.

Меня разбудил едкий запах табака, врезавшийся в мой нос. Открыв глаза, я вижу лежащего на спине Рика, выпускающего клубы серого дыма, смотря в потолок.

— Рик, — хриплю я.

— Я умер и попал в ад, а ты достала меня даже здесь. У меня галлюцинации, или ты притащилась в Хаммонд за мной?

— Как сам думаешь? Ты уже на той стадии алкоголизма и наркомании, что способен ловить глюки?

— Я думаю, что ты сумасшедшая и ненормальная, раз решила отправиться в путешествие за мной. Мне не нужны няньки, этих двоих хватает. Приезжать в мой дом было глупой ошибкой как для меня, так и для тебя.

— Рик, зачем ты это сделал? Что было в твоей голове, когда ты вновь решил вернуться к прошлому?

— Я что на сеансе у психолога? Голова и без тебя раскалывается! Можешь принести мне таблетку, раз так хочешь помочь, — говорит он и тушит сигарету прямо в цветочном горшке, стоящем на окне у кровати.

Я словно служанка, принимаюсь выполнять указание Рика. Тело сопротивляется, но сползает с кресла и затекшие ноги несут меня к двери. Мой мозг протестует, будто приказывает мне остановиться и не подчиняться ему, как рабыня. Но я решаю успокоить себя тем, что мне следует размять онемевшее тело, и поэтому молча выхожу из комнаты, направляясь на поиски таблеток.

В кухне горит свет, и войдя, я вижу сонную Линду, пьющую горячий кофе.

— Почему вы не спите? Солнце еще не взошло, — спрашиваю, потерев глаза.

— У меня бессонница уже несколько лет. Сплю по два-три часа ночью, иногда могу подремать днем. Что-то случилось? — она настороженно следит за моими бегающими глазами. — С Эриком все порядке?

— Мне, точнее, ему, нужна шипучка от похмелья и стакан воды.

— Этого добра у нас навалом, — усмехается Линда и открывает створки верхнего шкафчика. Достав нужную таблетку, она протягивает мне стакан с водой и шелестящую упаковку.

— Спасибо.

— Элис, перед тем как уезжать обратно в кампус, попрощайся со мной, вдруг мы больше не увидимся, — с грустью произносит она.

— Что вы такое говорите? Я надеюсь, еще не раз приехать к вам в гости, — стараюсь немного улыбнуться.

— Эрик не безнадежен, надеюсь. Но уже не знаю, что еще он может натворить. Не хочу, чтобы он оттолкнул тебя, и ты забыла мои вчерашние слова.

— Все будет в порядке, — говорю я, проведя рукой по ее плечу и отправляюсь обратно в комнату.

Рик залпом выпивает полный стакан, снимает кроссовки и грязную одежду.

— Можно нормально поспать еще несколько часов. Если неудобно в кресле, можешь лечь ко мне. Я подвинусь, — демонстративно разворачивается лицом к стене и замолкает.

Я до невозможности хочу снова уснуть в его объятиях. Хочу снова дотронуться до его тела, почувствовать вкус его губ, ощутить его руки на своих бедрах. Но он отталкивает меня всем своим видом, поэтому я просто устраиваюсь на краю кровати, укрывшись своим одеялом.

Он ни разу не коснулся меня, пока мы спали.