Чёртовы сны... Говорят о многом, но в то же время ни о чём. Ночи становились всё более беспокойными, бессонными и тяжёлыми. Я постоянно просыпалась и снова засыпала, каждый раз наблюдая новый, не связанный с предыдущим отрывок из моей жизни. Это осознанные сны, но как только я просыпаюсь, они кажутся просто какой-то картинкой, которую я видела когда-то давно и теперь она есть в моей памяти, но то, что было до неё или после, о чём я думала в момент, когда видела её, не было мне известным.

Девятый день, как я нахожусь в сознании, живу в городе Энканто в семье волшебников Мадригаль и осознаю свою амнезию. Девятый день, как вспоминаю лишь незначительные отрывки из прошлого, которые появляются только во сне. Девятый день, как не могу вспомнить собственное имя и вынуждена существовать под глупым прозвищем «Малышка», которое сначала дал мне парнишка Камило, а после его стали использовать и почти все члены чудесного семейства.

Каждый свой сон, каждую свою догадку я рассказывала Альме (а именно так зовут главу семьи) и Джульетте — людям, которым доверяю больше всего. Абуэле, потому что она умна и находчива, может сложить мои сны в единую картину. Джульетте, потому что бесконечно благодарна ей за то, что была со мной в первые минуты, что я приходила в сознании. Были предположения, как можно ускорить процесс возвращения памяти, включая возможность каждый раз заглядывать в будущее, но все они, включая последнее, терпели крах. В частности из-за того, что Бруно напрочь отказывался это делать по неизвестной причине. Неизвестной только мне, потому что Абуэла даже не пыталась уговорить его на ещё одно видение и лишь соглашалась с тем, что это практически ничем не поможет. Но в прошлый раз же помогло!

Остаётся только ждать. Какова вероятность того, что я вспомню хоть что-то весомое до пятнадцатого августа? Мала. А вероятность того, что я успею вернуться домой до этого дня и то меньше. Хоть я и не пытаюсь. А зачем? Ещё день назад я бы была готова идти хоть на край света, лишь бы найти свой дом и семью. Сейчас же у меня нет какого-либо желания покидать мирный Энканто и в частности семью Мадригаль.

Меня распирает от всего того, что я ощущаю. Смешанные чувства и эмоции, которые никак не отражаются на мне, но которые существуют, превращаясь в один ком, и уже нельзя разобрать, из чего он состоит. Даже приблизительно. Этого не знает никто, даже я.

Но нужно продолжать жить. С ними или без. Однако у меня даже выбора нет! И я продолжаю. Продолжаю искать себя, ждать, когда эта чёртова амнезия сама начнёт проходить, пытаться хоть как-то ускорить процесс.

Мои размышления прервались шагами, которые принадлежали Мирабель. Девушка села возле меня, свесив ноги с выступа, на котором я отдыхала, и, просматривая на браслет на моей руке, спросила:

— Есть успехи?

— Пока нет, — вздохнула я, подперев голову рукой, — Кроме снов ничего не помагает.

— А ты браслет осматривала? Этот брелок, кажется, открывается.

Я сняла украшение, удобнее положила в руку и показала Мирабель.

— Да, я знаю, — приложив небольшие усилия, я открыла брелочек размером с небольшой орех. Внутри была вложена маленькая фотография парня из моих снов, — Это мой жених.

Девушка внимательнее рассмотрела фотографию, после чего вернула браслет мне и, положив руку мне на плечо, подбадривающе сказала:

— Всё будет хорошо, вот увидишь! Встретишь свою семью, выйдешь замуж...

— Знаешь, я уже не очень-то хочу выходить за него, — честно ответила я и понизила тон голоса, чтобы в случае чего нас никто не услышал: — Мне кажется, если бы я что-то чувствовала к нему, то ни за что бы не забыла эти чувства.

Она помолчала, придвинулась ко мне, наклоняясь к уху, и почти прошептала:

— Потому что тебе нравится кто-то другой?

Я дёрнулась, почувствовала, как мои щёки наливаются краской, и резко развернулась к Мирабель, на лице которой сияла ехидная улыбочка. Что и думать? Это просто предположение или она знает о Бруно? Постаравшись усмирить смущение, я возмущённо воскликнула:

— Ещё чего!

— Да ладно, по тебе всё видно! — её глаза сужались, а улыбка становилась всё шире. Да, от неё вряд ли что скроешь, узнать правду для неё не составляет труда, — Давай, рассказывай, кто он.

— Никто! С чего ты вообще взяла это? Бред какой-то...

— А я тебе кое-какой секрет расскажу.

Так, а это уже было интересно. Но даже не знаю... Шантажирует ведь, это и ежу понятно. Может, повременить? Или просто соврать? Кто проверять-то будет? Нет уж, я ничего ей не расскажу. Сама не хочу, так к тому же и поклялась Бруно, что это останется между нами и никто, абсолютно никто не должен узнать об этом. И самим лучше не вспоминать.

— Я же тебе говорю, никто мне не нравится! — всё сильнее возмущаясь, говорила я, — Просто засомневалась, по любви ли я выхожу замуж.

Похоже, Мирабель оставила попытки вытянуть из меня признание. Я уже думала, что она расскажет свой секретик, но, видимо, раз я ничего не говорю, то и она будет молчать.

Послышался голос бабули, который доносился с дома. Мирабель вскочила на ноги, потянув меня за собой и сообщив, что Абуэла нас зовёт готовиться к какому-то празднику, название которого она мне так и не сообщила, и побежала к вилле.

Уже там нас нагрузили какими-то корзинами и приказали дожидаться остальных. Что за праздник? Почему все молчали о нём, даже не говорили о приближении, и вот сорвались с места и побежали готовиться.

— Что за событие? — спросила я у Джульетты, когда она решила помочь мне с распределением корзин и погрузить их на ослов.

— Сегодня ночью будет метеоритный дождь. Такое явление не стоит пропускать! Знаешь, — она повернулась ко мне, сосредотачивая всё моё внимание на рассказе, — У нас говорят, что если загадать своё самое заветное желание, оно обязательно сбудется.

Почему-то меня заворожили эти слова. Я представила, как небо озаряется тысячами и тысячами огней, превращая ночное небо в прекрасное зарево, как каждый такой огонёк зацепится за чьё-то желание и исполнит его, делая кого-то счастливым. И я поверила в то, что это чистая правда, верила, что так обязательно будет.

Я могу загадать желание! Первое, что мне пришло в голову — вернуть себе память. Но тут же засомневалась в своих мыслях. А хочу ли я этого? Я уже размышляла по поводу того, что случится, когда я всё вспомню. И желание всё вспоминать улетучилось. Захотелось начать новую жизнь, с чистого листа. Но в то же время хотелось узнать себя. Нельзя вычёркивать те года, что остались позади, нельзя вычёркивать целую эпоху собственной жизни. Она всегда должна быть в голове, чтобы не допускать новых ошибок, чтобы жить дальше, жить настоящим.

А может, меня просто слишком сильно волнует то, что было и то, что будет? Жить настоящим — это сейчас главное. Я противоречу самой себе, не понимаю, чего хочу от себя и от жизни. Думала бы я так, если бы не потеряла память? Нет, потому что тогда я была бы совершенно другим человеком. Да, можно измениться, изменить свою жизнь, окружение. Но одно навсегда останется неизменным — то, что заложено в человеке. Его душа, характер и задатки.

И я это прекрасно понимала.

Я — это я. Как и раньше твёрдая и настойчивая, как и раньше уверенная в своих силах, как и раньше глупая и чересчур самоуверенная. Этого у меня не отнять. Поэтому я так уверена, что моя жизнь сейчас, в Энканто — отражение всего того, что было со мной раньше.

Невольно моя рука потянулась к браслету. Но не брелок с фотографией волновал меня, а бусина, на которой выцарапана дата. Пятнадцатое августа. Завтра. Предположительно дата моей свадьбы. И этой ночью у меня есть шанс сделать всё так, как нужно. Нужно в первую очередь мне. Я верила в то, что звёзды исполнят моё желание, а значит и свадьба состоится. Свадьба...

Некогда размышлять, нужно готовиться! Пусть я ничего и не знаю о том, какие традиции здесь. Я хочу быть полезной, раз уж семья Мадригаль так добра ко мне. Главная площадь Энканто была оживлена как никогда. По крайней мере за всё то время, что я была здесь, такого потока не наблюдалось. Ещё бы, праздник близится!

Я помогала Джульетте и Пеппе украсить прилавки, которые в скором времени будут ломиться от угощений и подарков, вместе с горожанами развешивала праздничные флажки, развлекала детей с Камило, пока их родители были заняты подготовкой. Всё было прекрасно до того, как я поняла, что нигде нет Бруно. Он просто не пришёл. Странно, мне казалось, что весь город сейчас собрался на главной площади.

После того, что случилось в его комнате, он начал, грубо говоря, избегать меня. Единственные моменты, в которые мы могли видеться — семейные трапезы, на которых присутствовала как я, так и он. Но даже там он не то что не говорил со мной, не смотрел на меня, как всегда уткнувшись в тарелку и наматывая чёрные волосы на пальцы.

Складывалось впечатление, что никого не волнует его отсутствие. Ни Альма не искала своего сына, ни Пеппу с Джульеттой не волновало то, что их брата нигде нет. Может, это обычное явление и он практически никогда не участвует в приготовлении к каким-либо праздникам? Наверное.

Вечер неумолимо наступал. Суета закончилась, осталось лишь трепетное ожидание чуда. Изабелла, неожиданно возникшая возле меня, всё норовила вплоть мне в волосы парочку алых роз. Я долго не соглашалась, потому что мне казалось, что они будут только мешать. Но старшая дочь Джульетты и не желала отступать, рассказывая значения этих цветов и заикнулась на счёт того, что все собрались здесь не только ради метеоритного дождя. А вот для чего ещё, она обещалась рассказать после того, как я всё же позволю ей украсить свои локоны цветами. Я согласилась, и Изабелла и вправду сделала прекрасный венок из цветов и кос, но рассказать обещанное не успела. Торжество начиналось.

Я тут же побежала на поиски Абуэлы, чтобы узнать, что я вообще должна делать. А может, и вовсе стоять в сторонке и не мешаться. Как оказалось, бабуля была вовсе не в центре площади, а шла по главной дороге, которая ведёт в дом семьи Мадригаль, и вела под руку Бруно, который, судя по его лицу, не был доволен тем, что его ведут в толпу. Я подбежала к ней, спросила, что нужно делать, и шла рядом с ней, слушая её:

— Каждый раз, когда над Энканто падают звёзды, мы загадываем желание. И чьё желание первым достигнет звезды, того оно и исполнится. А в такие дни, как сегодня, родится мечта не одного человека, а каждого, кто этого хочет. Потому это и считается большим праздником.

— И поэтому не было обязательства вытаскивать меня из дома, — ворчал Бруно, которого крепко держала за руку мать.

— Тебя так долго не было с нами, — ласково пропела она, — Мы хотим, чтобы ты был рядом в такие дни.

Абуэла остановилась, поцеловала сына в щёку, и снова, крепко держа его за руку, поспешила к главной площади, продолжая рассказывать мне о метеоритном дожде.

Едва мы дошли до центра и вклинились в толпу, отыскав остальных членов семьи Мадригаль, как кто-то, указывая пальцем в небо, воскликнул:

— Смотрите, началось!

Я подняла голову. Редкие полоски света пронизывали небо, учащаясь с каждой секундой, и вот уже чёрное полотно украсили огненные узоры звёзд. Восхищённые вздохи, шепотки «загадывай желание» и радостный крик детишек как-будто только разогревали фитильки падающих звёзд, заставляя их гореть ещё ярче.

Загадывай желание... Я могу вернуть себе память, вылечиться от амнезии и узнать, кто же я! Вот только... Я засомневалась. Сейчас, в самый ответственный момент, я не смогла даже нормально сформулировать своё желание, не то что понять, что я хочу.

Опустив голову, я забегала глазами по всем, кого видела. Долорес и Мариано, стоя в обнимку, сомкнули пальцы и зажмурились. Наверное, загадывают счастливое будущее. Луиза в свете звёзд казалась хрупкой фарфоровой куклой, которая, лучезарно улыбаясь, наблюдала за тем, как на её глазах исполняется сама заветная мечта.

И лишь я не знаю, чего хочу. Наверное, я не одна такая в этом потоке, но сейчас мне казалось именно так. Что я хочу?! Что?! Счастливой быть хочу, и всё!

Я зажмурилась, прокричав про себя эти слова, но мне казалось, что их слышал каждый, что я чуть не сорвала голос, пока кричала это, и совсем не задумалась о том, что для меня значит быть счастливой.

Но времени думать не осталось. Минуты, казавшиеся бесконечностью моего размышления, подошли к своему завершению, огненные нити метеоритного дождя исчезали в пространстве, материлизовались в желание каждого из нас. Повисла тишина, но не напряжённая, как это обычно бывает в такой толпе, а трепетное, ожидающее чего-то. Должно быть, того, что ещё должно произойти. Потому что я уже знала, что все собрались не только из-за падающих звёзд. И для меня причина открылась через несколько минут после того, как часы на церковной башне пробили полночь. В небе расцвели бутоны салюта, люди стали сходится в нашу сторону, воскликивая радостное «Поздравляем!»

На передний план, к людям, вытолкнули Пеппу, Бруно и Джульетту. Женщины хохотали, улыбались и с радостью принимали поздравления, причина которых доходила до меня не сразу. Мужчина же, сжимаясь в комок и обнимая свои локти, вертел головой, боязливо оглядывась. К ним подошла Альма, раскрыв руки и заключив всех троих в крепкие объятия.

— С днём рождения, мои дорогие! — сквозь подступающие слёзы проговорила она, поцеловала каждого своего ребёнка и, развернувшись к людям, подняла руки и сказала: — Сегодня тот самый день, когда родились мои дети, день, когда нам было даровано волшебство, когда все мы обрели счастье и дом, день, когда мы все поселились в это чудесном месте, в Энканто!

Лишь сейчас до меня дошло, о каком другом событии хотела рассказать мне Изабелла. День рождения первых настоящих волшебников в семье Мадригаль, день рождения, как я уже успела понять, тройняшек, таких похожих, но таких разных.

Как только появилась возможность подойти к ним без риска быть раздавленной, я кинулась к Джульетте, обняла её так крепко, как только смогла, и тихо шепнула:

— С днём рождения. Я так Вам благодарна. За всё.

Женщина обняла меня в ответ, посмеиваясь и благодаря за поздравления, приговаривая, что всё, что она сделала — пустяки. Но для меня это не было пустяком. Для меня она стала ангелом, который вытащил меня из бездны, вырвал из когтистых лап смерти и проложила мне дорогу в жизнь.

Отпустив её, я ещё раз поблагодарила её за всё. Тут же меня схватили, заключая в крепкие объятия и ослепляя яркой радугой. Пеппа, что сейчас чуть ли не в буквальном смысле сияла, крепко сжимала меня, а я пыталась выдавить из себя поздравление, пока во рту было хоть немного воздуха. С Пеппой так часто я не общалась, но мне хватило тех моментов, в которые это происходило, чтобы понять, что эта женщина очень смелая и эмоциональная. И она мне нравилась. Лишь когда она ослабила хватку, я смогла нормально поздравить её и сделать пожелания.

До последнего я боялась подходить к Бруно. Он, опустив голову и несмело выглядывая из-под волос и робко улыбаясь, принимал поздравления. Но праздник есть праздник. Взяв всю волю в кулак, я твёрдым шагом направилась к нему и, произнеся заветное «С днём рождения», крепко обняла его, чтобы в случае попытки вырваться из объятий он не смог этого сделать. Я тут же вспомнила произошедшее в его комнате. Не скоро меня оставят эти воспоминания. Но сейчас-то дальше простых обнимашек дело не заходит, да и при таком большом количестве людей я вряд ли бы решилась поцеловать его хотя бы в щёчку. Тем более после того, что между нами было. Он так и не решился обнять меня в ответ, лишь робко поблагодарил и тут же отстранился, поворачиваясь к своей матери.

— Этот праздник ещё более особенный, чем обычно, — сказала она, и её тут же стали внимательно слушать. Трое её детей стояли рядом, переглядываясь, — Сегодня, впервые за эти долгих десять лет, с нами свой день рождения празднует мой сын! Бруно, — она развернула мужчину в себе, глядя на него ласково, показывая всю свою материнскую любовь, — Мы счастливы, что ты с нами. И знай, что наша семья больше никогда не отречётся от тебя, мой дорогой.

— Мам... — Альма погладила его по голове и обняла, а он, заозиравшись, неуверенно произнёс: — Мам, не плачь... Всё же хорошо...

Пеппа и Джульетта тут же обняли их. Лишь сейчас я услышала тихие всхлипы бабули. Не думала я, что всё так серьёзно. Но тем не менее, в душе было тепло от того, что мать счастлива снова видеть своего ребёнка. Во мне тут же заиграла любовь к семье Мадригаль, к своей семье... которую я совсем не помню...

Я одна. У меня нет семьи. По крайней мере сейчас. Всё то время, что я находилась в Энканто, меня так сильно не будоражили мысли о семье. А сейчас я чувствовала какую-то пустоту, даже тоску... Какая же я дура, что упустила свой шанс загадать то, что мне и вправду нужно... Какая же я дура! Счастье! Что значит счастье, не подумала, да?! Я возненавидела себя, ругала за упущенную возможность узнать себя и свою семью.

Ночь. Пятнадцатое августа. День, когда предположительно должна состояться моя свадьба, потому что другого объяснения даты на браслете нет. День, когда моя жизнь должна была разделиться на «до» и «после». Сейчас же она разделена не свадьбой, а амнезией. Проклятой амнезией, которую я то ругала, то хвалила.

Я не знаю, чего я хочу.

Я не знаю, кто я.