Ночью моя крыша протекла.

Я проснулся от ощущения воды на лице и запаха дождя. Вытер лицо, накинул на пижаму пальто, захватил зонт, быстро обулся и спустился по лестнице. Да пошло оно все. Сон не был таким уж сладким.

Я быстро глянул на свои часы. 5:04 утра. У меня не было сил ни на что, кроме того, чтобы поставить какой-то таз под струю воды и просто покинуть помещение. Притвориться, что проблемы нет, и все решится само собой. Так же было дома... Стоит проблеме возникнуть, как люди отца ее тут же решали. Никогда не приходилось задумываться о чем-то не касающегося учебы больше, чем на пару секунд. Именно поэтому меня отправили сюда.

– Научись решать проблемы самостоятельно, если ты все еще хочешь занять мое место.

ДЕРЖИ-КА БИЛЕТ В САМЫЙ ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ ГОРОД В СТРАНЕ.

Я не люблю жаловаться, нет. Предпочитаю гордо принять, чем позволить эмоциям взять вверх. Будь как будет. Справлюсь как-нибудь, даже если мне не приходилось сталкиваться с настоящими проблемами раньше.

Конечно, именно я это и делаю прямо сейчас. Решаю проблему, убегая от нее. Идти под ливнем гораздо приятней, чем будить кого-то в пять утра и ставить себя в дурацкое положение. «Прошу прощения, что беспокою, но у вас тут не общежитие, а Бог знает что. Будьте добры починить крышу, потому что я и так сплю по два часа максимум, к тому же не уверен, что смогу сделать это самостоятельно. Большое спасибо».

Не знаю, о чем я думал, когда решил, что покинуть общежитие и прогуляться по еще спящему Грисео, тишину которого разбавляет постукивание капель дождя и грохотание грома – хорошая идея.

Первый день Соф-хай прошел... просто прошел, и спасибо на этом. Хаус был весьма довольным собой, поскольку провел мне короткую экскурсию по зданию и считал свое дело сделанным, пока я тщательно избегал каких-либо случайных столкновений, знакомств, и разговоров. Я не хотел привязываться к этому месту, не хотел, чтобы здесь оставалась частичка моей души. Я сын столицы, сын прилежной семьи, и Грисео не мог сделать меня своим, даже если отец хотел бы этого для меня.

Я проходил мимо автобусной остановки, когда заметил знакомую копну бирюзовых волос. Пришлось напрячь взгляд, чтобы сквозь пелену дождя разглядеть худенькую фигуру в бордовом пальто на пошарпанной скамейке. Мисс Сплендита, сумасшедшая девчонка, свалившаяся в обморок при виде директора, сидела прямо, положив руки в карманы пальто. От дождя ее защищала крыша. Странно, что я запомнил это имя, эти волосы, и это зажатую позу, будто она ждет, что что-то произойдет. Будто знает, что что-то произойдет, и ожидает затаив дыхание. А еще чрезвычайно странно, что я посчитал ее позу зажатой, глянув только на ее спину.

– Ты права. Крыша действительно протекла, – сказал я, повернув стопы по направлению к ней.

Не знаю, зачем, не знаю, как это вяжется с моими мыслями по типу: «я не буду смотреть, говорить, и сталкиваться с кем-то в этом городе».

Сплендита не повернулась ко мне. Каким-то образом она почувствовала мое присутствие, от этого мне вдруг стало не по себе.

– Я никогда не ошибаюсь, – перекрикивая дождь, говорит девушка.

Я сажусь рядом на скамью, и только потом осознаю, что не дождался приглашения.

Что за манеры? – внезапно прозвучал в голове голос моей матери. Представляю, как она качает головой и закрывает глаза, будто старается стереть увиденный момент из памяти. 

– К кому вы обычно обращаетесь по этому поводу? – невинно интересуюсь я.

– К тому, кто смог бы ее починить, – пожимает плечами Сплендита.

Прелестно.

Раз уж она не смотрит мне в глаза, я решаюсь рассмотреть ее профиль. У нее худое лицо, острый вздернутый нос, будто кто-то потянул его за ниточку вверх, густо накрашенные черным глаза, длинные черные ресницы, едва заметные брови и тонкие, плотно сжатые губы. Она только притворяется невозмутимой. Этот вид мне очень хорошо знаком, потому что я часто смотрюсь в зеркало. Мои навыки притворства хорошо отточены, она наверняка думает, что и ее – тоже, но профи с легкостью разглядит другого профи в толпе.

«Да, внешне у меня все нормально, только вот я словно сгораю от паники изнутри, так что не обращайте, пожалуйста, на меня внимание, и довольствуйтесь внешней маской».

– Так уж и быть, спрошу еще раз, видимо не всем дано понимать с первого раза... – я выдерживаю короткую паузу, – Куда вы обычно обращаетесь по этому поводу?

– Можешь спросить у Стюарта, старосты твоего класса. Я уже говорила, что не живу в общежитии, но видимо не всем дано понимать с первого раза...

Ее слова не ранят ответным неуместным сарказмом, а скорее забавляют. Мне скучно, поэтому я решаюсь продолжить сей обмен колкостями, даже если это не слишком вяжется с установленными мною правилами. Так или иначе, я не разрешал себе привязываться к городу или к людям здесь, но о том, чтобы спорить с кем-то, не было и речи.

– Как ты поняла, что случится с крышей?

Монетка мне в копилку. Я не спрашиваю, что она делает на автобусной остановке в пять утра, не спрашиваю, почему не взяла с собой зонт и сидит, глядя в пустоту. Только то, что мне нужно. Ничего другого.

– У меня, вроде как, дар, – смеется она. Это странный смех: низкий, хриплый и неискренний. Так обычно смеются люди, осознающие, что только они во всей вселенной способны понять произнесенную шутку.

– Предсказываешь будущее? – усмехаюсь я.

Сплендита смеется, на этот раз громче.

– Знаешь, да. Все именно так.

– Мне не смешно.

– Да? А я вот чувствую, что сейчас помру от смеха, – и это подтверждается внезапно возникшими морщинками в уголках губ, предупреждающими появление широкой улыбки.

– А если серьезно?

– Я не вижу смысла скрывать правду. Мне вышла Башня, знаешь ли. Любая моя попытка что-то исправить обречена на провал, – девушка, наконец, смотрит на меня, и я читаю уверенность в ее глазах, – Я действительно предсказываю будущее, Джи. Мне помогают карты таро. Сегодня утром я увидела, что в школе нас ждет новенький, что его поселят на второй этаж, в комнату, где вечером протечет крыша.

Девушка с шумом втягивает воздух, будто собирается сказать что-то еще, но останавливается. Я долго смотрю на нее, не в силах оторвать глаз от... Самой поехавшей девчонки, которую я когда-либо видел. Сумасшедшая. Нужно поинтересоваться у Хауса, стоит ли она у них на учете.

– Это шутка такая? – спрашиваю, потому что действительно этого не понимаю.

Сплендита делает глубокий вдох:

– Ты первый ребенок в семье, от которого много что ждут. У твоих родителей долго не было детей, твое рождение они считают благословением. После тебя родилась девочка, с такими же глазами, как у меня, а потом – еще один мальчик. Ты всегда относился к ним не с такой нежностью, как твои родители, потому что хотел, чтобы они выросли такими же скучными и серьезными людьми, как ты. Тебе противен Соф-хай, потому что, в отличии от своих родителей, ты предпочитаешь современность и футуристичность, ты за то, чтобы не застревать в прошлом, а идти в ногу со временем. Твое хобби в последнее время – изучать, как работают биржи криптовалют. Твой лучший друг – твой стилист, именно благодаря ему ты окунулся в моду – еще одно твое увлечение. Любимый цвет – черный. Нелюбимый – бежевый. Но последнее – это лично мое наблюдение... А еще, ты совершенно не тот, за кого себя выдаешь, Джи Вон.

Я застываю. Слова, болтающиеся на кончике языка, не смеют сорваться с губ. Как?

Сплендита выглядит довольной собой, но это не мешает мне разглядеть в ее глазах иску сожаления. Она не хотела этого говорить. Но сказала.

– А теперь... Раз уж мне все известно... Расскажешь мне, почему скрываешь свою настоящую личность, ваше величество Тэхо Ким?

Я молчу. Молчу, переваривая ее слова, но Сплендита не дает мне и секунды, чтобы собраться с ответом. Девушка начинает напевать, теперь уже тихим, гнусавым голосом.

– ...Не утолить моих тревог, твоею арфой скучной...

Я закрываю глаза, выдыхая.