- Что ты опять здесь делаешь? - сил грубить совсем не осталось, поэтому фраза вышла не такой резкой, как планировалось.

- Наслаждаюсь вашей компанией, - усмехнулся неизвестный, затем добавил, - мисс Мэдокс.

- Тебя только это заинтересовало? - выдохнула наигранным разочарованием, - не будь я всем известная Мэдокс, не было бы этих слежек, интереса к моей персоне, верно?

- Ты выставляешь меня маньяком, - заразно рассмеялся он, но настроения смеяться не было.

- А это не так? - его смех резко прекратился.

- Нет, - через несколько секунд поправил себя, - частично.

Многообещающе. Но сейчас мой мозг настолько расслаблен, что его "угрожающая моей жизни реплика" ничуть не пугает. Либо мне уже целиком всё равно на свою жизнь, раз я продолжаю сидеть на прохладной плитке, обнявши себя руками, абсолютно неподвижно. Безэмлциональность не покинула меня даже в такой ситуации.

- Успокоил. Спасибо, - спокойно ответила я.

- Тебе не о чём безпокоиться, - вновь почувствовала запах этих сигарет. Открыв глаза, увидела дым, окутавший меня. Моя сигарета давно сгорела.

Подняв голову вверх, увидела макушку парня, лежавшего на спине. Его макушка слегка свисала с края крыши. Новая затяжка, выдыет дым, повернув голову на бок.

Прикрываю глаза и пытаюсь полностью проникнуться в, признаюсь, приятный голос с целью узнать информацию. Возраст, настроение, ориентацию. Нет, глупо, конечнр. Следивший за девушкой парень не может быть геем. Если только он не с целью любопытства. Он так же может быть детективом, занимавшимся моим делом. Вдруг чуйка, нюх собаки?

Наврятли. Прошёо год, я слишком изменилась. Это так же может быть конченный психопат, которыц решил избавить меня от подробностей дальнейшей жизни.

Он молчал уже больше минуты. Это настораживало, но начать первой я не решалась. А уходить не зочу. Скорее всего, это просто интерес к происходящему, безстрашие жа своб будущую жизнь и какая-то неописуемая тяга к его личности. Голос не пугает, а притягивает. Признаюсь, немного настораживает. Но уйти сейяас хочется меньше всего.

А, может, моей жизни простлтне хватает впечатлений, о чём я думала минутами ранее, что она мёртвой хваткой держится за то что-то необычное, отвлекающее, и не важно, относится ли это к угрозе, либо к такому же тошнотворному спокойствию.

– Расскажи о себе, – наконец заговорил незнакомец.

– Всё, что тебя интересует, ты можешь найти в интернете, – улыбнулась абсурду своено ответа.

– Брось, ты прекрасно знаешь сколько там ложной информации, – повышенный тон пепешёл в насмешку, – сколько бредовыз слухов. Начиная от невбрачной дочери губернатора, заканчивая ьем, что ты очередной эксперемент какой-нибудь лабаратории.

– Люди хотят сказки, интпресныз событий, красивой истории.

– Почему твоя настоящая жизнь и прошлое не может быть красивой историей? – без особого энтузиазма спросил неизвестный.

– Какой древний вопрос, – прыснула я, вспоминая далёкие события прошлой жизни, – всё довольно банально. Оберегаю близких от морального насилования журналистов. Не вижу ничего плохого в том, что я не выставляю свою жизнь на всеобщее обозрение.

– Ты же понимаешь, что твоя "тайна" ещё больше привлекает журналистов, – он усмехнулся, – и не только.

– Вскоре им надоест играть в детективов, – я лягла спиной на холодныц кафель, продолжая держать ноги согнутыми в коленях, и стала рассматривать в тесноте его макушку густых волос.

– Рано или поздно любая тайна становится расскрытой.

– Пока я не захочу, этого никтл не узнает, – слишком рруьо ответила я.

– Воу, – медленно рассмеялся он, видимо, от резкой смены интонации, – злюка.

– Артисты - народ злой. То есть, в жизни, может, и добрый, но в театре, – отрецательно махаю головой, хоть и знаю, что он не увидит этого, – а как иначе? Это наша самозащита, что сделаешь. Попробуй тут быть с вами мягким.

– Точно, – согласно кивает головой, – ты говоришь и слушаешь чаму себя, да? Тут я очаровательна, тут я цинична.

– Что ты имеешь ввиду?

– Вот, – перебил меня парень, – а тут я расстерянна. Замечательно сыграно.

– Кто де ты, чёрт возьми, такой? Критик? – недоумевающе спрашиваю я, неотрывно рассматривая его руку.

– Вовсе нет, – закурил новую сигарету.

– Серьёзно. Ты следишь за мной. Могу быть уверена, доверять тебе нельзя. Пытаешься что-то распознать. Знаешь моё имя, адресс, теперь уже то, что я курю. В то время, когда я не знаю о тебе ничего, – только марку до боди знакомыз сигарет, прияьных на аромат, но горьких на вкус, – я до конца буду надеятьс, что ты не очепедной фанатик, который в блидайшее время сдаст таким же фанатикам и журналистам моё местоположение.

– Мне это не нужно, – он встал, затем послышалось какое-то мешканье. Вероятнее всего, он сел на корточки или в полу Лотоса.

– Тогда что? Что тебе нужно? Напугать, довести до нервного срыва, потом насладиться картиной? Ты псих? – абсолютно спокойно спросила я.

Послышался смеж. Завораживающий.

– Откуда столькл страстей в Вашей голове? Судя по скучной жизни, ты насмотрелась фильмов.

– Не уходи от ответа, – перебила я.

– Ты мне интересна. Как личность. Такая же неизведанная, закрытая для остальных, но при этом на самом видном месте, прям перед глазами. Как этот космос, представленный нашему взору в самой красе. Абсолютное сходство.

Его слова заставили поднять глаза выше и посмотреть на звёзды, которые сегодня были необычайно яркие. В эту секунду упала звезда. Вместе с ней зародилась мысль, которую я не смогла оставить только себе и озвучила.

– Знаешь, я начинаю привыкать к тебе.

Неосознанно задержав дыхание, я стала ждать ответа, мысленно представляя его ухмылку.

Но ответа не последовало. И снова я могла услышать только своё дыхание и громкие, умеренные удары сердца.

                            ⚜️⚜️⚜️

Время близилось к началу одинадцатого. Тучи сгонялись, ветер усиливался. В ближайшее время начнётся гроза. Укутавшись в домашний плед, я включила очередную серию "Первородные" по телеку.

Сверкнула молния, я автоматически посмотрела в сторону окна: город загорался. Огни зданий мерцали ярче, чем любая молния. Гул людей не утихнет даже к утру. Люди хотят веселиться. Для кого тогда идут сериалы по телеку?

Раздался гул телефона, который вибрировал под моим задом. 

– Да, Сабр? – ответила я.

– Зная тебя, буду предельно коротка. Моя очередь проситься в клуб.

– Сабр, уже 11, – ленивым голослм протянула я.

– Самый разгар вечеринок, – перебила она меня, – давай же, малышка, тебе скоро 19, а не 60. Пора отрываться.

– Дженсон убьёт, – уже не так уверенно проговорила я.

– Мы живучие.